Глава 117. Когда достают взрослые

Глава предыдущая: http://proza.ru/2025/05/13/427

Вечером позвонила Альбина, в голосе – трагедия, смысл трагедии: снизилась у Яши успеваемость:
– Вы не представляете, сколько двоек! А замечаний! Полон дневник. Что делать с ним, ума не приложу. Меня вызывают в школу, а что я могу? Слава собирается ходить, когда свободен, сидеть на уроках. И он нас не слышит, всё время врёт…

И с четверть часа Александра Степановна слушала этот непрекращающийся поток, пока вконец не разозлилась:
– И что ты жалуешься мне? Что надо от нас? Яшка уже не малыш, подросток, у него начался формироваться характер. Тебе надо самой меняться – не приказывать и орать, а советовать, выслушивать, включаться в его жизнь. Перепоручила парня Славе… У него – что? - опыта больше? Неужели мне тебе объяснять, что пока Яша был покорным малышом, с ним и хлопот никаких: приказал и всё. Нынче это не пройдёт. Его чувствовать нужно. Не думаю, что Слава Яшу лучше может чувствовать, чем родная мама. А у Яши пока всё в пределах нормы, никаких выходов за границы – чего истерику заводить? И себя спроси, что ты сделала, чтобы сын тебя слышал и слушал?

На неделе, когда Яша позвонил бабушке насчет какой-то задачи, и они с ним задачу разобрали, а он стал ещё о чем-то рассказывать, вдруг в трубке послышался грубый оклик Альбины:
- Хватит разговаривать, б…! Одурел что ли, положи, кому сказала, трубу!
Вот это Александра Степановна и напомнила Яшиной матери:
– Что ты хочешь, когда так с ним разговариваешь?!
- Ну, у меня вырвалось… - чуть замешкавшись, ответила Альбина. - Знаете, целый день за прилавком, без обеда. Домой прихожу никакая. А он, - вместо, чтобы ласково: мама, мол, не устала ли, давай помогу…  Что вы! Запрётся у себя и по телефону базлает весь вечер. А уроки не делает. К нам позвонить никто не может, всё время труба занята. Вы б с ним поговорили. Он у вас же часто находится.
- О чём, Альбина? У нас он тоже говорит подолгу с друзьями, Михаил его одёргивает. Но не так же, не грубостью, не матерками! И вообще, с нас какой спрос? Мы с ним общаемся несколько часов в неделю, моё влияние – минимально. Чем я смогу тут помочь? Пусть он будет у нас днями, до уроков – буду следить, ограничивать телефонные переговоры, проверять уроки. А так – по телефону... Много ли «навоспитаешь» и проконтролируешь?

Пустой этот разговор продолжался ещё минут десять. Никак не могла Альбина прервать свои претензии к Яше, Славе, Алику, школе. К ним – «дедам». Ко всему на свете, что напрягало её, Альбину, и не крутилось по орбитам, ею намеченным.

Александра Степановна, наконец, отошла от телефона, достала пузырёк с валерьяновыми каплями и приняла успокоительное. Посидела, отдышалась и пошла в комнату к Алёше:
– Как думаешь, почему Яшка днями висит на телефоне?
Сын сделал головой движение – «подожди», нажал на несколько клавиш компьютера и повернулся к матери:
- Однозначно - ему не хватает общения.
- Ну, знаешь!.. Это слишком простое объяснение и навряд ли - верное. Почему он перестал писать рассказы, флешки делать? Сейчас одно занятие – разговоры с Даней про рэп и рэпперов. И общаться мы стали иначе – начнешь с ним разговаривать и видишь, ему докучают наши разговоры, ему требуется только говорить самому и про то, что интересно ему. Говорит, говорит, говорит… Водопад слов – ни о чем, только и слышишь –«короче…», «…а как он…».
- И что? У Яши самый критический возраст, по себе знаю. Ты не представляешь – как в эти годы достают взрослые!..
И следом сын произнёс целый монолог, из которого Александра Степановна неожиданно для себя узнала крайне интересные вещи о своём младшем сыне. Оказывается, он в пятнадцать лет дружил с какими-то гопниками, которые даже «кололись»! Алёша с ними даже пил!
- Ты помнишь – как я заявился пьяный? А вы с папой чуть «скорую» не вызвали, думали, я отравился. От меня не пахло, потому что пацаны мне орех дали. Меня так рвало! О-о! До сих пор вздрагиваю. Какую мы тогда дрянь пили – и не скажу.
Мать глядела на сына, остолбенев.
- Господи, Алёша, какие ты страсти говоришь. Но ведь ты и наркоту мог попробовать?!
- Нет! – решительно прервал её сын. – Мог, при мне пацаны курили план, но тут я даже и пробовать не захотел. Что ты! Вспомни, ты меня просто застращала своими рассказами про наркоманов! Мол, стоит только попробовать – всё, дорога на кладбище открыта, и до этого – болезнь и жуткие муки. Но, - помолчав, добавил Алёша, - я помню, что твои запреты меня так доставали! Я даже мечтал, чтобы вас с папой у меня не было. То есть – не подумай! – я не вашей смерти хотел, это даже и не думай. Нет. Я хотел, чтобы у меня были другие родители. Мне казалось, вот у Сашки (помнишь Неплохова?) – нормальные родители, всё позволяют. А вы! Прямо всё вам расскажи. И получалось - или ври всё время вам, или дома сиди. Потому что – как вышел, так столько всего! А нельзя. Помнишь, как папу в милицию вызвали – мы с Неплоховым склад заводской грабанули?

