6. Драконы, их великая пустошь

6. Драконы, их великая пустошь


Ночи и дни до неузнаваемости перемешались, а ноги сами шли, зная лишь жжение пяток и усталость, что телу всегда сопутствует. Я может и думал о чем, да так чтоб не уснуть на ходу.

Конца и края не было среди тянущейся нитью долгих, тусклых дней, да и ночь не радовала блеском звезд на привале. Ворочаясь и цепляясь за сон, доставала тоскливая мысль, что заплутал словно попал в паутину, что середина первого и последнего немного левее, а может быть впереди по праву руку.

Горизонт далек, пейзаж однообразен, скучен и чем чаще я прикладывался к вину, тем более креп в решении вообще остановиться, пока все окружающее чудесным образом не исчезнет.
- Следует выпить – говорил себе и тут-же незамедлительно делал помногу раз, закрывал глаза, а солнце или же не наша серо-тускловатая стальная звезда у кромки горизонта, не пылала пламенем было всегда одинаковым.

Я всматривался с надеждою вдаль и только это затухающее бледное пятно лишенное привычного глазу величия висело в небе. Его ничто не связывало с этой землей.

Временами казалось, что все видимое лежит в одной плоскости, даже эхо, приняв разбег, звенит натянутой струной, это походило на едва живую картину, созданную из мела, пепла, пыли. Неважнецки загрунтованную на скверном холсте с проросшим местами бурым мхом.

Если и живет тут кто, то вероятней у тех громадных валунов, посетила такая догадка. Наверное, пьет по-черному и беспробудно настой горькой полыни, что повсеместно растет, жует грибы сырые, бредит невнятными речами, не жалует гостей редких. Смерть и ту бы выставил вон.

Приблизившись к месту единственно привлекавшему взгляд в этом плоском, невзрачном пространстве, я сделал один вполне логичный вывод – Необязательно идти туда, где нет смысла находиться.

Валуны оказались окаменелой кладкой громадных яиц, за которой обнаружилась темная яма, оттуда несло сыростью. Вскоре выполз и здешний абориген, немытый в драных лохмотьях и не произнеся слов добрых преградил мне путь.

Абсолютно бессмысленный, отрешенный взгляд остановился на моих пожитках, в этих глазах не было любопытства. Незнакомец смотрел на камни и казалось все живое мало заботило его своим присутствием.

- Правда не хватает огня? – он, то ли спросил, то ли так сказал и я не нашелся с ответом, потому что здесь, на мое мнение многого недоставало.
- Вот, во времена драконов, огня было вдоволь, во все чисто поле и солнцу перепадало.
- Пылало оно не хуже кузнецы – незнакомец тоскливо глянул на то самое серое пятно, замершее в срединной точке.
- Цвел край, в огне была благодать. Кабы знать все наперед и ждал бы иначе.
- Драконы то неспроста облюбовали здешние места, чутье их никогда не подводило, потому как древний народ они, поди, от самого солнце сотворения. О людях такого не скажешь – он замолчал, снова безучастно глянув в мою сторону.
- Огня не хватает и все что под рукою уже сжег, а огня все нет.

Я подошел к овальным окаменелостям, прикоснулся рукой, провел ладонью по гладкой поверхности. Камни были холодны словно мертвые тела в глубокой пещере.

- Это последняя кладка. Там в центре их королева, в ней еще теплится огонь, а я устал ждать. Мучительно это.
- Каждый раз предвосхищать пробуждение мертвого, предчувствуя силу биения сердца в глубине.
- Скорое рождение грядет, дни проходят испытывая твое терпение. Я раздуваю угли в себе и тихо остываю в сырости мерзкой ямы моей души, а в ней не угасло пламя, ждет своего часа.
- Ты не бойся, прикоснись, королева живая, а они мертвый камень.

- Зачем тебе это? – спросил я.

- Это же мой обет, данный однажды и я ему следую. Неужели ты путник не слышал о великой битве грозного воинства Химеры с драконьим племенем? Мы одолели их, всех драконов извели подчистую, осталась лишь эта кладка с королевой хранимая временем и тогда вызвался я произнеся слова клятвы, что если пробудится владычица, я стану ее палачом и история драконов на этом закончится.

- А дождешься ли? Вижу проказа тебя ест - я почувствовал себя довольно неловко, словно сболтнул лишнего, но в присутствии этого не в себе человека, ничего путного в голову не лезло. Он был ко всему еще и сумасшедший.

