Три билета лотерейных

       Очередной рабочий день в совхозном подразделении, гордо именуемым РТМ, в переводе не что иное, как ремонтно-техническая мастерская, подошел к концу. Это то самое место в селе, где ремонтируются трактора, комбайны, автомобили и сельхозмашины всякие. Трактористы и основная часть работников РТМ уже давненько разбежались по домам своим. А за длинным столом в комнате отдыха, или попросту, в курилке, остались сидеть три человека. Двое мужчин, в годах уже, а третий, парень еще совсем молодой. Молодой, то молодой, но силы в нем уж точно поболе будет, чем у двух мужиков, что рядом с ним за столом сидят. Не обидел боженька силой Игорька, так звали молотобойца-подручного у кузнеца Исака Савельевича, что сидел напротив него, рядышком с токарем Семеном Емельяновичем.

    Чего, это спрашивается, мужики домой сегодня не торопятся? Или дел мало у них по хозяйству в этот погожий осенний вечер? Дел то, по дому, у каждого найдется, как всегда, немерено. Но эти дела можно и опосля изладить. А сейчас самое время завершить, что днем втихомолку делали. А сотворили они одному хорошему мужику доброе дело. Уж слёзно он просил мужиков помочь ему. И “шабашка” то получилась совсем небольшая, но растроганный донельзя мужичок отвалил им за работу целых пять рублей.

   - Ну, и чего её будем смешить, когда она и так смешна, - это так кузнец Исак Савельевич со своей коронной присказки речь повел.

  - Держи, Игорёк, денежку и дуй в магазин. Говорят, туда вчера привезли вина хорошего. Портвейна, три семерки. Вот пару бутылочек и прихвати. Закусь не бери. С обеда много чего осталось у нас.

   Игорёк, парень что надо и мастак на все руки. И на ноги, тоже. Не успели мужики стаканы на стол поставить, да недоеденные остатки от обеда из шкафчика достать, а гонец “золотая пятка” уж тут, как тут. Когда мужики  заканчивали употреблять содержимое второй бутылки, Игорь, хлопнув себя по лбу, полез в свой нагрудный карман куртки:

   - Вот же, балда! Чуть было не забыл совсем! Ведь бутылка вина то, стоит два рубля пять копеек. Надо с пятерки девяносто копеек сдачи дать, а Нюська-продавщица и говорит мне:

   - Нечем мне тебе, Игорёк, сдачи дать, нету совсем в кассе мелочи. Возьми-ка ты лучше три билетика лотерейных. Себе ведь купила, но потом подумала, к чему они мне. За жизнь свою я ни одного рубля рваного разу не выиграла. А ты парень везучий, по глазам твоим вижу. И достаёт из гомонка своего вот эти три билета. А-а! Добавила еще, что сегодня последний день продажи билетов этих. Мол, завтра-послезавтра розыгрыш будет.

   И театральным жестом молотобоец Игорёха извлёк из кармана три лотерейных билета. Разложил их аккуратно на столе.

   - Ну и что с ними делать будем, друзья-товарищи? Каждому по билетику, али как?

   Но посмотрев на лица своих старших товарищей-собутыльников, Игорь вдруг понял, что радости своим поступком он товарищам не доставил. Скорее, наоборот.

   - Ты, самый, что ни на есть, пень собакам ссать, чем думал, когда тебя эта пройдоха Нюська облапошивала. Лапшу тебе на уши развесила, а ты дурень и поверил. Не нужны нам с Емельянычем эти бумажки. Можешь три раза в уборную с ними сходить. А нам вертай наш рупь! Где хошь, ищи. Мы с государством давно в азартные игры зареклись играть.

   - Ах, так! Значит я для вас пень собакам ссать! Ну и хрен с вами! Вот вам ваш рубль, даже свою пайку от него вам дарю. Подавитесь, жлобы несчастные!

   Открыв свой шкафчик, Игорь сорвал с внутренней стороны дверцы цветную обложку из какого-то журнала с полуголой девушкой. Положив на стол фото девушки, стал ручкой переписывать номера билетов прямо по ее загорелому телу. Озадаченные мужики долго смотрели, что их молодой товарищ делает, пока не насмелились спросить:

   - А к чему ты, Игорёк, переписываешь номера, коли билеты у тебя и так в кармане будут? - это  токарь спросил. Тот, что Семен Емельянович.

