Продолжение Легенда Екатерина. Фотография Пушкина

Продолжение Легенда Екатерина. Фотография Пушкина.

Ужасный, ужасный,
Кошмарный, кошмарный,
Безумный, безумный
Девятнадцатый век.

Грохот и скрежет, звон и гуденье:
Отдан машинам весь мир на съеденье.
Как в преисподней жить от рожденья
Будет теперь человек?
Песня «Девятнадцатый век», музыка А.Колкера, словаК.Рыжова,  в фильме 1979 года «Трое в лодке, не считая собаки».

 С утра Софи и Джейн взялись рассматривать семейный альбом.
Софи сказала:
-Наш альбом. Мы видим девушку с мужем, и ее родителей. Причем в молодости те и другие сняты на фото мастерской, технология которой утрачена. Картонная основа фото, на нее наклеена тонкая бумажка. На ней как гравюрная картина, очень тонко и очень качественно отпечатаны портреты. Как они были сделаны? По какой технологии? Это можно было сделать только сканером так дотошно тонко. Неужели были сканеры как фотоаппараты, которых теперь нет? Это ни нарисовать, ни сфотографировать невозможно сейчас так тонко. И в то же время как нарисованная гравюра.
Джейн ответила:
-Уж не хочешь ли ты сказать, что это особенная старинная нейросеть, которая умела создавать эти портреты? Или какой-то особый фильтр?
Софи продолжала свои изречения:
-Оставлю эту тему фото-сканеров. Главное, что это были портретные фотографии старинные, качественные. И одежда на них была как в кино - нарядная.
Джейн ей ответила:
-Я могу допустить, что они были швеями и себе сами шили платья и костюмы.
Софи ей возразила:
-Но не до такой же степени. Это невозможно сшить настолько точно по фигуре и так удобно, чтобы оно не мешало. В то же время, и качественный материал, и красиво подобранная расцветка, и мода необычная, и очень сложная. Повторить такое невозможно. И каждое платье было особенным неповторимым. Разные рюши, разные кружево, разный фасон деталей. Даже самая первоклассная мастерица трудилась бы над одним платьем очень долго. А чем бы она зарабатывала? Продав одно всего платье, она была бы бедна.

Джейн с нею согласилась:
-В общем одни вопросы это только по поводу старых странных фото наших предков. Вывод: эти фото были сделаны ровно до некоей катастрофы. Давай взглянем на подобные фото в Интернете.

Софи снова удивлялась нарядной одежде:
-Докатастрофные фото похожи винтажные открытки девушек в белых длинных нарядах, с белыми кружевными зонтиками среди клумб, в шляпках с шикарными причёсками, часто очень длинные волосы. Часто реклама вещей, которые непонятные: заколки, банты, корсеты, чулки, и бытовая техника, посуда, винтажные фарфоровые чашечки с мини картинами на чашках.
Джейн смотрела на фото и поддакивала:
-То есть роскошь зашкаливает. И волосы, посмотри, длинные толстые косы до пят у всех как на подбор.
Софи продолжала описывать нарядную одежду:
-Мужчины в соломенных белых шляпках, в белых сандалиях резных, бежевых льняных пиджаках, лёгких, летних, натуральных, не синтетических. Осенняя одежда тоже у мужчин роскошная, банты бабочки, манишки, шляпы разного вида, туфли странные с пуговицами и на них сверху чехлы и гольфы с застёжками.
Джейн усмехнулась:
-В общем, чтобы одеться надо час потратить только на пуговицы, на жилете из сотни мелких. Обязательны часы на золотой цепочке. И заколки на галстуке. Дороговизна зашкаливает. И это их обычные фото на картонках, выполненные очень тонко с логотипом мастерской.

