Шацкий Свято Никольский Чернеев монастырь

Первое упоминание о монастыре относится к 1573 г., когда на берегу р. Цны недалеко от с. Ст. Чернеево черным попом (иеромонахом) Матфеем была построена новая Никольская церковь на месте старой, ветхой, которая долгое время стояла без службы на Мамышевой поляне. Поляна эта принадлежала новокрещеному человеку из мордвы Ивану Просандееву. К моменту появления старца Матфея на Мамышевой поляне она, возможно, уже никому не принадлежала, так как ее прежний владелец умер в 1568 г. Об этом в челобитной 1583 г. сказано так: «а тому де с годов с 15, как тот Ивашко Просандеев помре». До прихода сюда старца Матфея при храме жило некоторое время 3 монаха выходцы с юга России.
Иеромонах Матфей по благословению епископа Рязанского и Муромского Леонида поставил новую Никольскую церковь, огородил ее, построил келии для братии (вместе с ним пришло еще 5 монахов). Затем стали заводить хозяйство: появились лошади, коровы, птица и борти.
Монастырская братия занималась не только хозяйственной деятельностью. Очень активно велась миссионерская работа. Сам старец Матфей окрестил 20 человек мордвы и как он писал в одной из челобитных: «Иная де мордва на лебезу мою сдается и кстится хочет». Однако язычникам, закосневшим в своем невежестве, не нравилось, что истинная вера приобретает себе все больше сторонников. Мордва-язычники стали: «Чинить великую всякую напасть монастырю». Крали скот, лошадей, птицу, разоряли пчелиные борти. Старец решил обратиться за помощью к царю и ему в 1583 г. послал челобитную с просьбой о помощи. В ней старец писал: «По благословению владыки Леонида Рязанского, поставил церковь Николу чудотворцу нову и опщинку монастырскую устроил, монастырь оградил и кельи поставил, а их деи в той пустыньке живет 5 братов». В ответ Государь дал грамоту, в которой жаловал монастырь Мамышевой поляной, покосами и рыбными ловлями, а также приказывал воеводе Юрке Дурову: «А от мордвы и сторонних людей и от всяких обид. Их черного попа Матвея с братами тобе, Юрке, беречь».
Много для проповеди Слова Божьего сделал основатель монастыря старец Матфей. После его смерти монастырь еще долго в документах назывался Матвеевой пустынью. Время кончины старца относится приблизительно к концу XVI – началу XVII века. Последний раз имя его упоминается в документах под 1598 г.
В грамоте царя Феодора Ивановича от 19 сентября 1598 г. воеводе Андрею Протасьеву велено защищать пустынь от злоупотреблений местных татар, которые претендовали на принадлежащую монастырю д. Томниково ( в наше время это с. Ст. Томниково ) и: «Его старца Матвея с братиею лают всякою непотребною лаею и служебников монастырских и крестьян бьют и похваляются всякими злыми делы и слугу монастырского Кананка Павлова хотят убить до смерти». В это время монастырь уже официально называется Шацкий Рождества Богородицы и великого чудотворца Николая монастырь. Видимо первые церкви построенный здесь были посвящены именно этому событию и этому святому, хотя в начале XX века церкви Рождества Богородицы уже не существовало, быть может когда-то в ходе одного из ремонтов она была вновь освящена и посвящена иконе Казанской Божией Матери.
События Смутного времени никак не затронули обитель. По некоторым преданиям, записанным в начале XIX века, пустынь много помогала окрестным жителям хлебом и другими съестными припасами. Некоторый урон был нанесен монастырю с потерей жалованных грамот на владения различными угодьями, выданными царем Феодором Ивановичем. За новыми грамотами посылали в Москву старца, но он не вернулся, – умер в Москве, а вновь выправленные грамоты передал монаху Троице-Сергиева монастыря Корнилию: «И как де лихие люди сидели на Москве, и та их жалованная грамота утерялась».
Особую заботу о пустыни проявила царствующая инокиня Марфа (мать первого царя из династии Романовых Михаила). По ее распоряжению велено было дать монастырю в 1628 г. берег по р. Азе для лучшего проезда к монастырской мельнице, а также место для строительства дома мельника, мельничного монаха и житницы. В 1631 г велела отвести 40 четвертей земли в «диком поле», так как «прежней земли у них скудно».
