Пришествие 2. 23 июля 2001 г

  2. 23 июля 2001 г.
  В нашем монастыре было две гостиницы. Одна находилась в Первом корпусе, другая во Втором, одна - подороже, другая - подешевле. Все они располагались на втором этаже своего корпуса.
  Послушник Лев повёл отца Тихона и меня в ту гостиницу, которая была подороже. В обычное время это одно из самых спокойных и тихий мест монастыря, за исключением тех периодов времени когда случался наплыв большого количества поломников. На данный момент поломников никаких не было, но все равно было шумно и людно. Милиция и уголовный розыск исследовали место преступления, монастырский эконом отец иеромонах Панкратий метался между сотрудниками, что-то им говорил, заламывал свои руки, а глаза страдальчески то и дело вскидывал вверх. Комендант гостиницы Анна Петровна приводила в чувство гостиничную дежурную Ольгу Ивановну, которая пребывала в обмороке. Сама Анна Петровна никогда в обморок не падала, она не умела это делать, в прошлом она служила военным прокурором и имела иммунитет ко всяким там обморокам. В монастыре ходили слухи, что она приходилась родственницей нашему настоятелю отцу Нектарию, то ли являлась его двоюродной сестрой, то ли троюродной - толком никто не знал, но слухам этим нисколько это не мешало плодиться и размножаться. Анна Петровна состояла из большого количества строгих привычек и сурового отношения к ближним. Но ко мне она благоволила, почему-то я ей нравился. Однажды, когда я готовился к принятию в монастырскую братию послушником, но состоял по факту в трудниках, она поселила меня в отдельную келью - просторную и большую. Я тогда ощущал себя на вершине блаженства.
  Отец Панкратий бросился к нам. Уведев меня, он покраснел от злости.
 - А ты чего припёрся? - бросил он мне. - Шатаешься тут без дела... Послушаний нет? Так я тебе сейчас их найду!
 - Он со мной, - сказал отец Тихон. Он меня вывел, так сказать, из сектора обстрела.
  Эконом укорил отца Тихона:
 - Балуете вы наших послушников, отец Тихон. Во всём им потакаете... Управы потом на них никакой нет!
  Помнится, когда я в первый раз увидел иеромонаха Панкратия, то впечатление было несколько неприятное. Лицо его показалось мне отталкивающим, такие лица должны быть у педерастов или педофилов. Борода и усы никак не желали расти на этом лице. Реденькие волосенки только уродовали физиономию отца Панкратия. Он вёл себя как баба, часто истерил и любил говорить женскими голосами. Он крутился около настоятеля, был самым главным его подхалимом и стукачом. Часами мог развлекать отца Нектария, пародируя голоса и манеру поведения известных звёзд отечественного шоу-бизнеса, всех без исключения насельников и сотрудников монастыря. Своим коронным номером отец Панкратий считал имитацию голоса патриарха во время произнесения его проповедей. Когда у настоятеля отца Нектария было отменное настроение после нескольких рюмочек коньяка или водочки, отец Панкратий осмеливался пародировать и его самого. Всё это очень забавляло отца настоятеля, он громко хохотал и глумился, как могло позволить ему его чувство юмора, над экономом. Лично я старался поддерживать с иеромонахом Панкратием более-менее хорошие отношения. Гнида он был редкостная, он был весьма изобретателен в разных способах усложнить жизнь в монастыре любому послушнику. Поэтому я старался исполнять его просьбы и распоряжения, старался терпеть его придирки и колкие слова в мой адрес. Иногда в нём проскальзывало что-то человеческое. Например, он всегда благодарил денежкой, когда надо было прибраться в его келье или выполнить какое-либо его поручение. Только в одной услуге я ему отказал. Об этой услуге он попросил меня два с половиной года назад, я тогда был ещё трудником и послушался ещё в ризнице. Однажды в девять часов вечера он через вахтёра велел явиться мне к нему в его келью. Я очень удивился, время ведь позднее, но явился. Отец Панкратий встретил меня в своей келье одетый в пижаму. Келья освящалась только одной небольшой ночной лампой. Меня всего охватило ужасное предчувствие. Он усадил меня на стул, сам сел на свою кровать напротив меня, и предложил мне энную сумму, если я сделаю ему (монаху) массаж живота. Разумеется, я отказался это делать. Эконом стал жаловаться, что живот у него (монаху) жирный и он не знает, что с ним делать. Я посоветовал ему обратиться к специалисту. Он поинтересовался у меня, где ему найти такого специалиста. Я ответил ему, что такого специалиста он, вероятнее всего, сможет найти где-нибудь на Невском проспекте. На этом наше общение закончилось, я вышел из его келье, тема о "массаже живота" больше никогда не поднималась.
