Абсурд 5

Меня заинтересовал разговор двух девушек, которые работали в агентстве. Вели они разговор шёпотом, но я поняла, что главная тема разговора — это мои босоножки от китайских производителей, которые не выдержали даже один дождь. Как вы помните, взамен размокших босоножек одна из девушек, работавших в агентстве, вытащила из-под стола тапочки, в которых её ножки отдыхали от высоких каблуков, и отдала эти тапочки мне. Я не люблю обувь без каблука, но в этом случае выбирать было не из чего, не могла же я войти в свою новую квартиру босиком. Итак, вернёмся к разговору двух работниц агентства. Однако что-то раздвоилось у меня в памяти, вслушиваясь в разговор, я вдруг поняла, что тапочки, которые у меня сейчас на ногах, успела мне купить маленькая девочка, которая проводила меня в это агентство. Я перевела взгляд на ноги, да, точно, на тапочки эта обувь была не похожа, на моих ногах была обувь, похожая скорее на кеды. Во всяком случае, в этих тапочках были шнурки. Наклонившись и сделав вид, что поправляю шнурки, я прислушалась к разговору двух девушек из агентства. Как я уже говорила, тема их разговора были мои босоножки, от которых остались всего лишь четыре кучки. Первая девушка мечтала о том, что отремонтирует босоножки и пойдёт в этих босоножках, когда-то принадлежавших мне, со своим молодым человеком в ночной клуб. Исподтишка переведя взгляд на вторую девушку, я увидела, что та задыхается от зависти. Однако первая девушка говорила и говорила не обращая внимания на странную реакцию коллеги. Я всегда болезненно воспринимаю зависть, и хотя сейчас завидовали не мне, но отчасти я была всё-таки виновником этой зависти и поэтому решила вмешаться в ситуацию. Деревянным шагом, ибо я не привыкла к китайским тапочкам без каблуков, я вернулась назад к столу милой девушки, то есть девушки номер один, которая продолжала фантазировать, нагнулась, достала из-под стола воровато задвинутые мои босоножки, вернее, четыре части от них. Подошла, положила их на стол второй девушки и, не дожидаясь реакции девушек, вышла из агентства. Хорошо хоть ступеньки на лестнице были невысокие, иначе я бы обязательно упала. Ноги, привыкшие к высокому каблуку, совершенно не хотели идти в тапочках из Китая и вели себя довольно странно. И не только ноги. Лёгкие, горло, голова — всё моё тело протестовало против этого города, где я оказалась не по своей воле. Пока я была в агентстве, погода изменилась. Первое, что я увидела, выйдя из помещения, где на всю катушку работал кондиционер, было солнце. Ну, скажу вам сразу, лучше бы оно не выглядывало из-за туч, потому что я начала задыхаться. Солнце жарило, влага активно испарялась, а я задыхалась. Девочка буквально тащила меня к тому месту, которое теперь будет называться моим домом. На моё счастье, малышка жила в двух дворах отсюда и знала этот район как свои пять пальцев, иначе в поисках своей новой квартиры я заблудилась бы, задохнулась и попала в больницу. На двери был код. Я не помню, сообщила ли мне код милая девушка из агентства на словах, потому что в ворохе бумаг, запакованных в разнообразные прозрачные файлы, не было ничего похожего на цифры кода. Конечно, можно было бы послать девочку назад в агентство, но мне стало страшно, что я останусь здесь одна. Одна перед закрытой дверью в чужом дворе, где кричат и бегают дети, приветствующие перемену погоды. Пока я думала, посылать девочку в агентство или нет, она уже решила проблему сама, подойдя к куче девчонок и мальчишек, она каким-то образом вытянула из этой толпы мальчика, который знал код от двери. Как я узнала потом, мальчик был из параллельного класса, поэтому он без проблем сообщил девочке секретную информацию, которая касалась кода на двери.