- Тебе какое дело? Пришел и слушай, что тебе рассказывают, а так иди своею дорогой, не морочь голову.

Следуя за прокаженным, я подошел к самому большому яйцу в окаменелой кладке, прикоснулся и тут же одернул руку, оно было действительно горячим.

- Я же говорил живая – хихикнув, сказал он.
- Королева. Матерь будущая. Чувствуешь ее огонь? – он вмиг изменился в лице, простота вошла в образ серьезного выражения текущих мыслей.
- Вот народится, тогда и посмотрим, кто мечом голову отсечет?

- Значит война не окончена? - переспросил я.

- Ты и впрямь дурак, где же такое видано, чтоб война в срок закончилась? – выкрикнул прокаженный.
- Придет тот день, настанет тот час, он всегда рядом и близок, как меч под рукой и тогда явлю я миру свое величие. Сойдусь в поединке с огнедышащей тварью и сдержу свою клятву.
- Люди еще прослышат обо мне и узнают, каково зло, что окончательно будет повержено. Пусть пока дремлет, я подожду, а после добуду ее голову – он расхохотался.
- Они узнают, всю правду, я им докажу.

Почему-то сейчас подумалось, что война, о которой он говорит, давным-давно окончилась и люди покинули здешние края. Но вот посмотреть на сумасшедшего, испепеленного драконом, при всей невероятности этой возможности, выглядело заманчиво. Дурака убитого молнией я видел, очень замечу познавательно, теперь вот не в своем уме человек намеревался продолжить войну, вернее с его слов окончательно завершить. Мнение дракона, оставалось вслух не высказанным.

- Еды не проси, ее нет. Вода для питья в любой луже.

Сумасшедший направился к своей норе, но перед входом остановился.

- Поверь, мертвое поле не лучшее место для привала, здесь смерть подолгу бродит, а ее дары сбываются, не жди угощений, да и земля здешняя бедна на яства. Мхи серые, мхи бурые, дурман, полынь горькая, коренья визгливые и колодец с черною водою, что не съешь, иль выпьешь, потеряешься, на худой конец помрешь в бреду и горячке.
- Помолись перед сном, может полегчает.

Прокаженный исчез в яме, откуда послышалось его ворчание. Вскоре возникла грязная пятерня за ней лохматая голова.
- Вот есть жаба старая, уже и не квакает, только норовит на груди моей греться. Будешь? – спросив, он снова исчез в яме. Донеслось едва разборчивое бормотание и появилась огромная коричневая жаба, ком подступил к моему горлу.

Эти два громадных на выкате безжизненных глаза, в печальном безразличии, но все же, умоляли съесть ее. Ноги мои предательски стали пятиться назад, остановил меня валун дремлющей королевы. Прокаженный вытолкнул жабу из ямы и выбрался сам, пнув существо ногой, он плотоядно облизнулся.

- Почти за честь земноводное, сейчас ты станешь трапезой двум знатным особам, которые проголодались - прокаженный заговорщически подмигнул, но тут случилось непредвиденное.

Раздался глухой треск и стук. Окаменелое яйцо пошатнулось, в том месте, где я коснулся рукой, образовалась глубокая, растущая трещина, она быстро поползла вверх, затем разделилась надвое, посыпалась мелкая крошка. После все это покрылось паутиной ломаных трещин, еще разок вздрогнуло и рассыпалось подняв облако пыли.

- Дракон! – завопил радостно прокаженный и скрылся в яме.

- Владычица – прошептал я, продолжая стоять на месте, на жабу же подобное чудо рождения никоим образом не повлияло. Выпученные глаза ее продолжали умолять съесть и она все же квакнула, что впоследствии предопределило дальнейшее развитие событий.

Новорожденная королева змеиным броском своей шеи, мигом проглотила старую жабу и уставилась на меня. Затем взгляд ее переметнулся на яму, из чрева которой показалось острие ржавого копья. Воздух наполнился жаром, словно рядом полыхал чудовищный пожар.

Хрипло с резким свистом затрубил рог сумасшедшего и вот он облаченный в бутафорные жестяные доспехи с трудом выбрался из ямы. Его ожидание испорченное долгими днями в безлюдной пустоши, обрело смысл дня и часа.
- Дракон! – вопил он дико, трубя в ржавый рог.

