Кольские археологические рассказы. Эпизод восьмой

СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ. БАННЫЙ ДЕНЬ.    

     Прочитав предыдущие семь глав, наблюдательный и требовательный читатель в праве задать себе вопрос: «А было ли у участников экспедиции свободное время? И, если было, то как они им распоряжались?» Спешу всех успокоить, конечно было и в достаточном количестве.
     Во – первых, когда шел дождь, а чем ближе к концу лета мы приближались, тем чаще он шел, мы конечно валяли дурака. Работать в раскопе было невозможно, все находки были давно учтены, описаны, рассортированы, часть из них даже была упакована и отправлена в Ленинград. На деревянном ящике посылки был жирно написан адрес: Ленинград, главпочтамп, до востребования. Там они и дождутся нас.
     Во – вторых, у нас по воскресеньям, а иногда и по субботам был общий выходной. В этот день каждый делал то, что хотел. Кто хотел спать – тот спал, кто хотел набрать ягод – шел в тундру, где собирал бруснику, чернику, морошку и золотой корень, кто хотел набрать грибов на ужин – те шли по – грибы. Среди нас была одна женщина, которая умудрилась насушить целую наволочку подосиновиков, причём она брала только одни небольшие шляпки.
     Мы с Саксой обычно бегали с удочками на рыбалку и таскали среднего размера форель и кумжу. Ловили на булку или на варёный рис. Червяк в этих местах попадался крайне редко. Честно говоря, любая личинка или крупная букашка могла быть хорошей наживкой для местной рыбы. И только ближе к концу экспедиции мне в голову пришла простая, но гениальная мысль разводить апарыша. Хорошая мысля приходит опосля.
      Рыбинки были грамм по двести пятьдесят – триста. Самое то, что надо. Кроме того, в воскресенье многие наводили порядок в помещениях и затевали стирку. Для этого кто – либо из мужчин разжигал нашу боевую печь и ставил на настил огромную кастрюлю с водой.
     Некоторые из коллег писали. Начальник экспедиции потихоньку начал готовить отчёт о проделанной работе, профессор из Москвы не расставался со своим блокнотом, в котором постоянно делал, какие – то пометки и рисунки, молодёжь сочиняла письма домой. Лично я написал целых три письма. Два из них полетели в Ленинград моей девушке, а одно – чуть дальше, в Ленинградскую область, родителям.
     Сегодня была суббота, но начальник любезно предоставил нас самим себе. Чтобы день не пропал даром, я тоже решил побродить по ближайшим окрестностям и поклевать ягод. Морошки было много, но брусники – еще больше. Незаметно для себя я наелся до отвала и стал собирать бруснику с морошкой в полиэтиленовый пакет. Пока собирал – наткнулся на лисицу. Она была занята своим делом, «мышковала» и я невольно её спугнул, тем самым спас невинную мышиную жизнь, а может и не одну.     Через час небольшой пакет был почти полон, ягоды в рот уже не лезли, а наоборот - просились наружу и я решил возвращаться. И тут я услышал звук приближающегося вертолёта. Это было так неожиданно, когда он вылетел из-за сопки. Поэтому я, поддавшись звериному инстинкту, бросился к ближайшим кустам и, как хамелеон, слился в них с окружающей действительностью. Вертолёт низко пролетел в сторону реки. Под брюхом у него болтался трос с «кошкой» на конце.
      Когда он улетел, я выбрался из кустов и задал себе резонный вопрос: А, зачем я, собственно прятался? Ведь погранцы знают, что в Дроздовской губе работают археологи. Я ничего не нарушал, сети не ставил, динамитом – не глушил. И тут, сквозь кусты на меня взглянула морда собаки Павлова. Она, как всегда ухмылялась.
     - Вот, что значит сила инстинкта – рассмеявшись, вслух подумал я, погрозил собаке пальцем и стал спускаться к лагерю.
     В лагере меня уже встречали и похвалили за собранные ягоды. Я, было робко намекнул коллегам, что бруснику хотел бы отвезти в Ленинград, но Люся, укоризненно на меня посмотрела и предложила сделать из них шикарный морс к ужину. Подошел шеф и, раскусив зубами косточку от абрикоса, спросил:
     - Вертолёт видел?
     - Конечно видел, это же я его спугнул, когда он на мышей охотился. У него под брюхом даже «кошка» висела.
     - А ты что делал?