Софи заметила:
-А дальше здесь попадаются обычные глянцевые фото. Они сделаны позднее, а качество по идее должно быть лучше, с годами, а здесь ужас какой-то, фото мутные, некачественные, без всяких логотипов мастерских, без подписей мастера фотографа, кто их делал?
Джейн ей ответила:
-Значит, произошла катастрофа, в результате чего, высокие технологии были утрачены. И эти глянцевые фото как раз были сделаны после катастрофы.
Софи заметила разницу в одежде и аксессуарах:
-Вот глянь, а на послекатастрофных глянцевых фотографиях все мутно, и в одежде неудобной, некачественной. Это те же родители девушки, но уже старые. У него уже нет красивых туфлей и костюма с бабочкой. У него сапоги.
Джейн сказала:
-Да, я знаю такие сапоги, неудобные, большие, которые нужно носить с портянками. Портянки -это такая мягкая ткань для пеленок младенцам. Когда младенец вырастал, пеленки использовали как половую тряпку или на портянки. Оборачивали ноги и засовывали в большие сапоги, чтобы не натереть мозоли. Также валенки большие, огромные, неудобные. Неправильно намотанная портянка грозила натереть мозоли. Жёсткие, кирзовые сапоги, некрасивые на вид и неудобные, но прочные их передавали по наследству. Потому что обувь была большой редкостью и ценностью.  Бедный человек, не имеющий сапог, носил портянки без сапог, и вместо обуви одевал тапочки, сплетенные из лыка с перевязью как у балетных тапочек. Даже была поговорка: «Кто ж лыка не вяжет». А не вязали лыка только богатые купцы, у них был магазин, капитал и добротная одежда. Но что-то эта одежда значительно хуже, чем на докатастрофном фото его молодости.
Софи ответила ей:
-Сдается мне, что лапти появились не в Древней Руси, а как раз после катастрофы, когда ни поесть, ни одеть было нечего.

Джейн сказала:
-Катастрофа была совсем недавно, судя по уцелевшим стеклам на окнах, которые закопаны на несколько метров. К тому же кирпич, еще не раскрошился, он свежий, но уже дает трещины, так как не имеет гидроизоляции, если было бы закопано специально. Да и закопано неравномерно криво, и оставлены окна наполовину или меньше или больше. Блогер утверждает, что был невероятной силы пожар, ядерные взрывы. И чтобы его потушить воду брали из моря. Таким образом, все залило водой и грунтом специально, чтобы погасить огромный мировой пожар.

