Верный

 Первое знакомство с Верным у меня произошло в глубоком детстве. Скорее всего мне тогда было года два - три. Помню я себя в то время мало и фрагментарно, и вот один из таких фрагментов я и запомнил про нашего Верного.
 Дело было всё в том же посёлке, где жили мои бабушки. Надо сказать, что я и родился там и моя семья жила, какое то время там, пока мы не переехали в Крым.
 В общем жили мы тогда в купленном на подаренные деньги дедушек и бабушек, саманном домике по улице Миронова. Домик был старенький, но крепенький, обитый листовым железом снаружи и покрашенным в синий цвет. Можно сказать, что знакомство с этим миром у меня произошло вокруг этого дома.
 Потом отец мне рассказывал, что в то время он завёл нутрий и было их поначалу две - Белка, потому что была белая и Серка, потому что была стандартного серого окраса. Однажды они или их потомство, прогрызли стенки клеток, вылезли на волю и устроили грандиозный шухер в нашем огороде и у соседей, погрызя качаны капусты и корнеплоды. Отец конечно их отловил, но один шустрый грызун ещё жил какое то время на свободе, портя наши овощи на огороде и отношения с соседями,  ибо был замечен и у них. Но всего этого я не помню, об этом рассказывал мне позже отец.
 А вот, что я помню из живности, так это нашего пса. Отец нашёл его щенком в городе и забрал домой, назвав его - Верный. Верный это старинное название Алма-аты. Так назвали его казаки, когда построили этот город. Потом уже он стал Алма-ата, что в переводе с казахского означало  - Отец яблок. В этом городе родился мой отец Харлампий Пантелеевич и в честь него он назвал так своего пса. Ну и по смыслу такая кличка для верного друга хорошо подходила.
 Верный был благородным дворянином. Масть его походила на восточноевропейскую овчарку или лайку, чёрносерый чепрак с таким же цветом маски и на морде. Да и размером он был, как лайка, только хвост не закручивал в "бублик", а держал обычно "саблей", как овчарка и лишь в моменты тревоги или опасности поднимал его вверх.
 В то время, когда мы жили в синем домике, Верный был ещё подростком. Он весело носился по двору и всё время норовил, куда то сбежать. Возможно в нём просыпались охотничьи инстинкты и он хотел задрать соседскую курицу, а возможно он просто хотел найти своих соплеменников, чтобы пообщаться с ними. В любом случае, во избежание непредвиденных эксцессов, отец прицеплял его к цепи в дневное время, а по ночам отпускал его погулять.
 По утрам, когда я выходил из домика погулять во двор, первое что я видел была весёлая и довольная морда Верного. Его будка стояла почти напротив выхода из дома под большим раскидистым деревом, на котором любила собираться стая воробьёв.
 Эти серые разбойники любили дразнить Верного дефилируя перед его будкой и подъедая остатки еды из его миски. Верный злился на них, кидался в слепой ярости, пытаясь схватить обидчиков, но те взлетали на дерево и там начинали весело чирикать, как будто насмехаясь над ним.
  Верный даже пытался охотиться на них. Припав к земле и затаив дыхание, он ждал удобного случая, когда воробьишки беспечно приближались к его миске и казалось, что они не замечают насторожившегося пса. Но как только Верный прыгал вперёд со звуком лязгающей цепи, то серые разбойники тут же взмывали в воздух и атака оставалась безуспешной. А в листве дерева всё так же раздавалось весёлое и насмешливое чириканье.
 Не помогала и тактика "спящего дракона", когда Верный валяясь на боку, притворялся спящим и лишь изредка приоткрывал глаз, чтобы оценить обстановку. Хоть Верный и был быстр, как молния, но при вскакивании на лапы и прыжке, воробьи всё так же быстро разлетались невредимыми.
 Не знаю, что побудило отца показать мне этот трюк, который я и запомнил на всю жизнь. То ли хотел поделиться опытом из своего босоногого и голодного детства, то ли хотел осадить наглых воробьёв, в помощь Верному, но произошло следующее событие.
 Как то раз, выйдя с отцом на прогулку во двор, мы устроили на воробьёв облаву. Отец взял большой алюминиевый таз и верёвку и показал мне, как можно ловить птиц. Конструкция была не затейливая и я с нетерпением ждал сработает ли она.
 Перевернув таз вверх дном, батя подставил под край таза небольшую палочку, так что образовался небольшой зазор с одной стороны таза. Под таз и вокруг зазора, он насыпал зерна, а к самой палке была привязана тонкая верёвка. Осторожно разматывая её, мы отошли от этой конструкции на расстояние и спрятались за углом дома. Ловушка находилась рядом с деревом, где любили обитать воробьи но так, чтобы Верный не мог до неё достать.
 Когда любопытство Верного угасло, ибо он был взбудоражен из за всего что происходило перед его носом, то он по обыкновению своему лёг на землю в теньке, наблюдая, что же будет дальше. Наблюдали и мы с батей.
 Воробьи следящие всё это время за нами сверху из тени листвы дерева, сначала боялись спускаться с веток на землю, вероятно чувствуя, какой то подвох. Но природное любопытство, а может быть и голод, ибо они разглядели зерно, разбросанное внизу, дало им толчок к действию И вот уже первые разведчики спустились на землю и стали клевать зерно. Через некоторое время вся стая слетела вниз и стала истреблять приманку.
 Верный попытался пару раз напасть на них, но убедившись в тщетности попыток перестал их пугать своими нападениями и стал лишь наблюдать, как воробьи склёвывали зерно, приближаясь к приподнятому тазику.
 Вскоре приманка перед тазом закончилась и вот несколько отважных воробьишек уже очутились под тазом, склёвывая зерно внутри ловушки.
 Батя мне подмигнул и дёрнул верёвку. Тут же вся стая взметнулась вверх, от того что тазик хлопнулся о землю. На это движение среагировал Верный, весело залившись победным лаем, как будто это он словил своих давних недругов.
 С охотничьим азартом выскочили мы из за укрытия и устремились к нашей ловушке. В этот момент, наверное, у всех троих на физиономиях светилось счастье. У отца, что всё сработало, у меня что я это лицезрел, а у Верного, что поймал своих обидчиков.
 Отец осторожно стал приподнимать один край тазика и просовывать туда руку. Из образовавшейся щели, несколько узников упорхнули на свободу и в ужасе рванули ввысь, увлекая за собой всю стаю, до этого сидящую на ветках и возмущённо чирикающую от такого вероломства.
 Бате всё таки удалось схватить одного воробья рукой под тазом и вот он уже показывал мне его вблизи. Я гладил пальчиком по голове воробушка, зажатого в кулаке отца и радовался, что могу видеть так близко эту птичку и даже гладить её. Вдоволь на общавшись с пернатым в руках отца, я попытался взять воробья из его рук, но тот конечно же упорхнул.
 Цель охоты была достигнута, поэтому я не сильно расстроился улетевшему пернатому, так как всё равно мы бы отпустили его восвояси. Но это было настолько яркое впечатление тогда, что оно запомнилось у меня, из такого раннего детства и скорее всего в связи с этим событием я запомнил и весёлого пса по кличке Верный.