Семь сестёр

34
Рио-де-Жанейро, январь 1929 года
В день бракосочетания Густаво Айрис Кабрал и Изабеллы Бонифацио
уже с самого утра установилась жаркая солнечная погода. Небо, без
единого облачка на нем, радовало глаз своей голубизной. Проснувшись,
Изабелла неохотно поднялась в последний раз со своей девичьей постели.
Было еще очень рано. Везде в доме царила тишина. Только из кухни
доносилось негромкое позвякивание кастрюль.
На цыпочках она босиком спустилась по лестнице в гостиную, а
оттуда зашла в небольшой альков, где располагалась их домашняя
часовенка. Зажгла свечку у алтаря, потом преклонила колени на обтянутый
красным бархатом аналой, закрыла глаза и молитвенно сложила руки.
– Пожалуйста, Святая Дева, в день моей свадьбы дай мне силы и
крепости духа вступить в брак с чистым сердцем и стать хорошей и
любящей женой своему мужу. А еще терпеливой и заботливой невесткой
для его родителей, – добавила она с особым чувством. – Пошли мне
здоровых деток, сделай так, чтобы я чувствовала Твое благословение и не
ломала голову над своими проблемами. Пусть приумножаются богатства
моего отца, а моя дорогая мамочка полностью оправится от своей болезни.
Аминь.
Открыв глаза, Изабелла глянула на поблекший лик Мадонны и
смахнула с глаз набежавшие слезы.
– Ты ведь женщина, Пречистая Дева, – прошептала она едва слышно. –
Надеюсь, ты простишь мне те греховные мысли, что я храню глубоко в
своем сердце.
Через пару минут она поднялась с колен и, сделав глубокий вдох,
вышла из часовни. Впереди ее ждал день, который, по мнению всех
окружающих, должен был стать самым счастливым днем в ее жизни.
* * *
Чисто технически нельзя было придраться ни к чему. Свадебные
торжества прошли безупречно. Толпы людей на улицах наблюдали за
прибытием Изабеллы и ее отца к кафедральному собору. А потом радостно
приветствовали невесту, когда она вышла из шикарного «Роллс-Ройса»
в ослепительно прекрасном подвенечном платье из кружева шантильи,
которое специально для нее смоделировала известная парижская кутюрье
Жанна Ланвин. Величественный собор был забит публикой до отказа.
Антонио с гордым видом повел дочь по проходу к Густаво, поджидавшему
их у алтаря. Изабелла сквозь тончайший газ фаты украдкой глянула на
собравшихся. Много знакомых лиц. Все представители высшей знати тоже
здесь.
Церемония венчания продлилась где-то около часа, а потом под
колокольный перезвон Густаво вывел свою невесту на крыльцо, где их
снова приветствовала восторженная толпа. Он усадил Изабеллу в конный
экипаж, и карета направилась по городским улицам в сторону «Дворца
Копакабаны». А уже там молодые лично встречали более трехсот гостей,
приглашенных на торжественный обед. Очень скоро гости заполнили все
огромное пространство банкетного зала.
После нескольких смен блюд молодые удалились к себе, чтобы
немного отдохнуть перед большим балом, который должен был состояться
вечером.
Не успела за ними закрыться дверь, как Густаво тут же заключил
молодую жену в свои объятия.
– Наконец-то! – промурлыкал он, зарываясь лицом ей в шею. – Вот
сейчас я волен целовать тебя сколько моей душе угодно. Иди же сюда! – Он
повернул ее голову к себе и впился жадным поцелуем изголодавшегося по
ласкам мужчины, а руками принялся грубо мять округлости ее грудей,
выступавших сквозь кружевную ткань.
– Ой! – невольно воскликнула Изабелла. – Мне больно.
– Прости меня, дорогая, – тотчас же спохватился Густаво, разжимая
кольцо своих рук и с видимым усилием обуздывая свою страсть. – Но ты
должна понять меня. Я так долго ждал этого момента. Что ж, потерплю еще
немного. – Он игриво подмигнул ей. – Еще каких-то несколько часов, а там
я снова заключу тебя в свои объятия, но уже полностью обнаженной. Тебе
принести чего-нибудь выпить? – Густаво отвернулся от жены, а она
непроизвольно содрогнулась от слов мужа.
