От судьбы не уйдешь

И пускай не ходят поезда
В наш забытый богом уголок
Разве же тебя моя душа
Не зовет на северо-восток?

90-е годы. Север. Ямал. Нефтепромысел. Вахтовый поселок на отшибе от ближайших признаков цивилизации.  Для новичков любое хантейское, селькупское или ненецкое название местности сразу переводится, как «гиблое место», на что многие наивно и покупаются. Удивительная разношерстная публика. Прожженые бывалые вахтовики, матерые командиры, крутые спецы, случайные люди и пропащие личности. Кто-то за «забором» бывал, кто-то где-то повоевал, кто-то только из под мамкиной юбки выполз. Много безродной молодежи, рванувшей сюда, где без всяких подвязок и знакомств, благодаря лишь своим талантам можно быстро подняться по социальному лифту. Это на земле династии, диаспоры, блатные связи, где простому смертному сложно пробиться, будь ты хоть трижды Ломоносов. Соображаешь быстро, пашешь, не боишься ответственности, умеешь страсти грешные в узде держать- тогда тебе сюда и можешь быстро подняться в своей биографии. Начальник цеха в 27-28 лет -это сплошь и рядом.
Есть и ценные работяги, уникумы в своем деле, которые на вес золота, но которым кроме пятого или шестого разряда и полного комплекта полярок ничего больше от жизни и не надо и ни каких блестящих погон.
Публика со всей страны. Очень интересно и весело вариться в таком котле. Разные акценты, языки, характеры, предпочтения в еде и тому подобное. Про женщин вообще отдельная тема.
Ну, а в 90-е заносило сюда людей и не только за деньгами и быстрой карьерой. Обычные будни, авралы и все люди на виду. Ясно кто, где и при каком деле.
В одну зиму,  как-то появляется в поселке странный паренек. Вроде ни где и не числится, но нет-нет мелькает. Ноутбук с собой таскает - исключительный предмет в то время. Живет в перевалочном общежитии в отдельной комнате, превращенной в загадочную мастерскую. С вахты не уезжает долго и не собирается. Знакомимся с ним, с его диковинным лаптопом. Никто ж еще в виндоусах и офисах не шарит, но поиграть в компе всем охота. Артем не жадный и разрешает осваивать чудо техники. Тем более и пожрать-попить чего притащат, ну и пообщаться просто интересно. Сам  сутками в комнате режет по дереву чудеса искусства: панно разные с животными и птицами. Совы полярные, глухари-лебеди шикарно у него получались. Сам лак для дерева из сосновой стружки варит, клей, мастики всякие, краски. Постепенно до дружбы доходит и проявляется история сего негатива. Дольше отношения- больше доверия. Вскрываются карты. Сам парень с Киева, по Европе помотался и был еще недавно подручным у одного уникального реставратора. Занимались старинными иконами и разной антикварной утварью. Освоили уникальную методику по производству «древних» икон, имеющих хороший спрос и цену в Европе. На разборах старинных деревянных строений и чердаков подбиралась  подходящая древесина. Минеральные краски, особое масло, талант и умелые руки делали нужный результат. Потом многократный цикл с поочередным запеканием в духовом шкафу газовой плиты и замораживанием в морозильной камере состаривали изделие до нужного столетия. Лики святых отцов и богоматерей взирали убедительно с темных «древних» досок. Товар отрывали с руками. Постепенно дело переросло в серьезный бизнес и естественно с серьезными ребятами-посредниками в крутых кожанках, костюмах и таможенных мундирах, которые долго не догадывались, что впаривают новодел серьезным европейским заказчикам за тысячи баксов, марок и фунтов стерлингов. Пока подлог не вскрылся на важной музейной экспертизе. Репутация в таком деле дорогого стоит и в голове сэнсэя реставратора неожиданно разместились пару десятков грамм свинца, а подмастерью, вышедшему из квартиры-мастерской за кефиром с батоном, повезло не оказаться рядом и хватило резвости пустится в бега с одним лишь ноутбуком и комплектом инструмента для резьбы по дереву. Естественно без желания официального трудоустройства и регистрации до пока все не уляжется. Жил по сути в поездах и вокзальных ночлежках, пересаживаясь с одного маршрута на другой. Запас наличности быстро закончился. Из подручных материалов попытался что-то делать на продажу. Подобрал его голодного и замерзающего на промозглом северном вокзале начальник жилищно-коммунального участка, когда тот продавал за любую цену резное деревянное чудо. Распросил, накормил и привез на месторождение.
-Разберемся и может оформим куда-нибудь, а пока давай творчество на поток поставь и досок тебе каких надо привезем. Хошь осины-березы, а хошь кедра-елки. Липу-ясень не проси - не растет в зоне доступа.
И пошел поток удивительных подарков по нужным знакомым и полезным начальникам. В любую гостиную на стену вешай на зависть. Ни на одной зоне так не могут. Парень и старается, никуда уехать не рвется, живет себе, по дереву режет и картины пишет.
Но как в той песне:
-Эх судьба - свечи огарок, воробей в руке…
В одну из морозных ночей, видимо от тоски или усталости перебрал Артемка чуток лишнего за соло-ужином и уснул с горящей сигаретой в кровати…
Стандартное общежитие «Вахта-80» типа УНИМО (универсальный модуль) стандартно горит до тла ровно 45 минут и обычно плохо тушится. Весь север это знает и, выходя из общаги на рабочую смену, всегда в карман берет все документы и деньги. Опасно оставлять. Это общежитие в стандартное время сгорания уложилось точно, ярко осветив полярную ночь. Соседние здания мы еле отстояли обливая водой.
Спаслись при пожаре все проживающие, кроме Артема. Видимо понадобился подмастерье своему мастеру на том свете очень сильно. Фамилию никто у Артема и не знал и не спрашивал. На следующий день пожарные с милицией установили , что возгорание началось с его комнаты от кровати. Как правило, сначала спящий человек задыхается от дыма тлеющего ватного матраса и на возникающий позже огонь уже не реагирует. Собрали на панцирной сетке кровати все что осталось от него и увезли. Кому сообщать о гибели парня было неизвестно.
Резные деревянные шедевры в домах города Губкинского  наверняка еще остались.