Кришна, Камса и волшебство III Глава 3

Следующее утро началось с того, что Канху у порога встречали двое его любимых друзей Субала и Уджвала. Лицо и без того светлокожего Субалы светилось от предвкушения новостей, которые им так не терпелось рассказать другу, что ни свет ни заря они уже были здесь. Выглядел он, как всегда, безупречно в своих голубых одеждах, множество драгоценных украшений россыпью красовались на нём.
Уджвала тоже нетерпеливо перетаптывался. Его красноватая кожа контрастировала с дхоти, изысканно расшитым звёздным небом и жемчугом. Оба они торопились поскорее передать другу то, что узнали.
Кришна сбежал по ступенькам, неся в руках несколько сладких шариков. Жизнь во Врадже ему очень нравилась. Она была как эти сахарные шарики с твёрдым орешком внутри, полная игр, радостей, красоты и добра, и после каждой беды неминуемо приходила победа. При одном взгляде на друзей он уже почувствовал твёрдый орешек, обёрнутый счастьем. Подбежав и обняв их, он положил каждому по конфете в рот и, пока они с нетерпением жевали, шутил и смеялся.
— Дорогой друг, — начал Уджвала, когда шарик совсем растаял, оставив после себя аромат кардамона и ванили, но Субала его перебил:
— Из Матхуры приехали купцы с товарами и рассказали…
— Рассказали, что царь Камса устраивает маха-состязание! — продолжил Уджвала. — И со всего мира приглашает борцов для участия!
— И говорят, даже сам Камса будет сражаться в бою с последним, кто победит остальных, — добавил Субала и, взяв Кришну за руку, спросил:
— Может, ты тоже пойдёшь поучаствуешь и победишь Камсу, как побеждаешь демонов, друг?
Канха расхохотался так, что оба мальчика тоже заразились смехом, глядя на него.
— Вы что, думаете, что я борец? — проговорил, отдышавшись, Канха и снова зашёлся в хохоте.
— Нет, конечно, — друзья от такого веселья еле держались на полусогнутых ногах.
Немного упокоившись, Канха продолжил:
— Надо Балараме сказать. Он мог бы и поучаствовать, и победить. Он же Бала! (Сила.)
Тут старший брат как раз вышел из дома, чтобы пойти искупаться на реку, заметил мальчиков в приподнятом настроении и спустился к ним. Канха положил руку ему на плечи и поделился:
— Такие дела, брат: Камса готовится к соревнованиям по борьбе. Будет сам участвовать, и борцы со всего света приедут. Ты тоже можешь. Хочешь, Бала?
Баларама был очень удивлён:
— Мы же ещё дети, ты не представляешь, братишка, какие там борцы будут! Нет, мне и не позволят участвовать.
— А если б позволили, пошёл бы? — спросил Канха.
— Конечно! Проучить этого злодея, что насылал на тебя демонов! Да и столько лет чинит несправедливость и жестокость! Брат, конечно! Я бы с ним поквитался! — Баларама стоял, выпятив грудь и потрясая кулаками. — Ты слышал, Канха, что мой отец там? Васудева сидит в темнице. Мама Рохини вся извелась за эти годы, переживая. А свергнуть проклятого Камсу — и можно будет освободить Васудеву.
— Пойдём к реке, — предложил Кришна, и они, махнув друзьям, отправились на берег Ямуны, чтобы окунуться в её прохладные воды. Наспех искупавшись и позавтракав дома, они вывели стадо и присоединились к друзьям.
— Пошевеливайтесь скорее, ребята! — торопил Баларама, он явно что-то задумал.
Вскоре уже они шли по лесу в сопровождении коров и телят. Пастухи вели их на другую часть леса, так как в обычном месте трава уже была изрядно поедена. В пути обсуждали новости.
— Давай, братишка, я тебя тренировать буду! — предложил Баларама, положив руку ему на плечо.
— Ха-ха, — засмеялся тот,  — ты же каждый день меня тренируешь.
Канха просто подзадоривал его. На самом деле ему нравилось проводить с братом время, особенно борясь и толкаясь, пачкаясь в пыли и получая ссадины. И, потом, иногда он даже его побеждал.
— Это не то! — нахмурился Баларама. — Научу тебя всяким приёмам и защите. Сейчас только выйдем на более или менее широкое пространство.
— А вот река — широкое пространство, брат! — засмеялся Канха.
Бала строго глянул на него, но тут же повеселел. Парнишка скорчил ему удивлённую рожицу.
— Вот хорошее место, смотрите! — объявил Субала и, видя, что братья собрались начать, бережно снял с Кришны его палантин и отошёл в сторону. Уджвала приготовил кувшин с чистой водой. Все стали смотреть. То, как братья боролись, всегда радовало их сердца. И сейчас Канха уже валялся в пыли, перекатываясь с места на место вместе со старшим братом. Ни один из них не хотел быть прижатым к земле и проиграть, поэтому то один, то второй был наверху и пытался придавить другого. Вдруг Бала изловчился и внезапно отпрыгнул в сторону, а Канха полетел в песок. Бала, поднявшись, произнёс:
— Понравился такой трюк?
— Да. Как ты так смог высвободиться? — Кришна отряхивался, вставая.
— Давай покажу.
После чего они полдня валялись в пыли, и Бала отработал с ним несколько трюков. Потом друзья уговорили их оторваться от дела и пойти искупаться и поесть.