  - А вот когда меня грохнут из-за крупного выигрыша, то, тот человек, что предъявит один из этих билетов и будет моим убийцей, - развернулся и прилепив фотографию на своё место в шкафчике, Игорёха со всей мочи хлопнул на прощание дверью.

  - Во, дурень. Ну что взять с него. Молодой ишшо совсем. Но ничего, жизнь и не таких скакунов обламывала.

    Прошло несколько дней. Вроде и недавняя недомолвка меж товарищами забываться уже стала. Сидят вдвоём, Семен Емельянович с Исаком Савельичем за столом в комнате отдыха, то бишь, в курилке, обедают. Остальные мужики по домам своим обедать разбежались. Разложили снедь свою небогатую, домашнюю на столе. Кушают. Тут внимание кузнеца Исака Савельевича привлекла газета, в которую были завернуты свежие огурцы, что принес на работу токарь, Семен Емельянович.

   - А ну-ка, Емельяныч, разверни газетку, то, свою. Никак, тираж лотерейный состоялся. Где наш охламон со своими билетами, что пройда Нюська ему всучила? На обед удрал. Наверное, и забыл уж про билеты свои. Не выбрасывай газетку пока, показать парню надо.

   - Слушай, Савельич. Так он же в тот вечер номера билетов переписал на свою девку полуголую, что в шкапчике у него висит. Давай-ка сверим, пока он в отсутствии. Чтобы убедился парень, что впредь умнее надо быть. Не только, чтоб силушка в руках была у Игорька нашего, но и головушка работала как надо.

   Расправив газетку с тиражом на столе и положив рядышком девушку, что на обложке им хитро глазки свои строить начала, мужики начали проверку. Емельяныч читает номер билета, что у девахи меж ног Игорь написал, а Исак Савельич ищет его в газетке.

   - Есть! Ах, курва, серия не сошлась! Но рублик всё едино есть. Давай дальше, Емельяныч.

   - Ёк-макарёк! И снова рубль. Эх, Нюська, Нюська! Уже была бы не в пролёте. И что последний билет говорит? Ну-ка, ну-ка, еще раз, да помедленней, прочитай номер.

   - Твою ж мать! Глазам своим не верю! Семён, может, у тебя всё по-другому будет видеться. Глянь-ка.

   - Ну, чего ты стушевался? Снова рубль выпал, ли чо ли? Сверяем, значица. Номер, ага, есть такой. Серия. И она совпала. И что же за зверь выпал? Москвич 2140. А цена? Семь тысяч, пятьсот рублей! Ё-п-р-с-т!!! Ни ху-ху себе!!! Семь пятьсот! Мать честная! Это же какие деньжища!

   Ошарашенные, вконец обескураженные таким поворотом событий, два мужика еще долгое время не могли в себя прийти. По многим причинам. В первую голову им про себя мысля пришла. Вот они то, как раз и есть, те самые остолопы, что от таких деньжищ добровольно отказались, да еще и парня обидели, на смех подняли с его билетами. А если, попробовать ситуацию, совсем чуток, изменить, чтобы каким-либо бочком к этим денежкам можно было бы прислюниться.

    - Ты вот что, Семён, в разговор сильно не встревай, когда я его вести зачну.  Ежели чего, местами токо поддакивай мне. Верно, мол, мысль свою излагаешь, Исак Савельевич. Я, мол, тоже так же кумекаю.

    Пришедший с обеда молотобоец Игорёха был несказанно удивлён поведением своих старших товарищей. До безобразия, вежливые и предупредительные. Поневоле станешь такими, коли на кону такие деньжата.

   - У нас что, после обеда кто-то из начальников помер? Вы что, оба, ходите так, будто в штаны невзначай чего-то нехорошего наклали.

   - Не ёрничай, Игорёк. Ты вот нам лучше скажи, куда ты наши билеты лотерейные дел, что недавно на сдачу тебе Нюська всучила.

   - Ты в своём уме, дядька Исак? Ничего не попутал? Вы же с Емельянычем меня за эти билеты обозвали по-всякому и вместо билетов заставили деньги вам вернуть. Так было или не так?

