Студия звукозаписи Уитни 5

Наталья выключила будильник вечером, боясь, что его звонок разбудит детей. Будильник она выключила, но проснулась, как всегда, в пять утра. Наталья лежала неподвижно, боясь пошевелиться и потревожить их чуткий сон. Женщина не знала, что дети в таком возрасте крепко спят, особенно перед рассветом.

Прокручивая в памяти события последних двух дней, Наталья думала о том, что, возможно, какой-то добрый волшебник настроился на её волну и в тот вечер устроил пробку на дороге. Если бы дорога была свободна, вряд ли она вышла бы из автобуса и ввязалась в эту авантюру — открыть дверь в звукозаписывающую студию Уитни.

Внезапно её охватила тревога: а что, если начальник снова пришлёт вышибалу? Что она будет делать с детьми, если те испугаются громкого стука? Наталья уже собиралась разбудить малышей, чтобы вывести их из дома, но тут разозлилась на себя. Событие ещё не произошло, а она уже заранее думает, как на него реагировать.

Скорее всего, вчерашняя попытка запугать её так и останется попыткой. Наверняка секретарь начальника сообщил боссу, что Наталья вызвала полицию. Никто не любит связываться с полицией, даже надменные начальники.

Успокоившись такими мыслями, Наталья расслабилась и незаметно задремала.

Она проснулась от лёгкого прикосновения маленькой тёплой ладошки.

— Тётя, — тихо сказал мальчик, — мы с сестрёнкой проснулись. У вас случайно нет памперсов? Сестрёнкин памперс полный, его пора менять.

Женщина заметалась по квартире, пытаясь придумать, чем помочь малышке. Конечно, у неё не было памперсов — ведь детский смех и плач раньше не звучали в её доме.

Спокойно улыбнувшись, она сказала мальчику:

— Сейчас я помою малышку, а после завтрака, по дороге к бабушке в больницу, мы обязательно зайдём в аптеку и купим памперсы.

Мальчик кивнул, соглашаясь.

Пока дети ели, Наталья, как обычно, села на большой подоконник и попыталась прочитать несколько страниц книги. Время от времени она отвлекалась, бросая беспокойные взгляды на малышей. Но с ними всё было в порядке.

Мальчик позавтракал сам и теперь помогал кормить сестру. Несколько раз он неуверенно поглядывал на Наталью — искал поддержки. Женщина улыбалась ему, посылая тепло и уверенность.

Когда завтрак закончился, Наталья подошла к детям. Она умыла малышку и переодела её в платье, которое сшил мальчик. После этого она с удовлетворением хлопнула в ладоши:

— Как же хорошо мы постарались! — сказала она, глядя на мальчика. — Платье сидит на ней идеально.

Но мальчик почему-то не разделял её радости. Его лицо нахмурилось, а в глазах появились слёзы.

— Что случилось? — встревожилась Наталья. — Я что-то не так сделала? Я тебя чем-то обидела?

— Тётя, — мальчик с трудом сдерживал слёзы, — простите меня, но вы одели сестрёнку в платье, которое мы вчера сшили.

— Да, — Наталья внимательно посмотрела на мальчика, пытаясь понять его слова. — Я так и сделала. А разве не следовало?

— Вчера я пришёл в ваш швейный салон, чтобы сшить платье для сестрёнки на её День рождения, — мальчик расплакался, слова вырывались сквозь слёзы. — Теперь это платье не праздничное, потому что вы надели его на неё сегодня.

— Ах, вот в чём дело, — Наталья облегчённо выдохнула. — Думаю, тебе не стоит плакать. Почему бы тебе сегодня вечером не прийти в салон ещё раз и не сшить для сестры новое платье? Сделаем его ещё красивее — добавим кружева и блёстки. Ты же придёшь в мой швейный салон сегодня вечером?


— А разве можно? — в глазах мальчика читался восторг, смешанный с лёгкой неуверенностью.

— Почему бы и нет? — улыбнулась Наталья. — Я не вижу причин, которые могли бы помешать тебе сшить в моём салоне ещё одно платье. Давай сделаем так: сначала умоем малышку ещё раз, и тебе, кстати, тоже нужно умыться. Потом поедем к бабушке. По дороге в больницу зайдём в аптеку за памперсами. Твой папа уже у бабушки, он ехал всю ночь, чтобы утром быть рядом с больной мамой. Когда приедем, побудем с бабушкой немного, а потом наши пути ненадолго разойдутся: вы останетесь с папой, а я вернусь домой. Вечером я снова жду тебя в моём швейном салоне Уитни. Надеюсь, папа разрешит тебе зайти. Он останется с малышкой, но это не страшно — мы вчера сделали выкройку, обмерили малышку, и сегодня сошьём платье, лучше которого ещё не было. И вот это платье малышка обязательно наденет на свой День рождения. Тебя устраивает такой план?