  Старший лейтенант Кортиков из уголовного розыска очень хорошо знал отца Тихона. Всё сторожа и вахтёры монастыря, все вопросы по охране и безопасности были в ведении отца Тихона, который в некотором роде подчинялся в свою очередь отцу эконому. Сам наш монастырь входил, так сказать, "служебную территорию" старшего лейтенанта Кортикова. Приходилось знать друг друга.
 - Добрый день, отче, - поздоровался Кортиков с отцом Тихоном.
 - Приветствую, - ответствовал тот.
 - Мистика у вас тут творится какая-то...
 - Почему мистика?
 - Обнаружен труп. Без признаков насильственной смерти. В пустой гостиничной келье. Дежурная по гостинице ничего не знает. Комендант - тоже.
 - То есть, как не знают? - удивился отец Тихон.
  Тут вмешался эконом:
 - Да обычным образом! Не знают и всё! Вы, отец Тихон, прямо как...
  Кортиков поднял руку и прервал эконома:
 - Так! Говорить пока буду я, святые отцы. В вашей монастырской гостинице обнаружен труп. Документов при нём никаких нет. Он не регистрировался. Ваши сотрудницы его не знают. Вахтёр по корпусу тоже опознать его не может.
 - Когда обнаружили? - спросил отец Тихон.
 - Почти два часа. Ваша... как её там...
 - Ольга Ивановна, - с готовностью подсказал отец Панкратий.
 - Да, спасибо, она... Ольга Ивановна, значит... Начала уборку. И обнаружила... И никто его раньше не видел, и никто его не знает, и никто не знает как он попал сюда... - задумчиво пожевал губами Кортиков и вдруг строго спросил у отца Тихона:
 - Вы когда камеры поставите? Такой серьезный объект! Монастырь! Туристов - пруд пруди! Каждый день трётся масса непонятного и незнакомого народа, а камер - нет! Непорядок! Когда поставите?
 - Когда разбогатеет - тогда и поставим, - сказал отец Тихон.
  Сотрудник уголовного розыска покачал укоризненно головой:
 - Шутки шутите... А по факту - состав преступления у вас тут! Целый труп! Неизвестно откуда взявшийся...
 - Я обязательно скажу отцу настоятелю о необходимости установки камер, - поспешил заверить Кортикова отец эконом. Наверное, полные штаны нассал...
 - Уж извольте сказать, сделайте одолжение, - не сбавил строгости в своём голосе Кортиков.
 - Можно посмотреть на труп? - попросил отец Тихон.
 - За мной, - сказал Кортиков.
  Труп находился в самой комфортной келье этой гостиницы, в ней было место на четыре персон, большая и просторная. А труп лежал на полу, прямо посередине. Труп мужчины, которому можно было дать лет сорок или пятьдесят. Я посмотрел на мертвое лицо и ничего такого примечательного мне в глаза не бросилось: обыкновенное стандартное лицо стандартного мужика. Одет в рубашку, брюки и туфли, одет просто и обычно, вот только... Одежда, судя по всему, старомодная. А, может, и не старомодная вовсе, может, мне только кажется, что она старомодная. И чувство. Чувство какое-то непонятное испытывал я. Я, честно говоря, мертвецов в своей жизни видел очень мало. Но не испытывал этого чувства: будто я словно вне времени...
