Татарин, ставший олимпийским чемпионом по регби

В плане религии татарина Аитова всё было далеко не однозначно

Владимир Аитов, сын российского революционера Дауда Аитова, стал олимпийским чемпионом по регби в 1900 году, практиковал в российской и французской медицине, был узником концлагерей в Бухенвальде и Освенциме.
Перефразируя капитанскую песню КВН «не знали наши мамы не знали наши папы, что дети непростые в семье у них растут. Что подойдут тем детям, не кепки и не шляпы», картузы, лапсердаки им очень подойдут. Ну, или кандибобер, если это женщина, включенная в масонскую ложу. Поскольку речь идет именно о масоне Владимире Аитове, чей отец Дауд Аитов, конечно же, не мог предполагать, что его сын станет членом масонской ложи. Хотя не мог он предполагать и того, что тот станет регбистом, олимпийским чемпионом, и именно этим родом деятельности заинтересует нас.
Оренбургский татарин Дауд Аитов эмигрировал во Францию, где его «переименовали» в более привычного Давида. Там и родился у него сын Владимир, который начал заниматься регби, и участвовал в первом олимпийском турнире по этому виду спорта.
Дебютная Олимпиада 1896 года  в Афинах прошла без игровых командных видов спорта, зато во второй дебютировали водное поло, футбол и классическое регби-15. Французы собрали самый интересный состав именно в регби. Там и татарин Аитов, и гаитянин Константин Энрикес де Зубейра, первый чернокожий участник Олимпиады, плюс «многостаночники» легкоатлеты Жан Ги Готье и Франц Рейшель. Сразу три одноклубника Аитова из «Расинг 92» из Парижа Шарль Гондуан, Жан Колла и Эмиль Саррад, которые еще и канат перетягивали, и проиграли в единственном поединке интернациональной команды против датчан и шведов, став серебряными призерами Олимпиады. Помимо регбистов, еще и в составе французских ватерполистов были игроки-совместители, один гимнаст и пять пловцов.

Как отец-революционер превратился во Франции в ультрамонархиста

Французское регби развивалось достаточно бурно, сам основатель Олимпийских игр Пьер де Кубертен обслуживал матчи в качестве арбитра. В составе парижского «Расинг 92 играли упомянутые Гондуан, Колла, Рейшель, Саррад, их партнеры по чемпионской олимпийской команде Юбер Лефебр, Андре Рузвельт, Александр Фарамон, Леон Бинош, в семье которого выросла знаменитая Жюльет Бинош, одна из лучших актрис 20 века. Также в многочисленном составе «Расинг 92» играли Владимир Аитов и еще один иммигрант из Санкт-Петербурга Марсель Бергун, а также Пьер Гуллемин и Поль Дешам. Что касается французского татарина Аитова, то он, победив на Олимпиаде, в 1905 году переехал в тот же самый Санкт-Петербург, «возместив» отъезд оттуда Бергуна. На тот момент в России проживал его дядя Ильяс Александрович старший брат Дауда Аитова, сосланный в Усть-Сысольск, Вологодской области, и уже отошедший от революционной деятельности. Что касается его племянника, то он начал работать В России в качестве врача французской больницы.  Её строили в период с 1898 по 1901 годы, первым главврачом стал русский профессор медицины Федор Дербек, его сменил профессор Роман Вреден. Под его руководством городская больница Святой Марии Магдалины как раз и получила имя «французской». Французский татарин Аитов работал в ней до 1916 года, предпоследнего года Второй мировой, во время которой во французскую армию были призваны его бывшие партнеры по «Расинг 92» Бергун, Гуллемин и Дешам, погибшие на полях сражений, российский главврач Вреден стал главным хирургом Юго-Западного фронта, а Аитов был прикомандирован к французской военной миссии, вместе с которой вернулся через два года на родину.
К тому времени, его отец «пережил» самый заметный взлет своей политической карьеры, на очень краткий срок став генеральным консулом Временного правительства России во Франции, превращаясь по ходу жизни своей из революционера по молодости в ультрамонархиста. Помимо старшего сына Владимира, у него подрастала дочь Ирен, ставшая впоследствии известной пианисткой. Европеизированные имена детей Дауда Аитова объясняются очень просто, поскольку он сменил мусульманскую религию на протестантизм, и уже после этого венчался.

