Рожденный летать

Рожденный летать…

Он родился с крыльями. Не теми, что видны глазу, а теми, что жгут душу, рвутся из груди, бьются о ребра, как плененная птица. С самого детства он знал, что земля - не его стихия. Тяжелые сапоги, грубые дороги, низкие потолки - всё это было ему тесно, душно, невыносимо. 

Он смотрел в небо. Ах, это небо! Бескрайнее, холодное, равнодушное, но единственно возможное. Там, в вышине, где тают облака, где ветер поет свои вечные песни, где солнце целует вершины гор, - там был его дом. Но люди, рожденные ползать, не понимали его. Они смеялись, когда он говорил о полете. Они звали его мечтателем, безумцем, даже грешником. 

  - Зачем тебе небо? - спрашивали они. - Здесь есть хлеб, есть вино, есть теплые объятия. Чего тебе еще?

Но как объяснить слепому, что такое свет? Как рассказать глухому о музыке ветра? Он молчал. И от этого молчания в его сердце росла тоска - та самая гнетущая тоска, что сжигает изнутри, но не дает умереть. 

Однажды он встретил Её. Женщину с глазами, как две пропасти, в которых тонули звезды. Она не смеялась над его крыльями. Она касалась их кончиками пальцев, и от этого прикосновения в жилах закипала кровь. 

  - Ты рожден летать, - шептала она. - Но что, если однажды ты взлетишь и не вернешься?

Он не ответил. Потому что знал: настоящий полет не имеет обратного пути. 

И вот однажды, когда заря только-только раскрывала свои розовые веки, он расправил крылья. Земля осталась внизу, люди - еще ниже. Ветер обнял его, как любовник, и понес ввысь. Он летел, не зная страха, не зная боли, не зная границ. 

А внизу, на земле, Она смотрела ему вслед. И плакала. Потому что понимала: любить того, кто рожден летать, - значит обречь себя на вечное ожидание. 

Но разве можно удержать молнию? Разве можно запретить орлу парить? 

Нет. 

И потому она лишь прошептала: 

  - Лети...

А он летел. В бесконечность. В свободу. В небо. И был счастлив.
Хотя бы мгновение.