Особая страница в истории монастыря связана со строительством новых городов Козлова и Тамбова. Братия монастыря в этом деле приняло самое деятельное участие, с одной стороны повинуясь воле Государя, а с другой понимая, что строительство таких крепостей просто необходимо для собственной же безопасности. Силами и средствами монастыря было построено: на р. Липовице острог, в Стрелецкой слободе г. Тамбова Знаменскую церковь о трех престолах, в самой Тамбовской крепости 2 большие башни, 2 раската, баню, торг. Также копали рвы на Лысых Горах, выкопали колодец. Для всех этих работ обитель на свой счет ежемесячно нанимала до 25 работников. Кроме того, с монастыря взяли в 1637 г. 30 рублей, (по тем временам огромные деньги), а в 1638 г. 35 меринов и еще 3 рубля.
Все экономическое благополучие монастыря основывалось на царских пожалованиях (землей, лесом, рыбными ловлями) поэтому, в некотором роде, царственные особы смотрели на эти владения, как на свои и распоряжались по своему усмотрению для пользы государственной. Конечно же, все то напряжение экономических сил обители связанное с крепостным строительством разорило монастырь и об этом в своей челобитной от 16 августа 1638 г. пишет чернеевский игумен Моисей: «От Танбовского городского дела, наймаючи дельцов, до конца разорен, монастырскую всякую мелкую животину и лошади  и хлеб испродали, а крестьяне де их с бедности вышли жить в Танбов и Танбовского уезда на пустошь Рыбную в конец погибли, а братья и служки разбрелись разно». Вопрос стоял о закрытии пустыни. Чтобы как-то поддержать иноков им была дана пустая земля в Верхоценской волости. Усилиями братии и монастырских крестьян удается восстановить хозяйство, так что к 1642 г. уже имелись средства на покупку новых покосов и ловлей.
Середина XVII века время наиболее активной миссионерской деятельности монастыря. Неслучайно, что архиепископ Мисаил Рязанский (именно он управлял землями позже вошедшими в состав Тамбовской епархии) избрал обитель одним из своих временных пристанищ, откуда он совершал миссионерские поездки по еще слабо просвещенному светом христианского учения мордовскому краю. В одной из таких поездок он был смертельно ранен язычниками на пути из с. Конобеево в с. Янбирно в 1656 г. Его удалось вынести из толпы разъяренных идолопоклонников и доставить в Чернеев монастырь, где он и умер. В проповеднической миссии владыке деятельно помогал чернеевский игумен Иосиф. То, что обитель была люто ненавидима упорными язычниками, за проповедь Слова Божия свидетельствует и мордовское предание, записанное в 1915 г. священником с. Кермись Шацкого уезда о. Павлом Курганским. Это предание повествует о том, что шайки молодых мордвинов часто грабили монахов отбирая у них хлеб, мед, скот в ответ на их миссионерскую деятельность. Они же придумали и презрительное название для монахов «цернохьне», переводилось оно как бздуны. Видно язычники ничего не могли противопоставить мирной просветительской работе иноков, кроме насилия и ругательств.
Последняя треть XVII века стала поворотной в истории России: раскол внутри церкви, несогласия в среде правящей элиты, наконец, частые бунты доведенных до отчаяния людей. Самый грандиозный из этих бунтов под предводительством Ст. Разина 1670 – 1671 гг. В нашей исторической науке еще далеко неполно освящен вопрос об отношении разинцев к вере и церкви. А ведь именно в этот период был явлен целый сонм мучеников и исповедников, которые остались верны Христу и родине, не переходили на сторону повстанцев, за что подвергались мучительным казням со стороны их. Бунтовщики в Тамбовских пределах разорили несколько монастырей (некоторые, как например, в Троицкой Дубраве так и не возродились). Чернеев монастырь избежал такой участи, но братия монастыря не осталась безучастным наблюдателями тех кровавых событий. Ими, на борьбу с разинцами, было пожертвовано 980 рублей, практически весь монастырский капитал. И снова обитель оказалась перед фактом своего закрытия. Видимо именно с этого времени на дела монастыря стали оказывать большое влияние донские казаки. Влияние это со временем переросло в полную зависимость от Дона. Чернеев монастырь с незапамятных времен пользовался большим уважением среди донских казаков. Те считали его «своим» и говорили, что сам основатель пустыни Матвей был казаком. Они много жертвовали в обитель, часто ходатайствовали о ней перед царем и добились того, что монастырь освободили от всяких повинностей.