     - А я от лисицы в кустах прятался. Здоровая такая, древняя саблезубая лисица.
     - Так как же ты его мог спугнуть, если сидел в кустах? - спросил шеф и достал из кармана грецкий орех.
     - Так он двигатель выключил, паразит, и тихонько подкрался, на бреющем, а я как выпрыгну из кустов, да как заору на него! Он так быстро взлетел, что чуть «кошку» не потерял.
     - Ну, ты и врать – засмеялся начальник – видимо всё было наоборот?
     Мы вместе посмеялись над моей шуткой, а начальник, собравшимся вокруг нас коллегам, слегка почёсываясь, объявил:
     - Завтра – воскресенье. Давайте сделаем баню. Игорёха нам её натопит, он же почти профи в этом деле. Ну, что – банный день?
     - Ура – баня!!! – дружно заорали археологи и, почему – то разбежались по своим норам, видимо собирать чистое бельишко и занимать очередь за тазиками.
     Я в предыдущих главах уже говорил, что наш лагерь состоял из нескольких строений. Повторюсь. Среди них были: основной дом, где мы проживали, небольшой сарай для инструментов и где мы прятали рыбу и икру, погреб – холодильник, а также две палатки. Одна побольше, типа армейской, а другая поменьше, двухместная. Было и ещё одно покосившееся строение, в котором и находилась баня. Когда – то баня была хороша, но время – беспощадный уничтожитель недвижимости, сделало своё дело. Последние лет пять её точно никто не топил. Нижние венцы подгнили и заросли мхом, труба проржавела и покосилась. Не во всех окнах были стёкла. Некоторые были просто затянуты закопчёной плёнкой. Света, конечно не было. Печь была сложена из речных камней, скреплённых между собой цементом. Кое – где цемент осыпался и в теле печи зияли дыры. В дальнем конце печи была сложена каменка, для поддачи воды и получения пара, а ближе к топке возвышался ржавый бак литров на сто. Каменка переходила в ржавый дымоход из толстостенной трубы и над всем этим безобразием снаружи возвышался ржавый зонт. Топить данную печь и париться в ней одновременно было нельзя так, как огонь и дымовые газы, проходя через камни каменки находились в непосредственном контакте с ними. Следовало основательно прогреть баню и затем закрыть дымовую заслонку, чтобы тепло не уходило наружу. Но никакого намёка на заслонку, конечно не было. На первый взгляд топить такую печь было очень рискованно для всего строения. При неумелом обращении оно могло просто сгореть. С другой стороны, ну загорится оно ясным огнём, да и чёрт с ним. Тушить всё равно никто не будет, МЧС здесь не водится. И, поскольку основной дом находился метрах в двадцати от бани, мы решили рискнуть.
     Первым делом, обследовав баню изнутри, я решил заняться дровами. Под открытым небом возле строения валялось с десяток чурбаков. Я взял топор и принялся колоть. Не без гордости хочу заметить, что колоть дрова я умею. Меня этому делу научил отец ещё в детстве. Основным инструментом для колки дров для меня всегда был колун. У нас в семье их было два: один потяжелее – для отца, другой полегче – для меня. Колю я особым способом. Если полено небольшое, то левой рукой я придерживаю его, а колуном машу правой. Это экономит время на лишние наклоны и подбор дров. Обязательно надо учитывать силу удара колуном по полену. Не стоит ударять по полену со всей дурацкой мочи. Силы при колке дров надо расходовать разумно. Первые два удара наносятся по краям полена, а третий – посередине. Но все три – по одной линии. Следует также обходить сучки и стараться попасть в имеющиеся трещины. Следуя этим правилам, я всегда легко справлялся с любой чуркой.
     Так как в лагере колуна у нас не было, я прекрасно обходился и топором. Примерно через пол – часа дрова были расколоты и сложены под лавку в раздевалке. Следующий этап – это вода. Ну, с водой то у нас всё было в полном порядке. С благодарностью приняв помощь Саксы, мы натаскали в баню воды из реки и наполнили ей ржавый бак. Под холодную воду использовали наши сорокалитровые бидоны. Пришло время разжигать. Когда я чиркнул спичкой, невольно вспомнились строки классика:
…Огонёк горящей спички
Прыгнул на полено,
Я попил с ковша водички,
Отряхнул колено
И вдохнул такой приятный
Ароматный дым,
Банный дух, который вряд – ли
Спутаешь с другим…
     Но, по закону подлости, дым пошел не в трубу, а через дверцу печи прямо в помещение. Через пять минут дышать было не чем, и я с выпученными слезящимися глазами вылетел на улицу. Проходя мимо меня, начальник поинтересовался:
     - Топишь?
