Ключ

Звон в ушах не прекращался — пока вновь не перерос в гул.

Ира жила с этим звуком уже два года. Днём и ночью. Он ни на секунду не давал продохнуть, не позволял ощутить тишину. Потрогать её пальцами — прямо на собственных ушах. Потому что гул исходил изнутри. Оттуда, где, в зияющей дыре, когда-то было что-то.

Что — она не знала. Ира потеряла это очень давно. В один день что-то внутри надломилось, и с тех пор гул преследовал её каждую секунду существования.

Она не могла вспомнить ни то, что было до, ни то, что случилось во время. Событие словно срослось с ней так крепко, что развязать нити было невозможно. Хотя это были уже и не нити — а корни, вросшие внутрь, достающие до самой той дыры.

Как тяжело. Какая ватная голова. Может, мигрень?..

Ира встала с кровати, слегка покачиваясь. Нужно было собрать себя в новый день.

Зубы непроизвольно сжимались, поскрипывая. Стачивались при каждом движении — будто компенсируя тяжесть шагов. Как можно что-то делать с такой болью?

Гул вторил какой-то внутренней идее. Или Ире уже мерещилось, что у неё вообще были какие-то идеи. Лучше бы были. Например, идеи, как избавиться от этого непрекращающегося гомона.

Включить — выключить. Чайник. Еда. Телефон.

В тот момент, когда Ира уже тянулась к ручке входной двери, что-то дёрнулось внутри.
Ключи с оглушительным звоном упали на ламинат.

Гул наконец прекратился.