Бес попутал

 Отдай, а то я пожалуюсь в полицию, не погляжу, что родная дочь! – заявила мать.

– Но почему, что я сделала? – растерялась Тамара.

Вмешался брат:

– Она еще и притворяется невинной овечкой! Идем в полицию, мама, пусть они с Тамаркой разбираются!

***

Тамара привыкла, что для мамы Петя – солнце всей жизни.

– Мальчик же, матери всегда сыновей любят, а отцы – дочек, – поделилась однажды со знакомой Мария Игоревна.

Тамара услышала это, и в горле заворочался колючий комок. «У нас-то отца нет, выходит, меня никто не любит», – подумала она.

Маме точно был дорог только Петр, ему она подкладывала самые вкусные кусочки и покупала обновки, пока Тамара стыдливо одергивала слишком короткий подол платья, из которого давно выросла. Телефон и компьютер тоже сначала появились у Петра. Спустя несколько лет, когда техника износилась, мама отдала их Тамаре, а сыну купила все новое, продвинутое.

Четырнадцатилетняя Тамара как-то все лето подрабатывала в овощной лавке, чтобы купить вожделенный новый, ее собственный телефон, но тот не прожил и дня. Петр случайно уронил его со стола, а другой мама покупать отказалась.

– Сама виновата, надо следить за имуществом, не разбрасывать его!

– Петя специально его уронил, телефон лежал далеко, – прорыдала Тамара.

– Не наговаривай на брата, имей смелость признавать ошибки! – отрезала Мария Игоревна.

Однажды, когда мама приготовила брату стейк, а Тамаре – обычные котлеты, дочка расплакалась:

– Ты меня не любишь!

– Не говори ерунды! – рассердилась Мария Игоревна. – Просто мужчине нужно мясо, а мы, девочки, и котлетками обойдемся. Не смей обвинять меня, что я тебя обделяю, тебе достанутся наши фамильные украшения!

У Тамары мигом высохли слезы.

Она обожала гарнитур, который достался маме от бабушки: колье, сережки и браслет, все с бриллиантами. Это был свадебный подарок дедушки супруге. В жизни той было много неприятностей, в том числе денежных, но украшения она сберегла и передала дочери.

Тамара иногда просила его показать и, затаив дыхание, рассматривала таинственно сверкающие камни. А теперь, оказывается, эта прелесть будет принадлежать ей! Ради такого можно хоть всю жизнь есть магазинные котлеты вместо мяса и терпеть любую несправедливость.

***

Когда Петр окончил школу, мама оплатила ему учебу в вузе мечты, из-за чего ей пришлось взять кредит. Когда спустя пару лет Тамара попросила о том же, Мария Игоревна ответила:

– Ты сама виновата, что не поступила на бюджет, поэтому плати за учебу как знаешь. Работать иди!

– Но тогда не останется времени учиться!

– Другие как-то совмещают, сможешь и ты, – отчеканила мать.

Тамаре стало обидно:

– Но ведь Пете ты деньги дала! Он и продержался-то так долго только потому, что учится на платном, у него одни гулянки и девушки на уме.

– Петя – мужчина, ему нужна хорошая работа, чтобы потом семью содержать, а женщине достаточно удачно выйти замуж.

– Тебе этот совет не очень помог, отца-то у нас нет, – выпалила Тамара и тут же пожалела об этом.

Мария Игоревна страшно рассердилась и крикнула:

– Полюбуйтесь! вырастила неблагодарную дочку, которая мне моим горем в лицо тычет. И после этого ты просишь, чтобы я оплатила тебе учебу?!

Прибежавший на шум Петр поддержал мать:

– Мама нас растила, а ты только требуешь, дай да дай. Ты всегда была завистливая, когда мне телефон купили, постоянно из-за этого ныла.

– Да потому что вещи покупали только тебе, – обиделась на несправедливость обвинений Тамара.

Брат развел руками:

– Что и требовалось доказать, тебе уже восемнадцать, а ты все старое вспоминаешь.

Петр обнял мать, утешая, на Тамару никто не смотрел.

***

Два года Тамара совмещала учебу с работой: утром ходила в вуз, потом бежала в магазин, куда устроилась продавщицей, а вечером садилась за учебники. На сон и еду оставалось мало времени, так что она скинула несколько килограммов, а усталость придала лицу некоторую отстраненность и задумчивость. Они Тамаре даже шли, на нее стали обращать внимание ровесники, но девушке было не до любви, все силы уходили на учебу.

Однако к третьему курсу Тамара поняла, что больше такой ритм не потянет, и снова обратилась к матери за помощью. Петр к тому времени нашел подработку, и девушка подумала: «Может, теперь мама сможет выкроить хоть немного средств».

Однако Мария Игоревна снова ей отказала:

– Мой ответ прежний, я не могу учить двоих.

– Но Петя теперь подрабатывает, у него появились деньги!

Брат вмешался в разговор:

– Мои деньги тебя не касаются, мне есть куда их тратить. У меня теперь есть девушка, надо же водить ее на свидания и дарить подарки. Других трат тоже немало, я хочу насладиться молодостью, она дается лишь раз.

