Перспектива. Глава 3

- И это всё?
Иннегард с неудовольствием воззрился на несколько разрозненных листов с обтрепанными краями и две толстые книги с двумя десятками закладок меж страниц.
- Да, илан, - виновато развел руками архивариус Королевского архива. 
Иннегард взял в руки листы, пробежал глазами поблекшие строки.
- Это всего лишь письма и расписки.
Метис кинул бумаги на стол, открыл книги на заложенных страницах. Чтобы их прочесть, не потребовалось много времени. Закрыв последнюю книгу, Иннегард откинулся на спинку кресла.
- Записи о датах вторжений, количестве войск с обеих сторон и результатах битв. Более ничего. 
- Я же говорил, - сказал сидевший в соседнем кресле Ригестайн. – Ловид не утруждал себя пространными отчетами и мемуарами. Нет тут записей о его подвигах и заслугах. У него не было времени выбивать звания и награды - он воевал.
- Он и не должен был, - свел брови метис и потряс книгой. – Позаботиться об этом должны были те, кто все это так скрупулезно записывал. Сведений в одной этой книге хватило бы на десяток наград! Ну, мышь пыльная, что молчишь? Почему за всё, что тут описано, семья Бартоласкье не получила даже бронзового торквеса? 
Иннегард припечатал том ладонью и бросил грозный взгляд на архивариуса – человека немногим младше намедни почившего барона. Тот снова виновато развел руками.
- Сие не в полномочиях Королевского архива.
За четыре дня после похорон Ригестайн и Иннегард побывали во всех столичных ведомствах, которые могли обладать информацией о семье Ловида Бартоласкье. Всё, что удалось выяснить, Ригестайн знал и без документов - предки барона, как и он сам, много воевали и мало попадали на глаза власть предержащим и в анналы Маверранумских хроник. Уверенность Иннегарда в том, что Ригестайн получит своё наследство без уплаты положенной мзды, таяла с каждым часом.   
- Не семья, а какой-то клан альтруистов-бессребренников, - вернувшись в гостиницу после очередного дня бесплодного рытья в пропахших мышами и пылью архивах, проворчал Иннегард на вопрос князя. – Интересно, хоть кто-то из казначеев думал о благе страны, ссужая им деньги на покупку военного снаряжения под конские проценты?
- Мерзавцы, - стиснул кулаки Лейнолл. 
Ригестайн успокаивающе положил ладонь на кулак Лейнолла и примирительно взглянул на Иннегарда.
- Ладно, приятель, хватит мышей пугать. Съездим в Сурзин, посмотрим на замок. Может его состояние таково, что и заслуги владельца не понадобятся.
Астид выслушал всех молча, повернулся к князю и вопросительно на него посмотрел. Гилэстэл поймал взгляд, побарабанил пальцами по столу, чуть поморщился.
- Не хотел я пред дядины очи появляться, но, судя по всему, придется нанести визит.
- Да плюньте, ваша светлость! – встрепенулся Ригестайн.
- Будь сумма менее внушительной, я бы так и сделал. Но добровольно положить двадцать с лишним тысяч в карман короля… Моё самолюбие пострадает.
Сопровождал князя во дворце лишь Астид.  Шел позади, отстав на положенные два шага. Ему не нужно было видеть лицо князя, чтобы знать, что тень покрывает его все больше и больше с каждым сделанным шагом. Приблизившись к королевским покоям, сопровождающий их придворный эльф обернулся,  жестом попросил остановиться и скользнул за дверь. Ожидание скрасил писк, донесшийся  из задрапированного  угла – упитанная мышь, игнорируя ожидающих королевской аудиенции полуэльфов, неторопливо протрусила мимо двери.  Астид двинул пальцами, и грызун застыл, притиснутый к дверному косяку силой заклинания – неровен час, король выйдет, а она ему под ноги метнется. Но король не вышел.
