Поступок

     Двое пожилых людей - мужчина и женщина, тянули санки, на которые были нагружены обрезки бруса и доски. Остановились передохнуть.
     - Иди домой, зачем ты сюда пришла? Ну, если так уж хочешь, иди рядом просто так. Ты меня слышишь?
     - Слышу, слышу, не глухая. Я и так просто иду рядом, я не тяну, просто рукой придерживаю. Зачем ты потащился за этими отходами, у нас еще есть немного дров, а там и пенсия, купили бы.
     - Да ладно, чего уж теперь. Что ж, бросать, что ли или обратно отвезти, да и дом уже вот он, почти пришли.
     - Дядя Паша, тетя Аня, что же это такое, чего вы придумали, зачем! Неужели бы я вам дров не привез? - К ним спешил молодой человек. Он отстранил пожилого мужчину, и затянул санки во двор.
     - Да ладно, Петя, чего уже, все позади. Мы больше не будем.
     Женщина вдруг охнула, и начала падать, Петр подхватил ее.
     - Тетя Аня, что с вами?
     Вдвоем они занесли ее в дом.
     - Дядя Паша, вызывайте «скорую». Где у вас тут лекарства?
     Женщина открыла глаза:
     - Вон там, в тумбочке. Конец, однако, мне пришел, - произнесла она с     трудом.
     - Какой конец! Что ты говоришь, Аннушка, сейчас «скорая» приедет, я уже дозвонился, они где-то тут рядом были на вызове, сейчас будут у нас.
     Петр протянул таблетку нитроглицерина. «Скорая» действительно приехала через несколько минут, просто повезло, что она была на вызове по соседству. Врачи быстро осмотрели больную, сделали кардиограмму, и врач сказала:
     -  Срочно госпитализируем – инфаркт. Молодой человек, несите носилки из машины, и пригласите водителя, хорошо бы еще кого-нибудь позвать помочь.
     - Да я один ее на руках отнесу.
     - Возьмите плед, укрыть ее, везти минут 15-20.
     Пожилой мужчина растеряно суетился:
     - Я с ней, можно? Я муж.
     - А вы сын? – спросила врач.
     - Да нет, сосед, да какая разница? Что надо делать?
     - Больше ничего, муж пусть едет с нами.
     «Скорая» уехала. Петр стоял во дворе расстроенный. Из соседнего дома выбежала молодая женщина.
     - Петя, что случилось? Я «скорую» увидела только когда она отъезжала.
     - У тети Ани инфаркт.
     - Беда-то, какая, Господи! Звони Леньке.
     - Точно. Неси телефон.
     - Так иди домой, из дома и позвонишь, а я пока Мишку заберу к нам.
     Дома Петр сразу начал звонить.
    - Леня, слушай, тетю Аню увезли на «скорой» с инфарктом, дядя Паша с ней. Можешь узнать, куда ее повезли? Сообщи нам сразу, как они там, мы беспокоимся.
   А тут и жена Алена вернулась вместе с соседской собакой неопределенной породы. Все вместе они шутя называли пса дворянином. Павел с Анной подобрали его брошенным щенком, назвали Мишкой, с тех пор он жил у них в доме, и они к нему очень привязались и полюбили. Не меньшей любовью он пользовался и у соседей Петра и Алены.
     Леонид был сыном Павла и Анны. Жил он километрах в двадцати от родителей, в городе, а сами они жили здесь, в пригороде, на даче. Их сосед Петр, был другом детства Леонида. Дачный дом, в котором жил Леонид, достался ему от родителей, он лишь его переделал, благоустроил, и переехал вместе с семьей жить сюда постоянно, чем был очень доволен.
     Узнав, куда увезли мать, Леонид сразу приехал в больницу, нашел отца, и сел рядом с ним в ожидании. Анна была в операционной.
    - Что случилось? Почему вдруг инфаркт?
    - Случилось да случилось, что теперь говорить.
    Чувствовалось, что отец не хочет говорить на эту тему. Через час вышел доктор.
    - Вы с Анной Николаевной?
    - Да, мы.
    - Что у нее инфаркт, вы уже знаете. Мы поставили два стента, из критического состояния ее вывели, будем надеяться на лучшее.
     - К ней можно?
     - Нет, она в реанимации. Сидеть здесь до утра не нужно, она под капельницей, к ней подключена аппаратура, ничего нового вы все равно не узнаете, ей ничем не поможете, езжайте домой.
     - Папа, поехали к нам, а утром приедем сюда, - сказал Леонид.