     - Топлю – кашляя, ответил я.
     - А почему дым из трубы не идёт? – задумчиво спросил шеф.
     - Так это ж баня «по - чёрному» - быстро сообразил я. Раньше в деревнях все бани были такими, без дымоходов. Дым выходил через дверь и через окна.
     Володька посмотрел на верх и философски заметил:
     - Так вот же труба!
     - Так она ржавая – логично ответил я. Мы секунд десять смотрели друг на друга, а потом расхохотались. Я, сквозь смех, стал объяснять шефу, что из – за того, что печь несколько лет не топили, в трубе образовалась холодная воздушная пробка. Надо пробить эту пробку, тогда появится тяга и весь дым из помещения через топку уйдёт в трубу.
     - Так пошли кого – нибудь, кто посвободнее – посоветовал Володька. Вон, Люсёк прохаживается по лагерю без дела.
     - Куда послать – сразу не сообразил я.
     - Так надо ж пробку пробить – совершенно серьёзно ответил он и заржал.
     - Дым сам справится, надо немного подождать.
     Всё получилось так, как я и предполагал. Прошло минут двадцать после поджига дров, тяга наладилась и дым стал уходить через трубу. Но сначала из неё вылетела какая – то птица, стала кружиться над нами, и орать во всё горло, пытаясь нагадить нам на головы. Видимо, она в трубе пыталась свить себе гнездо. Такие случаи бывают не редко, поэтому в качестве последнего элемента современных дымоходов используют так называемый конус – дефлектор, препятствующий проникновению птиц в дымоходы.
     Пока огонь весело играл в печи, а помещение баньки постепенно прогревалось, я решил, что баня без веника – это нонсенс. Ничего не было проще, чем решить этот вопрос. Наш лагерь окружали кривые низкорослые берёзки. Листва на них была плотная, но чуть жестковатая. Но, дарёному коню в зубы не смотрят, поэтому уже  через пол – часа у меня было готово четыре ароматных, свеженьких берёзовых веничка. Опять в голове возникли классические строчки:
 «…А, вот и веничек родной
Сейчас пройдётся по больной,
И по натруженной моей спине
Такой массаж необходим,
Кто выжил - тот не победим,
Всегда востребован в своей стране…»
     Итак, с того момента, как я поджёг дрова в печи, прошло уже часа три. По моим личным ощущениям температура в бане приближалась к семидесяти градусам. Ещё минут тридцать – решил я и пора будет запускать первую смену.
     Мужчины собрались идти первыми. Вопреки бытующему правилу, которое гласит, что надо всегда пропускать женщин вперёд, в этот раз женщины благоразумно сами соизволили пойти после мужчин.
     - А мы на вас сначала посмотрим – совершенно серьёзно сказала Ольга Васильевна. Вдруг вас придётся откачивать.
     Мужиков это замечание не смутило и, вот уже четыре голых задницы сверкали в парилке. Я, как единственный человек среди присутствующих, обладающий знаниями ленинградской школы парения, был, естественно, за главного. Запарив венички и разложив тела по полкам, я колдовал над огнём и водой, получая долгожданный пар. Затем, прочитав «Отче наш» и перекрестившись принялся за дело. Эх, жалко, что у человека только две руки. Надо бы штук шесть, да в каждую по венику. Тем не менее, я старательно выполнял возложенную на меня работу. Тела, лежащие вокруг меня, издавали различные звуки, в основном связанные с получением удовольствия.  Особенно я старался над телом начальника, полоща его веником от шеи к пяткам. «Кто его знает, что там будет дальше, может пригодиться» - вертелась в голове мыслишка.
     Завершив первый круг, я предложил коллегам окунуться в Дроздовке, но на меня посмотрели, как на сумасшедшего. Я в одиночестве натянул трусы и побежал к реке. В том месте, где стоял наш лагерь она была довольно мелководная. Вода была ледяная и обжигала всё тело. Попрыгав с камня на камень, я нашел место поглубже и окунулся с головой. Издав нечеловеческий вопль и чуть не потеряв в реке трусы, я пулей побежал обратно в баню. Женщины вышли на улицу и с интересом наблюдали за бегущим со стороны реки и орущим почти голым мужиком.
