Рассказ Долг платежом красен

Начало XX века. В небольшой деревне на Вологодчине зима была суровой, а деревья, покрытые инеем, стояли молчаливыми свидетелями человеческих страстей. В центре деревни возвышался богатый дом купца Прохора Ивановича — человека, которого уважали и боялись одновременно. Его земля простиралась на десятки вёрст, его закрома ломились от зерна, а дом был украшен коврами и хрустальными люстрами, привезёнными из Петербурга.

Но уважение к Прохору было основано на страхе. Он держал крестьян в ежовых рукавицах, не прощая ни малейшей задолженности. Если кто-то задерживал плату за аренду земли, Прохор отправлял своих людей забирать последнее: скот, утварь, даже единственную корову.

— Долг платежом красен, — говорил он, глядя в глаза своим жертвам.

Но однажды его жестокость перешла черту.

Крестьянка по имени Мария, вдова с тремя детьми, не смогла вовремя выплатить аренду. Прохор, несмотря на её мольбы, приказал забрать её корову — последний источник пропитания для семьи.

— Убирайся, ведьма, — бросил он, когда Мария в отчаянии бросилась к его ногам.

Она ушла, но перед порогом дома обернулась и сказала:

— Ты думаешь, что ты бессмертен, Прохор? Думаешь, твои дети и внуки будут жить в богатстве? Нет. Всё, что у тебя есть, сгорит, как солома в поле. А твой род будет платить за твои грехи до последнего.

Прохор лишь рассмеялся.

Но вскоре его дом настигли беды.

Спустя несколько лет началась революция. Деревенская знать, подобная Прохору, оказалась ненужной. Его земли конфисковали, дом сожгли, а самого Прохора вместе с семьёй выслали в Сибирь.

В изгнании Прохор умер, но его дети выжили. Они пытались начать новую жизнь, но везде их преследовали несчастья. Сын утонул в реке, младшая дочь умерла от болезни, а старшая, Елена, переехала в Москву, где вышла замуж за фабричного рабочего.

Елена хранила в памяти проклятие Марии, но не верила в него.

— Это просто слова, — говорила она. — Люди всегда ищут, кого обвинить в своих бедах.

Но её жизнь тоже была полна страданий.

Потомки Прохора Ивановича, включая внуков и правнуков, жили в бедности. Один за другим они пытались вырваться из нищеты, но всё возвращалось на круги своя.

В 1990-е годы один из его правнуков, Николай, стал предпринимателем. Он открыл небольшой магазин в Подмосковье, надеясь, что наконец-то сможет вырваться из вечного цикла бедности.

Но вскоре начались проблемы. Магазин ограбили, долги накопились, а потом Николай попал в аварию, оставшись инвалидом.

— Почему я? Почему всё идёт наперекосяк? — спрашивал он, глядя на фотографию деда.

Его мать, Мария, тихо сказала:

— Это проклятие. Ты не понимаешь? Мы все платим за грехи Прохора.

Среди потомков Прохора была девушка по имени Анна. Она росла, слыша истории о проклятии, но не верила в них.

— Мы сами строим свою судьбу, — говорила она, уезжая в Москву, чтобы поступить в университет.

Анна устроилась на работу в крупную компанию, начала зарабатывать хорошие деньги и казалось, что её жизнь складывается удачно. Но вскоре начались проблемы: её бизнес-партнёры обманули её, её квартира загорелась, а после пожара Анна узнала, что она серьёзно больна.

Отчаявшись, она вернулась в деревню, где стоял полуразрушенный дом Прохора.

Анна решила найти могилу Марии, той самой крестьянки, которая наложила проклятие.

Она нашла заброшенное кладбище за деревней. На одной из могил, покрытой мхом, было выгравировано: «Мария. Умерла в 1919 году. Пусть правда восторжествует».

Анна опустилась на колени.

— Прости нас, — шёпотом сказала она. — Прости за всё, что сделал мой предок.

Словно в ответ поднялся ветер, и Анна почувствовала, как тёплая слеза катится по её щеке.

Анна умерла через год, не дожив до тридцати. Перед смертью она написала письмо своей семье:

«Я не знаю, снято ли проклятие. Но я верю, что мы должны помнить о прошлом и не повторять ошибок наших предков. Иначе мы будем платить за это снова и снова».

Род Поляковых угас через два поколения. Дом Прохора так и остался руинами, а надгробие Марии время от времени посещали люди, шепча молитвы о прощении.

Но ветер, иногда гуляющий среди разрушенных стен, тихо шептал: «Долг платежом красен…».

С уважением, Благомир.