  Кто-то положил мне руку на плечо. Я посмотрел. Рука отца Тихона.
 - Ты в порядке? - шопотом спросил он
 - Наверное, - ответил я таким же шопотом.
  Кортиков громко поинтересовался у нас:
 - Ну? Кто это?
 - Вы меня спрашиваете? - изобразил удивление отец Тихон.
 - Вас, святой отец, вас.
 - Ты знаешь его? - спросил меня отец Тихон, кивком своей головы показывая на труп.
  Я подыграл ему:
 - Откуда, батюшка? Первый раз вижу.
 - И я тоже, - признался как можно чистосердечней отец Тихон. - В первый раз.
  Потом отец Тихон повернулся к старшему лейтенанту и с самым серьезным видом отрапортовал:
 - Мы не знаем, кто это, товарищ старший лейтенант.
  Кортиков опять укоризненно покачал головой:
 - Шутки шутите... Нет бы помочь органам, а они - шутки..! Никакой сознательности, граждане отцы.
  Мы шутить никак не хотели заканчивать. Поэтому виновато понурили свои головы. Кортиков, однако, раскусил нас и опять укоризненно стал нас распевать:
 - Я вам диву даюсь, святые отцы! Как можно в такой ответственный момент валять дурака? Вот что... в следующий раз, чтобы были установлены камеры везде!
 - В следующий раз - это когда? Когда опять труп появится? - спросил отец Тихон.
  Стало слышно, как заскрипели зубы Кортикова. Он понял, что бесполезно взывать к нашей сознательности. Он всучил отцу Тихону фотографию:
 - Вот. Фотокарточка трупа. Размножить и показать всем своим сотрудникам. Может, кому-то он вдруг знаком.
  И старший лейтенант отошёл от нас к своим коллегам. Эконом приблизился к отцу Тихону почти вплотную и зашипел ему в лицо:
 - Вы понимаете, что происходит, отец Тихон?! Такое происшествие! А вам хоть бы хны! Как вы можете так вести себя в такой ситуации?! Ведь именно ВАС это больше всего касается, именно вас, это ваше главное послушание - охрана монастыря!
 - Если это больше всего касается именно меня, то почему больше всего переживаете именно вы? - парировал отец Тихон. Он повернулся к эконому боком. И я подозреваю ,что это было сделано из санитарных соображений. Чтобы брызги слюни из шипящего экономского рта не приведи Господь нашли себе место приземления прямо на щеках отца Тихона.
 - Потому что отец настоятель меня спросит, а не вас! Меня! - продолжал шипеть отец Панкратий. - А я что ему скажу?! У нас произошло убийство! Накануне поломнического сезона! Вы представляете, какой это урон репутации нашего монастыря?! Представляете, что будут говорить про наш монастырь?! В нашем монастыре убивают поломников! Кто к нам после этого поедет? Вы представляете, как разгневается отец настоятель, прикинув, в каком убытке он останется? И на ком он выместит свой гнев?! На мне! На мне!!
 - Во-первых, я очень сильно сомневаюсь, что обозреваемый нами на данный момент труп - труп православного поломника, - спокойным тоном произнёс отец Тихон.
 - Да какая разница - поломник или не поломник! - вышел из себя эконом. - В нашем монастыре произошло убийство! Понимаете?! Убийство!!
 - Во-вторых, - сохранял спокойствие отец Тихон, - это ещё надо доказать, что в нашем монастыре произошло убийство.
 - О чём вы говорите?! - чуть ли не подскочил отец Панкратий и рукой показал на труп. - А это что, по-вашему?!
 - На данный момент, - отец Тихон даже не посмотрел на труп, - это тело мёртвого мужчины, которое появилось неизвестно откуда на территории нашего монастыря. И только лишь. А вот где он на самом деле встретил свою смерть - очень большой вопрос.