Да, этот эпизод Александра Степановна запомнила. Мальчишки тогда забрались через чердак в заводской законсервированный и неохраняемый склад инструментального завода, что находился недалеко от их дома; разворошили там ящики и взяли несколько коробочек с фрезами. Зачем? А так, низачем. И когда соскакивали с крыши склада, их заметил прохожий, позвонил в милицию… Эта выходка не имела последствий – милиционер только пожурил «воришек» да наказал родителям попристальнее за сыновьями приглядывать.
Но мечтать о других родителях!..
Хотя, если поворошить в памяти, – разве когда-то девятилетняя Саша не предполагала в своём умишке, что она у своих папы и мамы – неродная? После очередной взбучки от собственной мамы?..

Но поговорить с внуком всё же надо.

 И как только в очередной раз он приехал к дедам, эта беседа состоялась. И Алёша присоединился к ней по просьбе Александры Степановны: «Ты к нему ближе по возрасту и в авторитете».
Из разговора выяснилось: и Яша мечтал, чтобы у него были другие родители, мечтал жить с родным отцом. Отчима Славу назвал: «этот ублюдок», мать - «алкашка». Их семью, по его мнению, содержит баба Рита, а мать зарабатывает копейки...

Долго взрослые втолковывали парню, что через это – раздражение родителями – проходили почти все дети.
- А у Дани? – отбивал увещевания родственников Яшка. - Вот у того – родители классные. А у меня - дебилы.
И когда коснулись его поведения в школе («Почему, как, думаешь, к тебе от учителей претензии?»), он ответил уже по традиции:
- У меня цвет волос самый заметный…
- Яша, - рассудительно басил дед Миша, - пойми, дело не в цвете волос, дело в твоём желании быть лидером. Но твоё лидерство мешает учителям работать.
- Яша, - вступал в разговор Алёша, - нужно или терпеть, или себя перебарывать, менять поведение, начинать понимать, зачем ты ходишь в школу.

По ходу дела выяснилось, что опять у Яши большая закавыка – сегодня лучший его друг Даня отмечал день рождения, а родители, в наказание за записи и отметки в дневнике и по результатам отметок за месяц, не разрешили сыну идти к другу. И Яша приехал к «дедам» в надежде, что они этот запрет отменят.

Сумбурная беседа не привела к какому-то ожидаемому взрослыми результату, а упёрлась в очередное затруднение.
С одной стороны, было очевидно, что родительский запрет в качестве наказания – как размах на комара, убить-то комара убьёт (хотя можно и промахнуться), но невинной щеке достанется ни за что. Незаслуженно суровое наказание. И оно опять свалится в копилку Яшиного раздражения и озлобления.
И пусть Алёша говорил почти четверть часа, и Михаил Яковлевич, и бабушка Ася о том, что всё Яшино озлобление – не справедливо, что родители хотели послушания и нормальной учёбы, что это – их право, что Яша должен злиться не на них, а на себя: не может себя собрать, дал волю своей лени, разгильдяйничает, оговаривается с учителями... – Яша ничего этого не услышал.
И когда, после бурного разговора, он сделал уроки, то тут же спросил:
- Ну, я пойду или нет к Дане?
- Иди к деду, - обречённо вздохнув («как с гуся вода!»), ответила ему бабушка, - как он решит. Я - против, но ты выслушай деда, учти Алешина слова, взвесь последствия, если пойдешь или не пойдешь, и решай сам.

И случилось чудо – Яшка к деду не пошел («Я знаю, что он скажет!»), а позвонил Дане с отказом от приглашения!
Александра Степановна ожидала, что внук забьется в угол дивана и будет вытирать злые слезы, а он повеселел, достал какую-то игрушку, включил музыку и начал петь, воображаю, что в руках у него микрофон.
Ему нужно было собственное решение, не навязанное взрослыми!
И сразу же всем полегчало – так не хотелось никому «насильничать» над мальчишкой!

Глава следующая: http://proza.ru/2025/05/15/948