- Велено обождать, ваша светлость, - с чрезвычайной учтивостью в голосе и пренебрежением во взгляде произнес вышедший из покоев эльф. Астид заметил, как дернулся мизинец на руке князя,  обхватывавшей эфес меча – нарочитая вульгарность в речи эльфа во всей полноте отразила его отношение к полукровкам. – Подите покамест на террасу.
Эльф повел ладонью в сторону увитой цветущим плющом арки, ведущей на солнечную террасу, попрощался чопорным полупоклоном и удалился. Прежде чем направиться вслед за Гилэстэлом на балкон, Астид с мстительным прищуром отправил мышь вдогонку хамоватому вельможе и опустил на высокий воротник его безрукавки. Грызун, шокированный полётом, вцепился в парчу коготками, покачнулся, и, не удержавшись на сколькой окантовке, свалился за шиворот.
- Проказник, - пожурил Астида полуэльф, услышав отдаленный вопль и ругань, уж совершенно не приличествующую двору.
Освещенная летним солнцем терраса утопала в цветах. Меж колонн, увитых цветущими лианами и вазонов с пышными кустами роз и гортензий стояли широкие скамьи. На одной из них, нежась на солнце, раскинул лапы здоровенный рыжий кот. Лоснящаяся, отливающая на солнце золотом шерсть и обширность подставленного солнцу брюха говорили о том,  что основой рациона этого красавца были отнюдь не мыши.  Астид расположился на скамье за  колонной, заняв удачную позицию – в образованный кудрявыми плетьми проем он отлично видел всех, кто шел по коридору, а сам оставался недосягаем для чужих глаз. Гилэстэл же, напротив,  встал на виду у самой арки, скрестив на груди руки.
Ожидание не затянулось. Дверь в королевские покои отворилась, и оттуда в сопровождении двух эльфов вышел принц. Увидев высокую беловолосую фигуру, он кивнул спутникам, отпуская их, а сам подошел к полуэльфу.
- Кузен Гилэстэл.  Давно не виделись.
- Ваше высочество, - вежливым поклоном ответил князь. – Это вы верно заметили.
- Отец будет тебе рад, несомненно, - улыбка Сарлиса показалась полуэльфу немного усталой. 
- А вы, принц?
- Я всегда с теплом отношусь к членам своей семьи. И надеюсь, это взаимно.
- Можете  не сомневаться, - как можно душевнее  улыбнулся Гилэстэл.
- Иди, он ждет. Я бы тоже  не отказался послушать увлекательные истории о твоих путешествиях, но у меня есть важные государственные дела.
Сарлис попрощался милостивым кивком, Гилэстэл ответил почтительным поклоном. Князь смотрел вслед принцу, удаляющемуся уверенной походкой, и думал о том, что наследник заметно отличается нравом от своего отца.
- Закинуть ему кота за шиворот? – донесся тихий вопрос с террасы.
- Пожалей  животное.
Астид возник за спиной Гилэстэла. 
- Мне пойти с вами?
- Нет. Останься тут. Если кто-то захочет помешать нашей беседе, подай сигнал.
- Какой?
- Мяукни, - усмехнулся полуэльф и вошел в покои короля.
Мэнелгил сидел  за столом и быстро подписывал бумаги, которые ему подавал  серьёзный эльф в темно-синем камзоле. От взгляда Гилэстэла не ускользнуло озабоченное и усталое выражение на лице короля, сменившееся   искренней радостной улыбкой при виде  вошедшего  племянника.
- Гилэстэл! Входи. Рад, рад тебя видеть! Всё? Оставь нас. 
Последние слова были обращены к эльфу. Король подмахнул последнюю бумагу, вбросил перо в подставку и поднялся навстречу Гилэстэлу. Эльф  быстрым тихим шагом покинул кабинет и плотно затворил за собой дверь. 
-  Дядя, - полуэльф с улыбкой принял объятья и занял предложенное кресло у столика с немногочисленными, но изысканными закусками и хрустальным графином со светлым вином.
- Ну, рассказывай, - в предвкушении интересных историй Мэнелгил наполнил бокалы. 
