По строкам И. С. Тургенева. Бежин луг. Ночное

     Я ошибся, приняв людей, сидевших вокруг тех огней, за гуртовщиков,
перегонявших табун.
 Это просто были крестьянские ребятишки из соседних деревень, которые стерегли табун.
   В жаркую летнюю пору лошадей выгоняют у нас на ночь –
кормиться в поле во время зноя:
днём мухи и оводы не дали бы им покоя.
Выгонять перед вечером и пригонять на утренней заре табун
для крестьянских мальчиков большой праздник.
Сидя без шапок и в старых полушубках на самых бойких клячонках,
мчатся они с весёлым гиканьем и криком, болтая руками и ногами. Чем не праздник? -
Они высоко подпрыгивают, звонко хохочут, словно цирк едет на праздник.
   Лёгкая пыль жёлтым столбом поднимается и несётся по дороге;
далеко разносится дружный топот, лошади бегут, навострив уши, быстро бегут по траве;
впереди всех, задравши хвост и беспрестанно меняя ногу,
скачет какой-нибудь рыжий космач, с репейником в спутанной гриве.
   Я сказал мальчикам, что заблудился, и подсел к ним.
Они спросили:  откуда я, помолчали, потом посторонились.
Мы немного поговорили.
Я прилёг под обглоданный кустик и стал глядеть кругом. Красота вверху – небесная.
Картина была чудесная:
около огней дрожало и как будто замирало,
упираясь в темноту, круглое красноватое отражение прелестное;
   пламя, вспыхивая, изредка забрасывало за черту того круга быстрые отблески;
тонкий язык света лизнёт голые сучья лозника и разом исчезнет;
острые, длинные тени, врываясь к нам  на мгновенье при этом,
в свою очередь добегали до самых огоньков: мрак боролся со светом.
   Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался сперва,
потом из надвинувшейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная голова, -
 гнедая, с извилистой проточиной, или вся белая,
внимательно и тупо смотрела на нас,
проворно жуя длинную траву, и, снова опускаясь, скрывалась тотчас.
   Только слышно было, как она продолжала жевать и отфыркивалась.
Из освещённого места трудно разглядеть, что делается в потёмках далёкого леса,
и потому вблизи всё казалось задернутым почти чёрной завесой;
но далее к небосклону длинными пятнами смутно виднелись холмы и леса.