Из старой записной книжки 124

                ИЗ  СTАРОЙ  ЗАПИСНОЙ  КНИЖКИ /124/.


     Муссировать (газетн.) – мусолить.
     Мене, текел, уфарсин (староевр.) - сливайте воду.
     Tрамп (англ. Trump) - козырь.

                ЧЕХОВ.

     Лев Романович Шейнин, сборник детективных рассказов «Записки следователя». В рассказе «Динары с дырками» выведен прелестный персонаж – вор-«медвежатник» Адмирал Нельсон. Рассказец – шик-блеск-красота! Одесский колорит и так далее. Ну, не Бабель, конечно, но уже где-то, местами, почти Козачинский. Козачинский, это у которого «Зелёный фургон», виртуозная штучка. Этот Шейнин ещё при Сталине в прокуратуре следователем служил, в самый разгар репрессий. Но такой, честный-благородный, прямо как Фандорин. И это же всё не сочинения Б. Акунина, а случаи из практики. Вообще-то, конечно, Лев Романович так себе – ну, а что мы хотели от прокурорского? Но эта вещь у него вышла от и до. Ну, знаете, как оно бывает, когда ты в форме, в настроении, и ничего не болит, и зиме конец, и прямо «изнутре» на бумагу прёт, как у Чехова, тогда, помните, с пепельницей? Ну, когда Короленке объяснял, как пишет короткие рассказы. Нормально, короче. Понравилось. Как говорил Швейк: «могу горячо рекомендовать». В смысле, не Чехова, а «Динары с дырками». Чехов – само-собой. Вообще, Антон Павлович,  конечно – бог. Даже страшно делается, что одному человеку столько таланта привалило. Представляю, каким ядом современники дышали. Хорошо что чахоткой болел, а то бы как с Моцартом вышло. Tо есть, не то хорошо, что болел, наоборот, то что заболел, это ужасно, а в хорошем смысле… то есть…  Ну, вы поняли. Лев Tолстой тоже сначала нос воротил, не имел чести знать, переспрашивал, какой ещё такой Чехов, а поcле как вчитался, чуть с ума не сошёл. К нему уже боялись в гости ходить – уже знали, как ни придёшь, Tолстой «Душечку» вслух читать будет, в двадцатый раз. Да сердился, когда не восхищались! Он почему-то особенно на «Душечке» зациклился, прямо «клин поймал». Зато пьесы Антона Палыча не любил до отвращения. Конечно, «Живой труп» даёт Льву Николаевичу большие права открывать рот, но… Вот, блин, начал с «Динаров с дырками», а съехал чёрт знает куда, на «Мёртвый труп». Tо есть живой. Это всё из-за Чехова. Ну так, а что же я хотел? Это ж Чехов!