Быть Может - вариации на заданную тему

    В то давно ушедшее, Быть Может самое счастливое время мы жили на краю города около берёзовой рощи в маленькой комнатке с балконом. Хозяева огромной трёхкомнатной квартиры, в которой снимали жильё, было под пятьдесят. Они казались весьма пожилыми людьми. С ними проживал сын. Не просто пьющий, а очень сильно пьющий - как и его родители. Пословица про яблоню и яблоко - точно про них.Это была дружная, сплочённая общей целью и конкретными задачами, семья алкашей.      

Злоупотребляли они, нельзя сказать, часто. Пить, как организм требует и душа желает было не на что. Поэтому сдавали квартирантам комнату в запущенной, требующей капитального ремонта "трёшке". Это не спасало, но в какой-то мере снижало остроту постоянного финансового кризиса в семье.

Получив плату за аренду, хозяева-алкаши начинали пить. Они увлечённо занимались любимым делом до тех пор, пока запасы алкоголю полностью не иссякали, без малейшей надежды,а главное, возможности их пополнить. Из спиртного в приоритете были коктейли, сделанные по своим проверенным рецептам. При этом использовались неожиданные, мало сочетаемые ингредиенты. Но, это не вредило здоровью. Наоборот, укрепляло его. Так в семье считали. Алкогольные напитки употреблялись и в чистом виде. К ним относились аптечные спиртосодержащие настойки в маленьких пузырёчках. Безусловно полезные для сердца. И для нервов тоже.

Между раундами бормотухабухания любители коктейлей делали вынужденные паузы. Глава семейства, сидя за столом частенько засыпал со стаканом в руке. Когда глава приходил в себя, стакан продолжал движение в намеченном ранее направлении. Сын, после нескольких алкогольных хуков, падал на пол. Валяясь в коридоре, боец отдыхал и копил силы для продолжения борьбы с бессменным и непобедимым противником - другом и врагом в одном стакане.

Вмсте с тем, хозяева-арендодатели были тихие, по-своему добрые люди.. Они не докучали, н мешали нам. А перешагнуть через лежащее поперёк всего безобидное, еое-епе дышащее антитело, не в тягость было и представлялось забавным. Тем паче происходило подобное не часто из-за хронической нехватки у хозяев-тунеядцев денежных средств.

Несмотря на своеобразие быта и непростую, привычно-напряжённую международную обстановку, а также временные трудности построения развитого социализма, мы жили своей, особенной, как представлялось нам, ни от чего не зависящей жизнью.

Мы были молоды и в каком-то смысле немножечко бессмертны. Впереди предполагалась вечность. Во всяком случае, до тридцати (а 30 лет - это ужас, конец света) было далёко. Непредставимо далеко. Мы верили, что у нас всё будет замечательно и завтра и послезавтра и послепослезавтра. И так далее и так далее. И так долго, долго-долго.

В предвечернее время в будни и днём по выходным мы слушали музыку - классику и эстраду, большей частью зарубежную. На "Аккорде" с одной колонкой крутили виниловые диски с песнями Хампердинга, Азнавура, Адамо, Пиаф... Ставили пластинки одну за другой. Я не успевал их менять.

В хорошую погоду, сделав громче звук проигрывателя, выходили вместе с Хампердингом или Дассеном на балкон и созерцали открывающий перед нами мир, казавшийся в тот час необыкновенным.
Слушая любимые композиции, мы зачарованно смотрели на тихое вечернее солнце, на "девятиэтажки" вдали с окнами абрикосового цвета, на пешеходов, уныло бредущих по обочинам раздолбанной, сверкающей лужами дороги, идущей мимо нас в глубь леса - в никуда.
Порой внезапно появлялись стаи птиц. В глазах рябило от чёрных точек в небе. Плицы, с тревожным гомоном выписывали немыслисые траектории в полёте, а самые смелые пикировали и как бы бомбили собой стены домов. Птицы-камикадзе целились в окна. Да просто пугали!

А мы стояли на балконе рядышком. Курили "БТ", Быть Может, лучшие сигареты в мире. И нам было хорошо. Так хорошо, что больше ничего и не надо. Только бы всё продолжалось. Продолжалось и продолжалось.

Иногда, от полноты чувств, или от чего ещё - да просто так - мы пили грузинский трёхзвёздочный коньяк. По  одному напёрстку или по два, редко по три, не более. Завтра же на работу. Да, хоть и не на работу. Это было в кайф. Подобного кайфа не случалось потом никогда. Классный коньяк! Такого сейчас и в помине нет. В магазинах продают абсолютно не похожий на тот - совершенно другой.

Тогда всё другое было: и небо и сигареты и духи и, само-собой, трава... А не только коньяк грузинский, трёхзвёздочный, с синей этикеткой...

В то время мы не имели своего жилья, поэтому мотались по общагам и съёмным квартирам. В комнатке у берёзовой рощи провели несколько месяцев. Мы впервые арендовали жильё и, так получилось, оказались на окраине города в старом, малопригодном для проживания доме, к подъездам которого вплотную подступали густые заросли шиповника.
Там. в комнате с большим балконом, под пение Дассена  пролетела частичка нашей не долгой совместной жизни.

Этого дома, наверное, нет. Снесли давно или развалился сам. Остался он, выходит только в памяти. Дряхлый, но какой-то добрый дом. Незабываемо-забытый...

Очутиться бы в нём - на миг. Побыть ещё чуть - в доме, где осталось всё, без чего жизнь, казалась невозможна. Побыть там. Постоять на балконе. Послушать на закате Дассена в доме у дороги, ведущей в никуда. В доме, которого нет...

Первое съёмное жильё! Оно как своё - родным становится. А то, что квартира у чёрта на куличках, мебель рухлять, оборваны обои - пустяки. Не это главное. Не в этом счастье. Всё же впереди.  Всё будет: и квартира в центре и мебель и нормальные обои и ... И счастье. Счастье, которое совсем рядом.

Быть Может, где-то там - за горизонтом.