Сын отбился от рук

У Любови Петровны из дома пропали деньги. Но то что бы сумма для неё была большая - женщина давно занималась бизнесом, прочно стояла на ногах. Но сам факт пропажи беспокоил её. Потому что, кроме сына, деньги взять никто не мог.

Сашке было пятнадцать. Он учился в престижной языковой школе, финансово единственного ребёнка мать никогда не ограничивала. И вдруг - такой неприятный сюрприз.

Любовь Петровна возглавляла крупную юридическую компанию, которую создала сама - с нуля. В столице её детище было широко известно, клиенты - богатые, успешные люди, медийные личности, крупные фирмы - шли косяком. И их доверие сотрудники Любови Петровны вполне оправдывали: проигранных в судах дел практически не встречалось.

Обнаружилась пропажа случайно. Один из давних клиентов компании, страстный коллекционер живописи, решил продать картину, на которую Любовь Петровна давно положила глаз. Нельзя сказать, что она являлась большой поклонницей искусства, однако прекрасно в нём разбиралась, потому понимала, что это вложение денег со временем принесёт неплохие дивиденды. Открыв домашний сейф, чтобы взять наличные (это было условием продавца), женщина поняла, что сумма, которая должна была там находиться, несколько уменьшилась. Недосчиталась Любовь Петровна ста тысяч рублей.

«Паршивец, - раздражённо думала женщина, листая последние вызовы в телефоне, - чего ему не хватает? Живёт - как сыр в масле катается... Неужели вляпался во что-нибудь?»

Сашку Любовь Петровна родила достаточно поздно - в тридцать лет, когда уже прочно стояла на ногах. С его отцом отношения не сложились. Он тоже был юристом, но совершенно не обладал необходимыми для успеха в этом деле качествами. Бесплатный адвокат - это всё, на что он был способен. Впрочем, с порученными ему делами бывший муж справлялся весьма неплохо, Любовь даже побаивалась сталкиваться с ним в суде. Но в целом Сашкиному отцу не хватало цинизма, готовности пойти по головам ради результата. А балласт в виде непутёвого супруга женщине был не нужен. И когда Сашке исполнилось три года, они расстались. Без взаимных претензий и дележа имущества. Да и что было делить? Жили на её территории, основной доход тоже приносила компания жены. Муж с чем пришёл, с тем и ушёл.

Телефон сына был недоступен. Три дня назад Сашка уехал на какую-то экскурсию с классом. Любовь Петровна набрала номер его классной руководительницы, та почти сразу ответила.

- Надежда Геннадьевна, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, Саша с вами? Я не могу до него дозвониться.

- Здравствуйте, Любовь Петровна. Саши нет в школе уже несколько дней. Он сообщил, что едет на похороны деда... Я...

Любовь Петровна перебила учителя:

- Стоп, какие похороны? Он же поехал с вами на экскурсию! Всем классом!

- Нет, Любовь Петровна, никакой экскурсии не планировалось. Конец учебного года, сейчас не до экскурсий.

Извинившись, женщина прервала разговор. Этого ещё не хватало! Где же Сашка? Зачем ему потребовались такие деньги?! Ведь и на мифическую экскурсию она сама дала ему тоже приличную сумму... Холодок неприятного предчувствия пробежал по спине женщины. Нахмурившись, она набрала номер начальника своей службы безопасности:

- Дима, есть срочное дело. Подъезжай ко мне.

Объяснив подчинённому ситуацию, Любовь Петровна сказала:

- Дима, думаю, не нужно предупреждать тебя о строгой конфиденциальности: слухи о выходке моего сына мне совершенно не нужны... Совсем Сашка отбился от рук. Ну да ничего, отыщешь его, я мозги ему быстро вправлю.

К вечеру она уже знала, что Сашка уехал в её родной город. Это известие стало для Любови Петровны ещё одним неприятным сюрпризом.

...Из крохотного городка, где она родилась и выросла, Люба буквально сбежала. Её тяготила сонная провинциальная тишина, постоянный день сурка, скучные и какие-то... бесхребетные люди вокруг. Получив диплом юриста в местном колледже, девушка рванула в столицу. Родители хоть и были не особо рады решению дочери, но препятствий чинить не стали. Отрывая от своих скудных зарплат значительную часть, помогали ей на первых порах.

Устроившись в Москве на работу в небольшую юридическую конторку, Люба поначалу ещё навещала мать с отцом. Потом ритм большого города её окончательно поглотил, стало не до поездок на родину.

Она окончила столичный вуз, постепенно росла как профессионал. И настал момент, когда Любовь Петровна смогла создать уже свою компанию. В последний раз она виделась с родными... кажется, лет... восемь назад. Или больше? Она уже не помнила. Да и отношения с родителями разладились. Отец даже высказал ей в сердцах, что не такую дочь они растили с матерью.

Нет, а чего они хотели? Чтобы известный, успешный, дорогой юрист за бесплатно решала проблемы родни? Тогда помощь потребовалась дяде, брату отца. Его небольшой бизнес в родном городке решил прибрать к рукам более успешный конкурент. Отец позвонил, попросил найти выход. Любовь озвучила сумму вознаграждения...

- Доча, да откуда у дядьки твоего такие деньги? Побойся Бога, Люба! Он же тебя с рождения нянчил! Неужели забыла? - с обидой выговаривал Пётр Николаевич.

А Люба действительно забыла. Она долго, старательно вытравливала из себя всю провинциальность, чтобы стать своей в этом равнодушном к чужим проблемам городе. И отцу тогда она отказала. Он, обидевшись, заявил, что дочери у него больше нет.

