Арап Петра Великого

         «А нельзя ли, на вашей
                картине  изобразить
                моего деда (прадеда).               
                Чтобы его  африканская 
                рожа, торчала возле
                Петра Великого»
      
                А. Пушкин
               
               
                -1-
                Абрам Петрович Ганнибал, очнулся от глубокого сна в немалой тревоге. Ему приснилось, что он находится на корабле, который преодолевая сильнейший шторм, везёт его в неизвестном направлении, прочь от родного дома. Но, слава богу, это был хоть и тревожный, но  всего лишь сон. Правда, для того, чтобы окончательно в этом убедиться и успокоиться пришлось даже встать с кровати, и, нащупав ногами шлёпанцы, подойти  к окну. За тёмным ещё окном виднелись знакомые очертания придомовых хозяйственных строений, родной барской усадьбы в деревне Суйде, близ Гатчины. Тяжело вздохнув, Абрам Петрович перекрестился, и вновь улёгся на свою кровать. Вставать было явно рано. Почему-то припомнилось детство. Его отец был князем в Абиссинии и владел тремя городами, находившимися на берегу моря. Абиссинцы, как правило, имели цвет кожи от смуглого до тёмно-коричневого, и смешанные негроидные, и европеоидные черты лица. У его отца было много жён и детей, и он даже не знал их всех, а теперь уже никогда и не узнает. Но так видно было угодно богу.
                Его привезли в Россию ещё в малом возрасте, вместе с таким же арапчонком, которого до этого он никогда не видел. И он не помнил и не знал всех подробностей, каким образом это произошло. По одной из версий, их выкупил русский посланник в Константинополе и отправил в подарок своему царю. И когда они впервые предстали перед русским царём, то просто тряслись от страха. Но русский царь оказался человеком простым в обхождении. Он был очень высокого роста, что показался им почти великаном. Они не могли также не заметить, что он был одет в очень простую одежду, но обладает очень властным характером, и все вокруг его распоряжения стараются исполнять мгновенно. Тогда же он впервые увидел Александра Даниловича Меньшикова, который во многом выглядел копией своего государя. Такого же высокого роста и хорошо сложён. С приятными чертами лица, всегда опрятно и чисто одевавшийся. Меньшиков, как он позже отметил, отличался редкой проницательностью и ясностью речи. Он обладал искусством выбирать себе нужных людей, и умел ловко обделывать любое дело, порученное ему царём. А также  Франца Лефорта, всегда одетого по последней европейской моде. Который был очень умён от природы, и, несмотря на то, что был пьяницей, балагуром и дебоширом, всегда давал царю очень дельные советы.  Меньшиков, показав царю рукой на испуганных арапчат, спросил:
- Мин херц! А, что будем делать с арапчатами?
Государь, с некоторым удивлением долго и молча  разглядывал их, явно не зная как поступить. Пока они испуганно не засопели, готовые зарыдать во - весь голос. Видимо увидев это, Лефорт, говоривший по русски с иностранным акцентом, предложил определить их в музыкальную роту Преображенского полка, заявив:
- Государь, эти африканцы, как правило, становятся хорошими солдатами.
И царь согласился с ним. А, когда они выходили из его кабинета, Лефорт, достав из вазы, стоявшей на  столе,  вручил им по яблоку.
                Вскоре, арапчата были крещены в Вильно. И сам государь стал их крёстным отцом, а крёстной матерью польская королева, супруга короля Августа. Он получил имя Абрама Петровича Петрова, а его соотечественник, которого вначале все принимали за его брата, Алексея Петровича Петрова. В музыкальной роте Преображенского полка его стали обучать на барабанщика, а Алексея играть не гобое. Но в первую очередь русскому языку и военному делу. Кстати, Алексей не только не был ему родственником, но так случилось, что не стал и другом. Об Алексее ему было известно только то, что большую часть своей жизни он прослужил в музыкальной роте Преображенского полка. И отслужив положенный срок, взял себе в жёны крепостную девицу князей Голицыных, выкупив ей вольную. Получив участок земли, построил себе дом. И они до конца жизни больше никогда не виделись, и не встречались.
                Несмотря на то, что сам государь стал их крёстным отцом, о своих крестниках-арапчатах он вспомнил только через несколько месяцев.
- Как там мои арапчата? – однажды задал он неожиданный вопрос генералу Головину, который по его поручению временно исполнял обязанности командира Преображенского полка.
- Обучаются, - несколько неопределённо ответил генерал, который только однажды видел арапчат, при их поступлении в полк.
- Ну и как идёт обучение? – не отставал от него государь.
- Успешно, - вновь туманно ответил Головин, но вовремя вспомнив, что ему докладывал командир музыкальной роты, добавил:
- Один из них, кажется поумнее, второй более туповат, и с ним приходится больше возиться.
Больше вопросов от царя не последовало. И он вновь надолго забыл о своих крестниках. И только через два года последовало новое распоряжение от государя, который приказал: «того из арапчат, который побойчее, и поумнее, направить для обучения в чертёжное ведомство».
                Прошло ещё два года, когда государь вновь вспомнил об Абраме Петровиче. Удостоверившись в некоторых его успехах в чертёжном деле, государь распорядился назначить его работником чертёжного ведомства, где он занимался снятием копий с различных чертежей, в которых был заинтересован лично сам царь. Но однажды пришло распоряжение чертёжнику Петрову немедленно лично прибыть к самому государю. В немалой тревоге Абрам Петрович, в сопровождении директора чертёжного ведомства, направился на эту аудиенцию, думая, не совершил ли он какой оплошности в каком-нибудь чертеже, которая была обнаружена, и теперь его может ожидать неизбежное наказание со стороны самого государя. Его провели в токарную комнату, где были установлены сверлильные и токарные станки, и вход в которую был всем строго запрещён. Когда они появились в токарной, великий государь в это время обрабатывал на станке какую-то деталь, и что-то говорил присутствующим здесь же Меньшикову и Нартову, который собственно и заведовал токарной. Увидев входивших, и не дождавшись представлений, без всяких лишних отступлений, царь заявил директору чертёжного ведомства:
- Абрама Петровича Петрова забираю на время в своё распоряжение.
Директор чертёжного ведомства ни слова не говоря, откланявшись, тут-же удалился, оставив его одного.
- Сей вьюноша, сотрудник чертёжного ведомства Абрам Петров, - пояснил он присутствующим, - поедет с нами в армию. Цесаревичу нужен дружок для игр и прочее, а то он очень скучает среди нас взрослых. Александр Данилович, позаботься обо всём.
В это время в токарной появился сын царя цесаревич Алексей, которого познакомили с Абрамом Петровичем, объявив волю царя. Тот скорчил недовольную гримасу, однако не стал спорить с отцом, и открыто проявлять своего недовольства.
А Меньшиков, уводя Абрама Петровича с собой, шепнул ему на ухо:
- Абрам Петрович, послужи царю по-настоящему. И тогда награда найдёт тебя. Не пожалеешь. Ей богу, не вру.