Следующий час Гилэстэл развлекал короля правдивыми и не очень историями. А тот увлеченно слушал, смеялся или удивлялся. Гилэстэл видел, что он был рад отвлечься от забот, делающих его лицо поблекшим и утомленным.
- Признаться, я тебе завидую, - произнес Мэнелгил, дослушав. – Ты свободен, не обременен обязательствами ни перед кем и ни перед чем. В твоем распоряжении то, о чем я только мечтаю – время. Дни, годы, века - только для себя. Ты полновластный хозяин своего времени и своей жизни. Веришь или нет, но иногда в моем сердце возникает сожаление о том, что на фамильном древе Хэлкериесов  моя ветвь оказалась  ближайшей к ветви твоей матери. Железная эпоха сильно проредила родословный лес Маверранума, оставив уцелевшие деревья с одной-двумя ветками. Для меня все могло обернуться иначе, будь наше древо попышнее.
- Все могло обернуться иначе, будь эти ветви терпимее к тому, что на их драгоценные родовые стволы прививаются черенки иных сортов, - с плохо скрытым раздражением бросил Гилэстэл.   
- О, прости,  - спохватился Мэнелгил. – Я не хотел тебя огорчить или уязвить. Лишь хотел сказать, что ты, должно быть, счастлив.
- Признаться, не совсем.  Но ты в силах это изменить.
- И чего же тебе не хватает для счастья? – улыбнулся король.
Гилэстэл помедлил с ответом. Чего не хватает? О, если бы этот темноволосый эльф с покровительственной улыбкой, этот жук, переползший с отдаленного сучка на его ветвь и обглодавший листья, действительно знал, чего не хватает ему, принцу крови, для счастья…
- Дядюшка, у меня есть просьба. Выполнив её, ты сделаешь меня счастливее, чем я был раньше.
- Говори, не стесняйся.
- Несколько дней назад я похоронил одного значимого для меня человека. Ты наверняка о нем слышал – барон Ловид Бартоласкье.
Мэнелгил наморщил лоб.
- Я знаю о нем, но лично знаком не был. Так он умер? Отчего?
- От старости.
- Увы, человеческая жизнь коротка. И что же ты хочешь?
- Хочу просить тебя о присвоении ему звания генерала Маверранума, награждении орденом Королевы Илфириенны и включении его имени в списки Белого Легиона. Он много лет самоотверженно оберегал южные рубежи страны. Мне кажется, он заслужил эту награду. Пусть и посмертно. 
- Это очень серьезная награда, - озадачился Мэнелгил. - Почему о ней ходатайствуешь ты, а не его дети?
- У него не осталось детей, - Гилэстэл удрученно развел руками. - И другой родни тоже. Он был последним из своей фамилии.
- Печально, - покачал головой король.
- Да. Но, с другой стороны, как бы цинично это не звучало – не придется платить пенсию вдове или потомкам. Признание его заслуг - бумажная формальность, не более. Но оно согреет сердца тех, кто его знал. Включая меня.
- Хорошо, - чуть улыбнулся король после некоторого раздумья. – Я распоряжусь.
Гилэстэл налил ему вина, пригубил сам. Мэнелгил отпил глоток и отставил бокал. Улыбка исчезла, озабоченное выражение вновь вернулось на лицо короля.
- Кстати о южных рубежах. Мне сейчас очень не помешали бы дополнительные силы на юге, - вздохнул он. - Ронзейские шайки перебираются через пролив и тиранят наши поселения.
- А что Долинный Альянс? Они не могут прислать свои отряды? – поинтересовался Гилэстэл. - На севере, по моим сведениям, всё утихло. 
- На севере? - Мэнелгил побарабанил пальцами по столу, взял бокал и отпил немного. - Утихло. Князья заключили перемирие с урукхами, восстанавливают силы. Но сколько оно продержится…
- Ровно до той поры, пока Бримен или Миддэй снова не спровоцируют северян, посягнув на их собственность, - усмехнулся Гилэстэл. -  До этого дня Долинный Альянс будет растить новых воинов и ковать оружие.
