Роман-сериал Акушеры в Сочи. Глава 11

11.
На Корзинкина в одночасье нахлынули воспоминания почти беспризорного отрочества. Когда маму вызывали к директору, а ей не на кого было оставить малолетних детей, в школу шла соседка тетя Дуся. Она молча выслушивала, что натворил Корзинкин, обещала «ему задать», а потом вела в свой маленький дом за зеленым палисадником, наливала щей и вязала в кресле неизменный шерстяной носок, пока Корзинкин ел. Так и шло всё своим чередом, пока тетя Дуся неожиданно для всех, включая Корзинкина, не вышла замуж за дядю Петю с соседней улицы и не переехала вместе с носком к нему. Беспокоить тётю Дусю у дяди Пети Корзинкин стеснялся, поэтому, если маму вызывали, приходил за неё сам. Вот и сейчас он стоял посреди служебного кабинета в окружении всех заведующих и пытался понять: хвалят его или ругают.

– Корзинкин! Всем было гораздо спокойнее, пока ты терся у Розы Львовны. Хотя бы не создавал проблем. Вот что сейчас с тобой делать? Всем миром собирать в Сочи? Хоть какие-то деньги у тебя есть? – Фердинандовна уже спустила пар и теперь пыталась мыслить конструктивно.

Корзинкин развел руками.

– Действительно... Откуда у тебя деньги... Какой чёрт тебя вообще дернул выступить на планерке?! – Фердинандовна закипела ровно на секунду, как электрочайник, который включили по ошибке.
– Думал, для поддержания разговора... – оправдывался Корзинкин.
– Кто тебя просит думать, когда не надо?!

Корзинкин шумно вздохнул.

После диалога с новым шефом было очевидно, что Корзинкина надо брать. Как и то, что в списке Фердинандовны его нет. Ни один человек в роддоме или на кафедре ещё не познакомился с молодым профессором настолько, чтобы просить у него список обратно. Фердинандовна корила себя за то, что поторопилась и не придержала бумагу до окончания планёрки.

Римма Пантелеевна содействовать переговорам категорически отказалась, ссылаясь на «сложные взаимоотношения». О том, чтобы просить Смуглянку, не могло быть и речи. Во всяком случае, Корзинкин был для этого недостаточно масштабной проблемой. Ирина Фердинандовна едва удостаивала ее кивком с того дня, как Смуглянка не вышла в отделение. Остальные заведующие соблюдали формальную любезность, но лишний раз контактировать не стремились.

Роза Львовна влетела в кабинет запыхавшись.

– Прошу меня извинить, товарищи! Бежала со своей планерки! Ирочка!

Фердинандовне досталось отдельное приветствие. С объятиями.

– Так вот, Роза Львовна, – продолжила заведующая патологией, – речь идёт о нашем и вашем бывшем сотруднике Корзинкине!

За очками Розы Львовны, как водится, заплясали чертики.

– Встал вопрос о включении дополнительного человека в список. Конкретно Корзинкина. Варианты: поменять кого-то на Корзинкина по уважительной причине, рассмотреть возможность отправки Корзинкина в командировку за счет средств роддома. Какие будут предложения?

Заведующие молчали. Желающих поступиться собственным местом не было. Удалить из списка Палыча или Анатолича не рассматривалось. Евгешу тоже: Анатолич встанет на дыбы. Под вопросом оставалась лишь одна персона: Ольга. Для такой замены требовалась безоговорочная поддержка Розы Львовны.

– Роза Львовна, может, у вас есть какие-то соображения на этот счет? – Фердинандовна действовала дипломатично.
– Так понимаю, спорная кандидатура одна? – уточнила заведующая консультацией.

Фердинандовна кивнула.

– В таком случае, – Роза Львовна поправила очки, – я отдаю своё место.

Корзинкин предпринял попытку возразить, но Фердинандовна его перебила:

– Нет, нет и ещё раз нет! Это никуда не годится! Чтобы Вы! Да лучше я...

Фердинандовна не успела уточнить, в чём именно она лучше, как Роза Львовна продолжила:

– В команде я остаюсь. И от поездки не отказываюсь. Но поеду за свой личный счет. Могу себе позволить, – добавила она после паузы.

Присутствующие облегченно выдохнули. Раздались одобрительные аплодисменты.