Студия звукозаписи Уитни 1

Вступление

В город наконец-то пришла весна — после долгой, тяжёлой и грязной зимы. Сегодня был День святого Валентина. Влюблённые парочки, одетые в одежду одного цвета, приезжали в знаковые места, где всё дышало любовью и праздничным настроением.

На ярком весеннем фоне молодая симпатичная женщина в мешковатой куртке-пуховике грязно-серого цвета выделялась тёмным пятном на фоне всеобщего благополучия и ярких красок. Она стояла на мосту, который в народе прозвали «мостом самоубийц». Сейчас по распоряжению властей мост был огорожен, но при желании можно было найти незащищённый участок, откуда можно было прыгнуть в реку.

Женщина слегка перегнулась через перила, а потом отпрянула — ей стало страшно. Мост был построен так, что казалось, будто он парит над рекой и соприкасается с облаками. Река была далеко внизу.

«Что ж, — подумала женщина, — необязательно заканчивать свою жизнь вот так. Есть и другие способы покончить с моим жалким существованием».

В тот же миг в её ушах зазвучали крики, упрёки, обидные слова, шёпотки за спиной — весь этот звуковой фон был направлен в её адрес. Чем больше она старалась жить правильно, тем больше получала негатива.

«Это всё, что ты можешь выделить мне в этом месяце, а куда ты дела остальные деньги? — раздался в голове высокий, истеричный  голос матери. — Я звонила твоему начальнику, и он назвал сумму, которую тебе перевели на карту. Дай мне ещё денег, слышишь, негодяйка! Я знаю, на что ты откладываешь деньги, но этому не бывать!»

«Сейчас же переделай отчёт, — раздался надменный мужской голос с нотками брезгливости, — и наконец-то смени одежду! В нашем учреждении существует дресс-код: верх — открытый, декольте — глубокое, низ — мини-юбка, шпилька на туфлях может быть не очень высокой, но никаких туфель на низком каблуке. Что твой отчёт, что ты сама — никуда не годятся!»

«Смотри, смотри, это та женщина, которая переехала из какой-то европейской страны, да? — перешёптывались голоса. — Ну и что, что у неё разрез глаз такой же, как у нас, всё равно видно, что она не отсюда. Посмотри на её скулы — явно пластика. Фу, какая же она некрасивая!»

«О чём ты говоришь? — смеялся любовник над робкой просьбой женщины. — Жениться? На тебе? Если ты ещё раз заведёшь этот разговор, я просто брошу тебя. Я и сам не понимаю, почему столько лет был рядом с тобой, наверное, из жалости. Иди сюда, в постель, и чтобы я больше не слышал таких предложений!»

Женщина в грязно-сером пуховике достала из кармана пузырёк с таблетками. Какое-то время она разглядывала инструкцию, нанесённую прямо на пузырёк, потом открыла крышку и высыпала полпузырька таблеток на ладонь. Стоя на мосту, она думала и пересыпала таблетки из руки в руку.

Вдруг в лёгком весеннем ветерке послышался тихий звук — звон маленького колокольчика откуда-то издалека, звук был тихий, но постепенно нарастал. Женщина подняла глаза и увидела, как через мост медленно идёт пожилая женщина с добрыми глазами и мягкой улыбкой. Подойдя к Натали она остановилась рядом и тихо сказала: «Иногда самый тёмный момент — это начало новой жизни. Ночь особенно темна перед рассветом. И ты не одна». Эти слова, словно луч света, пробились сквозь мрак в душе нашей героини. В её сердце впервые за долгое время зародилась крошечная искорка надежды.

Когда она выходила из помещения, где проводила время с восьми утра до пяти вечера с перерывом на обед, каждый день, кроме выходных, у неё дёргался глаз. Её контора была передовой: здесь не поощрялись переработки. Если начальник пытался задержать сотрудников после звонка, его штрафовали. Везде стояли камеры — везде, без исключения.

Впрочем, это было единственным достоинством места, где она работала. В остальном всё было как у всех: давление, жестокость, перешёптывания за спиной. И снова она слышала в свой адрес: «Какая страшная, хоть и кожа белая».