                -2-
                Как не крутился в своей постели Абрам Петрович, но сон  от нахлынувших на него воспоминаний уже не шёл. Он хотел кликнуть Афанасия, который прислуживал ему, но этот подлец так храпел за ширмой, что никаким криком не докричишься. Наконец, этого сукина сына, и бездельника, которому уже шёл пятый десяток, удалось с большим трудом всё-же пробудить ото сна.
- Чего вам барин? – недовольно заявил он. – Спали бы себе. Чай ещё рань несусветная. Добрый человек в такой час и собаку не выгонит из дома.
- Подавай дурак умываться и одеваться, - распорядился Абрам Петрович, - не засну теперича.
-Вот дал бог барина, - стал жаловаться на свою судьбу, любивший поворчать Афанасий.- Нет, чтобы, как все нормальные люди, лежать себе, почивать, так нет. Куда вас чёрт несёт. Не дай бог, барыня услышит, так она вам задаст.
- Не твоё дело дурак, делай, что говорят, - прервал его ворчание Абрам Петрович. – И принеси чашку кофею и булочку.
Продолжая ворчать и жаловаться на свою тяжёлую судьбу, Афанасий, любивший поспать, отправился исполнять распоряжение своего барина.
Умывшись и одев на себя старый, и изрядно поношенный генеральский мундир без эполет, выпив едва тёплую чашку кофе, не забыв шляпу и тяжёлую трость, стараясь не шлёпать сапогами, чтобы не разбудить домашних, Абрам Петрович вышел из дома. По старой военной привычке, первым делом, он отправился на конюшню, посмотреть на лошадей. Нет ли какой хвори среди них или упущений, не приведи господь. Несмотря на раннее время у конюшни уже возился конюх Егор, который присматривал за лошадьми.
- Как лошади? – задал вопрос Абрам Петрович, словно ему предстояло вскоре отправляться.
- Слава богу, барин, - ответил Егор, - сейчас погоним на водопой, сами будете иметь возможность убедиться.
Абрам Петрович присел на лавочку у конюшни, чтобы лично убедиться всё ли исправно, и посмотреть на своих лошадей. Хозяйский глаз, он завсегда хозяйский глаз. Лошадей вскоре погнали на водопой. Слава богу, кажется всё в порядке. Но незаметно его вновь охватили воспоминания.
                В России всем тогда было ясно, что от шведов никуда не денешься. Они будут всегда рядом, буквально за фасадом новой столицы. И с ними придётся воевать. И, что для обеспечения безопасности государства назрела нужда отнять у шведов северные земли и взять Нарву любыми средствами. Вместе с государем и цесаревичем, он тогда находился в армии, которая осаждала Нарву. Абрам Петрович навсегда запомнил слова, сказанные тогда Петром Великим: «Что от битвы государство умного народа только крепнет, как железо  и умом богатеет. Нарва не просто крепость, а ключ ко-всей войне, так как иначе Санкт-Петербург нам никогда не удержать». Сопровождая царя, они вместе с цесаревичем, оказались на Военном Совете, на котором было принято решение взять Нарву штурмом. А Александр Данилович придумал, как это сделать быстро, ещё до подхода основных сил шведских войск. Он предложил часть русских войск переодеть в шведскую форму, выдав их за подошедшие войска генерала Шлиппенбаха, выманив гарнизон из крепости. И этот замысел был осуществлён и полностью удался. Во-время штурма Нарвы они ходили за государем, как жеребята за своей кобылой, стараясь не отставать от него ни на шаг. C восхищением и ужасом они смотрели на Меньшикова, который лично участвовал  в штурме крепости со шпагой в руках, и весь был во-вражеской крови. А на следующее утро русские разбили и подошедший отряд генерала Шлиппенбаха, который был послан на помощь Нарве.
                После взятия Нарвы, государь сказал своему сыну, «что он должен любить то, что служит отечеству, что он должен продолжить его дело». Но уже тогда Абрам Петрович заметил, что цесаревич Алексей своего отца не любит, а больше его опасается и страшится. И такое его поведение ему было не понятно. Да и между ними никак не складывались дружеские отношения. Однажды они даже серьёзно поругались. Цесаревич изволил заявить, что арапчонок здесь никто и должен лишь выполнять его приказы. Но Абрам Петрович тогда, не помня себя, закричал в запальчивости в ответ, что он князь и никому не позволит с собой так разговаривать. На что Алексей заявил:
- Подумаешь князь. А я государев наследник, и если я захочу, то тебя завтра же повесят.
На что Абрам Петрович заявил, что его крёстным отцом является сам государь. И он не позволит этому произойти.
Этот последний довод, видимо, подействовал  на цесаревича, и он больше никогда не приставал к нему, но относился всегда настороженно, и между ними никогда не складывались приятельские отношения.
                Шведские войска, которых удалось собрать,  во - главе со своим  королём Карлом-12, двинулись в Россию, но русская армия вод командованием Петра Великого разбила шведов под Лесной, и им пришлось идти в Малороссию. Воспользовавшись предательством Мазепы, который мечтал отделиться от России, и стать первым украинским царём. Тогда государь справедливо говорил: «Брат мой Карл мечтает быть Александром Македонским, но я не Дарий - негодный и старый. Карл хочет властвовать чужим, нашим государством, когда не может властвовать полноценно своим собственным царством. Кровь Карла для меня драгоценна. А кровь моих солдат бесценна. Я не хочу, чтобы пули моих солдат укоротили его жизнь. Я хотел бы жить мирно с братом моим Карлом. Я надеюсь, что он одумается и это поймёт».  Но особенно Абраму Петровичу запомнились слова государя, обращённые к русским солдатам, перед Полтавским сражением, где русским удалось окружить шведские войска: «Войны вот пришёл час, который решит судьбу нашего отечества. Не помышляйте, что сражаетесь за Петра, но за государство российское, за православную веру. Не должно вас смущать, что перед вами непобедимый враг. Вы своими победами над шведами, уже доказали, что это не так. А о Петре знайте, что жизнь ему не дорога.  Наступил тот редкий в жизни человека момент, когда судьба отечества зависит от каждого из нас. Лишь бы Россия благоденствовала и была жива». А, когда шведы пошли в наступление, государь велел отвести детей за линию редутов. И они вместе с цесаревичем оказались у государевой кареты. Абрам Петрович, как уже опытный солдат, зарядил пару мушкетов, на случай если шведы появится непосредственно перед ними. А, когда это произошло, он стал стрелять в шведов, сделав несколько выстрелов. Цесаревич Алексей, когда шведы пошли в атаку, спрятался в карете, его испуганные глаза лишь периодически выглядывали из её окон. В итоге шведы не выдержали пушечного огня в упор, и последовавшей за этим жаркой, рукопашной схватки у линии редутов. Правда, шведы на этот раз проявили большое упорство, дело дошло до того, что в рукопашной схватке пришлось принять участие всем, не остались без работы ни Меньшиков, ни даже сам государь,  и всё - же победа осталась за русскими войсками. Шведы начали отход, который вскоре превратился в паническое бегство. Победа русской армии была полная, было взято много пленных, пушек и знамён. После сражения, во - время позднего обеда, государь провозгласил тост за победу, а потом неожиданно для всех предложил выпить за шведов «учителей наших в военном деле». Меньшиков всем демонстрировал шляпу царя, пробитую пулями, в нескольких местах. Царь обратился ко всем присутствующим на обеде со следующими словами: «Ради благополучия Российского государства я и мои солдаты на Полтавском поле жизни не щадили. Ведь для нас лучше смерть, чем позор. А шведский король Карл для нас просто захватчик и вор. Для спасения России десница Всевышнего меня до сих пор сохраняла и уберегла. Сегодняшнее сражение решило судьбу не только России и Швеции, но и всей Европы, где исчезнут навсегда многие короны. Сам бог возвысил славой нашу отчизну. Да помянем же мы павших за Родину. Да принесём же возблагодарение Богу нашему, проявляющему о России такую заботу». Уже по возвращении в Санкт-Петербург, Абрам Петрович стал свидетелем разговора государя со своим сыном.
