Гриша Окунь

Вспомнилось одно событие из детства, потрясшее мой неокрепший детский ум. Происходило это в середине 50-х годов, в заполярном городке на берегу Печоры. В то время, можно сказать послевоенное, с продуктами, да и бытовыми товарами было очень тяжело, всё было по талонам, ну и керосин в том числе.

Чтоб его купить, за много часов занимали очередь и люди порой на морозе
терпеливо ждали появления этой заветной бочки, водруженной на высокие
сани. Происходило это у барачного домика называвшегося ,,Прорабский
магазин,, Не исключаю, что ещё кто-то помнит это название.

Вот наконец появлялась эта бочка водруженная на сани. В сани же была запряжена лошадь, но тут отдельная тема: конёк этот был мохнатый, невысокого роста, такой закаленный морозами, житель заполярного края.

Мордой смахивал на доброго неандертальца, покрытого густой шерстью. Пол
же коня определялся некой кобурой между ног, с содержимым втянутым от мороза. Руководил этим конем Гриша, по кличке Окунь, соответственно и конь тоже был Окунь.

Отдельно по Грише. Так как время было послевоенное, то и мужики были не до конца гражданскими, ещё не отошедшими от фронтовой жизни. Одет был в замасленные стеганные ватные брюки и такую же фуфайку. Серое лицо окопного жителя. Во углу рта его дымилась папироска. Это как у классика: «вид имел лихой и слегка придурковатый»…
Невзирая на мороз, на макушке чудом приспособилась солдатская шапочка с завязанными кверху ушами.

Подъехав к магазину, Гриша пустил ноздрями клуб дыма и скомандовал:

- Приготовить талоны! Затем достал из прибитого к саням кирзового сапога шило на подставке, и сообщил, что сюда будете гасить талоны.

Затем он смачно затянулся и швырнул дымящийся окурок в бочку с керосином. Народ с ужасом присел в ожидании апокалипсиса, но сверху прозвучал голос:
-Приготовить тару! В очередь по одному, становись!

Эффект был очень сильный, даже у коня Окуня давно нестриженая челка приподнялась над ушами, но все как по команде загремели бидончиками и выстроились в очередь.
Гриша очень шустро действовал литровым черпаком из под молока и вскоре все получили керосин.
На прощание, конь Окунь, как бы извиняясь за своего хозяина, улыбнулся доброй неандертальской улыбкой, ощерив желтые стертые зубы…