Архив стихи

Раннее утро

Ты посиди пока вот здесь-то,
я пойду и душ приму.
А потом с тобою вместе
поглядим мы на луну.

Поглядим и поболтаем,
ты расскажешь мне о том,
как листочки облетают
у берёзы за окном,

как ждала меня всё утро,
тихо лёжа на окне.
Глазки синим перламутром
вдруг согреют сердце мне.

Мне на грудь поставишь лапки,
нежно ворот теребя.
Лапки, лапочки-царапки...
Как же жаль, что нет тебя!

Полёт
Из Земной скорлупы вырастая,
сердце рвётся в волшебный полёт.
Пристегните ремни - мы взлетаем,
нам дано разрешенье на взлёт

Пристегните ремни - мы взлетаем,
вниз уходит Земли мираж.
Мы, назло лебединым стаям,
лихо входим в крутой вираж.

Радость нового Бог нам даруй,
забывая о мире былом,
мы упругость воздушных струй
ощущаем тугим крылом.

Не вернёмся мы в мрачны низ,
навсегда мы ушли, навсегда!
Серый смог, как медуза повис,
закрывая от нас города.

Прямо в верх направляем полёт.
И уже ничего не тая,
Как невеста, волнуясь, зовёт
нас Вселенная небытия.




Из жизни животных

Кошка на колени просится,
видно скучно ей одной.
Жизнь моя – чересполосица,
то один я, то с женой.

Вот, уехала на дачу,
мне сказала – Не скучай-
Пригласил друзей я, значить,
вечером вчера на "чай".

Утром морды криворожие
в зеркале не разгляжу.
Помоги мне Матерь Божия –
бородатому ежу.

Помоги не окочуриться,
помоги свиньёй не стать…
На коленях кошка щурится,
жизнь кошачья – благодать!

Солдат

Неохотно, очень редко
Говорил он о Войне.
Был, мол, в полковой разведке,
Воевал, как все в стране,

Как в бою попал в болото,
Под огнём остался цел -
На войну глядит пехота
Сквозь винтовочный прицел.

Генерал, тот да, расскажет
Про" котёл" и про "охват",
И на карте всё покажет,
А солдат и есть солдат.

Вспомнит он, как ели пшёнку
Две недели, а потом
Взяли, как трофей, тушенку,
Банки резали штыком.

Но ещё он помнит твёрдо,
Что не вспомнит генерал, -
Как его товарищ, мёртвый,
От осколков прикрывал.

Жить, дышать со смертью рядом
Доля выпала ему.
День прожил - вот и награда,
Вот и подвиг, потому...

Потому, я верю свято,
Жив, иль спит в земле сырой,
Если воевал солдатом,
Значить он и есть Герой!


Курортный роман

Красно-белый дурман,
пена светлых волос -
мне курортный роман
видеть вновь довелось.

Запах прелой листвы,
веток гнущихся стон -
как мягки были Вы!
Как настойчив был Он!

Жаркий шепот в ночи,
звёзд далёких маяк -
ах, молчи грусть, молчи,
эта жизнь не моя.

Красно-белый дурман,
пена светлых волос -
этот сладкий обман,
эта боль не всерьёз.




***

Зачем мне есть ваш хлеб,
В глаза смотреть с тоской?
Пусть будет чёрный креп
С сосновою доской.

Пусть будут холм и крест
С рябиновым кустом.
И никого окрест,
И ничего потом.


Весна

Вновь весны тревожный запах
Ощущаю я как в старь,
На кедровых, толстых лапах
Стонет мартовский глухарь.

Пусть в распадке снег таится -
Грязный, тонкий, неживой.
Но защебетали птицы
И, качая головой,
Продирается сквозь чащу
Не картинный, настоящий,
Лось, а на его спине,
Клочьями мех прошлогодний
Прилипает, и сегодня
Лучик солнца в вышине
Доказал нам всем вполне-
Всё, весна, конец зиме!




Зима

Вот зима, так уж зима,
Минус тридцать пять!
В белом инее дома,
Номер не видать.

Дома к тёплой батарее
Прислонился кот.
На работу поскорее
Движется народ.

Из дверей метро наружу
Пар, как из трубы.
Всю Москву накрыла стужа,
Не замёрзнуть бы!

И с чего то вы друзья
Всполошились вдруг?
Это ж русская земля,
Не турецкий юг.

Минус тридцать пять? Ну что ж,
Утеплись и всё, конец.
Краснонос и краснорож –
Прямо красавец!


Ёж и куница (басня)

Как-то летом, на пляжу,
Сдуру вздумалось ежу...
Нет, не так. На летнем пляже,
Или не на пляже даже,

В общем, так: однажды ёж
Вдруг решил, что всё, хорош.
Мол, пора создать семью,
И пожить как все – в раю,
Что всегда нам обещает
Женский пол, чем и прельщает
Нас мужчин. Обман так сладок.
Что ж, таков у нас порядок,
И не мне тут рассуждать –
Кто и что готов продать.

Встретил ёж в лесу куницу,
Говорят, ещё девицу.
Предлагает, мол, давай
Вместе жить. Семья ведь рай.

Говорит ежу куница:
Надо бы тебе побриться.
Если хочешь ты жениться,
Быть небритым не годится.

Вот недальновидный ёж!
Глупый, что с него возьмёшь.
Он побрился, страсть есть страсть,
И попал кунице в пасть.