Ямуна была полноводна после сезона проливных дождей, и теперь там, где в конце засушливого лета было мелководье, стало по горлышко. Можно было прыгать прямо с берега. Ребята с разбегу сиганули в прохладный поток и, хорошенько освежившись, вышли.
Канха же лёг на воду, расставив в разные стороны руки, он смотрел на кучевые облака, летящие вместе с ветром на запад. Журчание воды уносило куда-то вдаль крики друзей, как стаи диких стремящихся на юг уток. Он прикрыл глаза. «Так можно и уснуть», — безмятежно думал пастушок. И плыл по течению, позабыв обо всем, предавшись реке и всему миру. Через какое-то время он услышал девичьи голоса, но и они стихли. И вдруг что-то остановило его. Чьи-то руки держали его за плечи. Он посмотрел — над ним склонилась и напряженно разглядывала в своём ярком пёстром одеянии с множеством сиреневых аметистов, малиновых турмалинов и изумрудов Лалита, подруга Радхики. Он встал на ноги и зашатался, она, нахмурив брови и приобняв, помогла выбраться на берег и давай ругать.
— Кришна! — начала Лалита. — А если б ты утонул или уплыл далеко? Да как ты мог так рисковать своей жизнью и нашими! — Глаза её сверкали зелёным светом, золотистая кожа на щеках полыхала.
Парнишка ласково посмотрел на неё и стал гладить по голове, тихо успокаивая:
— Я что, до Варшаны доплыл? — он был немного удивлён и, обратившись к встревоженной подруге, сказал: — Лалиточка, милая, ну перестань. Ты такая красивая — твои бездонные глаза сейчас высекают молнии, и от этого горят твои нежные щёчки.
— Да как ты смеешь! — ещё больше расходилась Лалита.
— Ух, как горячо! — теперь уже вовсю смеялся Канха, дотронувшись до её щеки и одёрнув руку.
— Вот я тебе! — девушка хотела ударить его, но он увернулся и бросился бежать. Она — за ним, по пути оторвав веточку ивы. Спотыкаясь о корни, они выскочили на берег, где собрались все девочки. Радха заметила Кришну и подоспела к нему:
— Здравствуй! — приветствовала царевна. И вдруг прямо из кустов на неё вылетела раскрасневшаяся Лалита и подбежала к Канхе, грозно махая прутом у него над головой, но царевна закрыла его собой и спросила:
— Лалита, что с тобой? Что случилось?
Та, немного отдышавшись, продолжила своё нападение, бросая гневные взгляды на парнишку.
— Кришна, как ты мог так опрометчиво распоряжаться нашими жизнями? — Тут Радха повернулась к нему, слова подруги ей не понравились.
— При чём тут вы, мои дорогие? — начал пастушок, но его перебила Вишакха, которая тоже начала накаляться:
— Да потому что нам не жить, если с тобой что-то случится!
— Да? — он невинно пожал плечами, и девочки, побросав постиранное белье в корзины, бросились за ним, по пути срывая ветки и палки.
Баларама услышал хохот брата издалека. Они с друзьями пошли ему навстречу. И из леса, ныряя под покров цветущей чатины, появился Канха и тут же спрятался за его широкой спиной. Через мгновенье гурьбой высыпали девочки, и красные соцветия дерева посыпались на них дождём. Озорной ветерок сочувствовал Канхе и пришёл на помощь. Радха, Вишакха, Лалита и остальные подруги, увидав дождь из цветов, застыли на месте, залюбовавшись этой красотой. Они стали понемногу успокаиваться. Бала же обернулся к братишке и тихо спросил:
— Что происходит?
Кришна, всё ещё прячась за его широкой спиной, с невинной улыбкой ответил:
— Я путешествовал по реке, а девочки поймали меня, наверное, испугались, что я плавать не умею. Теперь вот воспитывают.
— Пойдём, брат, хватит глупостями заниматься, коров надо собрать! — приказал Баларама, видя, что озорство надо прекращать, пора за дела браться.
Они скрылись в лесу, громко трубя в свои рожки, а девочки, вдруг вспомнив про корзины с бельём, побежали назад.

