Глава 119. Ох, ещё наплачемся!

Глава предыдущая: http://proza.ru/2025/05/15/948

Ах, этот пубертатный возраст!
Всё чаще с Яшей происходили происшествия, которые никак нельзя было отнести к рядовым. Снизилась успеваемость: три трояка в четверти – география, русский и физика.
Особенно поражала тройка по русскому.
- Яша, как ты умудряешься? – ворчала Александра Степановна. - Ладно – физика… Ты у нас к точным наукам, похоже, не расположен. Но русский! Там же у тебя автоматически должна грамотность быть – столько пишешь. Да и география… Сколько мы с тобою книг перечитали, когда ты был маленький, про разные страны. Ты ж всем интересовался. А сейчас? Куда твоя любознательность делась? Разгильдяйство одно.
Возмущающемуся Михаилу Яковлевичу она говорила другое – умиротворяющее:
- Знаешь, в седьмом классе продолжать хорошо учиться – это у мальчиков только избранные, ответственные, не увлеченные чем-то своим - способны. Страшного ничего нет, разве, что будет потеряна установка на хорошую учебу…
- В том-то и дело, - подхватывал Яшин дедушка, - а значит, под вопросом поступление в ВУЗ или надо будет связываться с репети-торами. Но тут уж пусть Альбина думает. Мы ей сколько предлагаем, чтобы Яша у нас проводил большую часть своего времени – нет, держит дома.
- Ну да - в надежде на его сознательность, - соглашалась с мужем бабушка. - А когда у Яшки это вот разгильдяйство закрепится, тут она и спохватится, и разгребать предоставит нам. А кому ещё? Слава будет исправлением заниматься?

Между тем наезжавший по выходным Яша рассказал, что Слава очень часто ходит пьяный и, вообще, пьет один. Что ругающейся с ним Альбине каждый раз даёт слово, что – «всё, не будет», но сам прячет от неё выпивку.
Но Яше и пиво – выпивка. И что там происходило в семье Сухарёвых – было Яше не понять.
А деды, обсуждая меж собой эти Яшины рассказы, вспоминали давнишнего приятеля Михаила Степановича – Романа, который женился на женщине чуть ли не вдвое себя старше, с взрослыми детьми, заведующей ателье, у которой Роман жил и безбедно, и в любви, и в ласке, и был всегда сыт и пьян… Роман спился, в конце концов, потому что жена «избавила» его от мужских стремлений – построить дом, посадить дерево, родить сына.
 
И баба Ася однажды, после очередного рассказа внука о ссорах в его доме, про эти обязанности и стремления мужчины ему и разъяснила:
- В народе считается, что каждый мужчина не зря прожил жизнь, если сделал эти три дела. Но понимать эти обязанности нужно не буквально. Это символы на самом деле. Вот дом. Это не значит – стены, потолок… Это, по другому сказать, наладить свой быт, создать гнездо, семью. И не только создать, а и обеспечить их жизненную стойкость. А слова «родить сына» значат - родить потомство и передать им навыки жизнеустройства. Посадить же дерево – значит, иметь какое-то творческое дело, приносящее плоды. Или иметь любимую работу, двигаться по службе (или говорят – делать карьеру). Это тоже нужно: для повышения своего уровня жизни и собственно-го уважения. Если у мужчины нет этих дел или кто-то за него всё это делает – куда-то же надо ему девать свою энергию? Вот и сходят с пути мужики, «сливая» и свободное время, и свои творческие и физические возможности в игры, пьянство, во всякие авантюры.
Яша слушал внимательно, кивал головой. Бабушка полагала, что эти наставления останутся в памяти внука, но, похоже, внук понимал больше, чем хотела бы Александра Степановна, и выводы делал не столько для себя, сколько про своего отчима.