Пасть дракона раскрылась и вырвалось пламя, скрывшее безумца, огонь поглотил все, нору, пустошь, скудные пожитки. Королева-дракон громогласно зарычала, взмахнула крыльями и стрелой взмыла в небо. Выпустив напоследок клубы огня и дыма затмившие пустое серое солнце.

Из еды остался я в этом гнездовище драконьем, а будут ли они еще на свет божий лезть, проверять не особо хотелось. Равно, как и оказаться на одной из сторон в войне, что еще не угасла, а только дымит обугленными останками сумасшедшего, он то дождался своего часа, так правда и не исполнив свой обет.

Долго на месте я не топтался, отряхнулся от пыли, пригладил дымящиеся волосы и ускорив шаг, продолжил свой путь, оставив валуны далеко позади. Обременять себя выводами и извлекать некую мораль из увиденного собственными глазами, мне хватило обыкновенных впечатлений, с запахом и привкусом паленой шерсти.

Клятв и обетов я не давал, в безумцах не числился, чего увидел вовек не забуду, но на этом история с драконами почему-то не закончилась. Королева уже размерами и весом, надеюсь, всем остальным вошла в положенный сан, преградила мне путь.

Издав грозный рык, она сложила крылья. Снова меня окатило жаром. Отвесив земной поклон, я уселся перед ней.
- Какой чудесный день ваше величество – сказал, едва выдавив из себя эти слова и последующую дружелюбную улыбку.

Дракон встал на задние лапы и выпустил облако дыма, когда я прокашлялся, а глаза перестали слезиться, дым рассеялся, стелясь низко над землею. Передо мной стояла богато убранная женщина небывалой красоты, в этом мире ей точно не было подобных. Я поднялся на ноги и вновь поклонился, ожидая смиренно своей участи.

- Здравствуй пилигрим – королева хлопнула в ладоши, и тут же подле ее возник резной трон белого мрамора.

- Какую же службу я могу вам сослужить ваше величество?

Королева улыбнулась – Какой ты торопыга, отчего же так спешишь?

- Признаюсь честно ваше величество, человек я перекати-поле и с царственными особами вашей величины знаться мне не доводилось, но есть одна примета на этот случай всегда верная, коль повстречался ты с королевскою персоною, то жди службы.

- А если голову повелю сложить?

- Выходит, придется исполнить – ответил я, будучи уверен, что ничего подобного не сделаю.

- А мне вот думается, что люди твоей породы не расторопны по службе, а что касаемо головы и подавно – она лукаво улыбнулась.

- Это вы, верно, подметили, имеется такой недостаток ваше величество, в чем и не грех сознаться. Но посудите сами, чего ожидать от человека, живущего под небом этим, на земле, которая стен лишена, она ему вся дом родной, живешь подгоняемый ветром от берега к берегу.

- Что ж служение королевской крови не в твоей природе – заключила она, чуть подумав, я согласился.

- Большей пользы не наберется, а к малой, зачем обещать?

- Значит, соврал ты, про службу пилигрим?

- Не по умыслу какому худому, это, как услугу солнцу оказать, поклониться и быть благодарным теплу и свету, что оно дарит. С королевскими особами, первый встречный на дороге не всегда в помощь, какой он слуга?
- Человек тут необходим надежный и проверенный, одним словом заслуживающий доверия. Королева выслушала мои слова и надо заметить не прогневалась.

- Что ж, милости и признательность королевы тебе солнцу мешают сделать поклон? Но, услугу оказать придется.

- Я слушаю вас королева.

- Путь твой будет пролегать через великое множество земель разных, не поленись в рассказах своих путник вспомнить и обо мне. Пусть истории твои будут правдивы, чему ты живой свидетель, разнеси эту весть, что королева вернулась и пустошь Химеры умерла.

- Если позволите ваше величество, я упомяну и о красоте вашей не земной, чтоб история эта меж людей долго жила.

- Приятны мне твои слова, сослужи службу в становлении нового царства и его владычицы.

- Так тому и быть, исполню, если в пути не сгину – я поклонился и пошел своею дорогой.

Живое не терпит одиночества, так мне подумалось и это являлось правдою. Надо заметить, что солнце стало припекать мне спину, та тусклая серость поля, что гнетуще давила на взор, уступила место занимающимся повсюду искоркам нарождающейся жизни.

Вот так и часу не минуло с того момента, как истлел в пепел сумасшедший из ямы, а солнце наполнилось огнем, землица ожила ростками, пошла теплым паром, а завтра и не узнаешь этого поля. Есть тут правитель, будет и царство богатое, а также многое, многое.