     Утром, уже другой доктор успокоил их:
     - Кризис миновал, ей лучше. Конечно, впереди лечение, реабилитация, это дело не на один день, но хорошо, что вовремя доставили. К ней пока нельзя, можете через окно посмотреть, она в сознании. Да, и привезите ей одежду - белье, халат, ночнушку.
    Анна Николаевна лежала на высокой кровати, в изголовье на стене был стенд с цифрами, зигзагами ЭКГ и огоньками, в руке - капельница. Она их увидела через стекло в двери палаты, слабо улыбнулась и помахала рукой.
     - Я поеду домой за вещами для Ани, а ты на работу, - сказал Павел после того, как они вышли из больницы.
    - Я возьму неделю без содержания.
    - Смотри сам, как тебе лучше.
    - Папа, может, ты у нас поживешь, пока мама в больнице?
    - Потом посмотрим. - Судя по выражению лица, ехать к сыну Павел особого желания не испытывал.
    Леонид решил свои служебные дела, приехал домой, где его ждала жена Юля.
    - Юля, я пригласил отца пожить у нас.
    - И как долго?
    - Не знаю, пока мама будет в больнице, а потом на реабилитации. Кстати, ты даже не спросила, как она.
    - Ясно и так, что живая.
    - Как нехорошо ты это сказала.
    - А как я должна была сказать? Хлопать в ладоши и песни петь? Ты не ответил, как долго твой отец планирует жить у нас?
    - Планирует не отец, а я. Столько, сколько потребуется, не важно, сколько именно.
    - И где ты планируешь его разместить, у нас всего три комнаты, специальной гостевой нет. У Васьки уроки, компьютер, и вообще это его пространство. У него уже свои интересы какие-то, друзья. В гостиной телевизор, мы там все вечера проводим, отцу буде там неудобно. Ты предлагаешь нам переместиться на кухню?
    - Я не понял, ты, что против того, чтобы папа жил у нас?
    - У нас же просто негде.
    - Он будет жить в моей комнате, - заявил вдруг откуда-то появившийся сын Васька. – Я обойдусь без друзей, а компьютером можно пользоваться и в наушниках.
     - А тебя вот как-то никто не спросил, - возмутилась Юля.
     - почему же, пространство мое, ты сама сказала, я слышал, и я сам им распоряжаюсь. И вообще я уже не маленький, мне пятнадцать лет, паспорт уже есть.
    - Как ты разговариваешь! И почему ты вмешиваешься в разговор взрослых?
     - Потому, что папа почему-то молчит, а речь идет о его родителях.
    - Да нет, я не молчу, а слушаю, Юля и не могу поверить. Значит, ты не согласна?
    - Да, я не согласна. Можно нанять сиделку, чтобы отцу не мотаться каждый день, и ты будешь приезжать.
    - Если ты не пустишь деда, я уеду жить к деду Олегу и бабе Наде, - опять вмешался Васька, - ты ведешь себя не просто плохо, а гадко!
    - Да как ты смеешь, ты, что себе позволяешь!
    - А что, он прав, характеризуя твое поведение, Юль. Вася, собирайся, поедем за дедом, потом навестим бабу Аню.
    Отец и сын собрались, и ушли, не сказав Юле ни слова. В ней все кипело - что плохого она сказала, лишь предложила хороший вариант, кстати, весьма затратный, сиделки дерут ой как дорого. Она позвонила своей матери:
     - Мама, ты представляешь, Ленька решил отца поселить у нас! На сколько, пока, не знаю, но, судя по всему, надолго, пока мать в больнице и на реабилитации.
     - Какая больница, какая реабилитация, ты о чем?
    - Ты не в курсе, у его же матери вчера инфаркт случился, успели спасти, теперь она здесь, в больнице в реанимации. Дед, естественно, ее хочет посещать ежедневно, и, в связи с этим, Ленька решил его заселит к нам. А куда к нам, что у нас, гостевые площади есть?
     - Юлька, что ты несешь? Какие площади! Это же Ленин отец, и квартира ваша была его, он вам ее подарил, а сам в деревню переехал, ты, что забыла?
     - Допустим, не в деревню, а в пригород. И что, раз подарил, я должна всю жизнь об этом помнить? Ты представляешь, и Васька на его стороне, нахамил мне, Ленька его даже не одернул!
     - Юля, после всего сказанного тобой, я сейчас вдруг с ужасом подумала – неужели это говорит моя дочь? Какая же я плохая мать, если вырастила такое чудовище!