    - Так, да не совсем так. Тебе ведь билеты дали на наши общие деньги? Так? Так. А ты нам вернул свой личный рубль. А он к билетам тем, ни с какого боку-припёку. И лежит твой рубль в шкапчике по сию пору не потраченный. Так что доставай билеты, вот газета с розыгрышами, проверяй и ежели выигрыш какой случится, будем делить по-честному, на три части, как и полагается.

     - Нет, ну вы и впрямь, жучары, каких еще поискать надо! Чую, что-то неспроста вы засикотили сейчас. Рассказывайте, чего я не знаю. А билеты те, со психу, да по пьяни, сунул я в тот вечер куда-то. А куда – вспомнить по сей день не могу.

     - Счас враз вспомнишь. Вот тебе обложка с девицей, куда ты номера переписывал, а вот газета. Садись и проверяй. А мы рядом сядем, будем следить, чтобы с тобой ничего не случилось. А ты, Емельяныч, в кружку воды зачерпни, поставь с ним рядышком. Вдруг “кондрат иваныч”  с парнем приключится.

    Сели на скамейку напротив Игорька, во все глаза смотрят на парня. Ждут от него той реакции на выигрыш, которую недавно сами только что испытали. До сей поры трясучку унять не могут в организмах своих. И надо же! Первыми были снова проверены два билета с рублёвыми выигрышами.

    - Ну, вот! А я вам, что говорил тогда! Еще один рублик сейчас выиграем, да мой в придачу и пара портвейшка у нас снова на столе.

    А мужики словно онемели оба враз. Ждут, когда же Игорёк до последних цифирок третьего билета доберется, что под ногами девахи, небрежно так, валяться изволили. Парень, как и его старшие товарищи, с первого раза не поверил глазам своим. Молчком, проверил еще раз. Потом по каждой цифирке прошелся еще разок. И только после этого, подняв голову, посмотрел на мужиков, сидящих напротив:

    - Ну, что уставились на меня, два пня трухлявых. Напомнить вам, какими словами вы обзывали меня, когда я показал вам эти билеты. Кто советовал мне в уборную с ними сходить? А я не помню. Может и сходил. Со злости. Поди, уж и выигрыш успели поделить без меня? А делится то, как хорошо он. По две с половиной тыщи на рыло! Фигу вам с маслом, а не тыщи ваши, теперича!

   - Ну, что ты, Игорёша, уж совсем то. Может еще найдётся пропажа. Ты хоть хорошо искал то, билеты эти окаянные? Может, помочь тебе?

    - Хватит. Помогли уже раз. Пошли работать. Советчики грёбаные.

   И вроде только трое мужиков были в курсе этой билетной истории, но вскоре о ней говорила уже вся деревня. Одни, вроде как, выражали сочувствие, другие откровенно злорадствовали. Как всегда и везде. Продавщица Нюська чуть рассудка своего не лишилась, узнав, что из своего кошелька она лично отдала в руки Игорю автомобиль за семь с половиной тысяч рублей и два рубля в придачу к Москвичу этому. А ее муж Митька, совхозный шофер, когда узнал, что сотворила его женушка, ушел жить на другой конец деревни к Катьке-Катерине, к которой уже много лет имел симпатии.

     Только два мужика не теряли надежду отыскать лотерейные билеты. Это кузнец Исак Савельич и токарь Семен Емельяныч. Чувствуя вину свою в их пропаже, они каждый день давали Игорю советы, где еще можно пошукать пропажу. А невзначай, в разговоре с одним мужиком услышали следующее:

    - Если человек спрятал чего-нибудь в пьяном своем состоянии, то в трезвом виде он эту пропажу ни в жисть не найдёт. Надобно ввести себя в точно такое же состояние, когда прятал. Тогда он может точно вспомнить это место.

    Намотали на ус этот разговор кузнец с токарем. Посовещались и приступили к осуществлению своего плана. Вечером, после работы, сначала кузнец, вроде как по весомому поводу, посылает своего молотобойца за двумя бутылками портвейна. Не дождавшись результата, теперь уже токарь Емельяныч повторяет попытку. Тишина. Только аж на четвертый раз, утром, вбежавший в РТМ Игорёха, радостно крикнул:

   - Мужики! Сон мне интересный ночью приснился. Будто я прячу лотерейные билеты в шапку свою старую армейскую, что висит в шкапчике на гвоздике. Будто засунул их туда, где звездочка раньше крепилась.

