Нар Дос - Смерть - перевод с армянского -49

Нар Дос - Смерть - перевод с армянского языка -49

3/ 11


        Первый день Текла провела в глубоком беспамятстве. На следующий день она пришла в себя и напоминала человека, пробудившегося от летаргического сна. Затем начались тяжелые дни тяжкого горя матери, потерявшей сына. Она плакала то тихо, без слез, длинными, жалостными словами, то причитала с яростным гневом, при этом рвала на себе волосы, как сумасшедшая, царапала себе лицо и ругала свои колени какими-то дикими криками, после чего вдруг успокаивалась, опускала голову на грудь и безмолвно рыдала, не произнося ни слова, и слезы лились из ее глаз ручьем. Когда первый сильный прилив прошел, она больше не горевала, ее глаза больше не были влажными. Она ходила, как привидение, широко раскрыв глаза, словно пораженная чем-то очень странным, и говорила очень мало, а иногда часами сидела на одном месте, неподвижная и молчаливая, не зная, о чем она думает. Очень часто она клала перед собой фотографии сына, смотрела на них, потом клала на них голову, и ей казалось, что она погружается в мирный и сладкий сон. В таком состоянии оан несколько раз теряла сознание, и её едва смогли привести в сознание.

Марутян был уже не тот Марутян, казалось, он навсегда утратил свою живость, стал молчаливым и раздражительным, раздражался по любому поводу. Он всегда избегал и жену, и дочь, а когда был дома, большую часть времени проводил запертым в кабинете.

Ева тоже полностью изменилась. Трагическая смерть брата и тяжелое разочарование, которое она испытала, связанное с Базеняном, вместо того чтобы ввергнуть ее в депрессию, придали ей некое величие. Эта величественность выражалась во всем ее облике, она как будто стала еще выше ростом, ходила не торопясь, твердыми шагами и смотрела гордым взглядом обиженного человека. Она говорила решительным голосом и, казалось, смотрела на горе отца и матери без всякого сострадания. Однако много ночей, когда она ложилась спать, сон не приходил к ней, она уткнулась лицом в подушку и рыдала, как ребенок. Ее непорочная душа была глубоко расстроена. Ей совсем не хотелось смириться с мыслью, что брата больше нет, что она никогда его больше не увидит. С другой стороны, она была в ярости от того, что какой-то неизвестный, удачливый молодой человек умудрился обмануть ее, самым позорным образом, и украсть её чистое сердце. Еще недавно, еще вчера, она была полна бодрости, светлых чувств, золотых надежд, и вот вдруг все застыло в ней и невыносимо сдавливало её душу своей тяжестью. Снаружи и внутри себя она видела страшную пустоту и тьму, подобно внезапно ослепшему человеку. Какой светлый взгляд у неё был на людей, на мир и на то, что ей приходилось соприкасаться. Дом казался ей особенно раем, куда не должно было осмелиться войти несчастье. А между тем — вот не стало любящего брата, вот, почти обезумевшая мать, вот - отец, ещё вчера полный юношеского задора, добрый и веселый отец, постаревший и ожесточившийся от горя. Вот она. Где, где необузданные стремления её беспокойной и светлой души, дававшие ей крылья для полета к добру, к истине, к высшему идеалу любви и самопожертвования, которые всегда представлялись ей озаренными живительными лучами солнца... смерть, страшная смерть... Для неё день наступал и темнел как механический акт природы, не спрашивая человека, хочет ли он, чтобы этот акт был совершен. В крайнем отчаянии жизнь представлялась ей чем-то совершенно бесцельным, так что, даже когда она думала об этом, оставалась в недоумении, для чего были те невыносимые муки, которые она теперь терпела, и те счастливые дни, которые прошли?...

В ней пробудилась глубокая мысль — единственный источник утешения для всех страдающих. Единственное, чего она жаждала, — это иметь кого-то, кому бы она могла излить все свои чувства и мысли. Однажды она попыталась сделать это со своим отцом. Но отец так рассердился на неё, что она... Она тут же замолчала. Еще один день. Попыталась было с ориорд Саакяна, но столкнулась с таким же недоверием. Саакян просто посмеялась над ней.
«Когда умер мой брат», — сказал она, — «я думала, что тоже умру от горя, а если не умру, то точно сойду с ума, но, как видишь, я не умерла и не сошла с ума, и посмотри, как сильно я подросла после его смерти».