- Сын мой! - говорил ему государь. – Мы благодарим Бога за победу. Победы от него, но мы со своей стороны, должны употреблять все силы для их получения. Я взял тебя в поход показать тебе, что не боюсь ни труда, ни опасностей. Я сегодня или завтра могу умереть, но знай, что мало радости получишь, если не будешь следовать моему примеру. Ты должен любить всё, что служит ко-благу и чести отечества, должен любить верных советников и слуг, будут они свои или чужие, и не щадить трудов для общего блага. Помни, что если советы мои разнесёт ветер, и ты не захочешь делать того, что я желаю, то я не признаю тебя своим сыном, я буду молить Бога, чтобы он наказал тебя в этой и будущей жизни.
Цесаревич Алексей заплакал и стал целовать руку отца, говоря: «Всемилостивый государь-батюшка! Я ещё слишком молод и делаю, что могу. Но уверяю, ваше величество, что я, как покорный сын, буду всеми силами подражать вашим деяниям и примеру. Боже! Сохрани Вас на многие годы в постоянном здравии, чтобы я ещё долго мог радоваться столь знаменитым родителем».
                -3-
                Дай бог память, кажется, в 1716 году, царь взял Абрама Петровича с собой в заграничную поездку, в качестве переводчика, к тому времени он уже свободно общался на нескольких европейских языках, чертёжника и рисовальщика. По указанию царя он должен был быстро зарисовывать европейские крепости, и снимать копии чертежей, обмерять различные здания и сооружения, в том числе амстердамской колокольни.  И когда уже казалось, что их всех ждёт долгая обратная дорога домой, государь неожиданно распорядился Абраму Петровичу остаться в Париже и пройти полный курс обучения в военно-инженерном училище.
Где он изучал военное и инженерное дело, геометрию, фортификацию и другие науки. После окончания которого, он получил звание капитана, и по собственному желанию, поступил волонтёром во французскую армию, приняв участие во-французско-испанской войне. Во-время боевых действий Абрам Петрович был ранен в голову, и даже попал в плен. Но вскоре в результате обмена был освобождён.
                После смерти Людовика-14 во Франции правил регент герцог Орлеанский (с 1715 по 1723 годы), от былой набожности французского двора не осталось и следа. Во французском обществе алчность к деньгам легко соединялась с жаждой наслаждений. Не случайно в это время, финансовый делец некто Д. Лоу организовал во Франции выпуск бумажных денег и дутых акций основанной им Индийской кампании. В 1720 году финансовые операции Лоу провалились, что повлекло за собой разорение многих владельцев акций и обесценивание бумажных денег. Говоря словами Вольтера, наступило « счастливое время, отмеченное вольностью нравов». Появление Абрама Петровича в Париже возбудили внимание высшего света. Все желали видеть у себя «арапа русского царя». Несколько раз его приглашал во дворец и сам регент. Абрам Петрович не пропускал на одного праздника, ни одного бала, со всей легкомыслием своей молодости. Однажды его представили графу и графине Д.  И, судя по всему, он понравился особенно графине Леоноре, своей безискусственной  простотой, и в особенности тем, что он был далёк, особенно в обращении с женщинами, от всякой самонадеянности, что так свойственно почти всем мужчинам. Постепенно их отношения переросли в любовные. И эта связь не укрылась от взоров наблюдательного света. Одни смеялись, другие видели с её стороны непростительную неосторожность. Дело осложнилось тем, что графиня вскоре забеременела. Но после рождения чёрного младенца, который был отправлен на воспитание к надёжным людям в отдалённую провинцию, он был заменён другим белым ребёнком, и граф так ничего и не узнал об измене своей супруги. Любовные отношения с графиней стали испытывать неизбежные минуты охлаждения.
                В один из дней регент Франции, герцог Орлеанский вручил ему письмо Петра Великого. Государь писал герцогу, что не хочет неволить Абрама Петровича, что он волен сам решать возвращаться ему в Россию или нет. Но в любом случае он не оставит его в своём попечении. На следующий день Абрам Петрович объявил регенту, что намерен возвратиться в Россию. Герцог на это ответил: «Подумайте о том, что делаете. Россия не есть ваше отечество, не думаю,  что вам удастся опять увидеть знойную вашу родину; но ваше долговременное пребывание во Франции сделало вас равно чуждым климату и образу жизни полудикой России. Вы не родились подданным Петра. Поверьте мне: воспользуйтесь его великодушным позволением. Останьтесь во Франции, за которую вы проливали уже свою кровь, и будьте уверены, что и здесь ваши заслуги и дарования не останутся без достойного вознаграждения». Но Абрам Петрович твёрдо остался в своём намерении возвратиться в Россию. И герцог его понял. О своём решении возвратиться в Россию Абрам Петрович написал и графине Леоноре. Позднее уже в России он получил от неё письмо, в котором она писала о том, что всё ещё любит его. Но вскоре ему сообщили, что графиня завела себе нового любовника.
                Через две с половиной недели Абрам Петрович прибыл в Красное село, оставалось всего 28-вёрст до Санкт-Петербурга. Но, когда он вошёл в ямскую избу, чтобы спросить лошадей, его приветствовал сам император:
- Здорово крестник!
Узнав государя, он, было, бросился к нему навстречу, но в нерешительности остановился. Государь сам приблизился к нему и обнял его.
- Я был  предупреждён о твоём приезде, - сказал царь, - и поехал тебе навстречу. Жду тебя здесь со вчерашнего дня. Вели же свою повозку везти за нами, а сам садись со мною, и поедим ко мне.
Абрам Петрович с любопытством осматривал новую столицу России. Сколько много было сделано в его отсутствие. Новые здания и мосты. На крыльце дворца, так называемого Царицына сада, их встретила женщина лет 35, прекрасная собой, одетая по последней парижской моде. Государь поцеловал её в губы, заметив:
« Узнала ли ты Катенька, моего крестника, прошу любить и жаловать его по-прежнему».
Екатерина с улыбкой протянула ему свою руку, которую он поцеловал. Затем государь представил его своим дочерям:
- Лиза, - сказал он одной из них, очень высокого роста, - помнишь ли ты маленького арапчонка, который для тебя крал у меня яблоки в Ораниенбауме?