Изабелла молча проследила за тем, как Густаво подошел к
приставному столику у стены, взял графин с бренди и плеснул себе в
стакан изрядную порцию.
– Нет, спасибо, мне не надо.
– Наверное, это разумно. Не хочу, чтобы новобрачная ничего не
почувствовала в свою первую ночь. – Он широко оскалился, глядя на
Изабеллу. – Пью за свою прекрасную молодую жену! – И тут же залпом
осушил стакан.
Изабелла уже и раньше успела заметить, появляясь вместе с женихом
на всяких светских мероприятиях, что Густаво неравнодушен к спиртному.
Сегодня же он уже был в легком подпитии. А что будет к вечеру, когда
завершится бал?
– Кстати, у меня для тебя приготовлен очень необычный свадебный
подарок, – продолжил свои разглагольствования Густаво. – К сожалению,
его еще не доставили. Но к тому моменту, как мы вернемся домой после
медового месяца, он уже наверняка будет здесь. Тебе помочь снять
платье? – предложил он. – Ложись, отдохни немного.
Изабелла с тоской глянула на огромную двуспальную кровать,
чувствуя, как ее ноги буквально приросли к полу. В красивых атласных
туфельках на высоких каблуках, да плюс еще тиара на голове, и волосы,
собранные в высокую прическу, – у алтаря она смотрелась на полголовы
выше своего жениха. Туфли ужасно жали, неудобный корсет, который
сегодня утром ей туго-претуго зашнуровала Лоен, тоже давил на грудь. Но
сама мысль о том, что вот сейчас Густаво примется расшнуровывать его
своими бескровными тонкими пальцами, была невыносима.
– Я иду в ванную, – объявила она, вспыхнув от смущения.
Густаво молча кивнул головой, занятый выпивкой. Он только что
налил себе очередную порцию бренди.
Изабелла вошла в просторную ванную комнату, стены которой были
отделаны зеркалами, и с облегчением упала на стул, предавшись унылым
размышлениям о том, что, оказывается, всего лишь кольцо на пальце и
несколько слов, произнесенных возле алтаря, могут так круто и
бесповоротно изменить всю ее дальнейшую жизнь.
Контраст между ее незамужней жизнью, когда ее невинность
оберегалась всеми возможными способами от посягательств со стороны
хищных представителей мужского пола, и ее нынешним положением,
спустя всего лишь несколько часов после венчания, когда она должна будет
переступить порог спальни и остаться наедине с мужчиной, который
вступит с ней в близость, этот контраст казался ей просто поразительным.
Изабелла глянула на свое отражение в зеркало и тяжело вздохнула.
– Ведь он же мне совсем чужой человек, – прошептала она, вспомнив,
о чем они говорили с мамой в ночь накануне ее свадьбы.
Карла, выглядевшая много лучше после нескольких недель,
проведенных на фазенде, зашла к ней в комнату как раз в тот самый
момент, когда Изабелла уже приготовилась выключить свет. Мама присела
на кровать и взяла руки дочери в свои.
– Голубушка моя, – начала она осторожно. – Хочу поговорить с тобой о
том, что произойдет с тобой следующей ночью.
– Не надо, мамочка! – Изабелла страшно смутилась при этих словах
матери. – Думаю, я знаю.
По лицу Карлы стало понятно, что ответ дочери несколько успокоил
ее, но все же она настаивала на продолжении разговора.
– Тогда ты, наверное, в курсе, что когда это случается в первый раз, то
бывает немного… больно. И кровь появляется. Хотя иные утверждают, что
если девушка много занимается верховой ездой, то ее девственная плева
может быть уже порвана. А ты же много ездила верхом.
– А вот этого я не знала, – честно призналась матери Изабелла.
– Весь этот… процесс, к нему нужно просто немного привыкнуть. Но
я думаю, что Густаво – уже опытный мужчина и станет обходиться с тобой
бережно.