Тамара не выдержала:

– А когда я буду наслаждаться молодостью? Мне двадцать лет, а я как загнанная лошадь!

– Сама виновата, не надо было идти в вуз, – спокойно ответил брат. – Шла бы работать или в какой-нибудь техникум, чтобы закончить побыстрее. Зачем тебе вообще учиться, ты звезд с неба не хватаешь?

– Как вы мне надоели, – устало произнесла Тамара, ярость у которой иссякла так же быстро, как вспыхнула. – Всю жизнь терплю такое отношение, ни любви, ни поддержки, только обещание подарить украшения.

– Ты на мои драгоценности рот не разевай, меркантильная! – рассердилась Мария Игоревна. – Вот возьму и подарю их будущей жене Пети.

– Делай что хочешь, мне твои бриллианты не нужны, – махнула рукой Тамара.

Всю ночь и следующий день она думала, что делать: «Может, взять академ и подзаработать денег? Или вообще уйти с учебы, пойти работать? Подумаешь, буду без высшего образования».

С такими мыслями она как-то возвратилась домой, и ее чуть не сбила с ног кинувшаяся навстречу мать.

– Вот ты где, объявилась наконец! Где они, признавайся? Я знаю, что ты их взяла! – закричала Мария Игоревна.

Погрузившаяся в свои мысли Тамара не поняла, о чем идет речь. На ум пришло только, что утром она съела два последних мандарина. «Неужели мама даже еды мне жалеет?» – обиделась она, а вслух произнесла:

– Да куплю я тебе хоть целый килограмм мандаринов.

– Какие мандарины?! Что ты Ваньку валяешь, притворяешься невинной, будто не понимаешь, о чем идет речь!

Тут подключился Петр:

– Просто она хитренькая, всегда такой была. Помнишь, как пыталась меня развести на новый телефон, говорила, что я намеренно ее трубку разбил?

Тамара непонимающе переводила взгляд с матери на брата, которые перекрикивали друг друга, вспоминали ее прегрешения и изливали на нее свое негодование. Лишь несколько минут спустя девушка сообразила, в чем ее обвиняют. Якобы она украла мамины украшения!

– Я их не брала, зачем они мне?! – возмутилась Тамара.

– Чтобы оплатить свою ненужную учебу, – тут же нашлась мать. – Ты ведь постоянно твердишь, что я должна тебя поддерживать, что драгоценности будут твоими. Что, не смогла дождаться этого момента, решила взять свое?

– Я бы никогда не пошла на воровство! Если тебе интересно, я решила вообще уйти из вуза и пойти работать.

– Конечно, зачем тебе учиться теперь, когда есть деньги, – тут же сменила пластинку мать.

– Почему ты вообще решила, что их взяла я? – спросила Тамара.

Она посмотрела на брата, и Петр усмехнулся:

– Хочешь на меня свалить вину, сестренка? Не знал, что ты такая подлая.

– Верни сейчас же, а не то я пойду в полицию, не посмотрю, что ты родная дочь, – пригрозила Мария Игоревна.

– Ты меня и так не жалеешь. Иди куда хочешь, мне все равно, потому что я ничего не брала, – ответила Тамара, которая страшно устала на работе и не желала тратить время на пустые разговоры.

В глубине души она была уверена, что мама просто перепрятала гарнитур и забыла об этом, что украшения скоро найдутся, а история забудется. Однако драгоценности действительно испарились, и Мария Игоревна весь вечер ходила за Тамарой и требовала признаться в преступлении.

Дочка наконец рявкнула:

– Отстань от меня, я ничего не крала!

Мать тут же расплакалась, а брат строго прикрикнул:

– Следи за языком, ты совсем распустилась!

Тамара улучила момент и спросила Петра:

– Это ведь ты взял камушки, да? Решил воспользоваться ситуацией и раздобыть деньжат, потому что знал, что мама подумает на меня. За что ты так со мной?

Петр наклонился к сестре и тихо произнес, глядя ей прямо в глаза:

– Я ничего не знаю, а ты ничего не сможешь доказать, усекла?

Его глаза смеялись, и Тамара поняла: да он же издевается!

«Знает, что мама скорее поверит ему, чем мне», – горько подумала девушка. Несмотря на это, она все же попыталась донести до Марии Игоревны правду, но та заткнула уши и закричала:

– Хватит, не хочу слушать твою ложь! Ты еще подлее, чем кажешься, сначала обокрала родную мать, а теперь наговариваешь на брата!

Таким образом Мария Игоревна перебивала Тамару каждый раз, как та начинала говорить, и, в конце концов, дочка махнула рукой, решив: «Попытаюсь еще раз завтра, утро вечера мудренее».

Однако утро принесло большие неприятности, Мария Игоревна растолкала Тамару ни свет ни заря и заявила:

– Я не хочу терпеть воровку в своем доме, собирай личные вещи и уходи.

– Куда же я пойду? – растерялась Тамара.

– Мне все равно. Назад я тебя пущу, только если ты вернешь мне камушки.

