О двух стихотворениях

   

Нынче на слуху слово "реминисценция", так эта статья не о ней! Или - о ней, но чуть-чуть.
Вообще-то, все началось с Некрасова.
 
...Развязали кошли полигримы,
Но швейцар не пустил, скудной лепты не взяв.
И пошли они, солнцем палимы.

"Пилигримы - палимы"! Какая тесная вязь! Какая выразительная рифма!
Рифма оказалась прилипчивой, зажила своей жизнью.
У кого из нас не замирало сердце, когда мы слушали песню "Пилигримы" на слова И.Бродского в исполнении бардов, например, Жени Клячкина? Волнующие слова, волнующее исполнение! Мы тогда мало знали о Бродском. Читали в Самиздате бьющую по нервам поэму "Холмы", так непохожую на всю советскую поэзию. Но позорное судилище над Бродским уже свершилось, и мы, рассматривая его творчество как символ независимости и протеста против системы, с особым волнением думали: "Пилигримы" -  это Бродский! 
Стихотворение открывается эпиграфом из Шекспира.  Но Шекспир ограничил свой мир возлюбленной, о чем бы он ни думал, его чувства всегда возвращаются к ней.
Бродский раздвинул рамки стихотворения до всемирных масштабов.
 Вот это, наверно, самое известное из всех стихотворений Бродского, из самых волнующих, из самых проникновенных:   
         
     Пилигримы

   Мои мечты и чувства в сотый раз идут к тебе дорогой пилигримов
                (В.Шекспир)

Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле
пилигримы.
Увечны они, горбаты.
Голодны, полуодеты.
Глаза их полны заката.
Сердца их полны рассвета.
За ними поют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звезды дрожат над ними,
и хрипло кричат им птицы,
что мир останется прежним.
Да. Останется прежним.
Ослепительно снежным.
И сомнительно нежным.
Мир останется лживым.
Мир останется вечным.
Может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога,
и значит, остались только
Иллюзия и Дорога.
И быть над землей закатам,
и быть над землей рассветам.
Удобрить её солдатам.
Одобрить ее поэтам.

Это стихотворение  было написано поэтом в 18 лет!

А  вот стихотворение поэтессы Мирры Лохвицкой,  столетней давности (1904-1905 годы):

            Пилигримы
               
Знойным солнцем палимы,
        Вдаль идут пилигримы
Поклониться гробнице священной.
        От одежд запыленныx,
        От очей просветленныx
Веет радостью цели блаженной.

        Тяжела иx дорога —
        И отставшиx так много,
Утомленныx от зноя и пыли,
        Что легли на дороге,
        Что забыли о Боге,
О крылатыx виденьяx забыли.

        Им в сияющей дали
        Голоса отзвучали,
Отжурчали поющие реки.
        Им — без времени павшим,
        Им — до срока уставшим,
Не простится вовеки. Вовеки!

Неожиданное открытие!
Бродский взял у Мирры Лохвицкой тему с рифмой вместе? Так что это, реминисценция или - плагиат?
Задача реминисценции, как известно - вызвать у читателя аллюзию - узнавание приводимых автором чужих слов.
В этом случае, автор намеренно заимствует чужой хорошо узнаваемый текст, именно рассчитывая на узнавание.
Тайное же заимствование, без намерения представить его читателю как цитату, можно с некоторым основанием считать плагиатом, как бы талантливо ни было оно встроено в ткань нового повествования. Они, эти строчки, для того и заимствуются, чтобы выдаваться за свои, оставаться неузнанными. Плагиат легче всего удается, когда источник забыт.
И главное отличие. Плагиат - это чистая копия, абсолютная кража частей чужой работы, без принципиальных переделок.

 М.Лохвицкая нашла волнующую тему, исполнила ее в своей тональности. Идут пилигримы в мучениях, многие не дошли и пали по дороге, забыв о Боге и о крылатых виденьях. Им вменяется слабость - мечта о встрече с блаженной целью оказывается невыполнимой из-за трудностей дороги и собственной слабости. Правда, не совсем понятно, почему Лохвицкая провозглашает, что эта слабость им не простится. Как-то не по  человечески. Но это - Лохвицкая.   

Лохвицкая, действительно, хорошо забыта. 
А Бродский?
Да, заимствована тема, образы, рифма. Это сейчас плагиата как бы не существует. Каждый берет, что хочет, обкладывает своими строчками, то ли обогащает, то ли - нет. Постмодернизм! А в шестидесятых реминисценция еще только пробивала себе дорогу в России.
И Бродский подхватывает тему, развивает ее на своем уровне, обогащает ее. А качество исполнения! Как будто, заслышав ученическое исполнение музыкальной темы, маэстро садится за инструмент и показывает, как надо эту тему исполнять.
Вслушайтесь, как вместо унылой, монотонной интонации М.Лохвицкой с каждой строкой натягивается струна у Бродского, как нарастает напряжение и внезапно - срыв, падение в пропасть.
Пилигримы - это люди, всегда пребывающие в поисках истины, стремящиеся к высшим субстанциям, их молитвами держится земля, они служат высшим идеалам.
Тяжел их отрешенный путь, мимо всех соблазнов и страданий, и как великолепна эта анафора, это изображение бесконечной дороги, это нарастающее рефреном "Мимо"! А пейзаж! "Пустыни поют", "вспыхивают зарницы", "дрожат звезды"! 
Птицы (вещуньи? Образ очень близкий русскому фольклору - "дивъ кличетъ връху древа") предвещают им, что их путь напрасен, что ничего не изменится от их вечного поиска, и мир останется прежним, лживым, вечным. Поэтому "Глаза их полны заката". Так, что, все их поиски - одна иллюзия? И оптимистическая нота - "И быть над землей закатам, И быть над землей рассветам". И поэтам - воспеть увиденное.
  Очевидно, что цели демонстративной реминисценции у Бродского не было.  Ни подражания, ни стилизации здесь тоже не видится. И, если это заимствование, то без ернической цели.
 Так что же имеет место - реминисценция или плагиат? На мой взгляд, ни то, ни другое. Я бы сказал, что это, (как подметила известный литературовед М. Загидуллина, по другому поводу) - "усвоение опыта предшествующей мировой литературы". 
  "Пилигримы" Бродского можно - по ее же определению - рассматривать, как "отталкивание от ориентира, с целью развития. Это своеобразный литературный прием, основанный не просто на собственной версии заимствования, а на противопоставлении образцу, скрытой или явной полемике с заимствованным материалом, как отталкивание от источника." . Лохвицкая приговаривает пилигримов за слабость, Бродский воспевает их.
Возможно, преувеличение, но мне хочется привести слова Л.Жуховицкого: "Кого назовем в русской литературе кроме Пушкина?... Полтора века прошло, прежде чем сравнимо глубокое понимание жизни открылось у молодого Иосифа Бродского в тех же, например, "Пилигримах".