- У меня вызывает опасение возможный распад Альянса, - король удрученно вздохнул.
- Что? – Гилэстэл убедительно изобразил удивление.   
Мэнелгил покачал головой, со значением глядя на племянника.
- С тех пор, как погибли Виго и Агнар Таэроны, в замке Таэрофарн управляет Ида, жена Ругара. Но армию княжества держит в своих руках дочь Виго, Альвен. И никому, кроме неё, командиры не подчиняются. А она наотрез отказывается договариваться с соседями о военном сотрудничестве. К тому же перед самой смертью Виго отправил князю Бримену и князю Миддэю петиции некоего содержания, уязвившие обоих до самых печёнок.
- Дипломатия бессильна?   
- Сарлис был в Таэрофарне не единожды. Альвен непреклонна в исполнении последней воли отца, и глуха к уговорам Иды и матери. В Таэрофарне сейчас разлад и неразбериха.  Думаю, Долинный Альянс пережил свои последние дни. 
Ища поддержки, Мэнелгил долго и подробно описывал попытки королевской дипломатии восстановить Альянс. Гилэстэл слушал с сочувственным выражением, смакуя сайельское белое вино, и на душе у него было радостно. Наконец, король выдохся. Залпом допив вино, устало опустил руку с пустым бокалом.
- А что златолесский князь? - несколько минут понаслаждавшись понурым видом дяди, спросил Гилэстэл. – Ты не обращался к нему за помощью?
Мэнелгил пожал плечами.
- Старина Лагелль любезно согласился предоставить свои отряды, но только в случае серьезного конфликта или большой войны. Ловить ронзейских мародеров по людским деревням он считает делом несерьезным и унизительным для себя.  У него всё просто – есть Златолесье, а есть остальной мир.
- За пределами леса лежит страна, частью которой он является.
- Попробуй объяснить это Лагеллю, - вздохнул король.
- Тогда остается одно – усиливать собственную армию. Объяви рекрутский набор.
Король взглянул на Гилэстэла, и в его взгляде читалось явное смущение.
- Мне нечем им платить, - вздохнув и отведя глаза, тихо сказал монарх. – Доходы Королевского торгового дома падают, налоги от населения не поступают в казну в должном объеме, пираты грабят мои суда с золотом. Жалованье имеющимся войскам выплачивается с задержкой. Что уж говорить о новом наборе.
Гилэстэл выдал недоуменное «гм!», удивленно осмысливая услышанное.
- Нечем платить? Тогда тебе нужно было просить у Лагелля не войска, а деньги.
- Я так и сделал.
- И?
- Он так же любезно согласился ссудить любую сумму по первому моему слову. Под соответствующий процент, разумеется. 
- И ты, разумеется, отказался?
- Пока да. Но если станет совсем невмоготу…
- Потряси вельмож, которых ты так щедро одаривал на пирах. Сними с них по паре фунтов драгоценностей.
- Не смешно.
- Да, дядя, ты прав, - Гилэстэл встал, хмуро прошелся по мягкому ковру. -  Смешного тут мало. По всему выходит, что Маверранум сейчас прикрыт лишь ветхим щитом былой славы. 
Мэнелгил потер лоб, взглянул на полуэльфа с затаенной надеждой.
- Что же мне делать?
Гилэстэл выгнул губы.   
- Пойти на непопулярные меры - обстричь одну из двух овец.
- А можно без аллегорий?
- Увеличить налоги и ужесточить методы их сбора для всего населения, или заставить высшее сословие внести вклад в казну.  Скажем, одну пятую от их состояния.
Мэнелгил с недоверием и возмущением уставился на племянника.
- Я не пойду на это!
- На что именно?
- Ни на то, ни на другое.
- Других советов у меня нет, - пожал плечами Гилэстэл. 
Помолчав, король вздохнул.
- Вообще-то, Сарлис предлагал нечто похожее. Более мягкий вариант.