Она не была коренной азиаткой. Её мама — европейка — вышла замуж за отчима по большой любви. Отчим говорил маме, что его пугает белая кожа падчерицы и огромные глаза с нависшими веками. Чтобы доказать свою любовь, мама отвела Натали в клинику пластической хирургии и велела хирургу сделать её похожей на азиаток. Скулы, глаза — всё исправили, но с белой кожей ничего поделать не смогли.

Впрочем, это не спасло мамин брак с отчимом. Вскоре он встретил соотечественницу и сообщил маме, что уходит, потому что мама для него чужая, загадочная славянская натура, а с новой женщиной у него внезапно вспыхнула большая любовь.

А что же Натали? Застряв на границе между Азией и Европой, она чувствовала себя чудовищем. Здесь, в краю смуглых людей, которые делали себе в клиниках европейские скулы и глаза, её переделанное лицо вызывало недоумение. Она не стала такой, как все, но и не смогла вернуться к началу — туда, где её, ещё юную девочку-подростка, мама впервые привела в косметический салон.

В салоне отказались помогать, и тогда мама отвела Натали в клинику пластической хирургии. Натали потерла спину — она болела от долгого сидения за компьютером, а внутри всё кипело от возмущения. Неважно, что именно её разозлило, главным было  то, что она считала ситуацию несправедливой, но никак не могла на неё повлиять.

Автобуса не было. Прошло десять минут, потом двадцать. На остановке собралась толпа, погода портилась, солнце скрылось за тучами, и ветер дул в лицо. Что тут можно было сделать? Только терпеть и ждать. Этот вечный девиз — «терпеть и ждать» — надоел ей за всю жизнь так, что и словами не описать.

Когда автобус наконец приехал, шустрая женщина оттолкнула её, хотя Натали была первой в очереди. Так она перешла из первой категории в последнюю. В автобус она вошла, когда он уже был переполнен.

Это стало последней каплей, и она даже поругалась с той самой тётей, которая оттолкнула её на остановке. Тётя тоже была раздражена — её хитрый манёвр не принёс удачи: в автобусе уже не было свободных мест.

Кстати, давайте сразу назовём героиню: её звали Наташа, Наталья, но она любила, когда её называли по-другому — Натали. Иногда, как называли её редкие друзья, — Найти.

Итак, у Натали сегодня явно не задался день. Впрочем, как и все дни в последнюю неделю, в последний месяц, в последние полгода. Тупой начальник, нудная работа, маленькая зарплата — все эти прелести современной жизни изрядно надоели нашей героине, но она не знала, как изменить свою жизнь. Несколько вялых попыток сменить работу ни к чему не привели.

Шустрая тётушка наконец плюхнулась на освободившееся сиденье. Пытаясь устроиться поудобнее, она начала ворчать и отодвигать соседку в сторону. Устроившись поудобнее, она с превосходством посмотрела на Натали.

Однако момент триумфа был испорчен: Натали смотрела в окно. Ехали долго, был час пик, и пробки не рассасывались.

Если вы думаете, что Наталья, глядя в окно, размышляла о своей несостоявшейся жизни, то вы ошибаетесь. Она думала о сюжете книги, которую не дочитала. Там, в книге, была настоящая жизнь, кипели страсти, а здесь, в реальной жизни, ничего не менялось.

Внезапно маленький мальчик потянул Наталью за подол платья.

— Тётя, — сказал он, — пожалуйста, садитесь, вы, наверное, устали.

Доброта мальчика и его слова растрогали женщину до слёз. День, который не обещал ничего хорошего, вдруг заиграл яркими красками.

Автобус по-прежнему еле полз. До дома было ещё далеко, а впереди была затяжная остановка — видимо, серьёзная пробка.

Наталья хотела снова погрузиться в негатив, но после проблеска доброты, проявленной мальчиком, ей этого не хотелось. Чтобы сохранить в себе это тёплое чувство, она решила выйти из автобуса и пойти домой пешком. Пока она шла, пробка, возможно, рассосалась бы, и потом можно было бы снова сесть в автобус.

Здесь, ближе к центру города, было теплее, и погода наладилась. Внезапно женщина почувствовала голод: кофе и круассан были бы сейчас очень кстати. Она уже направилась к небольшой кофейне, но вдруг остановилась.