– Мамочка, а даме можно получать от этого удовольствие? –
напряженно поинтересовалась Изабелла.
Карла издала короткий смешок.
– Конечно, милая. Ты ведь станешь замужней женщиной. А любой
муж больше всего на свете желает, чтобы его жена была счастлива,
оставаясь наедине с ним в спальне и деля все удовольствия супружеского
ложа. Это, кстати, крепко привяжет твоего мужа к тебе. Как я в свое время
привязала к себе Антонио. – Легкий румянец покрыл исхудалые щеки
Карлы. – И помни, это занятие, угодное Богу. Ведь как еще зачать дитя? А
это святой долг любых мужа и жены. Спокойной ночи, Изабелла. Спи
спокойно и ничего не бойся. Уверена, все будет намного лучше, чем ты
предполагаешь.
И вот Изабелла вспомнила этот разговор и тут же подумала о том, что
уже одно прикосновение руки Густаво к ее телу, тем более к интимным
частям тела, на что мама лишь слегка намекнула, автоматически вызывает у
нее отвращение. Она поднялась со стула, чтобы снова вернуться в комнату,
надеясь в глубине души, что это все нервы, что такое с ней творится,
потому что все для нее впервые. А вот завтра и потом все будет уже подругому, как и рассказывала мама.
* * *
Восторженный гул прошелестел по огромному залу, когда туда вошла
Изабелла в ослепительно-белом бальном платье от известного
французского модельера Жана Пату, эффектно облегавшем ее точеную
фигуру и оформленном огромным шлейфом, каскадами ниспадающим
сзади.
Густаво обнял ее за талию, и зал взорвался аплодисментами,
приветствуя первый танец молодых.
– Ты так прекрасна, дорогая, – прошептал Густаво ей на ухо. – Сегодня
все мужчины в этом зале завидуют мне и тому, что именно я этой брачной
ночью буду делить с тобой супружеское ложе.
После первого танца Изабелла потеряла Густаво из виду на целых три
часа. Каждый из них отправился пообщаться со своими родственниками,
потом она танцевала с бесчисленным количеством кавалеров, и каждый из
них в обязательном порядке сообщал ей о том, как же повезло Густаво
поймать на свой крючок такую золотую рыбку. Она почти ничего не пила,
чувствуя, как напряжена каждая клеточка ее тела в ожидании всего того,
что неотвратимо должно будет случиться потом. Страхи ее еще более
усилились, когда гости начали собираться вокруг главной лестницы, чтобы
проводить молодых в их опочивальню.
– Пора! – сказал невесть откуда возникший Густаво, обращаясь к
Изабелле, и они вместе направились к поджидающим их гостям.
Густаво сделал знак, призывая к тишине.
– Мои дорогие сеньоры, дамы, сеньориты. Друзья. Позвольте выразить
вам свою самую искреннюю благодарность за то, что вы отпраздновали
вместе с нами этот знаменательный для нас обоих день – день нашей
свадьбы. А сейчас настал час, когда я, взяв жену за руку, поведу ее наверх.
Последнюю реплику гости встретили веселым свистом, громкими
восклицаниями. Послышались даже непристойные возгласы.
– Я желаю вам всем доброй ночи. Продолжайте веселиться. Пошли,
Изабелла.
Густаво подал руку, Изабелла оперлась на нее, и они стали вместе
подниматься вверх по лестнице.
На сей раз Густаво не проявил терпения. Едва за ними закрылась
дверь, как он повалил Изабеллу на кровать и прижал руки к матрасу. А
потом стал покрывать лицо и шею неистовыми поцелуями, ощупывая через
платье ее тело.
– Подожди минутку, – прошептала она. – Я сейчас перевернусь на бок,
и ты расстегнешь пуговки на спине.
Хотя бы на мгновение увернуться от разящего от него перегара.
И в ту же минуту Изабелла почувствовала его руки на своей спине.
Густаво стал неумело возиться с крохотными жемчужными пуговками,
которые никак ему не поддавались. Тогда он с досадой рванул материю по
живому и оголил спину.