Великая княжна засмеялась и покраснела.
Во - время обеда государь расспрашивал его об Испанской войне, о Франции, о регенте. Ночевать его оставили во дворце, как и раньше в токарной. На другой день государь объявил ему, что присвоил ему звание капитана-поручика бомбардирской роты Преображенского полка. Позднее он был назначен смотрителем царского кабинета, по-существу он исполнял обязанности личного секретаря императора, а также был главным переводчиком иностранных книг при дворе. Кроме того, по указанию императора стал обучать молодых офицеров инженерной науке и математике.
                Однажды он стал свидетелем довольно неприятного факта, когда царь стал обвинять Меньшикова, в воровстве и взяточничестве, который контролировал все денежные потоки в государстве.  А по действующим законам уличённые во взятках и воровстве казённых средств, получали кнут, плети, и отправлялись на подневольные работы, на галеры, а нередко лишались и самой жизни. На этот раз дело дошло до того, что государь пришёл в такую ярость, что сильно до крови избил своего ближайшего друга и соратника.
Весь в крови, слезах и соплях, Александр Данилович говорил царю, что если он берёт взятки, то только у мошенников и воров. Что, таким образом, он возвращает уже ранее уворованное, и что при этом он никогда не забывает о пользе государства,  ведь ему лично много не надо. Что он,  таким образом, радеет об общей пользе, ведь всё, что у него есть, принадлежит на самом деле самому царю.
- Вот ты государь сейчас говоришь, что в казне денег нет, а они сейчас для неотложных государевых дел всегда надобны. А ты их государь у меня возьми, я их тебе всегда могу дать. И тебе не будет нужды мне их возвращать.
С большим трудом Меньшикову удалось успокоить изумлённого такими речами царя, и вскоре они, выпив по чарке водки в честь примирения, вновь обнимались, как самые близкие друзья. Но не всем так везло, как Меньшикову. Так вице-канцлер Шафиров, обвинённый во взяточничестве, был приговорён к смертной казни, правда, заменённой ссылкой в Сибирь. А князь Гагарин и вовсе был казнён.
                Но особенно много пользы приносило общение с Францем Лефортом, который охотно давал советы, как лучше устроить кабинет государя, какой установить порядок в прохождении прошений и жалоб. Но больше всего запомнились слова Лефорта, высказанные им однажды самому императору: «Нужны тебе Пётр умные, верные люди, которые пойдут за тобой и в огонь и в воду, пусть даже захудалого рода. Без них невозможно будет сделать Россию современным государством, великой державой. А главное и единственное стоящее дело в жизни – это Россия». К сожалению, вскоре Лефорт заболел и покинул этот мир, к большому огорчению государя и всех близко знающих его, к радости врагов императора и России.
                К тому времени, всем было ясно, что вокруг цесаревича Алексея собираются люди, выступающие против реформ императора Петра Великого. В частности его личный духовник Яков Игнатьев, ненавидевший государя, князь Долгорукий, князь Дмитрий Голицын и другие. А император об этом даже не догадывался, что сын его находится всецело в руках его злейших и смертельных врагов, постоянно пытался привлечь его к общему делу.  Он даже поручил ему заниматься формированием новых полков, снабжением армии и наблюдать за постройкой новых кораблей. Цесаревич хоть и беспрекословно исполнял приказы государя, но без особого рвения и неохотно, словно предчувствуя свою печальную судьбу. Вскоре его обвенчали с принцессой Бланкенбургской Софией Шарлоттой, хоть и хитрой, но неопытной особой, которая после рождения сына умерла от родов. Цесаревич даже просил государя разрешить ему уйти в монахи. Но тот просил его всё хорошо обдумать, до конца надеясь, что сын одумается и станет для него хорошим помощникам во всех делах. Но случилось невероятное, сын императора Петра Великого, наученный своими советниками бежал за границу в Вену, успев жениться на некой Ефросинье, где официально попросил политического убежища. К счастью, вскоре, угрозами и посылами его удалось уговорить возвратиться в Россию.  Император официально лишил цесаревича Алексея своего наследства и потребовал выдать всех своих сообщников, которых казнили. А Ефросинья выдала  все тайные планы самого цесаревича, что он обращался к шведам и австрийцам за военной помощью, что он только и ждёт смерти своего отца, чтобы расправится со всем его окружением. Император не стал единолично судить своего сына, а поручил государственному совету, из более, чем ста государственных деятелей сделать заключение о степени виновности цесаревича. Государственный Совет пришёл к выводу, что цесаревич Алексей за содеянное, заслуживает только смертной казни. Император не пожелал освобождать своего сына от ответственности перед государством и троном. Тогда в узком кругу Пётр Великой говорил: «Лучше сын чужой - да хороший, чем свой да плохой. Лучше прожить бездетным, чем с сыном зловредным. От которого только один вред государству российскому, и всему нашему делу».
                Абрам Петрович вернулся в Россию уже после того, как Марта Скавронская, родившаяся в крестьянской семье, стала спутницей государя, попав в русский плен после взятия Мариенбурга. Он была служанкой пастора Глюка, а её первый муж был шведским драгуном, он пропал без вести во - время боевых действий. Вначале её покровителем стал фельдмаршал Шереметьев, а затем и Меньшиков. После крещения вначале называлась Катериной Алексеевной Василевской. Но царь вскоре официально на ней женился. Была отправлена государем в Преображенское к сестре Наталье Алексеевне и родным Меньшикова, где обучалась этикету, светским манерам и русской грамоте. Она имела лёгкий характер, была обаятельной, терпеливой и умной.
И тех пор она  участвовала во-всех военных походах и путешествиях государя.  В мае 1724 года была коронована государем, как Екатерина Первая Императрица Всероссийская. Пётр часто делился с ней рассказами об интрижках с другими женщинами, которые она воспринимала с юмором. Так как он всегда заканчивал свои рассказы словами: «но никто не может сравниться с тобой». Екатерина была черноволосой женщиной, с приятными чертами лица и яркими выразительными глазами. Она говорила по русски ломано, с лёгким акцентом. Всегда появляясь,  неся на груди довольно большой портрет императора размером с блюдце, украшенный алмазами. Она развлекала государя своими довольно откровенными замечаниями, что ей бывает грустно от того, что у придворных столько испорченностей. Она часто говорила, что не может жить без государя, что «как не выйдет, так и жалеет, что не вместе с ним гуляет». Царь даже учредил орден святой Екатерины.