— Да, — мальчик потёр глаза, — я пойду умоюсь, иначе бабушка расстроится, что я не умею вести себя в гостях.

Когда Наталья убедилась, что дети умыты и сыты, она решила, что пора навестить бабушку. Перед выходом она заметила любопытный взгляд мальчика.

— Ты хочешь что-то спросить? — Наталья поправила воротник мальчика. — Если да, не стесняйся, спрашивай.

— Да, я хотел спросить, — мальчик запнулся, — почему вы так часто сидите на подоконнике? Вы не любите сидеть на стуле?

— Это не просто подоконник, — присела Наталья на корточки, — это большой подоконник. Когда я сижу на нём, я представляю, что это палуба большого корабля, который унесёт меня далеко-далеко отсюда. Я понятно объяснила?

— Да, — мальчик робко улыбнулся. — А вы разрешите мне когда-нибудь посидеть на вашем подоконнике? Я тоже хочу представить, что нахожусь на палубе большого корабля.

— Конечно, ты обязательно должен провести время на моём большом подоконнике. Когда это случится, ты поймёшь, что там жизнь течёт иначе. Но это будет позже. А сейчас нам пора в путь. Твой папа и бабушка, наверное, волнуются, почему мы так медленно движемся к больнице. Он уже дважды звонил: первый раз, чтобы сообщить адрес, второй — чтобы назвать номер палаты.Если ты не хочешь больше есть, тогда нам пора идти.

Через сорок минут Наталья, мальчик и малышка входили в больницу, которая оказалась недалеко от её дома. Но Наталья не ожидала шквала эмоций и благодарностей, которые она получила от бабушки, отца детей и лечащего врача.

Врач сказал, что быстрая реакция Натальи спасла бабушку. Если бы та была дома одна или с детьми, вероятность своевременного вызова скорой была бы практически нулевой.

Наталья чувствовала себя неудобно — ей казалось, она не сделала ничего особенного, просто поступила так, как должна была. Но остальные так не думали.

Перед уходом она попросила разрешение у отца мальчика, чтобы тот ещё раз посетил её швейный салон. Объяснила ситуацию с платьем, которое мальчик сшил на День рождения сестры, и которое Наталья по незнанию надела на малышку.

Отец дал согласие и в тысячный раз уточнил, действительно ли посещение салона бесплатно. Наталья улыбнулась и подтвердила, что сейчас действует акция.

Поклонившись бабушке, которой явно стало лучше, Наталья вышла из больницы. Она шла, улыбалась и удивлялась — день был совсем не похож на другие.

Она была счастлива, что опыт её жизни пригодился кому-то и что она смогла спасти бабушку.

В пять вечера раздался звонок — гость стоял у порога. Наталья открыла дверь перед мальчиком.

Новое платье, которое они сшили вечером, было выше всяких похвал. Наталья представила, какой красивой будет малышка в свой День рождения, и рассмеялась. Мальчик смеялся вместе с ней.

Перед уходом мальчик сказал, что завтра не придёт — у него назначено посещение психотерапевта. После того как мама бросила его и сестру, службы социальной опеки назначили ему еженедельные встречи с доброй женщиной, которая искренне хочет помочь.

Наталья поддержала мальчика в этом решении — посещать психотерапевта нужно обязательно.

В восемь вечера Наталья приготовила два фирменных пакета: в один положила галстук, который сшила для мальчика, чтобы он выглядел сногсшибательно на дне рождения сестры, а во второй — с огромной осторожностью уложила платье для малышки.


Когда студия опустела, Наталья взглянула на массажное кресло. Она ждала сигнала от Супермозга, но в студии было тихо. Подождав немного, она посмотрела на часы — было без двух минут девять. Ровно в девять, как и вчера, погасли лампы, и Наталья поняла, что пора идти домой.

Вернувшись домой, она некоторое время сидела на подоконнике, погружённая в воспоминания и мысли.

Потом, когда стемнело, решила перестелить постель и увидела на кровати соску малышки. Взяв её в руки, чтобы завтра отдать, Наталья вдруг расплакалась.

Восторг и потеря переполняли её. После того как в 15 лет она осталась без родины, уехав  в другую страну, судьба показала ей, каково это — когда в доме столько смеха и плача, столько суеты и маленьких приятных забот, которые приносят дети.

Напомнив себе, что ещё увидит мальчика и его сестру, Наталья успокоилась и занялась домашними делами.