К началу 80 – х годов XVII века обители принадлежало 600 крестьянских дворов. Те, видя зависимость монастырского начальства от казаков, и недовольные строгостью и требовательностью тогдашнего игумена Филарета решили пожаловаться и послали депутацию на Дон. Это дало повод для прямого вмешательства в дела монастыря. Теперь в обители было открыто как бы казачье представительство, которое фактически и управляло всем. Хозяйство монастыря начало расхищаться: крестьянам отдали 66 десятин монастырской земли, в 1685 г. было взято из монастырской казны 30 рублей, а из запасов 110 ведер вина, крупа, просо, мука, 30 пудов ниток и все это на 28 подводах свезено в Козлов. Казаки посеяли смуту и внутри монастырской братии. Представитель казаков Пахом Сергеев поддержал черного попа Иону, который был недоволен игуменом и сам метил на его место. По наущению Сергеева он составил клеветническую челобитную на настоятеля с требованием сменить его. Казаки заставили силой и угрозами подписать монахов грамоту. Начались раздоры, которые утихли лишь после того, как Иона, испугавшись следствия, из монастыря убежал.
Наглость «вольных людей» дошла до того, что в одной из монастырских келий поселились несколько казаков. Они начали пьянствовать, бесчинствовали, избили несколько монахов. После этого происшествия была прислана следственная комиссия во главе со стольником Иваном Поливановым. В ходе следствия (которое происходила не без угрозы для жизни следователя – было избито несколько драгун сопровождавших Поливанова) собрано много материала уличающих казаков в беззаконии и произволе. Но дело это еще долго бы длилось, если бы в него не вмешался свт. Питирим Тамбовский, который ходатайствовал перед Государем о приписке монастыря к архиерейскому дому, что и было исполнено.
XVIII век для Чернеева монастыря стал временем каменного строительства. Около 1738 г. от сильного пожара монастырь сгорел практически полностью. В том числе сгорела и старая деревянная церковь свт. Николая построенная еще при первоначальнике. На месте сгоревшей церкви началось строительство нового каменного храма. Построен он был в 1751 г., а освящен в 1756 г. «Этот храм по красоте архитектуры и по богатству иконостаса не много имел подобных себе, свод его утвержден на одном столбе» – отмечает один из описателей древней обители.
Строительству храма предшествовали усилия нескольких настоятелей, которые приложили немало сил для того, чтобы сохранить обитель. А сложности возникли серьезные. В 1701 г по указу царя монастырские крестьяне перешли в ведение государства. Оставили всего 90 крестьянских дворов (по переписи 1710 г. было в 1678 г. 1313 дворов). Это очень сильно ударило по финансовому и хозяйственному положению монастыря. Взамен отобранных крестьян было велено монахам выдавать денежное и хлебное жалование. Денежное давали исправно, а вот хлебное приказные люди придерживали. Это привело к тому, что к 1715 г в обители настало: «Великое оскудение и крестьяне дров им в монастырь не возят и работы никакой не работают. На церквах и на кельях кровля и около монастыря ограда все сгнило и обвалилось. И ныне де им игумену с братиею кормиться нечим».
По просьбе тогдашнего игумена Иосифа в 1715 г. монастырю возвратили вотчины в Тамбовском уезде, которые еще в 1712 г. отписали Рязанскому Спасскому монастырю, а монастырские крестьяне изымались из-под управления приказными людьми и снова отдавались под монастырское руководство. Так мудро управляемая обитель смогла накопить средства необходимые на строительство каменного храма и на восстановление построек после пожара.
В 1756 г. в монастыре два каменных храма: Никольский и Всех Святых. В них иконы все в серебряных окладах, кроме того, к монастырю приписана церковь вне ограды монастыря. Церковь эта посвящена была св. Мине. Есть все хозяйственные постройки: хлебня, житница, погреб, конюшня, скотный двор. Имелся также гостиный двор. Весь монастырь был обнесен новым сосновым забором, но уже стали строить каменную ограду с 4 – мя башнями.