Но всё хорошее в этой жизни быстро заканчивается. Лопнула и эта, казалось бы, необыкновенная и сильная любовь. Когда она одна могла успокоить государя одним голосом, когда он приходил в гнев и ярость.  Она сажала его и ласкала его голову. Это производило на царя магическое действие. Он успокаивался и закрывал глаза на несколько минут. Уже в самом конце жизни государя пробежала и между ними чёрная кошка. Любовником Екатерины оказался камергер-адъютант Виллимон Монс, брат Анны Монс, с которой у государя в своё время был бурный роман. Его обвинили во - взятках и он был казнён. А император помирился со своей Екатериной, только когда серьёзно заболел. Уже после смерти Петра Великого, Екатерина была провозглашена царствующей императрицей. Но Екатерина - Первая государственными делами фактически не занималась, и всё своё время уделяла многочисленным балам, увеселениям, пирам и представительским мероприятиям. Она передала  правление Тайному Совету, но фактически в это время государством управлял Меньшиков. Частые балы, застолья и пиры быстро привели её здоровье в критическое состояние, и она прожила только 43- года. Родила Петру 11 детей, большинство из которых умерли  в младенчестве. Взрослого возраста достигли лишь дочери  Анна и Елизавета.
                После внезапной смерти Екатерины-1 к власти в России пришла императрица Анна Иоанновна, племянница Петра-1, по малолетству его внука Петра-2. В это время фельдмаршал Александр Меньшиков предпринимал определённые шаги для укрепления личной власти. В частности ему удалось обручить свою дочь с Петром –2. Однако, он не сумел найти полной поддержки в гвардии и пресечь влияние на Петра-2 враждебных ему представителей старых аристократических родов - князей Голицыных и Долгоруких. Канцлер, граф Гавриил Головин, родственник Петра-1 по материнской линии, и противник Меньшикова, уничтожил завещание Екатерины-1 о передаче престола дочерям Петра-1, в случае бездетной смерти Петра-2. Головин  предложил выдвинуть на престол Анну  Иоанновну, при которой вплоть до её смерти был первым кабинет - министром и президентом коллегии иностранных дел. Обер-камергер двора и фаворит Петра-2, князь Долгоруков Иван Алексеевич, который отличался высокомерием и имел репутацию гуляки и ловеласа, постоянно вовлекал Петра-2 в кутежи. Он способствовал разрыву Петра-2 с Меньшиковым и обручению его со своей сестрой. Во - время болезни Петра-2 подделал его подписи на подложном завещании, так как Петр-2 отказался передать престол его сестре. С воцарением Анны  Иоанновны был сослан, а затем вместе с другими своими родственниками казнён. Против Меньшикова был настроен и граф Бестужев-Рюмин, который подверг его преследованию, из-за участия его отца в противодействие его планам в Курляндии. Его отец Пётр Михайлович Бестужев-Рюмин был фаворитом герцогини Курляндской Анны  Иоанновны до Бирона и фактически был главой правительства. В 1727 году Меньшиков был обвинён в государственной измене, в хищениях из государственной казны, и вместе с семьёй сослан в Берёзов, Тюменской губернии. Где он и скончался. Всё его имущество было конфисковано. По одной версии государственная комиссия, составленная из членов Госсовета, так и не смогла обнаружить его «несметных» богатств, к большому для всех разочарованию и огорчению. По другой версии кое-какие средства всё - же были найдены. Кладбище, на котором был упокоен фельдмаршал Меньшиков, смоет наводнением, и его могила будет потеряна навсегда. Хотя его дети позднее императрицей Елизаветой будут реабилитированы и возвращены в Санкт-Петербург, им также будет возращено всё у них незаконно конфискованное.
Кстати, Абраму Петровичу очень нравилась дочь Меньшикова, с которой он познакомился на одном бале, и которая обладала, как и её отец, лёгким и весёлым характером. Он стал оказывать ей некоторые знаки внимания, посылать цветы, корзины с фруктами, поздравлять с различными праздниками. У них даже завязалась личная переписка. Это не мог не заметить сам Меньшиков, как очень опытный человек. И однажды у них состоялся неприятный разговор. Александр Данилович откровенно ему тогда заявил: «Смотри Абрам Петрович, на чужой каравай рот не раскрывай. Она не для тебя. Она будет женой государя Петра-2, он уже подрастает». Абраму Петровичу пришлось прекратить с ней всякое общение. Потом он очень жалел об этом, что уступил этому требованию Александра Даниловича.
                Абрам Петрович был давним знакомым графа Бестужева, который был связан со-двором цесаревича Алексея. Бестужев писал ему письма с выражением преданности и осуждением реформ Петра Великого. В этот кружок Бестужева входили: Веселовский, Пашковы, Нелединский, Черкасов, воспитатель цесаревича Семён Маврин, и другие. Как правило, они собирались в доме сестры Бестужева, княгини Аграфены Петровны Волконской. Их опорой был также австрийский посланник в Петербурге граф Рабютен. Эти друзья Бестужева подняли интригу против Меньшикова и Остермана, но она раскрылась, была обнаружена тайная переписка, и тайные сношения этого кружка. Княгиня Волконская и другие  подверглись ссылке в деревню. А Абрам Петрович, который не был замечен ни в каких противоправных действиях и словах, тем не менее, был отправлен в Сибирь, для продолжения дальнейшей службы.
                Граф, генерал-фельдмаршал Алексей Петрович Бестужев-Рюмин родился в 1693 году. С 15-летнего возраста начал служить по дипломатической части при князе Куракине.  В 1713-1717 годах с разрешения Петра Великого был на службе у курфюрста Ганноверского, c 1714 года у короля Англии. Затем определился камер-юнкером при дворе герцогини Анны Иоанновны. В 1721 году был назначен резидентом в Данию. В Копенгагене сблизился с английским послом Уолтером Титлеем. Ему было поручено добиться признания императорского титула за русским царствующим домом и титула королевского высочества за герцогом Голштинским. Он должен был также настаивать на беспошлинном проходе русских грузов через Зунд. Запугивая датчан перспективой союза России со Швецией, он в 1724 году добился успеха. Действовал он всегда очень самостоятельно, иногда даже возражал самому государю, и давал ему советы. Пётр Великий тогда высоко оценил его заслуги, в 1723 году, Бестужев был вызвав на время в Ревель, и сам царь повесил ему на грудь свой портрет, украшенный бриллиантами. Жаловала его и Екатерина-1.   
