Выборы председателя и о беременности Валентины

Вспоминая жизнь, похожую на романную. Том 1, часть первая

На другой день, после ареста Ивана Суханова  в колхоз приехал председатель сельсовета. Днем они с уполномоченным обсудили вопрос о председателе колхоза, посоветовались с Гавриилом, Андреем, Михаилом и Николаем, а также с заместителем председателя Ариадной Мельниковой, с бывшим председателем Александрой. В конце концов, решили предложить колхозникам в председатели снова Александру Суханову, хотя та, понятно, не хотела и настойчиво отказывалась от этого поста. Некоторые из колхозников, с кем пришлось беседовать, предлагали Андрея. Но его освобождение от военной службы в сельсовете не одобрялось. К тому же он был родственником Ивана.
   
Вечером после молотьбы прямо на гумне состоялось колхозное собрание. Сначала выступил уполномоченный, который говорил о том, какое сейчас трудное для страны время, когда каждый пуд хлеба на вес золота, а тут находятся воры, да еще в лице председателя. Его, как вы знаете, вчера арестовали, и хотя он участник войны, но получит немалый срок заключения. Затем слово взял председатель сельсовета. Он отчитал все руководство колхоза, которое, видимо, не озабочено было сохранностью колхозной собственности и допустило воровство хлеба. Дальше он предложил колхозникам в председатели снова избрать Александру Суханову, которая уже руководила колхозом в 1941-1942 годах, у которой погиб или пропал без вести на войне муж и теперь воюет успешно старший сын Владимир. Кто-то из колхозников предложил в председатели Андрея Суханова. Председатель сельсовета сказал, что они с уполномоченным рассматривали и эту кандидатуру, но ее отклонили, и доказывал, почему отклонили. Но так как Ариадна и Николай настаивали на кандидатуре Андрея, то поставили на голосование обе кандидатуры. В результате большинство решили отдать свои голоса в пользу Александры.

В тот же вечер уполномоченный решил съехать из дома Ивана и перебраться к Александре. Это диктовалось тем, что Анна и отец Ивана Андрей могли враждебно отреагировать на то, что уполномоченный посадил в тюрьму их кормильца Ивана. Позже за ужином у Александры уполномоченный собрал актив колхоза, и поставили задачи, которые стоят перед колхозом в эту уборочную страду. На ужине, кроме Александры, были Андрей, Ариадна и Гавриил. Последний, видимо, был приглашен на ужин ввиду того, что он стал в эти дни чуть ли не «героем» дня, в связи с произошедшими событиями в деревне. Уполномоченный поставил задачу перед руководством колхоза провести на высоком уровне уборку яровых культур и пообещал на днях раздать часть ржи колхозникам на пропитание. Кроме того, близилась компания подписки на очередной военный заём, и он просил от имени сельсовета и райисполкома не забывать об этом и провести разъяснительную работу с колхозниками.
В колхозе, в связи с арестом Ивана, стало еще на одного работника меньше, а задач перед колхозом становилось все больше и больше. После обмолота ржи одни приступили к посему озимой ржи, другие ждали созревания яровых культур. Так как лето было дождливое, то яровые зрели медленно. Поэтому временно свободным колхозникам председатель разрешила заняться пока заготовкой сена для личного подсобного хозяйства. Уполномоченный в эти же дни затишья съездил в город по служебным и личным делам. 

В конце августа более или менее вызрел ячмень. Приступили к его уборке. От Васьки и Володьки письма шли вполне оптимистичные, хотя первый из них работал на стройках, второй – не постоянно, но периодически воевал. Парни ни на что не жаловались, и это радовало пантыльчан. Неожиданностью для всех оказалась беременность Валентины. Бабы это почувствовали уже на первых неделях ее беременности. Начали ахать и теряться в догадках, кто же отец будущего ребенка. Это не явилось неожиданностью лишь для Василия Васильевича. Он-то знал, кто «сделал» ей ребенка. Поэтому он встретился с Валентиной и посоветовал:
- Мне ребенок твой не нужен, поэтому сделай что-нибудь, чтобы его не было. Только не говори, что я его отец. Надо сделать это быстро. А я помогу семье в обеспечении вас зерном.
- Где же ты возьмешь-то этого зерна? Не поступишь же так, как это сделал Иван? – задала вопрос ему Валька.
- Я же не дурак. Просто попрошу зерна в колхозе якобы для своей семьи в обмен на выдачу колхозникам зерна больше норм, чем положено. У вас пять работников и на трудодни получите хлеба достаточное количество для пропитания в этом и наступающем году.
Василий Васильевич встретился с родителями Валентины. Убедил их, что бес его попутал, наобещал помочь в снабжении хлебом, но попросил Марию сделать аборт Валентине. Та и так уже сама думала об этом, да вот бабы-то как-то вперед узнали о беременности Вальки. Гаврила молчал, слушая уполномоченного, не знал, что и сказать ему, потому что он никак не ожидал от представителя власти услышать такое о шалостях с его дочерью. Видимо, прав был Иван, когда говорил при аресте, что уполномоченный гуляет с Валькой. Мария поплакала, поплакала и заявила:
- Я, конешно, если без огласки, помогу Вальке. Но уж ты больше не приставай к ней, если не хочешь крупных неприятностей.
- Спасибо, Мария Ивановна! Век не забуду вашей доброты.