С поведением у Яши тоже было не всё ладно.
Как-то он позвонил и рассказал очередное происшествие в школе: он с дружками у одноклассницы «захватили дневник»... («Выкрали, что ли?» - «Да нет, баба, мы в спортзале были, а у неё сумка раскрылась, и всё вывалилось, а Ромка рядом стоял…» - «Ну, понятно! И что вы сделали?»)... и кинули его в баскетбольную корзину, а тот застрял в сетке. Ребята прыжками, подсаживанием друг друга дневник вызволили (по версии Яши) и отдали хозяйке. Но та всё равно пожаловалась в дирекцию, и теперь эту компанию обвиняют в воровстве дневника и вызывают мать в школу.
- Что-то, Яша, у тебя концы не сходятся. Почему девочка пожаловалась, если вы дневник ей вернули?
- Не знаю, баб. Я всё говорю правильно. Я не вру! Так они, представляешь, в милицию пожаловались, и нам пришла повестка.
- ..осссподи, Яша! И что дальше?
- А папа съездил в райотдел милиции и все уладил.
- Ну, да! Уже и до милиции дело дошло! Нет, брат, что-то ты темнишь. Как ты рассказываешь – так шалость, а на деле получается – чуть ли не преступление. Вы что там с этим дневником сделали?
- Баб! Вот и ты тоже! И мама говорит – «врёшь». А ничего особенного. Видишь же – папа уладил.

Всё же что-то в школе произошло не совсем ладное. Но бабушка не стала звонить Славе и уточнять, рассудив: утряслось – и ладно. Может, Яшка перевозбудился и что-то приврал, рассказывая этот случай.
Она вспомнила, как после рассказа внука о том, как его спас в реке Слава, перезвонила тому и услышала: «Ничего там не было особенного, Яшка просто напугался, это не далеко от берега было».
Однако, не прошло и недели, как Яшкин пересказ про происшествие в спортзале "заиграл новыми красками".
Сначла к "дедам" позвонил Слава. Александра Степановна сидела около компьютера, и трубку взял Михаил Яковлевич:
- Да что ты?! – услышала бабушка Ася голос мужа.
Она поднялась и взяла параллельную трубку.
В Славином изложении Яшка выкинул «очередной финт ушами» – в компании парней из параллельного класса выпил в школе пива, и его одна девчонка заложила» - на весь спортзал закричала: «А от Рыжего пивом воняет!» И вот теперь кому-то из Сухарёвых надо непременно ехать в школу – разбираться.
- Дай-ка мне его! – грозно приказал Славе дед Миша..
- Что к чему, дед? – зачастил в трубке голос Яшки. - Я сделал два-три глотка, потом побежал в спортзал, забил мяч в баскетбол, а меня - вроде я был пьяный.
 
Разговор деда и внука разнообразием не блистал. Михаил Яковлевич рычал, как рассерженный пёс, а из трубки неслась полу-жалобно - полу-агрессивно оправдательная отповедь.
Александра Степановна в разговор не вмешивалась, но когда дед раздражённо бросил на аппарат свою трубку, она попросила Яшу позвать мать. И уже той безапелляционным тоном приказала Яшу отпустить на выходные к ним, «дедам».
- Нет, - запротестовала Альбина. – Яша должен убираться в квартире.
- Пусть уберётся и едет к нам. Чего вы нам всё время на него жалуетесь, а общаться не даёте?
- А что толку от вашего общения?! – вдруг взорвалась бывшая невестка. – Яшка всё хуже себя ведёт. И успеваемость… Он уже со-всем на трояки съехал. Я с ним не знаю – что делать. Нас ни грамма не слушается. Я думала – вы на него повлияете, а он у вас побудет, а ничего не меняется.
- Альбина! Ты себя послушай, что говоришь. Парень живёт всё время с вами, питается вашей средой, у нас бывает – хорошо, если полтора дня в две недели, и ты хочешь, чтобы он вёл себя так, как если бы жил у нас постоянно? А не думаешь ли ты, что вам - в вашей семье - что-то менять надо?

Но этот разговор, как и все предыдущие, закончился ничем. Александра Степановна, в конце концов, положила трубку, устав слушать бесконечный обвинительный поток, извергающийся с другого её конца.
"Писатель чёртов! - вертелось в бабушкиной голове. - Всё же нам наврал про дневник... Наплачемся... Ох и наплачемся ещё мы!"

Глава следующая: http://proza.ru/2025/05/17/305