Как мы встречали конец света

Концом света нас пугают постоянно. Последний раз нам внушали мысль завершить все земные дела и надеть белые тапки в декабре 2012 года. Но эта пиар-кампания не нова. Нечто подобное было и на рубеже веков. Некоторые особо шизанутые «провидцы» предрекали, что год 2000 не наступит никогда. И ведь, знаете, был момент, когда мы с женой этому почти поверили...

В своём рассказе я изменил только имя подруги – во избежание путаницы, поскольку оно в реальности аналогично имени моей жены.

*     *     *

Итак, мы с женой Ритой готовились к приёму гостей – ориентировочно в количестве пяти или шести человек, не считая нас. Идею собраться на новогодний праздник в нашей квартире выдвинула близкая приятельница нашей семьи Марина...

Но с самого утра 31 декабря всё полетело кувырком. Проснувшись и вылезши из-под одеял, мы ощутили подозрительную низость окружающей температуры. Водяное отопление, судя по холодным батареям, не работало уже несколько часов. На этот случай у нас имелись два электрообогревателя, которые мы и включили. Однако нам пока было неизвестно, что ночью произошла крупная авария на теплотрассе – прорвало главную трубу, снабжавшую горячей водой целый городской район Красноярска. И жители этого района, естественно, задействовали все свои электрические нагреватели, поскольку температура на улице была за минус тридцать градусов. Через какое-то время электрическая система, разумеется, не выдержала таких перегрузок, и на некоторых старых подстанциях что-то сгорело от перенапряжения. А, как нетрудно догадаться, наш дом –пятиэтажная хрущёвка – обслуживался именно старой подстанцией...

Смеркалось. Мы с Ритой ещё сохраняли нерастраченный оптимизм, завершая последние приготовления для встречи гостей. Газовая плита, слава богу, была в полном порядке, и после приготовления намеченных блюд мы не отключили её. Напротив, зажгли обе конфорки, поддерживая на кухне относительно тёплый микроклимат.

Лишь когда в квартире совсем стемнело, к нам стало подкрадываться беспокойство. Дело в том, что у Марины дома телефона не было, и значит, мы не могли связаться с ней и обсудить ситуацию, которая оставляла всё меньше надежд на приятное времяпровождение. Не могли мы позвонить и тем, кого ждали в гости, потому что познакомились с ними лишь накануне и, как назло, не имели их телефонных номеров. То есть и предупредить людей о подстерегавшем их «сюрпризе» было нельзя, и уйти самим в какое-нибудь благополучное место, к другим знакомым, было неприлично. Поэтому мы уныло сидели в темноте, с тоской поджидая весёлую компанию и грея зябнущие руки над огнём газовой плиты.

В общем, как стращали мир отдельные придурковатые ясновидцы и жуликоватые нагнетали психоза из вредоносных сект, так и вышло: при завершении прошлого тысячелетия у нас приключился настоящий конец света.

А тут ещё и телефон решил усугубить наше положение, и без того достаточно экстремальное. В момент разговора Риты со своей мамой (квартира которой была первой в списке пунктов нашего спасения) связь оборвалась на полуслове. То ли неполадки с электричеством всё-таки повлияли на работу телефонной станции, то ли это было простое наслоение событий по известному каузальному принципу «беда не приходит одна», но мы оказались в полной изоляции от нормальной жизни.

Единственным источником тепла и надежды по-прежнему являлась газовая плита, которая не подвела нас в суровые часы предновогодних испытаний. В дополнение к конфоркам мы включили на полную катушку духовку, для лучшего согрева открыв настежь её дверцу, и периодически засовывали туда мёрзнущие ноги. Мы вздели на себя весь комплект зимней одежды – шерстяные носки, толстые куртки, меховые шапки, даже рукавицы, – но всё равно не чувствовали температурного комфорта.

И вдруг – о чудо! – зазвонил телефон! Через сгустившиеся козни рока к нам пробился жизнерадостный голос Марины. Видимо, добрые духи подсказали ей поинтересоваться, всё ли у нас в порядке. Слышимость была неважная, в трубке что-то шипело, порой звук терялся вообще, и Рита торопилась, пока связь не исчезла окончательно, доложить Марине обстановку на передовой, где мы вели героическое сражение с холодом. Марина моментально сориентировалась в этой критической обстановке, пообещав дать отбой нашим несостоявшимся гостям и самолично прибыть к нам на помощь.

Мы с Ритой только успели переставить все цветы с подоконников на шкаф, чтобы те имели больше шансов не замёрзнуть (поскольку вверху по законам физики всегда теплее, чем внизу), как раздался лёгкий и непрерывный стук в дверь. То был наш светлый ангел Марина. Она сказала, что уже договорилась со своими знакомыми, живущими неподалёку, которые готовы приютить нас до утра. Мы вручили ей горящую свечу, чтобы она вместе с огнём своей души освещала нам студёное пространство квартиры, а сами принялись спешно вынимать продукты из морозильной камеры и складывать их кучей на балконе. Мотив этих действий понятен: электричество появится неизвестно когда, камера может разморозиться, а на открытом балконе при таком холоде продукты сохранятся гарантированно. По завершении эвакуации продуктов мы укрыли всё клеёнкой от мародёрства птиц (ведь зимой птички клюют даже оконную замазку). Затем прихватили с собой два самых вкусных салата, чтобы прийти на праздник не с пустыми руками, и тронулись в путь.