     И мать положила трубку. Юля стояла в изумлении – ее мама, ее опора и поддержка, и вдруг такое! А ее родители, Надежда Петровна и Олег Михайлович тем временем звонили Леониду, чтобы узнать, что случилось с Аннушкой. Поговорив с ним по телефону, сразу поехали в больницу. Надежда рассказала мужу о разговоре с дочерью. И они реши, что Павел будет жить у них, так как он все равно почувствует и поймет Юлино недовольство, а этого никак нельзя допустить.
     В больнице они встретились с Павлом, Леонидом и Васькой. Васька все бегал к окну реанимации, махал бабе Ане, посылал ей воздушные поцелуи и рукопожатия обеих рук.
     - Так, значит, сейчас едем к нам обедать, потом поедем в вашу деревню, соберешь все необходимое для себя и поедешь к нам жить. –  сказал Павлу Олег. – Пока Аннушка болеет, будем вместе к ней ездить. Надежда любит передачи возить, как кто из знакомых приболеет, она уже тут как тут с пакетами.
     - Почему к вам, мы же решили, что он будет жить у нас, - вмешался Леонид.
     - А что ему у вас, вы на работе целый день, Васька в школе, он там один с ума сойдет. А мы что, мы пенсионеры, разговоры и интересы у нас взаимопонятные, пенсионные. Так что дебаты здесь ни к чему. У нас одна комната пустая стоит, да и повеселее будет, а то мы вдвоем скоро взвоем. У Васьки то секция, то еще что, а там глядишь, и невеста появится, совсем не до нас.
     - Ну, дед, ты даешь - невеста! Я, что, с дуба упал, какая невеста!
     -  Да, ладно, пошутил я. Вообще вопрос проживания решен окончательно и обжалованию не подлежит.
     На том и разошлись. Дома Юля, увидев, что Леонид с Васькой приехали без деда, решила, что она победила, и муж поступил так, как хотела она, значит, она все сделала правильно, да и вообще, он должен считаться с ее мнением. Ужинать Леонид не стал, а Васька, забрав тарелку с собой, молча ушел в комнату. Ничего, подуются, да перестанут, главное, что признали ее требования верными.
     Утром Леонид на работу почему-то не пошел. Позвонил Петру в деревню и договорился о встрече.
     - Правильно, пусть Петька с Аленой там за домом приглядывают!
     Придется потом Алене что-нибудь в благодарность подарить, ну да это мелочь, которая уже никак не может испортить Юлино настроение. Правда там мать наговорила всякого неприятного, но и она, когда увидит, что Леонид все сделал по Юлиному, успокоится, ведь речь идет о его родителях. Пока она матери звонить не будет – пусть та спокойно все проанализирует, и может, поймет Юлю. Васька позвонил и сказал, что поехал к деду Олегу. С чего бы это в будний день! Ну, ничего – это юношеский максимализм, попыхтит да перерастет.
     Леонид съездил в больницу – мама уже сидела на специальной кровати и выглядела получше, врач сказал, что дня через три переведут в обычную палату. Леонид подумал, что надо решить вопрос с отдельной палатой, тогда и отец сможет с ней подольше находиться, и они будут к ней по очереди ездить, чтобы ей было не так тоскливо в больнице. Поехал к Петьке, и тот показал ему санки с отходами во дворе, пояснив возможную причину инфаркта.
     - Ты вообще-то помнишь, когда последний раз интересовался, как и чем живут старики, в каких условиях. Не жалуются, от денег отказываются, и слава богу. У них, между прочим, сортир на улице, печку топить надо, и мыться в бане раз в неделю! Ты ни разу не подумал что-нибудь изменить в их жизни? Ты забыл, в чьей квартире ты живешь? Не знаешь, что изменить? Вот пошли сейчас ко мне, увидишь, что можно изменить! Ты же сюда приезжаешь только шашлычок пожарить, воздухом подышать, а они по сопкам отходы собирают – топить нечем! Я, конечно, тоже закрутился, не доглядел, привез бы им дров. Но ты-то их единственный сын, неужели ты этого не видел?
     И только сейчас Леонид осознал в полной мере, каким подонком по отношению к родителям он был все это время. То машину ему покупали, то шубу Юле, то отпуск за границей. Да разве ж это проблемы и заботы по сравнению с его отношением к родителям! В своей сытой и обеспеченной жизни зачерствел душой, и заботы тоже стали сытые, никчемные. А кто дал ему эту жизнь, платное обучение в институте пять лет обеспечивал? То-то! Квартира? Родительская. Воздуха они свежего захотели! Да ничего они не захотели, для него старались. А он даже не подумал, в каких условиях они живут. Зато воздуха вдоволь!
