Туман. Глава 11. Драган

Глава 11.

ДРАГАН

Деревня спала, укрытая густой, неподвижной тьмой, как будто война не касалась её, не выжигала людские судьбы, не сотрясала землю глухими раскатами далёких взрывов. Однако Драган знал — ему здесь больше не место. Он шагал через двор, высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться, чувствуя, как холодный воздух липнет к лицу, а в груди скопился вязкий, давящий ком.
Он украдкой оглянулся — окна были тёмны, никто не высунулся на порог, не окликнул его. И всё же ему чудилось, что за ним наблюдают, что где-то в глубине ночи кто-то стоит неподвижно, в тени, и молча смотрит ему в спину.
Драган хорошо помнил тот день, когда вошёл в кузню. Он знал, что в кузнице ночью никого не бывает. Усталый кузнец засыпал рано, устав от тяжёлой работы, а его подмастерья не решались ночами слоняться среди раскалённого железа. Однако, когда он открыл тяжёлую скрипучую дверь, его встретила непроглядная тьма, пропитанная запахом угля, сажи и металла.
Он шагнул внутрь, осторожно, затаив дыхание. Половицы под ногами проскрипели, и он замер, прислушиваясь. Тишина.
Драган знал, где искать. Нож с гравировкой Милена висел на стене среди других клинков, сияя в слабом свете луны, пробивавшемся сквозь щель в крыше. Он протянул руку, но в этот момент где-то в углу послышалось едва слышное шевеление.
Он резко обернулся.
Тьма, глухая, неподвижная.
— Кто здесь? — одними губами прошептал Драган, сам не понимая, зачем.
Ответом была тишина.
«Показалось…»
Он шагнул к стене, медленно потянулся к ножу и снял его с крюка. Острие сверкнуло, отразив лунный свет. Рукоять была тёплой, как будто нож только что держали в руках.
Стук сердца заглушил дыхание.
Он развернулся и быстро зашагал к выходу, но перед самой дверью снова услышал шорох. Уже громче, явственнее. Кто-то там, в темноте, за наковальней.
Драган рванулся наружу, в морозный воздух.
«Никого там не было… Никого…»
Но когда через несколько дней по деревне поползли слухи, когда мать Милены тихо, не глядя ему в глаза, сказала: в деревне знают, кто убийца… — Драган понял.
В кузне кто-то был?  Лазарь?
И теперь ему нужно было бежать, и  он бежал. В сумке звякали монеты, завёрнутые в кусок ткани, чтобы не было слышно звука. Деньги, камни, кольца — всё, что можно было унести. Он не думал о будущем, не знал, куда пойдёт, но нутром чуял: ночь его укроет, только бы успеть уйти, пока не настало утро.
Позади, за спиной, в темноте деревни, кто-то откашлялся, негромко, будто подавая знак. Драган вздрогнул, но не остановился, шаг ускорился, почти побежал.
Тьма сомкнулась за ним.
Лес стоял, словно застывший в вечном сумраке, тёмный и неподвижный, как древний каменный истукан. Драган, словно тень, скользил между деревьями, его движения были быстры и отрывисты, как у загнанного зверя. Он не знал, сколько времени у него осталось, сколько ещё шагов отделяло его от спасения или гибели.
Руки его дрожали, словно осенние листья на ветру, когда он разравнивал землю сапогом, утрамбовывая её. В этой холодной, сырой земле, в самом сердце тёмного леса, лежало всё, что он успел накопить. Каждая монета, каждая драгоценность, каждая дорогая сердцу безделушка – всё было здесь, погребённое под слоем земли и опавшей листвы.
Закончив работу, Драган окинул взглядом место захоронения. Земля была тщательно разровнена, следы его работы почти не видны. Но он знал, что этого недостаточно. Он должен был оставить метку, знак, который укажет ему путь к спрятанному сокровищу, даже если пройдут годы.