- Вот как? – удивился Гилэстэл. – Ну, если Сарлис… Может, стоит к нему прислушаться?
- К нему теперь нельзя не прислушиваться, -  усмехнулся король, и в его  интонации прозвучала  не то гордость за сына, не то досада на своевольного наследника.  - Многие дела  Сарлис затевает, ставя меня в известность постфактум. Не плохие дела, нет, напротив, весьма полезные и нужные государству. Но это немного раздражает. 
- У тебя вырос достойный сын. Он второе лицо в стране, почему бы не дать ему больше самостоятельности? Он бережет твой покой, ограждает от беспокойства по мелким поводам.
- Самостоятельности у него хоть отбавляй. А поимка пиратов - не такой уж мелкий повод. Под его контролем  теперь Тайное ведомство и столичный гарнизон.
- О? – слегка заинтересовался князь. – Труд на ниве  дипломатии ему приелся? Хочется помахать мечом?
- И кое-что ему удается. Не так давно отыскалась ниточка, тянущаяся к пиратам.
- Мои поздравления, - насторожился Гилэстэл.  - Что-то существенное?
- Я бы не сказал. Всего лишь клочок…
За дверями послышались испуганный взвизг и протяжный кошачий вопль, затем  что-то мягкое и тяжелое ударило  в дверь. В шум вплелся женский возглас.
- Да что с тобой такое! Перегрелся?
Дверная створка распахнулась. Первым в комнату с ошалелым видом ворвался толстый рыжий кот, скользя когтями, пронесся по кругу и, выскочив во все еще открытую дверь, помчался по коридору с удивительной прытью.  Проводив кота озадаченным взглядом, в покой вошла Анарниэлль.
- Отец.
- Анэль! – Мэнелгил одарил дочь чуть досадливым взглядом. – Я сейчас немного занят.
- Знаю, Сарлис меня предупредил. Здравствуй, кузен, - принцесса улыбнулась Гилэстэлу. -  Ты не изменился.
- А ты стала красавицей, хотя всё так же непосредственна, - ответил князь, откровенно любуясь девушкой.
Её черные, как смоль, волосы, собранные в высокую прическу, открывали изящную шею, обвитую жемчужной ниткой. Тонкий стан облегало платье бирюзового цвета.  Гилэстэл  подошел к принцессе и, бережно обняв за плечи, легко коснулся губами черного завитка волос на её лбу. 
- Я сражен наповал, сестрица. И подобно смертному, готов назвать тебя богиней.
Она подняла на него глаза -  огромные, черные и глубокие, как горные озера, если смотреть в них звездной ночью. Смеющиеся глаза.
- Да ты льстец!
- Я искренен, как младенец.
Мэнелгил слегка улыбнулся, с нежностью глядя на дочь.
- Анэль, ты пришла из опасения лишиться комплиментов брата? Могла бы немного подождать. Гилэстэл наверняка задержится, и ты услышишь еще достаточно дифирамбов в свой адрес.   
Принцесса взглянула на отца с укором.
- Нет, я здесь не из-за него. Прости, Гилэстэл.
- Ничего, - ответил тот, вновь занимая свое кресло.
- Сарлис сказал, ты снова отправляешь его на север?
- И что в этом такого? – повел бровью король.
- Я ведь просила тебя.
-  Ему будет обременительно, а тебе тяжело. Это не прогулка и не охота, а дипломатическая миссия. Ты остаешься дома.
- Потому что я женщина? – начала закипать Анарниэлль.
- Потому что у тебя нет опыта. И ты несдержанна, твой визит сюда это подтверждает. Северные князья – мужчины и воины, и с ними нужно говорить  на их языке.
Анарниэлль скептически фыркнула.
- Сарлис уже не первый раз пытается с ними говорить. Они твердолобы, как скалы, окружающие их долины, и так же глухи. Может, нужно сменить манеру разговора?
Гилэстэл наконец понял, чего хочет принцесса. Ободряюще улыбнувшись ей, он повернулся к Мэнелгилу.
