Печалька у психолога 6

Из сборника Темные аллеи в полночь



«Ну, здравствуй, моя хорошая…ну, здравствуй, красавица…» - сказала Баба Яга скрипучим голосом и я тут же поняла, что рано или поздно она меня съест. Мы прошли в дом. Внутри висели, просушиваясь, многочисленные связки душистых трав. Пахло почти хорошо: укропом, петрушкой и конским навозом. Одно меня насторожило: развешанные вдоль стен березовые веники непонятного назначения.
«Это для бани?». - прошептала я на ухо папочке.
«Это для твоей попы» - так же тихо прошептал он в ответ.
«Я здесь не останусь…» - воспротивилась я.
«Останешься, останешься…заберу тебя 26 июня, в четверг…- обещает мне папа. - Это наша семейная усадьба, дворянское гнездо, так сказать…Ах, сколько раз меня секли вон там, в уголке, на лавке… Прекрасные воспоминания детства!» - иронизирует папа.
«Кто тебя сек?» - с ужасом, спрашивают я.
«Да вот она! - косится на свою старшую сестру папа,  - а иногда еще и ее муж!»
«А что, Баба Яга замужем?» - удивляюсь я.

Папа дает мне увесистый шлепок по заду и говорит: 
«Не Баба Яга, а тетя Ядвига! Когда я уже научу тебя вежливости!»
Баба Яга тем временем заваривает отвар трав в эмалированной чашке, дает мне выпить:
«Пей, детка, с дороги хорошо…»
Ее натужное воркование больше всего напоминает мне карканье ворон перед дождем. Я выпиваю два глотка, у меня начинает кружиться голова и тут, совершенно спонтанно, откуда-то из-за печки выходит нам навстречу Кащей Бессмертный. Он худ, лыс, у него крючковатый нос и красные слезящиеся глаза.
«Простите, никто не видел моего кошелька?» - дребезжащим голосом вопрошает он.
«Кащей - муж Бабы Яги???» — с ужасом восклицаю я.
У меня все плывет перед глазами и я хлопаюсь в обморок. Последнее, что я слышу, это голос папочки:
«Не привязывайте ее так крепко, у нее же руки затекут! Развяжете, когда я…»
После этих слов, я окончательно теряю всякую связь с реальностью.

Просыпаюсь я оттого, что мне холодно. Я пытаюсь пошевелиться, но не могу. Открываю глаза, матерюсь: так и есть, эти сказочные злодеи привязали меня к лавке. А холодно мне потому, что мой зад оголен и я сплю на лавке, ягодицами кверху. Я пытаюсь приподняться, но не могу: мои руки стянуты бечевой. Я опять матерюсь. Тут, откуда ни возьмись, в комнату вплывает Баба Яга:
«А кто матерится ни свет ни заря, тому по попке!» - говорит она мне и деловито хлопает меня по голому заду прутом. Правда, не очень сильно, так, терпимо.
«Тетя Ядвига, вы в своем уме? Зачем вы меня привязали?»
«А чтоб тебя выпороть по попе, красавица…» - нараспев говорит Бабка Ежка и снова хлопает меня прутом. Я сильно удивляюсь:
«Чем это я успела перед вами провиниться? Вы знаете, мне холодно, верните джинсы!»
«Джинсы потом, сначала березовой кашей тебя попотчую… вот попа-то и согреется…» - говорит мне Старая Карга и снова хлопает меня по заднице. Я со стоном откидываюсь на лавке, насколько позволяют мои путы. На уме одно: как должен выглядеть реалистичный обморок, и не переигрываю ли я.
«Где-то там во тьме печальной гроб качается хрустальный» - так говорю я себе, вспоминаю, как выглядела Спящая Красавица и подражаю ей как могу.
И тут подъезжает призрак незабвенного Станиславского, и мне верят. Слышу голос Кащея:
«Развязывай скорей, она в обморок хлопнулась!»
«Спасибо, Константин Сергеич, Вы меня очень выручили, прямо сейчас…» - думаю я и задерживаю дыхание насколько могу.

Сказочные злодеи пугаются, плещут мне водой в лицо, развязывают меня. Я так увлекаюсь игрой на публику, что падаю с лавки.
«Девонька, ты что, убилася?» - причитают на два голоса Ядвига и Кащей.
«Вернете джинсы, тогда скажу» - загробным голосом говорю я, чем пугаю их до полусмерти. Они отпрыгивают от меня, будто увидели призрака.
«Где у вас тут туалет?» - тем временем, интересуюсь я, потирая затекшие запястья.
«Выйдешь из сеней, далее везде…» - объясняет мне Кащей.
«Джинсы верни, дядя! Или я сейчас с голым задом пойду гулять по вашей деревне, позору потом не оберетесь! Я-то уеду через месяц, а вам тут жить!»

После этих слов, мне тут же возвращаются джинсы. И через полчаса мы уже завтракаем, как нормальные, вменяемые люди. Оказывается, Кащея зовут Константином Сергеичем. Когда он это говорит, я ржу еще полчаса.
«Как ты нас напугала! - говорят сказочные старички,  - Мы подумали, ты умираешь!»
«Спасибо огромное! - говорю им польщенно, - Я в театральной студии Людмилу играю, в постановке, подолгу приходится лежать без движения в хрустальном гробу, мне несложно… А зачем вы меня по попе били?» - интересуюсь, дипломатично.
«А зачем ты свою мачеху доводишь до белого каления?» - спрашивает Ядвига.
«Эта женщина не любит детей. А я - ребенок. И вот это ей во мне и не нравится» - как могу, объясняю им.
«Какой ты ребенок, ты уже невеста!» - делают мне комплимент мои новые знакомые сказочные герои.
«Мне шестнадцать исполнилось 8 мая, так что я до сих пор не пойму, ребенок я или не ребенок…» - сомневаюсь я.
«Невеста ты, невеста!» - хором отвечают мне тетя Ядвига и ее муж.
«Я никогда не выйду замуж, мой любимый женат на другой» - со вздохом говорю я Ядвиге.
«А хочешь, мы его переманим? Приворожим? Заарканим?» - заманчиво, предлагает мне Яга Ядвига.
«Очень хочу!»  - вдруг, как в омут головой, сигаю я.
«Так кто же он? Фотография у тебя евонная есть?» - спрашивает Ядвига.
«Фотография в телефоне, телефон остался в папиной машине, папина машина сейчас по пути в аэропорт Шереметьево…» - самым лучшим сказочным голосом говорю я, как если бы говорила: «игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц сбежал, подлец.»
«Не дрейфь, братва, вы же его знаете!» - говорю я моим новым сказочным друзьям. «Кого я знаю?» - подозрительно уточняет Баба Яга.
«Игоря Александровича!» - объясняю я Бабе. Яга качается на стуле и чуть не падает в обморок:
«Игорька???»
«Да! - решительно говорю я. - Переманивайте, привораживайте, заарканивайте! Хочу!»