Где-то дней через десять бабы начали замечать, что Валентину уже не тянет на рвоту, и потихоньку расспрашивать ее: «А где же твой ребенок?». Она пыталась доказать им, что никакого ребенка и не было, что это им показалось. Многие, конечно, ей не поверили, но, как и бывает в жизни, быстро забыли эту оказию Вальки. Уполномоченный, чтобы загладить свою вину, однажды ночью привез семье Валентины несколько снопов ячменя, замаскировав их соломой. Ближе к настоящей осени съездил в одну из вотских деревень и привез оттуда тоже ночью семье Гаврилы Мельникова барана. Где он взял его, это было неизвестно: то ли купил у кого-то, то ли может быть поменял на что-то. Но баран оказался в семье Валентины, причем тайно, под покровом темноты. Гавриилу он велел отогнать телегу с лошадью на двор, распрячь ее и отпустить лошадь в поскотину. В ту же ночь уполномоченный, вместе с Гаврилой, помог зарезать барана, освежевать его, разрубить на куски и отнести в погреб. Пообещал на другой день зайти на обед и попробовать щи с мясом. А так как он был вхож в любой дом деревни, то его поход на этот раз к Гавриилу на обед никого не насторожил. Мало ли какие дела могут быть у уполномоченного с конюхом деревни.

Председатель в эти же дни побывала в сельсовете и узнала, что власти официально разрешили оставить колхозникам пять процентов зерна, плюс пять процентов на семена. Она очень расстроилась тем, что уполномоченный ее обманывал и говорил, что колхозникам полагается десять процентов, но в знак благодарности он готов на пятнадцать процентов. Приехав домой, за ужином она заявила Василию Васильевичу, что зачем он ее обманывал, и попросила за его хороший прием дать эти десять процентов к пяти.  Тогда, мол, мы будем в расчете. Он, подумав, ответил:
- Хорошо, Александра. Я понял, что ввел тебя в заблуждение, но готов исправиться. Так и быть оставим вам по бумагам пять процентов, а фактически будет пятнадцать процентов, правда, при условии, если будешь меня кормить хорошо.
- Что разве я кормлю тебя плохо? Мы едим то же самое, что едят все колхозники, у кого есть в собственности корова.
- Я не говорил, что плохо. Мне хорошо у тебя, спокойно, и я согласен дружить с тобой за твой отличный характер, за твою дружную семью. Приходится только удивляться, как ты можешь руководить не только колхозом, но и своими детьми. Если бы я был не женат, то предложил бы тебе руку и сердце. Честное слово, Саня... - уполномоченный впервые назвал ее ласковым словом «Саня». Это было приятно и ей.

Из города Слободского пришло известие о том, что Ивана посадили на три года за попытку хищения двух мешков зерна. Позже пришло письмо Анне от Ивана. В нем он писал о том, что сидит в трудовом лагере за Слободским. Это в сторону деревни Бакули. Просил Анну приехать к нему, потому что ему надо сказать что-то ей важное. Что именно, в письме об этом не говорилось.  Анна поплакала, а свекор Андрей стал все чаще жаловаться на болезни сердца. Он понимал, что теперь он за хозяина дома, но увидит до своей смерти или не увидит больше сына, зависело от его слабеющего здоровья.
Ближе к Новому году Анне удалось съездить в город в обозе, который вез зерно на сдачу в заготконтору. От города Слободского в трудовой лагерь она поехала вместе со своим братом Андреем. Там на свидание с Иваном пустили только ее одну. Здесь он сказал ей, чтобы она не беспокоилась, так как хлеба у них хватит на этот год. Тихонько передал ей листок в виде письма, который нужно передать отцу.
Приехав домой, она отдала письмо свекру. Из него он узнал, что сыном спрятано еще два мешка ржи в яме своего огорода поблизости от изгороди, отделяющей огород от скотного двора. Мол, надо ночью незаметно раскопать яму и перенести зерно в свой амбар. Через день свекор Анны Андрей ночью выкопал мешки и перенес их в амбар, ничего не сказав об этом даже ей. У Анны о разговоре с Иваном никто не знал кроме свёкра, да Андрея. Но от Андрея она содержание разговора с мужем скрыла, а другие пантыльчане особенно и не интересовались. Тем более, что уполномоченный Василий Васильевич уже отбыл к тому времени в город. О нем много уже говорилось выше, но после беременности с Валентиной, он перестал интересоваться ей, наверное, опасаясь, что она вновь может забеременеть. Пробовал подбивать клинья к Александре, но та оказалась твердой в своих пристрастиях пока что к своему мужу. Вот так прошел сорок третий год в деревне, как центре колхоза имени Кирова.