Привалившись к двери, я уже соображала всё хуже и хуже, поэтому манипуляции с кодом я позволила совершать девочке. Вот мы в подъезде, вот подходим к двери. Квартира моя оказалась на первом этаже. Но не это обстоятельство меня смутило. Как только мы вошли в прихожую, в нос мне шибануло таким застоявшимся воздухом и духотой, что я начала тут же сползать на пол. Девочка кинулась открывать окна, но не тут-то было. Все окна и балконная дверь были зашпаклёваны, забиты гвоздями и закрашены. Наконец, после продолжительных усилий, нам удалось открыть форточку в кухне. Отправив малышку за кондиционером, я почти подползла к щели, которая называется в этом городе форточкой. Я вдыхала воздух, но в горло мне попадала только горячая пыль. Я пыталась думать о том, как же буду жить дальше, но в голову упорно лезла какая-то чушь и посторонние мысли, в частности о том, не сошла ли я с ума, дав ребёнку такую большую сумму на покупку кондиционера. "А вдруг,- подумала я,- девочка просто исчезнет. Нет,- в разговор вступила та половина мозга, которая отвечает за ум,- ведь ты ей давала уже деньги на обувь, и она всю сдачу отдала тебе до копеечки. Да, конечно,- восторженно подхватила та половина мозга, которая отвечает за эмоции.- Это не девочка, а чудо: и до агентства довела, и код дома узнала. Эй, стой,- эмоциональную сторону перебила сторона, отвечающая за ум,- неужели ты не понимаешь, что деньги, которые ты дала ей на покупку обуви — копейки по сравнению с той суммой, которую ты дала ей на покупку кондиционера." Слава богу, что в дверь в этот момент в дверь постучали, хуже не бывает, когда начинаешь делить свой мозг на две половинки, это может привести к непредсказуемым результатам. В дверь стучали, я крикнула, что дверь открыта. Хорошо, что я даже не закрыла дверь после ухода девочки, иначе борьба с чужим незнакомым замком увела бы меня очень далеко, так далеко, что не стоит и говорить, я ненавижу чужие замки. Вероятно, кричала я очень тихо, потому что, не дождавшись ответа, девочка просто влетела в квартиру. Кондиционера у неё не было. Зато в руке по-прежнему были зажаты те деньги, которые я дала.
— Что случилось? — встревожилась я. — У тебя что, мальчишки деньги отняли?
— Нет, — засмеялась девочка.
— Так, я не понимаю, ты купила кондиционер? Если купила, так, где он? И почему деньги у тебя в руке?
- Нет, - всё также весело и лаконично ответила девочка.
- В таком случае, - голос мой сорвался, - в таком случае я ничего не понимаю.
- Да вы успокойтесь, - до девочки наконец дошло, что я не понимаю её чувство юмора, - сейчас я всё расскажу. Взяв деньги, я пошла к подружке, она живёт тремя этажами выше, она тоже газеты продаёт вместе со мной. У неё есть телефон. Подружка помогла мне найти телефон магазина, который продаёт кондиционеры, и мы хотели оформить покупку на дом. После того как мы положили товар в корзину и мне перезвонили, я спокойно и вежливо назвала номер квартиры и дома. Но на той стороне провода меня тоже очень вежливо послали, объяснив, что дети не имеют права делать заказ. К счастью, в этот момент пришла мама Ксюши, так зовут мою подружку, мы её попросили сделать заказ. Когда я сказала, что делаю заказ не для себя, а для вас, Злата, она мне не поверила. Однако я настаивала. И когда я сказала, что если она мне не поверит, то столичная звезда эстрады задохнётся и умрёт без кондиционера, только тогда наконец она мне поверила, поверила, заказала кондиционер и даже пообещала спуститься к вам в квартиру и сделать укол.
- А она что, врач? - не веря своему счастью, удивилась я.