Несмотря на свое значение и богатство братия монастыря никогда не была многочисленной. По численности обитель всегда оставалась на уровне пустыни. Так в 1742 г. здесь всего 3 братские келии. А под 1816 г. мы находим первые известия о точной численном составе монастыря. Всего в нем 10 человек. Из них 3 иеромонаха (включая игумена), 2 иеродиакона, 2 вдовых священника и 3 послушника.
К концу XVIII века монастырь выводится за штат, и управляется не архимандритами, а строителями в сане иеромонахов (последний архимандрит Досифей 1762-1772 гг.). И только благодаря усилиям строителя иеромонаха Акакия Чернеев монастырь снова введен в штат указом от 9 марта 1819 г. и с этого времени им вновь управляют архимандриты одновременно являющиеся инспекторами Тамбовской духовной семинарии (до 1840 г.). Такое положение, безусловно, отрицательно сказывалось на обители, так как ее настоятель большую часть времени проводил в Тамбове, исполняя свои инспекторские обязанности. Видимо и само епархиальное начальство понимало всю невыгодность такого положения и уже с 1840 г. настоятели монастыря перестали одновременно выполнять обязанности инспекторов семинарии.
Во 2 – й половине XIX в. Чернеев монастырь уже не имел того значения и влияния в северных пределах Тамбовского края, какое он имел в XVII и XVIII вв. Отчасти это связано с все возрастающим значение Вышенской пустыни, расположенной недалеко от Чернеева. С другой стороны не привлекало богомольцев и удаленность монастыря от главных дорог. Но и такая уединенность обители привлекала в свою очередь людей ищущих подвижнической жизни. Не случайно, что именно в конце XIX – нач. XX веков здесь проживали личности, которых можно смело назвать светильниками православия (Николай Савельевич, архимандрит Герман, старец Григорий).
В XIX в Чернеев монастырь превращается в своеобразную «тюрьму». Сюда ссылались на исправление в чем-либо провинившиеся клирики Тамбовской епархии иногда и миряне, совершившие мелкие уголовные преступления или уличенные в прелюбодеянии. Это было в некотором роде признаком доверия со стороны епархиального начальства видевшего в братии монастыря коллектив способный положительно повлиять на ссылаемых, так сказать «перевоспитать» их. Но в то же время присутствие посторонних лиц к монастырю не имевших никакого отношения и порой настроенных к монашеству резко отрицательно сказывалось на внутренней жизни братии. Ненормальным с точки зрения целей монашеского жительства было и то, что Чернеев монастырь был штатным, т. е. монахам выплачивалась государством зарплата, тем самым нарушался один из законов монашеской жизни о нестяжании. Отсутствие строгого контроля со стороны настоятелей создавало среди иноков атмосферу вседозволенности, что пагубно влияло на их духовное устроение. Терялось вообще осознание, того для чего собственно человек пришел в монастырь. В конечном итоге все это вылилось в большую и неприятную историю, связанную с настоятелем игуменом Евгением.
В 1909 г. иеромонах Чернеева монастыря Иосиф обвинил своего настоятеля в любовной связи с жительницей с. Ст. Чернеево. В свою очередь сам иеромонах подозревался в связи с солдаткой из с. Ново Чернеево. Игумен Евгений отозвался об иеромонахе Иосифе неодобрительно: в богослужениях не участвует, нюхает табак, разводит бахчи для своей выгоды. Иеромонаха перевели в Лебедянский Троицкий монастырь, а игумену сделали строгий выговор. Вся эта история происходила в 1908 г., а в 1909 г. о. Иосиф, решив отомстить своему игумену, написал на него донос. Все это об игумене знали и местные жители, которые были «уверены в любовной связи» игумена. И хотя сам о. Евгений не признал себя виновным следствие все же установило, что какие-то отношения с жительницей с. Ст. Чернеева были. История эта яркое свидетельство разлада в среде чернеевской братии. В свою очередь не безупречные в нравственном отношении поступки монашествующих служили соблазном для местного населения. Принимая все это во внимание, и имея в виду, что в Тамбовской епархии ощущался избыток мужских монастырей архиепископ Кирилл (Смирнов) принимает решение устроить в Чернеевом монастыре женскую обитель. Официальная версия закрытия мужского монастыря звучала так: значение его сильно пошатнулось в уезде, так как в недалеком от него расстоянии существовала Вышинская пустынь, где находились две святыни общероссийского значения: Казанская-Вышенская икона Божией Матери и могила еп. Феофана Затворника.
