Инспекция

В феврале 1985 г., училище подвергалось серьезной проверке Главной инспекции Министерства обороны СССР. Весь личный состав в авральном режиме готовится к первому испытанию: проведению строевого смотра. Я в должности старшего помощника начальника отдела кадров училища, "добивал" последние штрихи в мобилизационных планах.
Неожиданно раздался телефонный звонок. На другом конце провода до боли знакомый и сразу узнаваемый голос, начальника училища, Героя Советского Союза генерал-лейтенанта В.А. Ульянова.
- Женя, ты чем занимаешься? (доверительное обращение начальника училища по имени к офицеру обычно говорило о предстоящем выполнении какой-либо задачи особой важности, которую никак нельзя было не выполнить или попросту сказать - "завалить").
- Товарищ генерал, готовлю документы формирования к проверке.
- Сворачивай, свою "мутату" (ничего себе, подумал я, значит, есть еще более серьезная или срочная задача, чем эта) и бегом на строевой плац. Там найдешь полковника Магу (Эдуард Васильевич, в то время был командиром батальона курсантов), получишь от него полный инструктаж, как обращаться с шашкой. Будешь на строевом смотре выносить Боевое Знамя училища.
В этот момент я прочувствовал, как течет "холодный пот по спине".
- А как же комендант училища майор Е. Косарев? - пролепетал я в трубку, сделав слабую попытку уйти от такой невероятно трудной и щепетильной задачи, так как знал свои способности в строевой подготовке (возможно хорошие, но далеко не блестящие, чтобы представлять весь коллектив училища на ответственном уровне).
- У него есть взыскание, - устало отреагировал "шеф" (все в училище так любя называли генерала), - а ты знаешь, по уставу, для выноса знамени назначаются только отличники боевой и политической подготовки.
Я понял, что вопрос решен, как и то, что генерал просто так, абы кого для выполнения этой серьезной задачи назначить не может. Одного я так и не понял, что же мне делать в сложившейся ситуации? Стук сердца дико отдавался на висках. Честно сказать, растерялся я прилично. Это спустя три года после описанных событий я, уже, будучи слушателем Военной академии имени М.В. Фрунзе, участвовал в трех парадах на Красной площади, в ходе которых приобрел бесценный опыт строевой парадной подготовки на самом высоком уровне.
А тогда же в феврале 1985 г., я понял, что" попал под самую завязку". Но делать было нечего, и я рванул на плац, искать Э.В. Магу. Два часа тренировки с шашкой дали лишь основы обращения с новым для меня "парадным" оружием. Саму же технику прохождения со знаменным взводом за этот короткий отрезок времени освоить было физически невозможно. А на завтра "Это!" предстояло сделать перед взором самой придирчивой в Вооруженных Силах Главной инспекции Министерства обороны, в составе которой приехало около 20 опытных генералов и полковников.
Тот, кто побывал в этой "шкуре" меня поймет. Но, как говорится, невыполнимых задач нет. День прошел как в бреду, под прессом ответственности, ночью от волнения - практически не спал. Как говорят спортсмены, сгорел до старта. А когда настало утро...
Я помню все очень смутно. Шел перед знаменем, задавая темп. Сзади "наседали" трое знаменщиков и знаменный взвод с карабинами под командованием старшего лейтенанта Павла Ничикова. Все ростом под два метра, практически на голову выше меня. Теперь о темпе, который я пытался задать. Его не было. Когда я пробовал подтянуть ногу, чтобы это походило на парадный шаг, знаменщики со своими длинными ногами на меня наседали, и мы топтались на месте. Поэтому я вынужден был, чтобы не быть затоптанным ими постоянно "убегать", для чего максимально тянул ногу вперед, а не вверх, что не позволяло поднять ее высоко.
Что из всего этого получилось, судить не могу. Но вспотел я так, как никогда ранее. Пот с меня при температуре воздуха около нуля лился ручьями. Слева стоял, затаив дыхание, строй училища в полторы тысячи человек - ведь от первого впечатления, который должна была создать знаменная группа,зависела общая оценка всего коллектива по строевой подготовке, а в конечном счете и оценка ВУЗа по итогам инспекции в целом. Справа, поблескивая лампасами и ехидным оскалом типа "Давай-давай, капитан!" стояли представители инспекции. Я же в полном смысле этого слова "плыл" прямо на начальника училища, который переживал никак не меньше моего.
"Шеф", желая подбодрить меня и оказать реальную помощь, изредка еле уловимым движением руки показывал мне "чуть левее или правее", чтобы я двигался четко по линии вдоль строя. Но не тут то, было! После снегопада лед на плацу удалось очистить не везде, и это стало следующим "камнем" преткновения на моем и без того не легком пути. Линию разметки то было видно, то нет. Вот тут-то и настал апогей моих мучений.
Я желал блеснуть строевой выправкой и внешним видом, вырядился в свои шитые штабные сапоги со ставками, что в повседневной жизни выглядело очень красиво! Но в это раз это было совсем не практично. Сапоги к моему несчастью не были подбиты. Это я понял слишком поздно, когда впервые наступил на полосу неочищенную от льда. Дальнейшее мое продвижение состояло из конкурса "попробуй не упасть!". Только этим и были заняты все мои мысли, пока я шел вдоль строя на протяжении пути длинною в 300 метров.
А затем, повернув кругом, знаменная группа пошла в обратном направлении. "Какое счастье - подумал я, заняв, наконец, свое место на правом фланге училища". Какими словами в этот момент я вспоминал коменданта училища Женю Косарева, который совсем не вовремя нахватал взысканий. Но и это на мое горе было еще не все...
Дальше пришлось идти по тому же пути и с теми же потугами еще дважды: торжественным маршем и с исполнением песни. При этом, необходимо было еще и задавать темп для движения всего училища. Но это делал уже не я. Здесь ответственность полностью легла на немолодые, но надежные плечи никогда не терявшего присутствия духа и мужество генерал-лейтенанта Ульянова Виталия Андреевича, возглавившего подразделения училища.