Кот

Воздух после дождя не поддаётся описанию при всем желании уцепиться за вкус и запах невидимого и сильно разлившегося ничего. Оно будоражит воображение взбалмошными мыслями о том, как Лев Толстой выразил бы накатившее на него безудержное чувство неги и благости, пройдя под готическим сводом возмужавших дубов и лип, трогая взглядом пятнистое, с высверками переплетение ветвей. Зеленый собор тянулся над тротуаром, пока мы шли из магазина, ощупывая дорогу домой носами, втягивая в себя тёплую травянистую сырость, столь же успокаивающе снотворную, как детская присыпка или мои новые духи - очередная блажь в коллекции волшебных флакончиков. Кто-то невидимый во мне, слегка прищурившись, шарил глазным шарниром по влажной и мягкой щётке живого ковра, проросшего мшистыми, слоноподобными ногами неизвестных деревьев, пока не уткнулся в меховой персик под хвостом абрикосового кота. Полосатый нервно дёрнул оконечностью и шмыгнул в сторону другого крепкого растения.

- Смотри, точь-в-точь копия нашего Мишки. А может это он и есть?

В мозгу тут же обосновались липкие сомнения насчёт настоящего пребывания домашнего и пугливого Мишки, который оставался пузом кверху в кресле, когда закрылась входная дверь.

- Ну, не мог же он проскользнуть на лестницу, пока мы собирались и уходили?

- Дв, ну, брось ты. Как он мог убежать? Это просто очень похожий на него кот.

- Миша! Миша! Кыс-кыс-кыс!

Тело по-хозяйски ринулось в густые заросли, ведомое желанием убедиться, что видимый и различимый в поле зрения хвостатый гуляка не глюк, не ошибка в матрице, а настоящая усато-полосатая сущность.

Кот даже не повёл ухом, мелко добежал до дерева, пристроился к нему задом, прыснул, развернулся и размеренно поплыл в травяных волнах к проезжей части.

- Не пойду дальше за ним. А то ещё испугаю, под машину попадёт.

- Ну, ты подумай, чисто логически, это не может быть Мишка. Пока мы в магазине затаривались, это ему нужно было из подъезда выйти, пройти по улице, сюда свернуть, дождаться, когда мы обратно пойдём.

- И то верно. Он же такой трусишка. Уже забился бы куда-нибудь в тёмный угол. Блин! Но так похож. Ужас какой-то!

Один взгляд назад и рыжий бродяга остался в памяти изящной статуэткой, сидящей у обочины в резном окружении зелени.

Несколько шагов спустя уже кто-то иной возомнил себя Хираямой и с любопытством рассматривал наслоение листьев и веток на небесной канве. "Комореби" вырвалось изнутри слово, подобно пыльному облаку фыркнувшего гриба.

Мишка блаженно спал в выстланной собственной шерстью ямке слегка продавленного и старомодного кресла. Была в его позе некая цепкая простота, подкупающая также быстро, как и первые строчки избранных новелл Акутагавы или изысканная неподдельная искренность дневника Сей-Сенагон.

Щедрые усы и чуткий розовый нос оставались на страже крепкого сна, в котором он, совсем как тигр, расхаживал по району, умытому недавним майским дождём, брезгливо отнимал от земли лапы, то нырял в зелень, или деловито прогуливался между кустарниками и пёстрыми стволами великовозрастных насаждений. В то время, как пара - женщина и мужчина, ну, очень похожие на его хозяев, шли по дорожке с лужами в неизвестном направлении кошачьего воображения и послеполуденной грёзы.