Гхыр окаянный или Гхыров удалец

Рано поутру, когда только-только запели пташки в саду, пресветлый граф Варгенс самозабвенно отдавался радостям жизни в компании двух милейших “ночных фей” в борделе мадам Делакур. Он давно позабыл обо всех своих долгах и проблемах, коих, к слову, было весьма много.

Вдруг в дверь настойчиво постучали. Граф насторожился, однако не открыл.

— Варгенс, открывай, мы знаем, что ты там! — послышалось из-за двери. — Тебе от нас не скрыться! Выходи сам, или мы выломаем дверь.

Только что купавшийся в ласке куртизанок орк резво спрыгнул с кровати и торопливо стал надевать панталоны. Накинув на себя лишь шлафрок, он единым рывком отворил окно, свистнул в два пальца и прыгнул вниз. Поблагодарив мысленно всех известных ему богов за то, что в этот раз ему удалось попасть прямиком в седло, а не свалиться с него на землю, наш беглец, не теряя ни минуты, ударил кобылу голыми пятками в бока, и та пустилась во весь опор.

Почти сразу вслед за ним пустились в погоню четыре всадника на вороных конях. Над головой Варгенса засвистели пули. Страх обуял всё его существо, однако он продолжал скакать, ещё сильнее прижимаясь к лошади всем телом, крепко зажимая в руках поводья. Тем временем преследователи продолжали погоню, выкрикивая оскорбления и проклятия графу вслед. «Надо же, какие упрямые подлецы! Гхыр вам, а не граф Варгенс», — думал разочарованный орк, — «Это же надо было испоганить мне такое прекрасное утро. Неужто невмоготу пришлось ожидание возврата займа?! Дал слово, что верну — значит, верну. Чего зазря нападения совершать на знатных персон».

Скрывшись от погони в переулке, граф осадил кобылу и, спрыгнув с неё, спрятался в ближайших кустах. Лошадь, однако, не спешила прятаться и стала мирно щипать траву на газоне совсем рядом с местом, где затаился орк. Завидев кобылу, преследователи завернули в переулок и, спешившись, стали искать беглеца по кустам. Не найдя беглеца, заёмщики стали оценивать кобылу вместе с седлом и сбруей.

— Что же, господа, заберём лошадь. Она весьма ценна. Далеко из города он всё равно без неё не уедет. Наши люди уже разместили в газете и на столбах его портрет. Жить захочет — деньги вернёт. — С этими словами все четверо сели на своих вороных коней и скрылись в ночи, уводя за собой графскую кобылу.

— Вот это сон! Фух! — вырвалось у проснувшегося северного орка. Сердце колотилось в груди, словно это было не во сне, а наяву.