Посвящение в масоны

Понятно, что судьба каждого человека уникальна, но это не мешает сравнивать их. Главврач Французской больницы Роман Вреден, после Первой мировой войны, вернется на родину, где станет известным советским доктором медицины. В СССР переедет Исаак Казарновский, которого в шутку называли первым советским футболистом-легионером, поскольку, живя в Швейцарии, он заинтересовался футболом, отыграв несколько лет за местные команды «Янг Феллоуз» из Цюриха и куда более известный «Янг Бойз» из Берна. В Россию он вернулся в революционном, 1917 году, в 27-летнем возрасте начал работать на пороховом заводе в Шлиссельбурге, принял идеи революции, и со временем стал виднейшим советских химиком, будучи заслуженно обласкан властью, и умер со всеми почестями в возрасте 91 года, в 1981-м. А сын бывшего революционера Аитов, по возвращению в родную Францию, был … посвящен в масоны.
Тут напрашивается еще одно отступление. Увы и ах, но на чужбине татары зачастую теряли свою идентичность. Иногда вполне самостоятельно, как Аитов, иногда вынужденно, как и ряд финских татар. Например, представителей хоккейного семейства Зинетуллы Имадутдинова-Бёре выселяли из Финляндии, поскольку местное протестантское сообщество не устраивало факт многоженства главы семьи Имадутдиновых. Было даже принято решение о высылке его семейства, и только после ходатайства представителей местного духовенства, высылку отложили до окончания месяца Рамадан, чтобы он мог исполнить все обряды. Не случайно, наверное, Зинетулла-эфенде начал активно проповедовать принадлежность к турецкому сословию, и, в конце концов, переехал в Турцию. А как ему нужно было спасать свои браки, если от каждой из трех жен родились дети? Катие Зиадетдин родила ему двоих дочерей, Мюрсиде Бедретдин — еще одну дочь, а Сафия Кемаль четырех сыновей. Но в 1922 году Османская империя превратилась в республику, спустя четыре года многоженство стало преследоваться по закону и в Турции.
И это одна из целого ряда историй, когда новая родина давила на российских эмигрантов, по сути заставляя их отказываться не только от бывшей родины, но и от самоидентичности. Больше всего в этом плане «продвинулась» Эстония, которая с 1920 года практиковала закон об эстонизации, поначалу добровольной (С 1920 по 1934 годы), затем принудительной (с 1934 по 1939 годы), и закон этот потерял силу только с вступление в силу Пакта Молотова-Риббентропа. Любопытно, что президент Эстонии Константин Пятс, ратовавший за выполнение этого закона, затем десять лет (с 1942 по 1952 годы) коротал свою жизнь в тюремной психбольнице Казани. Другой такой страной, активно подавлявшей этническое меньшинство, была Финляндия, активно давившее на русское, еврейское и татарское меньшинство. Любопытно, что его представители, бежавшие в Финляндию во времена Российской империи для того, чтобы избежать призыва в царскую армию, затем активно призывались в финскую армию, воюя, в том числе, против своей бывшей Родины — Советского Союза. По сути с малыми народами «нянчились» только в Российской империи и уже затем в СССР.

Вторая мировая война

Если Первая мировая коснулась Владимира Аитова краем, то во второй он был поскитался по концлагерям. Немецкий Бухенвальд, польский Освенцим, и это иной путь русских эмигрантов во Франции, которые, увы, большей частью выбрали себе целью служение фюреру. Эта война разделила сына генконсула временного правительства Аитова, например, с Сергеем Протопоповым, внуком последнего министра Внутренних дел Российской империи. Тот стал штандартен-юнкером СС, бойцом штурмового батальона Шарлемань, или же, как его называют на отдельных интернет-ресурсах «героем обороны Берлина», как и многие другие члены Белого движения и их отпрыски. Вы не поверите, но среди них были даже крещеный еврей Борис Штейфон, ставший генералом во время службы в Вермахте!
После войны Владимир Аитов поменял протестантизм на православие,  ранее, женившись на Марие Бернштейн, был активно вовлечен в антисемитское движение, возможно, что именно это и помешало ему предпринять попытку снова вернуться на историческую родину. Благо Советский Союз, после Второй мировой, организовал сразу несколько волн иммиграции. И своих бывших сограждан из Китая, и иммиграцию армян. В этом контексте интересна судьба «коллеги» Аитова по регби, уроженце французского Марселя Жаке Аспекяне, который перебрался сюда во второй волне армянских репатриантов. Его почитают как «отца грузинского регби», поскольку именно в Грузии Аспекян популяризовал регби, и нашел семейное счастье, женившись на балерине Заире Гурамишвили из старинного княжеского рода Цицишвили, родив сыновей Жерара и Мориса, и уже с советской семьей вернулся в 1965 году во французский  Марсель.
Что касается Владимира Аитова, то к тому времени он уже умер, скончавшись в 1963 году. Так и не использовав многочисленные возможности вернуться на историческую родину, хотя для граждан тогдашней Франции это было проще всего. Тем не менее, его будут помнить, как члена золотой регбийной сборной Франции, и первого татарина-олимпийского чемпиона.