- А я согласен с Анарниэлль. Иные государственные дела одна красивая женщина может решить с большим успехом, чем десяток  сильных и умных мужчин.
Принцесса бросила на Гилэстэла похолодевший взгляд.
- Ты отказываешь мне в интеллекте, кузен? Это несколько обидно.
- Напротив, кузина, я воздаю хвалу твоей красоте. И нисколько не сомневаюсь, что твой ум ничуть ей не уступает.
Король удивленно и озадаченно посмотрел на Гилэстэла, пытаясь определить - шутит он или нет. Но слова полуэльфа звучали  абсолютно серьезно.
- Дядя, дай ей шанс. Сарлис, насколько я его знаю, бывает излишне напорист и прямолинеен. Альвен, командующая боевыми командирами, не станет его слушать хотя бы потому, что он мужчина и по определению сильнее. Возможно Анарниэлль, как женщине, удастся найти подход к суровой воительнице. Для женщины уступить женщине – не обидно, они будут говорить на равных.
Анарниэлль, потеплев глазами, с признательностью посмотрела на князя. Король помолчал в раздумье,  налил себе вина, выпил и только  потом махнул рукой.
- Хорошо. Но вряд ли Сарлис будет рад такому сопровождению.
- Отец! – Анарниэлль радостно обняла отца и, подмигнув Гилэстэлу,  поспешно покинула кабинет. 
 - Она уже совсем взрослая, - покачал головой король, глядя вслед дочери.
На обед Гилэстэл не остался, сославшись на неотложные дела, а Мэнелгил сильно не настаивал. 

***

Астид, ожидавший князя на террасе с терпением статуи, услышал приближающиеся шаги  и женские голоса, заметил мелькнувшее в коридоре зеленое платье.
- Ваше высочество! Ваше высочество! Его величество просил его не беспокоить!
По коридору вслед за обладательницей зеленого наряда торопливо семенила придворная дама.  Астид, незаметный в своем уголке, взглянул на особу, к которой обращалась фрейлина. Взглянул, и губы его невольно растянулись в одобрительной улыбке при виде повзрослевшей принцессы Анарниэлль. Худенькая непоседливая девочка превратилась в обворожительную женщину, истинную наследницу королевской крови.
- Я знаю. Но мне очень нужно.
Принцесса сделала последний шаг к двери и потянулась к дверной ручке. Астид посмотрел на безмятежно дремлющего кота с некоторым сожалением и сделал движение пальцами.  Блаженствующий мгновение назад зверь взвился со скамьи и с истошным мявом  рванулся с террасы. Проскочив у ног взвизгнувшей  фрейлины, врезался в дверь и завертелся волчком.
- Да что с тобой такое! Перегрелся? – воскликнула принцесса и поспешно распахнула  дверь. 
Ухваченный  Астидом за чувствительное место кот сделал круг почета по королевским покоям и унесся вдаль зализывать обиды и раны.  Вслед за ним кинулась фрейлина. И снова наступила тишина, нарушаемая  щебетом птиц и жужжанием насекомых в  цветах. Через непродолжительнее время из кабинета с воодушевленным видом выскочила Анарниэлль. А вскоре показался и Гилэстэл.
- Получилось? – спросил его Астид, когда они покинули дворец и неспешно шли по парковой аллее.
- Да, - ответил Гилэстэл.
И пересказал Астиду содержание разговора с королем. Полукровка придержал шаг, обеспокоенно нахмурившись.
- А что, если принцессе удастся то, что не удавалось принцу? Если она убедит княжну воссоединиться с Миддеем и Брименом? 
- Астид!  Ты думаешь, что дочь воина станет слушать выросшую в мире и роскоши дочь короля, ради благополучия которого гибли её близкие? – Гилэстэл коротко и невесело рассмеялся. – Если Альвен хотя бы на четверть походит нравом на отца, то в ближайшей перспективе милую кузину постигнет первое в жизни разочарование.