Женщина увидела новую вывеску, которой ещё вчера здесь не было. Наталья неплохо знала этот район и каждый день утром и вечером наблюдала из окна автобуса за жизнью, кипевшей на этих улицах. Вчера на здании, где теперь висела новая вывеска, была старая с интригующим названием «Тени и глаза». Теперь вывеска изменилась, как и интерьер внутри и снаружи здания. Новая вывеска гласила: «Студия звукозаписи Уитни». С одной стороны крыльца стоял рояль, с другой — контрабас. Вокруг контрабаса толпились мальчишки, а на рояле на подставке стояла табличка.

Наталья улыбнулась — впервые за долгое время в её душе забрезжила надежда на то, что впереди может быть что-то новое, светлое и доброе.

Она сделала глубокий вдох, почувствовав, как весенний воздух наполняет лёгкие, и в мечтах решительно направилась к двери студии. Может быть, здесь она нашла бы не только музыку, но и новую цель, новых друзей, а главное — себя.

Этот маленький шаг — выйти из привычной зоны комфорта и дать себе шанс — стал бы первым проблеском перемен, которые уже начинали тихо звучать в её жизни.

Из кофейни, куда Наталья всё-таки зашла, было удобно наблюдать за движением людей у студии. Людей привлекала табличка на рояле, но у Натальи было плохое зрение — сказывалась работа за компьютером — и она не могла прочитать, что там написано. Люди подходили, читали, кто-то пытался заглянуть в помещение через стекло, но никто не решался зайти внутрь. Мальчишки дёргали струны контрабаса, кто-то даже открыл крышку рояля и безбожно лупил по клавишам, но никто не вышел и не приструнил детей.

Если бы Наталью спросили, вкусный ли сегодня круассан и понравился ли ей кофе, она бы не смогла ответить: она съела и выпила всё машинально, её мысли были там, через дорогу, у здания с новой вывеской. Расплатившись, она вышла из кафе, перешла дорогу и подошла к роялю. Наконец-то у неё появилась возможность прочитать, что написано на табличке:

«Только сегодня, в честь открытия, студия Уитни запишет твой голос бесплатно. Протяни руку и открой дверь — пусть все твои мечты сбудутся».

Наталья с детства мечтала петь. Сколько она себя помнила, она всегда пела: на семейных праздниках, в детском саду, в школе, в студенческом хоре университета. Женщина с самого детства мечтала стать певицей, но жизнь распорядилась иначе. Наталья была отчасти слабохарактерным, ведомым человеком — и вот теперь она получила то, что получила. Надо ли говорить, что та жизнь, которую она вела сейчас, надоела ей до скрежета зубов.

Взглянув на часы, женщина вдруг поняла, что топчется у студии уже полчаса. Пробка рассосалась, и ничто не мешало ей вернуться к остановке и сесть в автобус. Наталья так и хотела поступить: развернулась и сделала несколько шагов в сторону остановки. Но тут же остановилась.

Она осознала свою извечную ошибку: страх, неуверенность, застенчивость всегда мешали ей добиваться своего. То, что она увидела на табличке, всколыхнуло все её мечты и чаяния. Тем более что студия предлагала свои услуги бесплатно в связи с открытием. Наталья снова бросила взгляд на остановку, потом на дверь студии. Ей даже показалось, что в этот момент дверь чуть скрипнула и приоткрылась, словно приглашая войти. Из приоткрытой двери донеслась тихая, тягучая музыка. И Наталья решилась! Сделав три больших шага, торопясь, пока не передумала, она поднялась на крыльцо и толкнула дверь.

После солнечного света комната, закрытая плотными шторами, не давала ей возможности сразу разглядеть, что находится внутри. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем глаза привыкли к полумраку. Как только это произошло, из-за двери, ведущей в следующую комнату, раздался голос:

— Проходите, пожалуйста, мы вас ждали.

Женщина толкнула дверь и вошла. Вывеска не обманула: перед ней была современная студия звукозаписи, занимавшая огромное помещение. Размеры комнаты поразили Наталью: «Зачем им такая большая площадь? Ведь студия занимает только середину помещения».

Однако все эти мысли улетучились, когда снова раздался тот же голос.