Сашка же постоянно спрашивал, когда они поедут к деду с бабкой? Но нечастые поездки на родину сменились отдыхом на дорогих курортах, в престижных пансионатах и профильных лагерях для сына.

Для Сашки Любовь Петровна хотела другой, более... благополучной жизни. И в это благополучие не вписывались визиты в захудалый городишко к её стареющим родителям, прочно засевшим по образу жизни ещё где-то в прошлом веке.

А Сашка почему-то никак не хотел смириться с этим. И упрямо просил мать отправить его на очередные каникулы не в Англию, а к бабушке с дедом. Только мать была непреклонна: будущее сына куда важнее всех этих устаревших сентиментов.

Весь следующий день женщина раздумывала, как поступить: самой поехать за сыном или всё же дождаться, когда он соизволит явиться домой? Или же послать за Сашкой Дмитрия?..

Но к вечеру сын вернулся. Бросив в прихожей рюкзак, он прошёл в свою комнату и устало опустился на кресло перед компьютером. Любовь Петровна решительно постучала в дверь: она уважала личное пространство сына и без предупреждения никогда не входила к нему.

Сашка сидел, глядя в одну точку. Мать остановилась рядом и, сдерживая гнев, постаралась начать разговор спокойно:

- Саша, твой поступок...

Он перебил мать:

- Дед умер. Понимаешь, мам? Мой дедушка умер...

Любовь Петровна опешила:

- Как... умер? Подожди, Саш, я ничего не понимаю! Мне ведь никто даже не сообщил об этом!

Сашка посмотрел на неё. В глазах сына Любовь Петровна прочитала что-то такое, от чего ей расхотелось его воспитывать... А он как-то отрешённо и в то же время с непередаваемой болью в голосе заговорил:

- Дед запретил сообщать тебе. Он и про болезнь свою не велел говорить... Он ведь год уже не вставал, мам. А лекарства, знаешь, какие дорогие? Я все-все деньги, что ты мне давала, бабушке переводил. Но этого мало было. Операция была нужна. Деда можно было спасти, можно! Но он сказал: лучше умрёт, чем к тебе за помощью обратится. Я не смог его уговорить... А теперь деда нет. Понимаешь, мам, нет. Ты есть, твоя компания есть. Я есть. А деда - нет.

И Сашка, уткнувшись в ладони, заплакал...

Любовь Петровна смотрела на сына и не знала, что ей делать. Ей было больно. Слёз не было. Просто болело где-то в груди. Ей хотелось обнять своего мальчика, как-то утешить его. Но понимание, что она опоздала, не давало этого сделать...

Женщина вышла из комнаты сына, прошла на кухню, заварила чай, затем вернулась к Сашке с двумя кружками на подносе. Он так и сидел за столом, положив голову на руки, иногда чуть вздрагивая от молчаливых рыданий.

- Саша, Саш... Расскажи мне, пожалуйста, про.. деда с бабушкой... Я... виновата, знаю, - произнесла она. - Ты просто расскажи, что случилось...

Сашка выпрямился. Посмотрел на мать, взял обжигающую кружку, сделал небольшой глоток...

- Мам, знаешь, - произнёс он, - мне не нужна эта школа. Я не хочу здесь жить, не хочу учиться в Лондоне, куда ты меня готовишь. Разреши мне уехать к бабушке. Она одна теперь осталась. Там тоже можно учиться. И образование я получу, вот увидишь. Только... Я в медицинский хочу поступать. А бабушке помощь нужна. Ей тяжело. Сюда она точно не поедет... Я деньги у тебя взял - прости. Но на похороны у бабушки не было ни копейки. Всё на лечение деда ушло. Только... не помогло это ему... Мам, он тоже упрямый был, как ты. А я к ним ездил. Ты же на работе всё время, я говорил, что еду на дачу или к друзьям. А сам к бабушке с дедом уезжал на день, на два... Они, мам... они настоящие. Ну, понимаешь, искренние. Мне с ними хорошо... было. Теперь хочу там жить. Там... другое всё. В Москве люди какие-то... пустые. Мне в классе даже поговорить с ребятами не о чем. Чужой я здесь, понимаешь? И папа...

Любовь Петровна замерла... Упоминание о бывшем муже окончательно выбило её из колеи...

Сашка продолжал:

- Я с папой на похороны ездил. Не обижайся, мам, он хороший. Я давно с ним общаюсь. Он... никогда не говорил о тебе плохо. Я знаю, что вы разные совсем, что вместе не смогли бы жить. Но ведь он мой отец, а не только твой бывший муж. Тебе, наверное, этого не понять, мам...

Сашка говорил и говорил. Любовь Петровна слушала его и не верила, что это говорит её сын. Её мальчик, которого она считала ребёнком, несмышлёным, неспособным что-то решить, капризным и хрупким мальчиком... Но слушая его, постепенно понимала, что перед ней - мужчина. Нет, принять полностью его позицию, наверное, мать вряд ли была готова. Но почему-то возражать, переубеждать, настаивать на своём не было ни сил, ни желания...

Собравшись с духом, она произнесла:

- Ты вырос, Сашка... Я не заметила этого, но ты вырос. Не знаю, прав ты или нет - время покажет. Возможно, у бабушки тебе и правда будет лучше... Сейчас, по крайней мере. Я возьму отпуск. Поедем вместе. А потом - как решишь. Меня - верно - уже не переделать. А ты сам строй свою жизнь... Я же... буду тебя поддерживать. В любом случае.

И Сашка её обнял. Пожалуй, впервые за много лет. Просто обнял - как взрослый сын свою маму. Искренне и бережно.

По щекам Любови Петровны текли слёзы...