     А мы повторили процедуру ещё два раза. Через пару часов мы четверо сидели в предбаннике разомлевшие и распаренные. Меня так и парить не надо было. И тут нас, в который уже раз удивил, да ещё как, наш начальник. Он нагнулся и вытащил из своей сумки четыре бутылки Жигулёвского. Баня наполнилась одобрительным рёвом.
     - Откуда такое сокровище? – перебивая друг друга, набросились мы на голого шефа.
     - Да тут, на прошлой неделе привезли немного в магазин, я и прикупил для бани.
     - Шеф – ты просто гений – открывая бутылку, пропел я.
     - Что есть – то есть – скромно ответил Володька.
     Но пора было освобождать место для следующей партии. Я, на правах старшего по бане, выпер всех на улицу, немного прибрался и решил подтопить печь. Время было ещё детское и я решил, что к вечеру всех перемою и перепарю. Вторыми пошли профессор и остальные мужики, но они больше дрызгались, чем парились.
     Наконец очередь дошла до женщин. Перед тем, как их запустить я во – второй раз прибрался в бане, долил в бак холодной воды, чтобы она нагрелась, проверил баки с холодной водой и открыл шлагбаум.
      Весело и беспрерывно щебеча, наши археологини забежали в раздевалку. Я собрался выйти на улицу покурить, но они мне сказали в один голос, чтобы я далеко не уходил.
     - А нас кто будет парить? - как само собой разумеющееся спросили они. Я немного удивился такой постановке вопроса, но проснувшиеся в моей башке черти уже рисовали мне живописную картину, разворачивающуюся в нашей бане.
     - Ты же у нас сегодня главный – сказала Ольга Васильевна.
     - Главный вообще – то Владимир – смущенно ответил я.
     - Пусти козла в огород – философски заметила Лена из Москвы. Я думаю, девочки, что сейчас мы прекрасно обойдёмся без него. Все с ней единодушно согласились, а я обременённый грузом свалившейся на меня ответственности, расположился в женской раздевалке и стал ждать указаний.
     Буквально через пять минут из парилки послышался голос:
     - А куда здесь воду – то лить? Игорёк – помогай.
     Я с замиранием сердца вошел в парилку, надеясь увидеть голых археологинь, но был крайне разочарован, потому, что они все сидели, завернувшись в простыни или в полотенца.
     - Вот сюда – лить, сюда – не лить – быстро ответил я и собрался было уйти.
     - А попарить?
     - Ну раз так, ложитесь - ка все на живот и оголяйте спины. И, я проделал с голыми женщинами те же процедуры, что и с голыми мужиками.
     В тот момент, когда я уже заканчивал хлестать женщин по задам в раздевалку ворвался Володька. Он был слегка навеселе, так как пивко в доме шлифанули спиртяшкой.
     - Девочки, а вот и я!!!
     Девочки в один голос завизжали и замахали руками:
     - Уходите, уходите, товарищ начальник, сегодня женская баня.
     - Мне кажется, что я наблюдаю среди вас одного мужчину? – логично заметил шеф.
     - Ему можно, он банщик из Ленинграда.
     - А я – ваш начальник из Ленинграда – не унимался начальник. Мне тоже можно!
     - Лучше заварите нам всем хорошего чая – попросила Люся. У меня на полочке стоит баночка, а в ней есть разные травки для заварки. После баньки посидим и попьём чайку.
     Начальник, поняв, что ему здесь ничего не обломится, пошел к выходу.
Я тоже выскочил из парилки, и, когда он закрывал дверь услышал его бормотание:
     - Что же ты про травку –то молчала, Люся. Ведь травка - это ж просто замечательно. Пойду посмотрю сколько у меня осталось Беломора.
     Женщины мылись гораздо дольше мужчин, потому, что в процессе мытья у них наметилась ещё и постирушка. Не даром же говорят, что для женщин этот день – банно- прачечный.
     Наконец, ближе к вечеру, все собрались в нашей большой комнате и пили ароматный чай с травками. Лица у коллег были розовые, волосы у женщин расчёсаны все даже немного приоделись, то есть народ выглядел совсем по - другому. Не спешно велись беседы. Все друг за другом ухаживали и, в этот момент, наверное, были счастливы. Правда мужикам, как всегда, не хватало галстуков. А без них нам ещё оставалось обходиться как минимум месяц.