Софи вспомнила вчерашний разговор о портрете Александра Пушкина:
- Посмотри, старое фото Пушкина, где он-старик со старушкой-женой Натальей Гончаровой. Это фото глянцевое, некачественное, одежда на них грязная и рваная.
Джейн ей ответила:
-Вывод - это послекатастрофные фото. Это я заметила давно.
Софи воскликнула:
-Джейн, посмотри, я только сейчас заметила. Это значит, что у Пушкина были докатастрофные фотографии. Я их не видела, а ты? Но как я это поняла?! А только теперь сделала вывод. Это значит, у него были и докатастрофнве фото! А не портреты!
И тут ее осенило, если у Пушкина в альбоме было послекатастрофное глянцевое фото, то было и докатастрофные на картонке:
-И от нас эти фото спрятали. А самого Пушкина сослали в ссылку. Использовали его биометрию, его внешность, для создания ложной истории про то, что они жил гораздо раньше. А его эти картонные фото существуют! Это значит… Как у девушки и ее родителей в этом альбоме, есть фото на картонке и есть фото глянцевые. И у него были эти фото, и был этот альбом. И жил не так давно. И катастрофа была не так давно. Кто мог украсть у него альбом, а у нас историю о катастрофе?
Джейн сказала:
-И мы видим, закопаны дома, и видно из под земли наполовину окна. Нам говорят это цокольные этажи. Делают там в подвале магазины, и офисы, и мастерские. И...даже не меняют там кирпичи, и стекла. Стекла те же. И они свежие.
Софи:
-Декабристов отправили в Нерчинск, в Читу. К тому же мы видим, на вокзале Читы кирпичное здание, обгорелое и разрушенное. И торчит из под земли только его часть, а верхняя часть достроена из дерева. И нам говорят это декабристы жили в деревянных этих зданиях. Но посмотри сама, это дерево стареет, облазит. Помнишь, наш дом бабушки из такого же дерева сколоченный наспех. И эти здания сколочены наспех. И остатки мостов на Ингоде и Читинке сколочены наспех из такого же дерева. Причем, каменные руины мостов разбили на мелкие куски. На льду поставили острые с концов из дерева, сделанные в виде кораблей быки для моста. Как коробка, в нее засыпали эти камни и гравий. Когда лёд растаял, то эти кораблики сели на дно образовали быки. На быки установили доски, и по ним проезжали телеги.
Джейн продолжила ее мысль:
-Телеги опять же делали из дерева, колеса и коробка, все деревянное. Часы, и даже шестеренки у часов тоже делали из дерева. Кто-то был часовщиком, и когда не было металла после катастрофы, они заменили запчасти на деревянные. Были умельцы резьбы запчастей из дерева. Им заказывали любую запчасть по схеме.
Софи продолжала свой рассказ:
-То есть мы видим, кирпичное здание, обгорелое, закопченное черной гарью, разрушенное, и на него надстроено деревянное. И было совсем недавно.
Джейн ей рассказала ответ на этот вопрос:
-В Чите и Иркутске было наводнение не простое. Оно несло не воду, а размягченный грунт, грязь, камни и щебень. И этим грунтом жидким все залило и сравняло поверхность, одни макушки зданий торчали. А это были и антенны, и часы на вокзале как Бигбен. И то, что торчать осталось, то бомбили военные дирижабли. Они снесли все остатки строений, которые торчали. Специально, чтобы уничтожить технические постройки и оставить их технологию в секрете. Это можно доказать раскопкой: там где здание откапывали, если его верх обгорелый и разбомбленный, то в грунте это здание не обгорелое. А не наоборот, сначала бомбили, потом все залили грунтом, чтобы скрыть бомбежку.
Софи:
-Я видела фото раскопки обычного здания в Англии, под слоем земли оказались ещё этажи. Это одно фото, но оно может быть поддельным постановочным. При раскопке обнаружили обгорелую постройку, из окон торчит обгорелый труп, который решил выглянуть в окно во время бомбежки.
Джейн:
-Часто смотрю фото раскопок, никакой гари нет, а руины только сверху. И в Чите их достраивали во времена Сталина. Все мы помним, «сталинки», двухэтажные, благоустроенные. Они всегда двухэтажные. Никто и не предполагал, что у них есть этажи внизу под грунтом. Я например, не предполагала. Только потом узнала из рекламы о экскурсиях на 9 этажей вниз.
Софи:
-Поскольку осталась голая степь, ее засадили лесом. Для этого на ровной поверхности сделали дорожки из пористого бетона по технологии, о которой мы не знаем. И засеяли все это лесом. Написали историю, что здесь были леса и поля, и водилась живность, и всякие рыцари здесь охотились. А старые вокзалы без Бигбенов, стали крепостями рыцарей, причем славян. Эти славяне были как стада, и кочевали. Сжигали свои крепости до тла, потому боялись попасть в рабство к захватчикам. Такой историей нас кормят по сей день. Между тем прорывается такое явление как фантазийный стимпанк нейросети. При упоминании только одного слова «стимпанк» нейросеть рисует нам мир паровозов, бигбенов, как раз ровно, когда были сделаны эти картонные фото. Рисует точно такие платья и одежду у мужчин, цилиндры.
Джейн ей ответила:
-Посмотри на фотографию. Она сделана не в мастерской. Как раз во время катастрофы, фото глянцевые как человек в смокинге и цилиндре смотрит на паровоз, который едет к разрушенному каменному мосту. Мост наспех налажен деревянными палками, и на паровозе сидят военные поляки, они рушат этот деревянный мост снова. Человек в цилиндре от них прячется. И таких фото немало.
Вот еще, это фото из дворца Нерчинска. Человек в цилиндре стоит в наспех сделанной оранжерее. Там собрали тесно пальмы и кусты. Видно, что все эти деревья и кусты раньше росли на земле, и их тщательно выкапывали и переносили в оранжерею, чтобы спасти от катастрофы. То есть зимы не было раньше здесь в Чите. Это Читинские глянцевые фото. Но сделанные во время катастрофы. И мастерских по фотографии тогда уже не было. И была зима.
Ещё одно глянцевое фото не из Читы. Я думаю из Франции, только там такие узкие мощеные улочки были, судя по старинному фильму «Фантомас» 20 века. На фото люди радуются белейшему снегу, они никогда его не видели, да ещё в таком огромном количестве. Они убирают снег все вместе. Не дворник, а люди в цилиндрах, кое-как одетые в смокинги, убирают снег. Причем, снега метра два. Мощеная улица, пятиэтажные дома, как в старинном Париже.
Софи ей объяснила про одежду:
-Д,а тогда ещё не придумали одевать вязанные шапки во время снега. И теплые дублёнки. В смокингах и цилиндрах они наверняка все простыли и заболели потом. И ходили с палочками. Что ни фото, то человек с палочкой.
Джейн возразила:
-Нет, не из-за снега. А во время катастрофы в колонках вода стала ядовитой. Людям даже сносили специально колонки, чтобы они не брали там воду.
Софи спросила ее:
-Чем была заражена вода?
Джейн ей ответила:
- Тем, чем бомбили дирижабли, плюс после наводнения было много болот, и запахов от трупов и гнили.

На этом моменте мы оставим наших героинь. И продолжение их беседы узнаем завтра.