— Проходите, не стесняйтесь, — из-за пульта вышла женщина средних лет. — Вы хотите осуществить свою мечту? Записать свою песню?

— Нет... Точнее, да... Но у меня нет с собой нот, и, честно говоря, я давно не пела.

— Это всё не важно, — тепло улыбнулась женщина. — Нам с вами сегодня не нужны ноты, и даже то, что вы давно не пели, не станет препятствием. Единственное, что сейчас важно, — хотите ли вы петь. Повторите ещё раз, пожалуйста: вы хотите петь?

Наталья немного помолчала, а потом ответила:

— Да, я хочу петь.

— Ну вот, — хлопнула в ладоши женщина, — контракт подписан.

— Какой контракт? — встревожилась Наталья. — Я не вижу никакого контракта. Я ничего не подписывала. И к тому же у вас на вывеске написано, что в связи с открытием мне не нужно ни за что платить. Это так?

— Да, всё верно, — женщина нажала на клавишу, и комнату наполнил звук. — В честь открытия сегодня для вас всё бесплатно. Ну что ж, давайте начнём?

Наталья почувствовала, как внутри что-то сжалось — смесь тревоги и надежды. Её сердце забилось быстрее, а мысли метались: «А вдруг это действительно шанс? А вдруг я наконец смогу что-то сделать для себя?»

— Наверное... Давайте начнём, — согласилась она, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала себя на самом деле. — А что мне нужно делать?

— Для начала сядьте вот в это кресло. Вам удобно?

Наталья медленно опустилась в кресло, ощущая прохладу кожи и мягкость подлокотников. В голове крутились сомнения: «А что, если я не справлюсь? Что, если это всё пустая затея?»

— Да. Но, знаете, я, наверное, ошиблась, мне ещё нужно...

— Нет, вы пришли туда, куда нужно. Просто расслабьтесь. Запись будет недолгой, уделите себе пятнадцать минут.

— Да... Ну... Пятнадцать минут могу, а потом... Понимаете, я...

Робкие слова Натальи прервал гул и треск динамиков. Аппаратура громко гудела, и этот звук казался ей одновременно пугающим и завораживающим — словно приглашал в новый мир, где всё возможно.

— Как мне к вам обращаться? — снова улыбнулась женщина. — Я аплодирую вашей смелости!

— Меня зовут Наташа, можно просто Нати.

— Найти? — переспросила женщина.

— Хорошо, да, — обречённо согласилась Наталья. — Пусть будет Найти. Почему вы сказали, что я смелая?

В этот момент Наталья почувствовала, как тепло и внимание незнакомки медленно растворяют её внутренний страх. Её голос стал чуть увереннее.

— Вывеска студии висит уже почти неделю, а вы первая, кто зашёл.

— Как неделю? Но я вчера...

Внезапно она поняла, что сама не замечала, как избегала этого места, как боялась сделать первый шаг. «А теперь я здесь», — подумала она, и в груди зародилось что-то новое — желание изменить свою жизнь.

— В общем, спасибо за смелость! И... Я включаю! Давайте наденем наушники. Так хорошо! Скажите несколько слов в микрофон.

— Что... сказать? Я не знаю.

— Ну... Знаете какие-нибудь стихи, поговорки?

— Я люблю сонеты Шекспира.

Наталья глубоко вздохнула, стараясь отбросить сомнения. Её голос дрожал, но она начала читать, словно возвращаясь к той части себя, которую давно потеряла.

«Ты лишил нищего его сумы,
но я прощу пленительного вора.
Любви обиды переносим мы
сильней, чем брань открытого раздора.
О ты, чьё зло мне кажется добром!
Убей меня!Но мне не будь врагом».

— Ого! Сколько экспрессии! Кто бы мог подумать. Хорошо, что вы выбрали этот сонет. Теперь вот что... Второе задание. Не пугайтесь, мы просто настраиваем микрофон. Мне нужно, чтобы вы в нескольких словах сформулировали свою мечту. Можете?

— Я попробую...

Сердце Натальи сжалось от неожиданной уязвимости. Мечта — это было что-то очень личное, сокровенное. Но теперь, в этом тихом помещении, под пристальным взглядом незнакомки, она почувствовала, что может позволить себе быть настоящей.

