Глава 8. Несказанное

За окном сгустились сумерки, окутывая мир мягким покрывалом, словно пытаясь укрыть от тревог и забот. В комнате царил уютный полумрак, освещаемый лишь тусклым светом ночника. Димка вслух читал книгу сказок. Генка свернулся калачиком на диване напротив него, и слушал, молча наблюдая за каждым движением нового друга.
   Когда сказки закончились, оба мальчика почувствовали лёгкий голод. Димка достал кастрюлю, налил воды и поставил её на плиту. Вода тихо булькала, наполняя комнату своим успокаивающим звуком. Димка тем временем открыл шкафчик и нашёл там пачку макарон. Он высыпал содержимое в кипящую воду. Генка наблюдал, как тонкие нити погружаются в бурлящую стихию.
 Димка ловко слил воду через дуршлаг, а затем вернул макароны обратно в кастрюлю.
— А хочешь вкусненького? — предложил Димка, загадочно улыбаясь.
   Генка, заинтересованный, кивнул. И тогда Димка щедро посыпал  горячие макароны сахаром. Генка замер, глядя на кастрюлю, будто ожидая чуда.
  И чудо случилось! Макароны вдруг стали сладкими, словно конфеты, тая во рту. Генка смеялся, наслаждаясь этим необычным вкусом. Генка ел, облизывая пальцы, а Димка подмигивал ему, довольный своей выдумкой.
   Когда Ветка вернулась домой, она увидела в окно мальчишек, сидящих рядом и смеющихся над чем-то, о чём знали только они. Сердце Ветки сжалось от тепла и радости. Как же давно она не видела брата таким счастливым! Она подошла к окну и тихо постучала по стеклу. Димка с Генкой увидели её. Через несколько мгновений дверь открылась, и Генка бросился ей на шею.
— Ветка, ты вернулась! – воскликнула мальчик, крепко обнимая старшую сестру.
  Димка вышел, слегка смущённый, но глаза его светились радостью. Генка, схватив Ветку за руку, потащил её на кухню.
— Пойдем, я покажу тебе сладкие макароны!
   Ветка пошла следом за ним, чувствуя, как тепло наполняет ее душу. Здесь, в этом стареньком доме, рядом с братом и одноклассником, она наконец почувствовала себя счастливой.
Димка кивнул на кастрюлю:
 — Мы поели. И тебе  оставили.
— Чтобы я без тебя делала, — Ветка признательно посмотрела Диске в глаза. Мальчик в ответ расплылся в улыбке, а потом неуверенно произнес:
— Ну я пойду?
— Ты еще придешь? — спросил Генка и  с надеждой посмотрел на Димку.
— Придет, — ответила за него Ветка.

   Димка смотрел на девочку, пытаясь понять, что скрывается за этой маской спокойствия, которую она так искусно носила. Неожиданно он произнес:
— А почему у вас с мамой... такие отношения?
   Димка не подозревал, какую рану откроет своим вопросом. Слова повисли в воздухе. Её лицо мгновенно изменилось. В глазах вспыхнул огонь боли, который тут же погас, оставив лишь тень грусти. Она хотела ответить, но слова застряли в горле, словно камни, которые невозможно сдвинуть с места.
— Как тебе объяснить...
   Димка не дал ей закончить, выпалив следующее:
— Почему она пьет среди бела дня? Да ещё с каким-то алкашом!
   Ветка вздрогнула, будто ее ударили по лицу. Её губы сжались в тонкую линию, а голос стал едва слышным:
— Спроси что-нибудь полегче.
   Димка  понял свою ошибку. Его сердце сжалось от жалости и вины. Тишина, которая опустилась между ними, была наполнена чем-то большим, чем просто молчание. Это была тишина понимания, принятия и прощения. Они оба знали, что некоторые раны нельзя залечить словами, но можно облегчить их тяжесть, просто находясь рядом.