     - Слушать, Петь, я понимаю, что вел себя как последняя свинья, но ведь сделал же ты все у себя как надо, давай и им сделаем, пока мать в больнице!
     - Если ты серьезно, то сделать то можно, были бы деньги.
     - Да что деньги, я пять кредитов возьму, да и есть у меня кое-что, лишь бы все исправить!
     - Есть у меня знакомые, думаю, не откажут, завтра переговорю, они сами все решат, и с материалами, и с рабочими, только расскажешь, чего хочешь.
    Петр свел Леонида с нужными людьми, и работа началась. У Леонида в городе работа каждый день - не наездишься, но тут Петр с Аленой помогали.
На семнадцатый день Анну из клиники выписали, Леонид сразу купил две путевки в санаторий, а родителям сказал, что их бесплатно выделили на заводе, иначе они бы отказались. Нанял спецмашину, и не заезжая домой, отец с матерью отправились на четыре недели в санаторий на реабилитацию. За это время дом перестроили, на пол положили ламинат, потолки натянули, кухню оснастили новой техникой, это уже Алена распоряжалась. Но печку не сломали, очень любит Анна возле нее посидеть. Поставили ванну, оборудовали туалет, ну и баню новую построили, а еще веранду пристроили. Васька, увидев такую красоту, заявил, что теперь каждое лето будет у бабы с дедом и потребовал для себя комнату. Сделали ему маленькую теплую мансарду, и в довершение всего – беседку во дворе.
     Отношения с Юлей дали трещину, но ее это особо не волновало, она считала, что со временем все наладится. О тратах Леонида она пока не знала, и даже в самом страшном сне не могла представить, что их накопления он истратил на родителей. Узнала она об этом случайно, заговорив о летнем отдыхе – сначала хотела турне по Европе, а потом куда-нибудь к океану, давно вынашивала планы, и в мечтах уже видела себя в Париже и Венеции, на белоснежной яхте, давно на это откладывали. На ее вопрос, что он думает о летнем отдыхе, Леонид ответил:
     - Мы с Васькой поедем в отпуск к родителям, он вообще на все лето.
     - Мы же хотели за границу?
     - Да, хотели, но ничего не выйдет, у нас нет на это денег.
     - Как нет? Мы давно уже копим!
     - Да, мы давно копили, но я их все потратил.
     - Потратил? Куда, на что?
     - Сначала на отдельную палату, потом на санаторий.
     - Неужели это все так дорого?
     - Нет, это не так дорого, остальное я истратил на перестройку родительского дома.
     - Как?!
     - Ну вот так. Весь перестроил, сделал отопление, воду провел, канализацию, ну и внутри дома все отремонтировал, Васька еще мансарду захотел.
    - Да как ты посмел, это были наши деньги!
     - Родители тоже не чужие, Васька так вообще в восторге от нашей идеи!
     - Зачем? Они под болезнь матери смогли обобрать тебя как липку, и ты, дурак, повелся! Их же столько лет все устраивало!
     - Может, и не устраивало, но на пенсию не размахнешься, свою-то, благоустроенную, они нам отдали.
     - Теперь я всю жизнь за нее должна рассчитываться?
     - А ты пока, что ни одного дня не рассчитывалась, а вот теперь пришло время раскошелиться. Кстати, твои родители мне ни слова упрека не сказали, даже очень поддержали!
     - А при чем здесь мои родители? Что ты им наговорил, и какое они имеют к этому отношение?
     - В отличие от тебя, они считают. Что все мы – родные люди, одна семья. А мамина болезнь как-то нас всех сплотила. Надежда Петровна и твой отец каждый день в больницу ездили, много времени проводили с моими родителями, благо у мамы отдельная палата была. А теперь ждут лета, чтобы поехать отдыхать к моим, в уже переделанную усадьбу.
     - Я, я тебя ненавижу! Вместе со своими родителями сумел и моих обвести вокруг пальцев!
     - Видишь ли, эта квартира моя и Васькина, и, если ты так меня ненавидишь, тебе придется отсюда уехать. Твои тебя, конечно, примут, только ты им не говори о причине твоего демарша. Оскорблениями меня осыпать не надо, я считаю, что за всю свою жизнь впервые совершил настоящий мужской поступок, жаль, что шел к нему так долго. Нас с Васькой сегодня не будет, мы родителей из санатория встречаем, твои тоже там будут - на новоселье!

2025 г.