Пока Тамара собиралась, мать зорко смотрела, как бы она еще чего не прихватила. На пороге дочка обернулась и увидела Петра, который наблюдал за ней из дверей кухни. Брат с издевательским сочувствием пожал плечами, это было последнее, что Тамара увидела, прежде чем дверь закрылась.

***

Тамара попросилась пожить к подруге, но не сказала, почему Мария Игоревна выгнала ее из дома.

«Мне даже родная мать не поверила, вдруг и подружка решит, что я воровка», – подумала она.

Да и сама Тамара не могла поверить, что этим все закончилось. Казалось, ей снится сон, вот-вот она проснется в своей квартире, на своем диване…

Однажды она увидела на улице Петра с его девушкой, и тогда ощущение нереальности закончилось. Подружка брата гордо вышагивала в новой шубке на плечах, а в ушах у нее сверкали такие знакомые сережки.

«Я знала, что Петя виноват, но что толку, если мама все равно мне не поверит», – с горечью подумала Тамара.

Но вместе с горем в ней зародилась злость. «Как несправедливо, что Петя живет дома, мама его любит и заботится о нем, хотя он совершил преступление! А я была хорошей дочерью, но вместо этого сплю на кушетке в чужом доме, откуда меня скоро попросят. Я этого так не оставлю», – решила Тамара и поспешила за братом и его девушкой.

Время от времени она делала фото, на некоторых были хорошо видны сережки в ушах девушки, яркие и приметные. Поначалу Тамара хотела показать эти снимки матери, но в последний момент засомневалась: «Поверит ли она мне? Или Петя придумает убедительное объяснение, а я снова стану изгнанницей».

Поэтому она решила поступить по-другому.

***

Увидев на пороге сестру, Петр нахмурился и хотел захлопнуть дверь, но Тамара сунула телефон ему под нос:

– Смотри! Если ты меня сейчас прогонишь, я пойду прямиком в полицию и заявлю о клевете.

– Да кто тебе поверит? – хмыкнул Петр.

– Мне уже никто не верит, так что терять нечего, а вот ты прослывешь вором, об этом узнают и мама, и твоя девушка. Или эта красотка в курсе, откуда такие замечательные сережки, вы доморощенные Бонни и Клайд?

– Что ты хочешь? – процедил Петр.

Тамара улыбнулась, словно сытая кошка, такой улыбки он никогда у сестры не видел.

– Я расскажу, что ты должен сделать, и ты меня послушаешься…

***

Мария Игоревна немало удивилась, увидев, что дочка дома, да еще и как ни в чем не бывало готовит ужин. Прежде чем она успела возмутиться, Петр кинулся ей наперерез:

– Мама, я позвал Тамарку обратно! Она ни в чем не виновата, я нашел настоящего вора!

Мария Игоревна, ахнув, схватила свои серьги и спросила:

– Но кто же тогда их забрал, если не Тамарка?

Петр замешкался, но сестра из-за спины матери показала ему свой телефон, и парень неохотно ответил:

– Это была Таня, моя девушка. Она знала про украшения, сделала дубликат моего ключа и обыскала квартиру, пока нас не было. Правда, от украшений остались только сережки, остальное она продала.

– Вот противная девчонка, а она мне так нравилась! – ахнула Мария Игоревна. – Вот что, я немедленно пойду в полицию, пусть заставят ее вернуть остальное.

– Не надо, – поспешно остановил ее Петр. – Я поговорил с Таней, она очень раскаивается и обещает достать остальные украшения или хотя бы деньги. А сейчас давай лучше извинимся перед Тамаркой, мы зря ее обидели.

Мария Игоревна кивнула и впервые в своей жизни искренне обняла дочку:

– Тамарочка, прости меня, не иначе бес попутал!

Позже Петр спросил сестру:

– Почему же ты меня не сдала?

– Мама все равно не поверила бы в твою вину, придумала сотню оправданий, да еще навсегда отлучила бы меня от дома. К тому же ты все равно понес наказание, тебе же пришлось забирать цацки у твоей меркантильной подружки, да и остальное вернуть надо. Кстати, на что ты потратил вырученные деньги?

– Мы с Таней съездили в элитный спа, а еще я купил ей шубу, – неохотно ответил Петр.

– Твоей фантазии хватило только на это?! Даже обидно, я бы нашла такой сумме лучшее применение.

Тут Тамару осенило, она медленно проговорила:

– Кстати, я хочу, чтобы ты сделал еще кое-что.

Вечером Петр объявил матери, что будет оплачивать остаток учебы сам, а мамины деньги отдаст Тамаре.

– Какой ты благородный человек, – умилилась Мария Игоревна. – Тамарка, благодари брата, тебе такая доброта и не снилась.

– Спасибо, Петя, за твою искренность, щедрость и честность, – серьезно произнесла Тамара.

Слова матери ее больше не ранили. «Я не смогу изменить ее отношение, и теперь у меня два пути: или страдать, или научиться жить с этой нелюбовью и извлечь выгоду», – подумала Тамара. – «И я получу все, что мне причитается».

АННА МЕДЬ