Налетел лёгкий ветерок, донося аромат красных лотосов, которые наводнили находящееся неподалёку озеро Кала. Стая лебедей прилетела и, хлопая крыльями и брызгаясь, опустилась на воду Ямуны. Множество чакравак приветствовали их криками. Цветущие по берегам реки деревья карникары осыпались своими белоснежными и с удлинёнными лепестками цветами. Кучевые облака, которыми так недавно любовался Кришна, превращались в серые дождевые тучи.
Коровы, уже наевшиеся сочной травы, и сами хотели домой и шли с радостью за своими пастухами. Канха, засмотревшись на склонённые ветви осыпающейся карникары, оторвал и вставил себе за ухо пьянящего аромата цветок. Он был его любимый, очень нежный, и запах у него дивный такой: свежий, манящий, таинственный. Лепестки его изящны и изгибаются, как его пастушки в танце раса. Вспомнив про стадо, он стал догонять мальчиков, но вдруг заметил справа, чуть поодаль, новое место для игр. Он поспешил заглянуть туда.
Поляна оказалась широкая, чуть поменьше той, на которой они всегда играли, но тоже чудесная. Самое удивительное на ней было то, что по краям, будто бы так кто-то задумал, пышным цветом сияли деревья чатины. Алыми соцветиями были обсыпаны земля, трава и кусты под ними. Посреди поляны лежал большой камень. Канха сел на него, залюбовавшись деревьями и небом. Сам не заметил, как заиграл на флейте. Песня была об осени, и ветер понёс её туда, где Радха с подругами собирали лекарственные травы.
Девочки были слишком заняты и не услышали музыку Канхи. А он играл, играл и играл, позабыв обо всём на свете, просто наслаждаясь красотой, мелодией и этим солнечным светом, который всё время прорывался сквозь тяжёлые тучи и ласково гладил парнишку по волосам. Он был очень озорной и тоже хотел позвучать на флейте Кришны и всё пытался отобрать её, дуя и шарахаясь то туда, то сюда. Но ничего не выходило. Тростниковая бансури была безраздельно предана Кришне, служила ему самозабвенно и с упоением и не принимала никого другого своим хозяином.

Большие тяжёлые капли сорвались с летящих туч и упали на траву и деревья. Ещё и ещё. Канха играл, не видя и не слыша ничего вокруг. Ветер усиливался, и птицы стали разлетаться, лишь маленькие уточки бесстрашно плавали по реке, прислушиваясь к чарующей флейте. Начиналась буря.

Как только полил дождь, девочки попрятали в мешки свои букеты из трав и бросились домой. Радхика торопилась вместе со всеми, и вдруг до её уха долетела мелодия: ла-ла-ла-та-та-та-та-та. «Кришна!» — вспомнила она и побежала на звук. Никто не заметил этого, потому что дождь уже хлестал, не щадя никого.
Радха бежала по лесу, и звук флейты всё нарастал. Её волосы выбились из-под покрывала, под которым она пряталась, и мокли, так же как и юбка. Девочка не чувствовала этого, а всё бежала и бежала, пока не заметила Кришну, сидящего на берегу Ямуны под деревом. Белый лотос на воде поймал его взор и не отпускал.

Радха быстро скинула своё покрывало и распахнула над промокшим мальчиком. Кришна ещё какое-то время играл, а потом, почувствовав аромат жасмина, поднял голову:
— Радха! А что, разве дождь? — он был очень удивлён и обрадован появлением своей подруги. Вода стекала с её головы и одежды, пока она держала для него накидку. Канха быстро выхватил её у Радхики и спрятал под ней и её, и себя. Потом, поддерживая царевну за талию, произнёс на ухо:
— Идём, я провожу тебя домой.

И они пошли, молча улыбаясь, и дождь им был в радость, и мокрая одежда — символ приключения. Так они добрались до дворца Вришабхану, и Радха, ещё раз взглянув на парнишку, вышла из-под покрывала и побежала по ступенькам домой. А Канха — во Вриндаван, вспоминая царевну и деревья в цвету на новой поляне.