   Не успел Игорёха договорить, как кузнеца Семена, будто бы как ветром, или еще чем то, с лавки сдуло. Открывает Игорёхин шкафчик, и вот уже у него в руках замызганная его солдатская шапчонка. Отворачивает клапан, и вот они, три лотерейных билета у него в руках. Не удержавшись, кузнец от избытка чувств пустился в пляс. Держа в поднятой руке билеты, напевал при этом какую-то несуразицу, повторяя ее несколько раз кряду:

     - Вот она, вот она! Да на “него” намотана! Вот она, вот она! Да на “него” намотана!

   Плюхнулся на лавку и отдышавшись, обратился к своему товарищу по несчастью, токарю Семену Емельяновичу:

   - Ну, вот! И на нашей улице, Сенька, праздник наступил! Недаром столько денег на бормотуху стравили, пока этот остолоп не вспомнил, куда эти билетики заныкал. Придется высчитать их из его выигрыша. А то, как же. Деньги, они ведь, братцы, счет любят.

   - А газету с тиражом мы разве выкинули уже?

   - А на хрена она нам нужна теперича. Сейчас я сбегаю к Гаврилычу, нашему начальнику РТМ, предупрежу его, что мы втроем отлучимся ненадолго на почту. Билет будем сдавать сначала на экспертизу, так нам грамотеи объяснили. Теперича нам нельзя разлучаться, пока билет не сдадим. Мало ли чего с человеком может случиться. Потом ищи-свищи ветра в поле.

    И вот наша троица уже гордо вышагивают по деревенской улице. В серёдке кузнец Савельич с билетами в нагрудном кармане, по бокам Игорёха с токарем Семеном Емельяновичем в качестве телохранителей. В комнатке местного отделения связи толпились у прилавка несколько женщин пожилых.

    - Гражданочки! Попрошу вас посторониться и дать мне дорогу. Прибыли по срочному и неотложному делу мы. Ждать не имеем возможности.

     - Батюшки, свет! Как наш кузнец Исак то, заговорил. Неуж, милок, за машиной пришел, что потерял лонысь.

     - Во! Радио сарафанное! Ничего не скроешь в деревне нашей. Танюша! Обслужи нас по высшему разряду без очереди, а то работа в РТМ без нас остановилась.

    - Здравствуйте, Исак Савельич! Вы, я полагаю, пришли проверить Ваши лотерейные билеты на предмет выигрыша?

    - Именно так, Танюша. Весьма крупного выигрыша, - Исак Савельич, этак сверху вниз, глянул снисходительно на притихших старушек.

    - Пожалуйста. Вот наши билеты.

    - Сейчас проверим. Вот выигрыш – один рубль. Вот еще один рубль. А на этот билет выигрыша нет.

    - Как нет??? – гаркнули три мужские глотки одновременно. Бабки съежились еще сильнее.

    - Смотрите сами. Вот газета, вот ваш билет. Три пары глаз впились в газету и билет. Долго смотрели, потом перевели свои взгляды на Игорька.

    - А ну, доставай свою бабу голую. Смотри, что там написал.

    Красными пятнами пошел Игорёха, когда обнаружил свой промах. Ошибся он все лишь на одну цифру. В газете и на билете, в номере стояла цифра 8, а у него на бабенке, цифра 3. Не разглядел парень толком в тот вечер цифирки эти. И надо же, какой закон подлости случился.

    В обратный путь наша троица шла уже в другом порядке. Впереди шел кузнец Исак Савельич, размахивая во все стороны руками и громко матерился, распугивая всех собак деревенских, что встречались на его пути. За ним шел молчком токарь Семен Емельянович. А замыкал строй молотобоец Игорёха. Понурив свою головушку и пиная дорожные камушки.

    А деревня вздохнула с явным облегчением. Не придется ей никому завидовать от привалившегося, невзначай, счастья. А Митька то, Митька! Вот же страмец этакий! Узнав, что его Нюська продала Игорёхе пустой третий билет, бросил свою Катьку и снова к ней перебрался. И зажила деревня по-старому. Тихо и спокойно. Возможно, до следующего лотерейного тиража.