                После воцарения Анны  Иоанновны, Бестужева перевели резидентом в Гамбург, а затем назначили посланником при Нижнесаксонском округе. Бестужев старался угодить новому правительству. Он извлёк из архива в Киле документы о правах герцогов Голштинских на русский престол, раскрыл заговор (мнимый) князя Черкасского и попал в любимцы к Бирону. В 1740 году Бирон назначил его министром, и Бестужев активно способствовал ему в получении регентства. После падения Бирона, Бестужев подвергся суду и аресту, и был приговорён к смертной казни четвертованием. Но благодаря падению Миниха и влиянию других вельмож, казнь была заменена в апреле 1741 года ссылкой в единственное неконфискованное у него имение в Белозерском уезде (в 312-душ).  Способствовал воцарению на престол Елизаветы Петровны. Получил в подарок дом в Москве, конфискованный у Остермана. Принял участие в составлении Манифеста обнародованного после свержения Брауншвейгской династии и 30-ноября 171 года был восстановлен в прежних чинах. С 1742 года был президентом коллегии иностранных дел. Назначенный вице-канцлером он пользовался вначале поддержкой франко-прусской партии. Но затем взял иное направление. В июне 1744 года добился высылки французского посланника Шетарди, и удаления агентов прусского короля при русском дворе, в числе которых была мать будущей императрицы Екатерины-2, и запрещении тайному советнику Лестоку вмешиваться в иностранные дела. В 1744 году был назначен канцлером и директором почт. В 1748 году он доказал подкупленность Воронцова и Лестока, устранив тем самым влияние Франции и Пруссии, и способствовал сближению России с Англией, а затем и с Австрией, с которыми было заключено союзные и субсидные соглашения, из-за этого у него сразу начались столкновения с Остерманом. Однако, в 1756 году выяснилось, что он неправильно понимал соотношение интересов и сил ведущих европейских держав. Конвенция с Англией оказалась крупной дипломатической ошибкой. Кроме того, он самолично отдал приказ командующему армии Апраксину вывести войска из Пруссии, после достигнутой победы над прусскими войсками, учитывая болезнь императрицы Елизаветы Петровны. Что позволило Фридриху избежать поражения в войне. Но она выздоровела, и Бестужев был обвинён в придворной интриге, в неисполнений высочайших повелений, во-вмешательство в командование армией, и в тайной переписке с великой княгиней Екатериной, с целью возведения её на престол, минуя наследника великого князя Петра-3, так как находился во-враждебных с ним отношениях.  Его снова приговорили к смертной казни, но и на этот раз заменили ссылкой в деревню Горстово Михайловского уезда. По вступлению на престол Екатерины-2 будет возвращён  из ссылки, дело его будет пересмотрено, и он будет оправдан. Получит звание генерал-фельдмаршала, хотя он никогда не принимал участие ни в каких боевых действиях, и не служил в армии. Но все его попытки восстановить влияние на императрицу будут встречать решительный отпор, и ни каких официальных должностей он уже не получит. Хотя иногда императрица Екатерина-2 будет обращаться к нему за советами по иностранным делам.
                Барон  Андрей Иванович Остерман – родился в семье пастора в Вестфальском городе Бохом. Во - время пирушки он случайно убил студента и был вынужден бежать в Амстердам. Поступил секретарём к русскому вице-адмиралу Корнелию Крюйсу. Его заметил Петр-1. Он становится сначала тайным писарем при походной канцелярии царя, а потом и его личным секретарём. Ему удалось заключить Нештадский мир, и Выборг остался за Россией. За это он получил титул барона. С 1723 года вице-президент коллегии иностранных дел. С 1725 по 1741 годы вице-канцлер. С 1726 – член верховного тайного совета. С 1727 по 1730 годы воспитатель  Петра-2. В 1734 году был назначен канцлером при правлении Анны Леопольдовны, сумел сблизиться с Минихом, участвовал в заговоре против Меньшикова. Владел пятью языками. Получил звание генерал-адмирала. После переворота был предан суду, приговорён к смертной казни, заменённой пожизненной ссылкой в Сибирь, в Берёзов, куда до этого был отправлен со-всей семьёй Меньшиков,  где и умрёт.
                Абрам Петрович Ганнибал, изменивший свою фамилию в честь великого полководца, которого считал своим земляком, вначале получил назначение в Казань, где должен был возобновить работы по ремонту крепостных сооружений. Но ещё не добравшись до это города он получил приказ ехать в Тобольск а затем в Селенгинск (Бурятия), где должен был построить крепость. Но прибыв на место назначения, обнаружил, что место для строительства крепости выбрано неудачно, о чём он немедля доложил в Санкт-Петербург. Но там это восприняли как саботаж и желание саботировать приказы, Ганнибала приказали арестовать и сопроводить в город Томск. И когда казалось что вся его служба и карьера пошли «псу под хвост», к счастью для него, неожиданно последовало распоряжение самой императрицы Анны Иоанновны его освободить и назначить в Томский гарнизон, где он некоторое время проходил службу, чувствуя себя полностью забытым и никому не нужным. Чтобы занять себя,  1726 году Абрам Петрович написал книгу о военно- инженерном искусстве. К частью о нём вспомнил генерал-инженер, и будущий генерал-фельдмаршал Миних Бурхард Христофорович, который в свой время служил во французской армии, а также в гесcен-дармштадской гессен - кассельской и польско-саксонской армиях. В 1728 году он был назначен генерал-губернатором Ингерманландии Карелии и Финляндии. С 1738 года был президентом военной коллегии. В 1734 году руководил осадой Гданьска, командовал русскими войсками в Крыму и Бессарабии. Спроектировал и построил Ладожский канал, коренным образом изменивший снабжение Петербурга. По его рекомендации был построен фонтанный комплекс. Он проложил немало дорог и построил порт на Балтийском море. Пётр Великий говорил о нём: «Я не имел ни одного чужестранца в своей службе, который бы так, как сеет, умел предпринимать и совершать великие дела. Помогите ему во - всём, что он пожелает». При царствовании Анны  Иоанновны следил за финансированием войск, создавал гарнизонные школы и госпитали. Когда на престол восходит Пётр-2 царский двор переехал в Москву, а в столице в Петербурге оставался Миних в качестве губернатора. При Анне Иоанновне в 1732 году он становится президентом Военной коллегии и получил чин генерал-фельдмаршала.
По протекции генерала Миниха, Ганнибал  в чине капитана, был переведён в город Пярну в местный гарнизон, где дослужился до звания майора. Во - время службы в этом гарнизоне ему приглянулась некая девица Евдокия Андреевна Диопер, гречанка по национальности, которая пользовалась большой популярностью среди офицеров гарнизона. Чёрт его дёрнул жениться на этой девице. Прямо по поговорке если бог хочет наказать человека, то в первую очередь лишает разума. Девица оказалась любвеобильная, и не могла жить без постоянного внимания мужчин. Что не могло не привести к постоянным приступам ревности с его стороны, и обвинениях в измене. Но судьба вновь уберегла его, и позаботилась о нём. В 1736 году он познакомился с достойной во всех отношениях девушкой Кристиной-Региной фон Шоберг, дочери шведского капитана и прибалтийской немки из дворянского рода Альбедиль. На которой он женился, так и не получив развода от своей первой жены, которая родила ему дочь Поликсену, которую он оставил при себе. За что на него наложили епитимью и приговорили к штрафу. Но к тому времени он уже вышел в отставку и проживал в небольшом имении Карьякюла близ Ревеля. Вторая жена родила ему 11-детей. Старший сын Иван Абрамович пошёл по военной службе, сын Осип служил на Черноморском флоте. Дочь сына Осипа стала матерью Пушкина.
                -4-
                Лошадей после водопоя, погнали на пастбище, пастись на воле. Проводив их, Абрам Петрович направился в небольшую деревенскую церквушку, чтобы поставить свечки в упокоении душ своих четверых детей, умерших ещё в младенчестве. В церквушке, где специально для него было установлено кресло,  ещё никого не было и можно было без помех помолиться. Слава богу, грех жаловаться, остальные дети вошли во взрослый возраст, и продвинулись по служебной стезе. Хотя с девицами проблем, конечно, больше. Ведь он не мог им обеспечить богатого приданного, хотя ещё была жива надежда, что и их семейная жизнь сложится благополучно. А у сыновей уже родились и свои дети, его внуки, и внучки.