Но следующее утро принесло новые неприятности. На этот раз штурмовать её дверь явилась мама, знавшая привычку дочери вставать рано. Она уже была под дверью в шесть утра.

К этому моменту Наталья не спала, просто лежала и думала о приятных вещах, пока не позвонили в дверь. Сначала она подумала, что это снова вышибала, но громкий голос мамы заставил её забыть об этом.

— Дочь, — весело кричала мама, — просыпайся и открой дверь мамочке!

Наталья знала цену маминой весёлости. Внезапно её охватило чувство безысходности. Всё хорошее, что было в последние дни, потеряло краски и покрылось пеплом.

В прикроватной тумбочке лежала коробочка с берушами на случай таких визитов. Дрожащими руками Наталья открыла её, чуть не уронив. А спектакль под названием «встречай, дочка, добрую и весёлую маму» набирал обороты.

Когда мама поняла, что дверь ей не откроют, она, как и вышибала, начала звонить и стучать. Наталья замерла под одеялом, боясь пошевелиться.

Убедившись, что дочь не идёт на контакт, мама решила обратиться к соседям. Месяц назад, когда она так же не могла попасть в квартиру, соседи были атакованы звонками. Зная совестливость дочери, мама не сомневалась, что этот приём сработает.

Но на этот раз, наученные горьким опытом, соседи затаились. Тогда мама снова сменила тактику:

— Как тебе не стыдно! — кричала она со слезой в голосе. — Твой начальник — такой хороший человек, а ты просто ударила его ножом в спину! Он сам позвонил мне, попросил помощи и сказал, что ты прогуливаешь уже третий день. Разве ты не понимаешь, что, если не выйдешь на работу, не получишь зарплату? А если не получишь зарплату, не сможешь делиться деньгами со мной, и я умру голодной смертью. Я пожертвовала всем ради тебя, увезла тебя из родного города, чтобы ты получила новые возможности, которых не было у твоего никчёмного отца. И вот теперь ты платишь мне таким образом?

Мама замолчала, надеясь, что на этот раз совестливая дочь откроет ей дверь. Но за дверью было тихо, и мама решила продолжить монолог:

— Конечно, топчи меня, теперь я одна по твоей вине. И я старею. Знаешь, тот мужчина, который был любовью всей моей жизни, бросил меня из-за тебя. Твоё уродливое лицо пугало его, и даже посещение пластического хирурга не помогло. Твоя душа уродлива, и это отражается на твоём лице.

Наталья давилась слезами, затыкая рот подушкой, чтобы мама не услышала её рыданий, хотя понимала, что все ухищрения бесполезны — мать знала её как облупленную. Месяц за месяцем всё повторялось по одному и тому же сценарию. Мать знала, что дочь откладывает деньги, и её задачей было выманить как можно больше. Шантаж, вопли, слёзы — всё это было направлено только в одну сторону и преследовало лишь одну цель: заставить Наталью чувствовать себя ничтожеством и опустошить её кошелёк. Доходило до того, что Наталья иногда не могла дотянуть до зарплаты и занимала деньги. Но мать не волновало это обстоятельство.

"Так было, но так больше не будет", — решила Наталья.

Судьба дала ей возможность, показала, как это бывает, когда ты счастлив, когда тобой восхищаются и благодарят. Цепляясь за осколки разбитой чашки счастья, Наталья пыталась вызвать в памяти счастливые лица мальчика и девочки. Это помогло ей не соскользнуть в пучину безумия, куда тянула её мать.

А в это время мама, исчерпав все приёмы, вдруг обеспокоенно замолчала. В коридоре была отличная акустика, и мама спросила, всё ли в порядке:

— Наталья, дочка, с тобой всё хорошо? Может, ты заболела? Впусти меня, доченька, я помогу тебе.

Наталья всегда откликалась на чужую доброту. Сейчас, забыв про обиды, она приподнялась с кровати, но мама всё испортила:

— Если ты не откроешь, — голос мамы сменился с сочувствующего на угрожающий, — я вызову скорую. Все знают, что у тебя не все дома, пусть тебя отвезут в сумасшедший дом, я обращусь к врачам, чтобы они объявили тебя недееспособной.

Порыв Натальи тут же угас. Она поняла, что кое-что не меняется никогда, и её мама никогда не изменится. Но ещё она понимала, что скорую помощь мама вызывать не будет — это платно, а мама любила только халяву. Она состояла во множестве клубов и социальных служб, где оказывали бесплатную помощь иностранцам, и, хотя уже много лет жила в этой стране и была её гражданкой, всё равно требовала, чтобы помощь оказывалась ей в полной мере и ежемесячно.