Сорвав остатки платья, он принялся за лифчик, затем перевернул
Изабеллу на спину и стал ласкать губами ее соски. Рука его блуждала
внизу, пробираясь все выше и выше по бедру, и наконец проникла внутрь,
под треугольник шелковых трусиков, едва прикрывающих самую
интимную часть ее тела.
И снова несколько секунд неумелой возни. Но вот и трусики сорваны и
отброшены прочь. Густаво приподнялся на коленях, чтобы расстегнуть
ширинку. И так, полностью одетым, стал заталкивать свой член в ее
нежные промежности, рыча от нетерпения и злости, что не может сразу
нащупать отверстие. Наконец нашел, снова помогая себе рукой, и тут же
вошел в нее.
Изабелла лежала под ним, кусая губы от боли. Все потухло у нее перед
глазами. Она лежала в кромешной тьме, стараясь дышать глубоко, чтобы
совладать с охватившей ее паникой. К счастью, сам акт соития продлился
всего лишь несколько секунд. Густаво вдруг по-женски громко взвизгнул и
рухнул на нее сверху.
Изабелла продолжала лежать неподвижно, прислушиваясь к тяжелому
дыханию у себя над ухом. Его голова покоилась рядом с ее. Он лежал,
уткнувшись лицом в покрывало, а ее колени были по-прежнему согнуты и
свешивались с кровати. Наконец она слегка пошевелилась, чтобы хоть
чуть-чуть высвободить себя из-под его тела. В ту же минуту Густаво
приподнял голову и глянул на нее.
– Вот теперь ты моя уже по-настоящему. – Он улыбнулся и погладил ее
по щеке. – Ступай, подмойся. Ты же понимаешь, когда это в первый раз…
– Я знаю, – поспешно проговорила она, подхватываясь с кровати,
чтобы скрыться в ванной комнате, пока он снова не набросился на нее.
Изабелла была рада тому, что накануне свадьбы у нее состоялся
откровенный разговор с матерью. Потому что, когда она начала
подмываться, чувствуя нестерпимую боль внутри, никаких следов крови
она не обнаружила. Она распустила волосы, переоделась в ночную сорочку,
сверху набросила пеньюар, который предусмотрительная горничная
заблаговременно повесила на дверной крючок. Когда Изабелла снова
вернулась в спальню, Густаво лежал на постели уже полностью раздетый.
На его лице застыло недоуменное выражение.
– Я тут проверил, но не обнаружил никаких следов крови на
покрывале. – Он уставился на Изабеллу. – Как так?
– Мама предупредила меня, что крови может и не быть. Ведь в детстве
я много каталась верхом, когда мы жили на фазенде, – пояснила Изабелла.
Ей стало неловко от той бесцеремонности, с которой Густаво задал свой
вопрос.
– Ах, вот что… Тогда понятно. Но, надеюсь, ты все же была
девственницей? Конечно…
– Густаво, ты оскорбляешь меня! – Изабелла почувствовала, как все
внутри закипает от злости.
– Конечно, конечно. – Он разгладил рукой место рядом с собой. – Иди
же сюда, ложись рядом со своим мужем.
Изабелла послушно улеглась в кровать. Подозрения Густаво болью
отозвались в ее сердце.
Но вот он обнял ее одной рукой и привлек к себе, а второй нащупал
выключатель и выключил в комнате свет.
– Вот сейчас мы уже с тобой по-настоящему муж и жена. Согласна?
– Да.
– Я люблю тебя, Изабелла. Эта ночь стала счастливейшей в моей
жизни.
– И в моей тоже. – Кое-как Изабелла выдавила из себя слова, которых
от нее ждали, хотя все в ее душе бурным протестом отозвалось на эту ложь.
Остаток ночи Изабелла провела без сна. А в это же самое время
грузовое судно, на котором везли голову и руки Христа в сопровождении
Лорена Бройли, пришвартовалось на одном из пирсов в ОКРЕСТНСТЯХ Рио - де- Жанейро

Люсинда Райли