                В 1740 году после смерти императрицы Анны Иоанновны, после осложнений от подагры и мочекаменной болезни в возрасте 47-лет, наследником и императором был провозглашён малолетний Иван-6, сын Анны Леопольдовны, которая родилась от брака дочери Ивана-5 Екатерины Иоанновны, племянницы Анны Иоанновны, с принцем Карлом Леопольдом Мекленбургским-Швергенским, которая стала супругой Антона Ульриха, герцога Брауншвейгского-Люксембургского. Вначале регентом при Иване-6 был назначен фаворит Анны  Иоанновны, Бирон. Но очень скоро его бестолковое правление российской империей привело к государственному перевороту. Заручившись согласием Анны Леопольдовны, 9-ноября 1940 года генерал-фельдмаршал Миних организовал нападение на Летний дворец, резиденцию регента. Якобы решающую роль в устранении и аресте Бирона сыграл адъютант г-фельдмаршала Кристоф Герман фон Манштейн. Миних присягнул Анне Леопольдовне. Бирон был осуждён. Его обвинили в узурпации власти, в том, что он притеснял русских, планировал удалить царскую семью из России. Бирон был приговорён к смертной казни четвертованием, но вскоре приговор заменили на вечную ссылку. Регентшей была провозглашена Анна Леопольдовна, которая объявила себя правительницей России при младенце императоре Иоанне-6. Анна Леопольдовна была тонкая, почти хрупкая, всегда бледная и грустная. Но она очень ответственно относилась к обязанностям правительницы, лично вникала во - все государственные дела и бумаги, принимала посетителей и жалобщиков. У её резиденции вечно толпились толпы народа. Генерал-фельдмаршал Миних стал первым министром, вскоре у него начались разногласия с принцем Брауншвейгским. И регентша передала ведение внешних дел Остерману., а внутренних Черкасскому, оставив за Минихом только военную область. 
                Но 25-ноября 1741 года в результате переворота новой императрицей России стала дочь Петра-1 Елизавета. Вся семья Анны Леопольдовны была арестована и помещена в Рижском замке. Но попытка камергера Турчанинова организовать заговор с целью вернуть на престол Иоанна-6, убедили Елизавету перевести семью в крепость Дюнамюнде, где у Анны Леопольдовны родилась дочь. Позднее семью перевезли в Рязанскую губернию, и заключили в Раненбургскую крепость, а затем отправили на Соловки. В марте 1745 года у Анны Леопольдовны родился сын Пётр Антонович, а позже в 1746 году сын Алексей Антонович. А Иоанна-6 изолировали от семьи и поместили в Шлиссельбургскую крепость на Ореховом острове. В марте 1746 года Анна Леопольдовна скончается от родовой горячки. А её сын император Иоанн-6 будет убит охраной при попытке его освободить подпоручиком Смоленского пехотного полка Василием Мировичем. После смерти отца, дети Анны Леопольдовны будут отправлены в Данию. Им будет запрещено вступать в брак, и иметь потомство.
Во - время переворота Елизавета смело выступила перед гвардейскими полками, одевшись в мундир офицера Преображенского полка:
« Клянусь в том, что умру за вас, целуйте и мне крест на этом. Я дочь Петра Великого. Когда Бог явит милость свою нам и всей России, то не забуду верность вашу. Соберите все силы и будьте в готовности, а я сама тотчас за вами приду».
                Но во - время царствования Анны Иоанновны, цесаревна Елизавета вела себя очень тихо и неприметно. И старалась не навлечь на себя гнев двоюродной сестры. Но после её смерти дочь Петра-1 проявила свой истинный характер. Она была для женщины очень высокого роста, имела рыжеватые волосы и серо-голубые глаза. Её увлечением были табакерки разнообразной формы. Она любила церковное пение, и слушать крики лягушек. С возрастом от запаха яблок ей делалось дурно. Она была очень умна  и имела решительный характер. Опасаясь заговоров, всегда спала в разных комнатах. Спать ложилась, как правило, в пять утра. Очень любила маскарады, которые постоянно устраивала во-дворце. Императрица Елизавета была одарена от природы самыми высокими качествами, как внешними, так и внутренними. Она смело ездила верхом, и не боялась воды. В совершенстве знала французский, немецкий, шведский и финский языки. И имела красивый почерк.  Она любила пышность и порядок, и питала страсть к постройкам великолепных дворцов и церквей. И она любила всё военное.
За неимением своих детей наследником престола ей был провозглашён сын её сестры Анны Петровны, Пётр-3, от брака с герцогом Карлом Фридрихом Голштейн-Готтарским, которая  умерла после родов.
                После восшествия на престол Елизаветы Петровны, Абрам Петрович неожиданно для него был приглашён на аудиенцию к новой императрице России. Он ожидал, что судьба вновь к нему повернулась лицом, что, наконец, дочь его крёстного отца вспомнила о нём. Но оказалось, что причиной было письмо его бывшей жены к императрице. Вначале от полного и сильного разочарования он чуть было не лишился чувств, когда императрица Елизавета Петровна заявила:
- Что-же вы Абрам Петрович, женщину так обижаете? Пусть она и бывшая ваша супруга. Но негоже и бывших оставлять без попечения и пригляда. Я это очень не люблю, когда обижают женщин, и детей своих бросают. Она вот жалуется, что в супружестве от вас не видела ничего кроме побоев и ревности.  Нехорошо это.
Мысленно проклиная свою бывшую супругу последними словами, Абраму Петровичу с большим трудом удалось переубедить императрицу в обратном. Что на самом деле он сам воспитывает свою дочь от первого брака, и только и думает о благополучии своей первой супруги, постоянно оказывая ей материальную помощь. Пришлось даже напомнить императрице, что он Ганнибал всегда преданно и честно служил её отцу императору Петру Великому, и был с ним рядом во-время многих сражений и военных походах. Что заставило императрицу Елизавету Петровну, наконец, сменить тему разговора. Императрица заявила, что сейчас, как никогда нуждается в верных помощниках.
- Хватит вам Абрам Петрович пребывать в отставке. Послужите мне, дочери Петра Великого,  и Отечеству нашему. Скоро вы получите соответствующее назначение. У нас очень мало образованных и просто умных людей, мы не можем разбрасываться такими людьми, как вы. Вам ли это не знать, насколько у нас ограничен выбор образованных и знающих людей. Да людьми легко управлять, если знаешь мотивы их поступков. Ещё проще играть на их чувствах. Это цинично, но зато результативно. Но если умный человек восприимчив и эмоционален, да ещё и не умеет этого скрывать, он становится лёгкой добычей. И ум тут не поможет.
Государыня заявила, что уже говорила о нём с генерал-фельдмаршалом Минихом, к которому он должен явиться за получением назначения.
