Вдвоём

Вчера взяла утреннюю электричку до Вены до главного вокзала. Пассажиры стекались в уже заполненный вагон, шевелились по проходу. Народ просыпался и негромко гудел, как улей, который прикрыт ватным одеялом.

Место на четверых со столиком не любят: будто присоединяешься к чужой компании в кафе, где тебя никто не ждал, поэтому там часто свободно. Я нашла такое место, присела и потревожила домашний уют юной парочки.

Они что-то смотрели по айфону, у каждого в ухе торчало по одному наушнику. Парню пришлось убрать вытянутые ноги в истоптанных кроссовках с кресла напротив.

Может это брат с сестрой? Я бы не дала им больше двадцати пяти лет. Девушка была раза в два пошире парнишки. Держались как-то вместе, словно цыплята, которые недавно вылупились и обнаружили, что мамы-курицы рядом нет.

Лицо парня было серое узенькое с острым подбородком как кулёчек из старой газеты. Оно всё время двигалось, мялось, расправлялось. Он ёрзал на кресле, часто моргал глазами, будто его изнутри покалывали иголочкой. Девушка сидела ровно в позе сфинкса, казалось, ей лень даже дышать.

Они оба сосредоточились на просмотре. Парнишка хохотал, тыкал в экран пальцем с белёсыми заусеницами, заглядывал в лицо девушки и старательно ей что-то говорил. То ли он ещё раз повторял услышанное, потому что ему очень понравилось, то ли пояснял, чтобы до неё лучше дошло.

Девушка сцепила руки в замок и положила их на столик. Сначала я подумала, что её короткие ноготочки украшены фиолетовыми абстрактными узорами. Выглядели как фрески. Новый тренд? Пригляделась. Нет, это всего лишь облупился лак.

Её чистые русые волосы с отдельной прядью цвета сирени раскидались по плечам. Парень обтянул голову до бровей шапкой из синтетики, в которой, вероятно, даже спал. Не могу вспомнить их одежду, но что-то сизое растянутое, будто это сто раз замачивали в тазике, не полоскали и вешали полное воды на верёвку в подвале без окон.

На пустое кресло рядом со мной подсел усатый в очках лохматый мужчина лет шестидесяти в коричневой куртке, похожий на пушистого шмеля. Уставился на парня, замер, через пару минут поднялся и отправился в тамбур.

Девушка уже смотрела мимо телефона куда-то вперёд в сторону Вены, до которой мы ещё не доехали. Слушала парня, плотно смыкала губы и казалось, что внутри её сжимается кулак и она замышляет план мщения. Хотя в восемь часов утра разве ездят на стрелку?

Парнишка засунул айфон в голубой рюкзак в пятнах разных размеров и вытащил оттуда крохотную металлическую красную коробочку. Я представила, что в ней могут храниться душистые розовые и бирюзовые леденцы. Однако, чёрные от грязи подушечки пальцев и обломанные неровные ногти парня навели меня на мысль, что сейчас стану свидетельницей употребления наркотиков. Я поднапряглась, надо ведь как-то правильно реагировать на это зло. Однако, в коробочке оказались непонятные мне вещицы.

Худыми пальцами парень нежно перебирал кучку малюсеньких полумесяцев из разноцветной проволоки. Он низко наклонился над ними, глубоко задышал и даже высунул кончик языка. Поковырялся в своём сокровище, вытащил один лиловый полумесяц и протянул соседке. Она стала засовывать это полуколечко в проколотый нос, а парнишка рылся дальше в коробочке и что-то бормотал. Мизинцем с длинным отрощенным тёмным ногтем он выбрал синий полумесяц и всунул его себе в нос.

Поезд остановился на станции Майдлинг, за одну остановку до главного венского вокзала. Девушка поднялась, кивнула парнишке на выход. Он вскочил, пихнул коробочку в недра безразмерной худи, закинул рюкзак на плечо и поспешил за девушкой в тамбур, продолжая говорить сам с собой.

Ко мне вновь подсел мужчина, тот самый, похожий на шмеля. Придвинулся поближе и шепнул: «Извините, я тогда не от вас ушёл. Те двое пахли уж совсем не аппетитно.»

Я наблюдала за этой парочкой в окно. Они шли в сторону метро. Девушка держала парня за руку. Плыла по перрону, словно крепкое отёсаное бревно, которое сплавляется по реке. А парнишка приклеился к ней и был похож на листик, который при рубке дерева чудом уцелел.

Они исчезли в утренней толпе, а я думала, если «твой» человек рядом, что тебе важнее: его ответы или его рука?