Новый женский монастырь открыли в начале 1912 г. (указ Св. Синода последовал 27 января 1912 г.). С 14 по 20 февраля 1912 г. в Чернеев монастырь из Прошинской Казанской женской общины переехало 29 сестер во главе с начальницей монахиней (впоследствии игуменьей) Магдалиной. Монашеская жизнь в древней обители стала видимо возрождаться. Настоятельница и сестры ревностно взялись за работу. Летом 1912 г. были наняты рабочие, которые отремонтировали крыши на церквах, частично их перекрыли, укрепили кресты, храмы оштукатурили и окрасили. Все эти работы были проведены как нельзя вовремя, так как, скажем, Казанский храм за ветхостью грозил уже обвалиться
Были произведены и новые постройки. В 1913 г. возвели деревянную одноэтажную трапезную, а в 1914 г. на скотном дворе выстроена деревянная кухня. В том же 1912 г. при помощи Александры Нарышкиной выстроено двухэтажное каменное здание училища, сюда Нарышкина перевела из своего имения Быкова Гора рукодельную мастерскую.
К 1914 г. в монастыре проживало 51 человек. Из них 1 манатейная монахиня, 29 рясофорных послушниц и 20 послушниц на испытании. Сестры отличались трудолюбием и благочестием. Местные жители вспоминали, что сестры сами обрабатывали землю (не прибегая к наемному труду).
Монастырь был закрыт в 1918 г., монахинь разогнали, а имущество куда-то вывезли. От всех тех святынь, которыми владел монастырь прежде остался только большой крест кем-то подвешенный под самый купол Архангельского храма.
Какое-то время обитель пустовала. Потом хозяйственные постройки заняты были местными крестьянами, в здании училища открыли школу (там она находится до сего времени). Хотели монастырь передать под музей, затеяли, было реставрацию, которая затянулась на долгие годы. Но благодаря этому комплекс монастырских зданий не был разрушен.
Церкви обитель была передана в 1992 г. Восстановили Казанский храм, в нем стали служить. Восстановлена и старая Архангельская церковь. Отремонтировали 3 корпуса, колокольню, все побелили и покрыли крыши железом. В 1996 г. была построена деревянная баня и восстановлены св. Врата. Началось восстановление хозяйственных построек вне стен монастыря
Работы по восстановлению монастыря еще очень много. Древняя обитель испытывает массу трудностей, тем более, что братия его не велика (5-10 человек).

Настоятели и настоятельницы

Архимандрит Лаврентий, упомин. В 1840 г.
Игумен Никон, упомин. 1847 г.
Архимандрит Дионисий, упомин. В 1853 г.
Архимандрит Герман (Григорий Иванович Агишевский), упомин. 1879 г
Игумен Антоний, в 1887 г. награжден орденом св. Владимира IV степени.
Иеромонах Евгений (Ермолай Ветров). 1850 г. р., крестьянин с. Верхоценье Тамбовского уезда. Получил домашнее образования, женат не был. 17. 06. 1864 г. поступил в Чернеев монастырь, 1869 г. монах, 1875 г. иеродиакон, 1879 г. иеромонах, 1885 г. награжден набедренником, 1888 г. казначей ионастыря, с 2.08. 1888 г. и. д. настоятеля, с 1896 г. настоятель, 1897 г. благодарность Епархиального училищного совета за попечение о Ст. Чернеевской церковно-приходской школе, 1898 г. награжден наперсным крестом, 1901 г. оклеветан послушником в сожитии с дворянкой Еленой Веселовской.
Игумен Димитрий (1901 – 1911 гг.)
Игумения Магдалина (1912 – 1918 гг.)



Источники

1. Тамбовский патерик. 1999. Т. Кн. 1.
2. ИТУАК. 1887. №13.
3. Чернеев Николаев монастырь. Тамбов, 1849.
4. ТЕВ. 1915. №29. С. 746.
5. ТЕВ. 1896. №37. С. 920.
6. ГАТО. Ф. 181. Д. 2087. ЛЛ. 1366-1377.
7. ТЕВ. 1913. №7-8. С. 274.
8. ГАТО. Ф.181. Д.2213. Л. 20.
9. ТЕВ. 1887. №7.