АРС

Максим был истинным сорванцом! Кареглазый, двухлетний мальчишка со вздёрнутым носом, оттопыренными ушами, и постоянно разбитыми коленками, он и минуты не мог посидеть тихонько на месте!
Мать всё вздыхала:
– Вот, как же ж ты умудрился эту машину сломать? Вот, Катенька, за все свои семь, ни одной игрушки не сломала. А ты, горе луковое,  за свои два, уже пол квартиры разнёс! Мужчина! Что сказать...
Надежда ругала его, но всем сердцем любила, и часто защищала от нападок других.
Дочке постоянно казалось, что мать любит только Максимку, а к ней придирается, а может вовсе не любит... Зато её любили все бабушки!
Все-все подарки, всё внимание было только ей! Даже на день рождения Максима, когда собирались все родственники, подарков для Кати было намного больше, что всегда удивляло и злило Надежду.
Однажды, когда мать готовила ужин, отца не было дома, а дочь играла в планшете, Максим стащил крохотную куколку с полки сестры. Кукла была очень дорогой, коллекционной, её привезла бабушка из очередного своего путешествия. Все тряслись над этой куклой, но откуда было знать ребёнку, что она так ценна?!
Мальчик сначала её поразглядывал, затем подёргал за ручки и ножки, а потом «хрясь!» у куколки отлетела голова и упала на пол.
Максим попытался вставить её обратно, но маленькие ручки не смогли справиться с этой задачей, и у куклы отломился кусок шейки.
Мальчик собрал всё что есть, и принёс на кухню, показать матери.
У Надежды, от увиденного, из рук выпала большая поварёшка и громко упала на пол.
– Максим!!! – страшно закричала она.
На крик прибежала дочь, и начала ныть:
– Моя любимая кукла! Как ты посмел? Он вечно всё ломает!!! Мама, зачем ты его родила? Я не хочу брата! Я просила сестрёнку! – разрыдалась девочка.
Пока мать убирала с пола последствия шока, Максим оторвал в коридоре часть плинтуса. Вернулся отец и начал орать. Он так орал, что казалось, трескались стены!
Мальчик забился под стол и от страха заплакал.
– Все, все игрушки в контейнер и в шкаф! Выдавать по выдаче!!! По одной! Надя, только попробуй, достать им всё! Этот монстр всё рушит!
Мать кинулась к сыну. Его буквально трясло...
– Тише, тише!
Малыш не унимался, а лишь начинал кричать сильнее, и закатываться ещё громче.
– Успокой его наконец! Иначе моя голова не выдержит!!!
– Тише, тише...
Мальчик посмотрел матери прямо в глаза, прерывисто задышал, а потом внезапно замолк и замер. Рот малыша был открыт, но крика не было, слышались лишь еле уловимые хрипы. Его тело обмякло, он начал синеть, а после, потерял сознание.
– Миша! Врача!!! Врача! Звони в скорую!
Ошарашенный Миша судорожно начал шарить по карманам в поисках телефона, затем, набрал в скорую, что-то промямлил, типа: « ребёнок потерял сознание», и удалился из комнаты.
– Максимка, Максимка! Очнись! Очнись, родненький! Что я наделала... Что мы наделали! – мать ревела, гладила сына по голове, и голосила, что было сил.
Даже Катенька подошла к брату, и с ужасом спросила:
– Мама, он ведь будет жить?
Повезло, что скорая приехала быстро. Врач диагностировал аффективно- респираторный синдром. Он быстро привёл мальчика в чувства. Прочитал родителям лекцию нравоучений, выписал направления к детскому психологу и неврологу, и настоятельно порекомендовал посетить им и взрослых врачей.
Шокированные родители молча глядели на друг друга, и виновато, на ожившего мальчика.  А Катенька, тем временем, открыла окно и начала вышвыривать через него все свои игрушки.
– Ты что делаешь? – уже насторожено, шёпотом, спросил отец.
– Выбрасываю игрушки.
– Но зачем?
– Раз ими нельзя никому играть, то зачем они здесь?
– Да почему нельзя играть? Можно. Это я в страстях так сказал... Я ведь знал, как ты любишь эту куклу, вот и вспылил.– всё так же шёпотом, начал оправдываться отец.
– Любила... А потом, Максим нечаянно сломает ещё что-то и всё повторится сначала... Не надо больше игрушек! Мне страшно.
Отец подхватил девчушку на руки, запер окно и сказал ей на ушко:
– Я больше никогда и ни за что не повышу на вас голос, даже, если вы переломаете все вещи на свете! Сегодня я понял, это всё, по сравнению с вами – ничто!
Максим лежал в углу на кровати глядя на них, и в какой-то момент улыбнулся отцу, может быть за всю свою жизнь, первый раз. Он поверил, с этого дня теперь будет всё по-другому.