Охота на сохатого. Глава. 23 Роман

Глава. 23                Хлопоты охотника.


Порой судьба, намереваясь легонько стукнуть нас, чересчур уж сильно замахивается.

Кажется, будто от нас и мокрого места не останется, а на самом деле она всего лишь комара на лбу прихлопнула.

Готхольд Эфраим Лессинг - немецкий драматург, теоретик искусства, литературный критик и публицист.

Родился 22 января 1729 года в Каменце, Верхняя Лужица (ныне земля Саксония), умер 15 февраля 1781 года в Брауншвайге.


Затем снял зимнюю шкурку с косого и принялся чистить картошку для приготовления незатейливого ужина. После напряжённого дня на лыжах в тайге очень хотелось похлебать чего - нибудь горячего с зайчатиной...

Избушка быстро нагрелась, освещённая керосиновой лампой. Стало тепло и душевно, на улице потрескивал морозец, а в зимовье чувствовался комфорт и домашний уют, словно в далёком детстве, потрескивали дрова в печке.

Из котелка шёл аппетитный запах похлёбки с зайчатиной и чесноком, казалось, что нет никаких неприятностей и проблем, а только покой и умиротворение. Пока варилась охотничья похлёбка, зверобой растопил баньку.

Надо было всю простуду и холод выгнать сухим паром через потовые железы. Баня жар набирает быстро, а потом не остывает до самого утра.

Её помещение маленькое, с низким потолком, что для Кузьмы с его средним ростом делала помывку отдельным приключением, но зато ароматная и пар в ней всегда лёгкий и полезный.

Охотнику всегда нравилось зимой гостить в охотничьей избушке. Величавые сосны, снежное безмолвие, а самое главное таинственная тишина и безмолвие иногда плотно захватывали зверобоя, держа в своих стальных и мистических объятиях.

Ему нравилось чувствовать, что на многие километры вокруг ни души.

Сходил на родник, проломил ведром тонкий ледок, набрал воды. Зимой родник бил тонкой струйкой из мерзлой земли, накапливаясь в неглубокой бочажине, а к лету разливался в прозрачное озерцо.

Несколько вёдер ему за глаза хватит. Вода в роднике вкусная – вкусная да мягкая. А пока встал на колени, разогнал ладонью льдинки и принялся пить мелкими глотками.

Ледяная, аж зубы ломит и голова болеть начинает, но оторваться он не мог, пил и пил.
 
Потом набрал воды в большую миску для Карая. Лайка подошла к зверобою, ткнулась мордочкой в его ладонь и тихонечко заскулила, словно рапортуя хозяину: «Свою почётную задачу я выполнила, привела тебя к зимовью !».

Зверобой ласково погладил её замёршей рукою между ушами, при этом, не отрывая взгляда от вечерней тайги.

- Спасибо тебе дружище за твою бесценную помощь ! – поблагодарил Кузьма своего верного друга.

Пошёл проверить баньку… Всё нормально печка гудит быстро нагревая в каменке речные гладыши. Подпёр дверь бани на всякий случай, чтобы не открылась случайно.

Тучи, громоздясь у горизонта, заслоняли свет появившегося солнца. Вечерний  холод всё ещё стоял на стороже. Ветер, разгребался по тайге, порывисто шумя в низинах.

Сосновый бор угрюмо шумел под напором сильного и свирепого напора ветра. Высокие сосны раскачиваясь, шелестели хвойными и густыми лапами, будто чувствуя, как свирепствует и лютует неистовая буря.

Светлые оттенки заката сменились тёмными, а тени от облаков сгустились, ускоряя свой бег по хвойным нарядам деревьев. Воздух словно затвердел, наполняясь колкой стужей и тревогой.

На край тучи снова вылезло приветливое вечернее солнце. Медленно надвигалась ночь, окутывая прозрачными сумерками таёжную глушь. Таёжник вошёл в зимовье, а там уже по всей избушке распространился изумительный аромат от охотничьего варева.

Продолжение следует …