Серьёзная музыка

Папу ждали к вечеру. Но он пришёл к обеду, но есть не стал, а с порога сказал маме, чтобы она собрала всё, что есть в доме, «мыльно-рыльное»: зубную пасту и щётки, мыло, шампунь, пену для бритья, помазки, лезвия для бритвы, лосьоны и одеколоны. Это значило, что глава семейства идёт на «боевую» службу, а дети с мамой поедут к бабушке с дедушкой на это время. Насколько никто, конечно, не знал.

Приказ есть приказ. Мама быстро собрала всё, что было велено, плюс одежду, обувь и сложила в походную папину сумку. Всё это время она молчала, и только её глаза с расширившимися, словно от боли, зрачками выдавали её чувства.
Дети бросили есть и стояли в кухонном проёме тоже молча, хотя младшенькому очень хотелось реветь. Но Арсений обнимал братика за плечи и Алёша, хотя и не понимал, что происходит, чувствовал - плакать не надо.

Папа обнял и поцеловал маму, потом разом обнял сыновей и скупо чмокнул их в макушки.

- Ну, парни, помогайте маме. Ты, Арсений, за старшего.
Через неделю Галина Ивановна с детьми улетела погостить к бабушке с дедушкой.
 *  *  *

Когда Алёшка был совсем маленьким, ему пела мама. Носила на ручках, качала и пела всё подряд буквально по куплету - два, чтобы ребёнок не плакал:

-  Шел отряд по берегу, шёл издалека, шёл под красным знаменем командир полка…

- По долинам и по взгорьям шла дивизия вперёд, чтобы с боем взять Приморье – Белой армии оплот…

- Ой, мороз, мороз, не морозь меня…

Лёха, конечно, ничего не понимал, но мамин голос успокаивал. Он закрывал глазки и засыпал.

Однако когда ребёнок стал подрастать и открывать для себя мир, обнаружилось, что поёт не только мама. В углу большой комнаты напротив дивана стоял большой ящик. Он светился и показывал тоже всё подряд. И однажды в нём появилась толстая тётенька и запела. Она заламывала руки, закрывала глаза и так широко открывала рот, что было видно, как дрожит язык.

И это было не «по долинам и по взгорьям», а что-то на непонятном языке и невероятно красивое, отчего Алёшка даже застыл на месте и не мог оторвать глаз от экрана.

В комнату зашёл дедушка и спросил: «Алёша, а чего это ты перед телевизором по стойке смирно стоишь?» - увидел толстую тётю и всё понял. Он взял мальчика двумя руками и посадил на диван, наслаждаться музыкой, а сам пошёл к бабушке на кухню.
Когда мама вернулась с работы, бабушка с дедушкой рассказали ей об Алёшкином открытии. И мама сделала вывод – надо знакомить сына с искусством.

В ближайшие выходные она включила проигрыватель, поставила пластинку и посадила младшенького в кресло – слушать. Алёшка опять замер. Он сидел в кресле с вытянутыми вперёд ножками, положив руки на колени, и вслушивался в неведомые звуки.

- Что ты ему включила, Галя? О-о-о… Это Чайковский, «Щелкунчик». Прекрасно! - отреагировала бабушка и, вытирая руки о перекинутое через плечо полотенце, вернулась на свой боевой пост – к плите, готовить борщ на всю домашнюю «дивизию».

Вечером, после бурного на события дня мама положила Алёшу в кроватку, накрыла одеялком и стала тихо напевать знакомые сыну песни. Алексей повернулся к маме, серьёзно посмотрел на неё и твёрдо сказал:

- Не надо, не пой!

И мама поняла, что ребёнок стал разбираться в искусстве, и серьёзная музыка победила. Она поправила одеяло, погладила сыночка и на цыпочках вышла из комнаты. Впечатлений за день у малыша было так много, что в этот раз он уснул без всяких убаюкиваний.