Он огляделся по сторонам, ища подходящий ориентир. В нескольких шагах от него росла старая сосна, её ствол был покрыт глубокими морщинами коры, словно лицо мудрого старца. Драган подошёл к дереву и достал из кармана нож. Он долго и тщательно вырезал на коре сосны знак – перекрещенные стрелы, направленные вниз. Этот знак был известен только ему, тайный символ, который он придумал много лет назад.
Убедившись, что всё сделано, Драган ещё раз окинул взглядом место захоронения. Он чувствовал, как тяжесть сваливается с его плеч, но в то же время его сердце сжималось от горечи. Он оставил здесь не только своё имущество, но и часть своей жизни, часть своей души.
Словно тень, он растворился в тёмном лесу, оставляя за собой лишь тишину и тайну.
Здание бывшего уездного управления, мрачное и величественное, словно застывшее в прошлом, служило теперь комендатурой. Тяжёлая дверь, окованная ржавым железом, с трудом поддавалась, пропуская внутрь густой, спертый воздух, пропитанный запахом табака, жареного мяса и пота. Внутри, в просторной комнате с высокими потолками и турецкими окнами, царил полумрак, рассеиваемый тусклой лампой.
Лука сидел за столом, развалившись, будто хозяин. Рядом – немецкий офицер, коротко стриженный, с холодными глазами. На столе – шнапс, хлеб, консервы.
– Драган! – Лука улыбнулся, но в улыбке чувствовалась напряжённость. – Где пропадал? Неужели решил, что война обойдёт тебя стороной? Садись, выпей с нами.
Драган сел, снял шапку. Оглядел их. В его взгляде не было страха, лишь усталость и холодная решимость.
– Дела были, – ответил он, избегая подробностей. – Такие, что лучше не знать.
– Дела? – Лука усмехнулся, пытаясь скрыть беспокойство. – В такое время у всех дела. Но некоторые предпочитают делать их на благо... скажем, общего дела.
Немецкий офицер, не отрывая взгляда от Драгана, задал вопрос Луке на немецком:
– Was ist mit ihm? (Что с ним?)
Драган чуть улыбнулся, показывая, что понимает:
– Ich verstehe ein wenig Deutsch. (Я немного понимаю по-немецки.)
Офицер приподнял брови, оценивая его:
– Sehr gut. Und sprechen? (Очень хорошо. И говорите?)
Драган пожал плечами:
– Ein bisschen. (Немного.)
Офицер кивнул Луке:
– Нам нужен человек, который знает местность. И говорит по-немецки.
Лука медленно повёл рюмку перед собой, словно размышляя:
– Драгану везёт, – сказал он с усмешкой, в которой сквозила зависть. – Только появился, а уже возможность отличиться.
Офицер не обратил внимания на тон Луки:
– Он поедет со мной.
Лука, после короткой паузы, махнул рукой:
– Забирайте. Но помните, он человек себе на уме.
Драган выпил шнапс, чувствуя, как горит горло. Он понимал, что стал пешкой в чужой игре. Но, возможно, это его шанс.
На рассвете во дворе лежали вещи: шинель, сапоги, ремень. Офицер смотрел на Драгана, словно оценивая его боеспособность.
– Jetzt bist du einer von uns. (Теперь ты один из нас.) – сказал офицер, его голос звучал как приговор. – Твоя задача – помогать мне. И не задавать лишних вопросов.
Драган взял форму. Одел её. Шинель была чужой, грубой, но она давала ощущение принадлежности.
– Я понимаю, – ответил Драган, его голос был ровным и спокойным. – Но я хочу знать, куда мы едем.
Офицер посмотрел на него с холодным презрением:
– Это не твое дело. Твоя задача – выполнять приказы.
В этот момент Драган почувствовал, как что-то меняется внутри. Он больше не был одиноким скитальцем. Он стал частью военной машины. И это чувство, странное и новое, заставило его улыбнуться. Не радостно, а холодно, как улыбаются те, кто нашёл своё место в этом жестоком мире