— Я понимаю, что это сложно, но постарайтесь расслабиться. В этой студии время идёт по-другому, не так, как за окном. Здесь вас никто не будет торопить. Сколько времени вам нужно, чтобы сосредоточиться? Час, два? Если нужно, это время в вашем распоряжении.

— Спасибо. Но мне не нужно так много! Я уже могу выполнить задание, я готова петь!

— Вы молодец! Это сложно — зайти с улицы в чужое помещение и пытаться выполнить то, что говорит незнакомый человек.

— Что вы! Это несложно, впрочем... Можно я уже отвечу на ваш вопрос?

— Да, микрофон настроен на вас. Пожалуйста, говорите. В нескольких словах сформулируйте свою мечту и скажите её в микрофон.

— Да, я помню. Итак, моя мечта: я хочу вернуться на родину.

С этими словами Наталья почувствовала, как камень с души чуть-чуть сдвинулся. Её голос стал тише, но твёрже.

— Отлично! А теперь приготовьтесь к заданию номер три.

— Подождите, — перебила Наталья. — Разве вы не хотите спросить, где моя родина?

— Нет, не хочу, — сочувственно посмотрев на Наташу, ответила женщина. — Во всяком случае, не сейчас. Может быть, позже я задам этот вопрос.

— А, ну хорошо, — вздохнула Наталья. — Тогда давайте выполним третье задание.

В студии воцарилась тишина, лишь тихое гудение аппаратуры напоминало о том, что она находится в чужом месте. Наталья почувствовала лёгкое волнение, но и странное спокойствие — словно она сделала первый шаг к чему-то важному.Однако пауза затягивалась, Наташе стало вдруг неуютно и она прошептала:"Простите! Я хотела бы спросить..."
Однако ответом ей бы была лишь гулкая тишина и эхо отращившее ее шепот.

— Почему вы молчите? — вдруг прямо над ухом у Натальи раздался голос, оказывается женщина звукорежиссёр уже давно стояла рядом с Натали. Голос звал Наташу, но в нём не было раздражения. — Я зову вас, зову!

— Простите, — Наталья замолчала, не зная, как объяснить, что ситуация неправильная. — Это я зову вас, а вы не отвечаете.

— У вас удивительно терпеливый характер, — без тени насмешки сказала женщина. — Считайте, что третье задание вы уже выполнили. Остались два задания — четвёртое и пятое. Нет-нет, не отодвигайтесь от микрофона, сейчас наступает тот самый момент, ради которого вы сюда пришли. Итак, четвёртое задание: спойте 2–4 строчки из любой песни. Не торопитесь, подумайте, что бы вы хотели спеть. Есть любимая песня?

— Да, таких песен много, может быть, даже сто.

— Нет, сто не надо. Нужно четыре строчки из самой любимой.

— Хорошо, — оживилась Наталья. — Я вспомнила, я готова! Можно петь?

— Нет, подождите, я включу запись. Вот, теперь готово! Начинайте!

— В том саду, где мы с вами встретились, ваш любимый куст хризантем расцвел,
и в моей душе моей расцвело тогда,
чувство первой и нежной любви!
Расцвели уже давно...

— Стоп, достаточно, — остановила Наталью женщина. — Не напрягайте голос. Ваш голос — это золото. Если вы его сорвёте, это будет потерей!

— Да? Вам понравилось? Но я могу допеть, мне не трудно.

— Нет, не надо, — женщина огорчённо щёлкнула кнопками пульта. — Много информации для аппаратуры — это вредно. Сейчас я попрошу вас пересесть из кресла певца в кресло посетителя. Да-да, вот в это кресло, вам действительно нужно расслабиться. Нажмите на кнопку подлокотника и получите несколько минут массажа, а я пока закончу работу. Мне нужно свести воедино все звуковые волны, которые я от вас получила. Вот так, молодец, правильно, откиньтесь на подушку, расслабьтесь и наслаждайтесь массажем.

Наталья откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и впервые за долгое время позволила себе почувствовать облегчение. Где-то глубоко внутри зажглась маленькая искорка — искра надежды на то, что впереди может быть что-то лучшее. И пусть это только начало, но это уже был её первый шаг к новой жизни.