Когда мы спускались в кромешном мраке по лестнице своего подъезда, нащупывая ногой каждую ступеньку перед следующим шагом, где-то рядом вдруг оглушительно бахнуло. Все инстинктивно вздрогнули и ненадолго замерли от неожиданности. Но потом продолжили спуск, решив, что пугаться не стоит – это похоже на хулиганство мальчишек, которые под Новый год, пользуясь праздничным благодушием взрослых, везде пускают фейерверки и взрывают петарды. Правда, я расслышал и другие странные звуки сразу после грохота (что-то резко звякнуло о металл и покатилось по бетонным ступеням), однако не придал этому значения. Лишь на следующий день, возвращаясь с Ритой обратно уже при свете солнца, я восстановил причину взрыва. Кто-то из нас действительно мог пострадать, если б мы проходили там минутой позже. Причём виновных в покушении на наше здоровье как будто не было...

На лестничной площадке между третьим и вторым этажами находилась обогревавшая подъезд батарея, которая после аварии стала потихоньку остывать. А так как подъезд напрямую контактирует с улицей, то и температура в нём постепенно стала приближаться к уличной. К тому же радиаторы имеют свойство накапливать не только тепло, но и холод; им совершенно без разницы – что их окружает, то и аккумулируют. Эта батарея была образцом кустарного искусства: местные умельцы из жилищно-эксплуатационного участка сварили её из остатков дециметровых (в сечении) труб, сообщающихся меж собой трубками поменьше. Причём умелые слесари-сантехники, не отступая от своей профессиональной российской привычки – делать всё некрасиво, некачественно и наспех, – в том же стиле трудились и над изготовлением этого «шедевра» сантехнической мысли. Слабым звеном здесь оказались круглые заглушки из листовой стали, приваренные с обоих концов каждой трубы, из которых состояла самодельная обогревательная конструкция. Замерзая, трубы начали уменьшаться в диаметре, сжимая стальной хваткой и заглушки. В определённый момент силы выталкивания превысили прочность крепления, и один из кругляшков (очевидно, приваренный хуже всего) с грохотом выстрелил из жерла трубы, точно пушечный снаряд. Заглушка почти по прямой траектории просвистела над лестничным пролётом, врезалась в металлическую дверь квартиры напротив него, со звоном отскочила от двери, немного попрыгала по ступеням и успокоилась на бетонном полу второго этажа. Там я и заметил её, мирно лежавшую в уголке, словно ничего она вчера не вытворяла. Но неизгладимый отпечаток на металлическом лике двери наглядно свидетельствовал, что если бы снаряд попал в чей-нибудь затылок, то Новый год кому-то пришлось бы встречать на больничной кровати...

А в последнюю декабрьскую ночь уходящего года мы без лишних эмоций покинули мрачный подъезд, не подозревая о просвистевшей мимо беде и заботе добрых духов, которые уберегли нас от стреляющего радиатора. Марина шла чуть впереди и, как посланница доброй сказки, указывала дорогу. При переходе соседней улицы мы обратили внимание, что метрах в ста левее нас кипела бурная деятельность: в свете прожекторов двигались экскаваторы, суетились автокраны, мелькали рабочие... Именно там и случился злополучный прорыв, из-за которого мы теперь тащились по заснеженной ночной промозглости, а ремонтная бригада готовилась встречать Новый год в яме, вырытой для восстановления прохудившейся трубы.

После получасового марш-броска сквозь кусающийся мороз, по туманным перекрёсткам и безлюдным переулкам, через длинный виадук над широким скопищем путей железнодорожной магистрали мы, наконец, оказались в чьей-то тёплой, светлой, пахнущей скорым пиршеством квартире. Нас приняли непринуждённо и приветливо, как запоздавших родственников, посадили к загруженному до отказа снедью и напитками столу, что-то налили в бокалы, что-то наложили в тарелки. И в окружении радостных лиц, хмельного галдежа, нагретого уюта и вкусных блюд мы так разомлели, что я ничего больше не запомнил, кроме ощущения блаженного покоя, комфорта и сытости. Новогодний праздник в целом не был испорчен, даже приобрёл дополнительный оттенок счастья, ибо мы с Ритой хорошо представляли себе, как «весело» могли бы провести новогоднюю ночь в своей тёмной ледяной квартире...

Возвратившись на следующий день домой, мы застали там продолжение апокалипсиса. Весь подъезд был заполнен густым, пахнущим канализацией паром, который безостановочно шуровал из подвала. Этот «аттракцион» образовался всё из-за той же аварии. Поскольку отопительная система больше суток не работала, вода в ней замёрзла, и лёд, как полагается, разорвал подвальные трубы. А когда пустили горячую воду, она стала напористо фонтанировать изо всех новоявленных отверстий. Пар валил не одни сутки, потому что сантехникам потребовалось много времени, дабы очухаться после новогодней невменяемости, похмелиться, кое-как добраться до подвала и приступить к латанию дыр на ржавых трубах. К тому моменту во многих квартирах уже успели отклеиться обои, покоробиться мебель, заплесневеть потолки...

Впрочем, это уже совсем другая история.