- Нет, просто Ксюша и её мама сами недавно переехали в наш город и часто задыхаются летом вот в такую погоду. Вскоре пришла мама девочки Ксюши. Она назвалась Наташей и никак не желала говорить своё отчество. Сделав мне укол, она вместе со мной подождала, пока доставят кондиционер. Кондиционер установили, да ещё в придачу вручили мне мобильный телефон. Оказывается, я у них сегодня тысячный покупатель. Что же, должно же мне хоть в чём-то иногда повезти.
Итак, в подарок за то, что я оказалась тысячным покупателем, мне вручили мобильный телефон. Мобильный телефон, который мне был совершенно не нужен в этом городе, так как здесь не было ни единого человека, которому мне хотелось бы позвонить. Кондиционер гудел очень громко, давая мне нужную прохладу. Впрочем, через 10 минут кондиционер оказался мне не нужен. Потому что через 10 минут погода изменилась: снова пошёл дождь, переходящий в ливень, завыл ветер, и стало очень холодно. Вот так, с кондиционером, который пришлось выключить, с мобильным телефоном, по которому мне некому было звонить, с забитыми окнами и девочкой по имени Катя, у которой никого не было дома по случаю очередного запоя её мамы, я встретила свою первую ночь в городе Владивостоке.
В городе, который далеко, но он всё-таки нашенский. Квартира была абсолютно пустой, то есть никакой мебели в ней не было, и, конечно, не было кровати. Я села на пол и прислонилась к стене. Добрая девочка Катя сбегала домой и принесла два одеяла. Увидев брезгливую гримасу, которую я вовремя не успела спрятать, Катя объяснила мне, что эти одеяла лично её, Катины, и подарила эти одеяла ей бабушка на день рождения. Так как у мамы Катерины запой только начался, то она ещё не успела одеяло поменять на бутылку водки. Катя как раз думала, куда спрятать эти одеяла, замечая алчные взгляды мамаши. Катя говорила ещё что-то, но я уплыла в сон, свалившись от усталости на урванное от злодейки судьбы одеяло и укрывшись другим. О том, где и как будет спать девочка, я, конечно, не подумала. Ну что вы от меня хотите, я же звезда эстрады, хоть и бывшая, вернее, подменённая. Несмотря ни на что, сны мне снились довольно приятные. Лишь ближе к утру мне приснился не то чтобы страшный, а какой-то странный сон. Мой мобильный телефон, выросший до размера человека, тыкал сам себя в кнопки и напевал голосом Ирины Муравьёвой: «Позвони мне, позвони», потом вдруг телефон раздвоился. Половинки телефона вцепились в меня с двух сторон и стали тянуть меня в разные стороны. Один телефон отвечал за ум, другой — за эмоции. Потом оказалось, что я участвую в телевизионном шоу. Режиссёр передачи дал мне сценарий, чтобы я быстренько ознакомилась со своими словами. Но когда я открыла сценарий и хотела узнать, какая же тема у передачи, вместо названия шоу было написано: «Договор на покупку квартиры. Я, нижеподписавшаяся...». Помню, я во сне подумала: «Ну что же, можно, конечно, назвать шоу по-разному». Решив, что все разъяснения впереди, я с нетерпением перевернула страницу, но там был диалог двух телефонов. Я спокойно отнеслась и к этой идее шоу, однако никак не могла понять, какая роль в этом шоу уготована мне.
«Телефон-мозг:
— Дорогие телезрители, как вы думаете, она может позвонить в Москву?
Ремарка автора: Свет падает на тот номер телефона, который принадлежит её другу.
Дородная дама с причёской, выкрашенной в три цвета:
— Ей ни в коем случае нельзя звонить ему!
Дед в очках, одна линза у которых заклеена долларовой бумажкой:
— Ему уже звонили, но только не она. Он нисколько не волнуется. Он же думает, что она на гастролях.
Телефон-эмоция:
— Дорогие зрители, а как вы думаете, она плачет сейчас или смеётся?
Молодой человек, у которого коса ниже пояса:
— Она должна позвонить.
Девушка, у которой одна половина тела одета, а другая совершенно голая:
— Пусть только попробует позвонить! Плохо! Плохо-плохо!»