                Генерал-фельдмаршал Миних принял майора Ганнибала сразу-же, как только он появился в его резиденции. Выслушав его короткий рассказ о гонениях, которые он претерпел после смерти Петра Великого, г-фельдмаршал со смехом заметил:
-  Жить в России, да не пугаться, такого не бывает.
Затем он неожиданно соизволил поделиться с ним некоторыми своими наблюдениями о том, что происходит и происходило во дворе. Говоря об Анне Леопольдовне и своём смещении с поста первого министра, он в частности заявил, что надобно иметь мало ума, чтобы высказываться так искренне и откровенно, как себе позволяла делать эта управительница России. Она и её супруг были дурно воспитаны и неумели жить. А говоря об императрице Елизавете Петровне, Миних неожиданно, видимо от скуки, поделился с ним некоторыми забавными наблюдениями. Что когда императрице при первом свидании представили наследника престола Петра-3, «который в силу своего идиотского характера, желая произвести впечатление, тут же продемонстрировал ей свои ухватки караульного солдата, императрица заметила, что впервые видит, чтобы круглый сирота, наследник русского престола, был бы ещё и круглым дураком. Нежто в Европе все принцы таковые обормоты бывают».
А о новом первом министре Бестужеве, который однажды заявил, что имеет репутацию в Европе великого канцлера. Императрица Елизавета изволила заметить: « В моей империи только и есть великого, это я, да ещё великий князь Пётр Фёдорович (Пётр-3), да и то величие последнего не более, чем призрак. Что с неприятелями отечества моего никаких корреспонденций не имеет».
В конце беседы генерал-фельдмаршал Миних предложил Абраму Петровичу занять пост коменданта Ревеля. От внимания которого не ускользнуло, что Миних был явно расстроен тем обстоятельством, что государыня Елизавета Петровна не вернула ему пост канцлера. И тогда почему-то подумалось, что фельдмаршал не задержится и на этом посту. Что вскоре и произошло. Миних, лишённый звания, был приговорён к смертной казни, но императрица заменила казнь ссылкой. Он был отправлен в ссылку на 20-лет в Пелым недалеко от Петербурга, куда в свой время сослали Бирона, и где провёл 20-лет Пётр-3. Впрочем, вскоре он будет возвращён Петром-3 в Санкт-Петербург, ему будет возвращено звание  и другие привилегии. Он будет главным директором Ладожского и Кронштадтского каналов. Позднее Миних присягнёт Екатерине-2.   
                А   Абрам Петрович стал комендантом  Ревеля, где находился филиал адмиралтейской школы Морского шляхетского кадетского корпуса, которая готовила офицеров для военно-морского флота. Ревельской эскадрой тогда командовал Г. Спиридов,  перед эскадрой ставилась задача  по охране коммуникаций русского флота. Позднее генерал-адмирал Спиридов станет командующим Балтийским флотом. Абрам Петрович, как инженер принимал участие в строительстве Кронштадтского и Ладожского каналов. В 1745 году он возглавил комиссию по разграничению пограничных земель России и Швеции. По его инициативе в Ревеле была открыта школа для рабочих. Затем он руководил строительством крепостей Ладожского канала, был комендантом крепости Кронштадт. Позднее был назначен Выборгским губернатором, а затем начальником артиллерии русской армии и дослужился до чина генерал-аншефа. Ушёл окончательно в отставку при правлении императора Петра-3.   
                Император  Пётр-3 от природы был пылок, деятелен, быстр, неутомим, гневен, вспыльчив, и неукротим. Он любил всё военное, и носил всегда военный мундир, подражая во - всём королю Пруссии. Вместо кабинета министров он учредил комиссию, членами которой стали два принца Голштинские Георг и Пётр-Август, Миних, Воронцов, генерал Волконский, генерал-квартирмейстер Вильбоа, генерал-лейтенант Мильгунов, и действительный статский советник Волков. Комиссия сначала занималась только военными делами, но потом стала и всеми другими. Кстати, Пётр-3 был очень популярен в России. После издания знаменитого Указа о вольности дворянства, ему даже собирались поставить золотой памятник. А крестьяне ожидали точно такого же указа, который освободит их от крепостной зависимости. И имели все основания для таких надежд. Пётр-3 действительно издал такой указ об ограничении личной зависимости крестьян от помещиков, который был позднее отменён Екатериной-2. Были изданы указы о свободе вероисповедания, о запрещении церковного надзора за личной жизнью прихожан, о гласности судопроизводства, и свободном выезде за границу. По распоряжению Петра-3 был основан Госбанк, на счета которого он лично внёс 5-миллионов рублей из личных средств. Была снижена цена на соль, крестьянам было дозволено торговать в городах без разрешения и оформления документов, что сразу пресекло злоупотребления и поборы. Было запрещено наказывать солдат батогами, а матросов плетьми. Екатериной-2 также были отменены указы о запрещении награждать чиновников крестьянскими душами и государственной землёй, о прекращении преследования старообрядцев. Была упразднена «Тайная канцелярия». Но Пётр-3 успел освободить часть монастырских крепостных.
                Помолившись в церквушке, Абрам Петрович отправился к картофельным полям, где он занимался экспериментами с разведением семенного картофеля. И где была специально для него установлена скамейка, чтобы было удобно наблюдать за ростом картофеля. Кстати, узнав об этом, императрица Екатерина-2, прислала ему письмо, с просьбой распространять семенной, морозоустойчивый картофель по северным районам России. И писала «о большой важности этого дела в целях продовольственного снабжения населения нашей страны». Но мысли о семенном картофеле прервала экономка Глафира, рослая баба лет за тридцать, которая запыхавшись, прибежала, разыскивая его.
- Вот вы где барин? – заявила она недовольным тоном – Вас барыня велели сыскать. Извольте немедля идти в усадьбу. К вам  пожаловали соседка ваша Мария Петровна.  Да, барыня велели предупредить, чтобы вы надели мундир поновее, а в этом старом не заходили. А то прямо, как нищие какие.
- Будет тебе, - недовольным тоном проговорил Абрам Петрович, - скажи барыне сейчас буду.
Весь день был испорчен. Теперь полдня придётся выслушивать всякий вздор, какой обычно несёт их соседка. До обеда не уедет. Но увильнуть от этого было невозможно. Супруга будет дуться целую неделю.
Абрам Петрович послушно последовал за Глафирой, которая бегом вернулась в усадьбу. Войдя в дом, он поднялся на второй этаж, чтобы сменить сюртук, но тут услышал, как супруга в столовой говорила соседке по русски, о детях:
- Этот шорт, шорт, делает мне шорние ребят и даёт им шертовы имя.
Впрочем, это она всегда повторяла, когда нужно было говорить о детях и называть их имена. И это его нисколько не удивило, он к этому её ворчанию по этому поводу уже давно привык. Но желание сменить сюртук у него почему-то совершенно исчезло. Чтобы хоть как-то выразить супруге своё недовольство, он решил остаться в старом мундире. Теперь ему предстояло ещё и развлекать их соседку по имению, хотя она иногда и сообщала им любопытные новости и сплетни о том, что происходит в Петербурге. Впрочем, слава богу,  всё плохое и хорошее в этой жизни быстро заканчивается.