А мораль? Мораль проста.
Коль задумал ты жениться,
Не спеши, считай до ста,
И проверь, какая "птица",
Тут невестою рядится.
Может быть она куница?!
Здесь не стоит торопиться.



Жизнь

Как быстро, как легко, как незаметно
летят года! Так маленький листок,
что сорван с дерева лихим бродягой - ветром,
стремительно несёт поток.

Комком, струёй воды измятым,
летит он, не считая ран,
по перекатам всё, по перекатам
река влечёт его в далёкий океан.

Так и судьба несёт нас тоже,
вдруг так приложит - только знай держись,
и оптимизм здесь никакой не сможет
помочь, но твёрдо знаю всё же,
что это и зовётся словом — жизнь


В стихи как в омут...

В стихи - как в омут, камнем, с головою
Я бросился, от горечи крича:
Зачем покинул ты меня? Нас было двое!
В ответ ни звука. Лишь мерцала над тобою
Святая поминальная свеча.

Прошло с тех пор уж восемнадцать лет,
Когда в разгул декабрьской стужи
Ушёл из жизни ты, но мне покоя нет.
Чем дальше от меня, тем больше ты мне нужен.

А. К. Новикову(210605)

Как выстрел телефонный зуммер -
Звонила мне его жена.
Вы знаете, наш Саша умер -
Как умер!? - Дальше тишина...

Он жил весёлым жаворонком,
Чуть озорной, чуть заводной,
Седой мудрец с душой ребёнка,
Певец земли своей родной.

Картины он писал как жил,
Покорный внутреннему чувству,
Не нам он творчеством служил,
Служил он одному искусству...

На утро после похорон,
Как только кончился рассвет,
Жена позвала на болкон
- Нам Саша шлёт с небес привет-

Восторг не описать словами,
- Ведь это чудо, посмотри
Какая радуга над нами!
Смотри, их две, нет, даже три!

Пол неба озарилось светом
И радостью душа полна.
Наверно совпаденье это?
Наверно... Дальше тишина.



Рождение любви 2

Лёгкой походкой приходит незваная,
Фениксом вечным из пепла встаёт,
прошлая боль, что зажившею раною
жить и дышать мне сегодня даёт.

В раннее утро, в тиши откровения,
чуткой душою Вы замечали,
как проникает в стихотворение
светлое эхо ушедшей печали?

В мире покоя, в пространстве забвения
сердце усталое вдруг застучит,
сладко в душе от любви появления,
чуть горячо и немного горчит.


Любовь

Может быть я вернусь, тихим шёпотом ночи
По раскрытой душе я скользну невзначай,
И забытую грусть испытать вновь захочет
Твоё доброе сердце. Ты мне отвечай...

Не волнуйся, не мучь бесполезным укором
Ты себя, не кори за прошедшие дни,
Тёплой памяти луч нас согреет и скоро
Ты спокойно уснёшь. Бог тебя сохрани.


Жизнь

В который раз случилось чудо,
И наш ребёнок сквозь года
Пошёл, загадочный как Будда,
Из ниоткуда в никуда.

Шагал наш сын под небом звёздным
Через леса, через поля,
Его ступни травою росной
Ласкала тёплая Земля,

Он был ей свой, могучий Ветер
Его как друга обнимал,
И бесшабашный, как все дети,
Он смерть как должное принял.







Жене

Стареем, милая, стареем
Но так же, как в расцвете лет
Друг друга нежно взглядом греем,
Встречаем радостно рассвет.

Я помню, милая, я помню
На белом платье у плеча
Пурпурных роз оттенок тёмный
И первый ужин при свечах.

Я знаю, милая, я знаю -
Уйдём и мы в глухую даль,
Ничто не вечно, понимаю,
Как жаль, любимая, как жаль!


Офеня

Сейчас пришло такое время,
что даром, не за гонорар,
по свету ходишь, как офеня
и предлагаешь свой товар.

Тебе каких? Сонет, баллада,
любовь, опарой через край?
Ну, что притих – подумать надо?
Да что тут думать, забирай!

Бери их все. Кошёлкой, бочкой
хоть неводом к себе тяни,
и до последнего листочка
твои они. Твои они!

Погладь рукой, на вкус попробуй –
вот этот сладок, этот – хна.
Ты регулярно ешь их чтобы
и дети были, и жена.

Клянусь, тебя не объегорю,
любой из них тебе как раз.
Они в радости и в горе
тебе помогут. В добрый час…

Вот этот вот – хорош от нервов,
а этот – от любовной дури.
Бери, бери – ты мой не первый.
Ну, что молчишь? Ты что, в натуре,
не понял счастья своего?
Вот, молодец! Глотай его.


8 марта

Я за пакетом молока стоял,
вокруг земля теплела,
а рядом били старика,
народ галдел, что бьют за дело.

Потом стоял он в стороне
и плакал тихо, неумело…
А я всё повторял жене,
что били то его за дело.

Пальто невзрачное, под ним
худое немощное тело,
седых волос потёртый нимб…
Задело, или не задело?


Лейтенант Шолохов И. И

Это было в день Победы,
только кончился парад,
мать готовилась к обеду,
резала мясной салат.

Откупорены бутылки,
сельдь лоснится на столе,
два стакана, хлеб, три вилки,
в общем – праздник на Земле.

Репродуктор распевает
песни с самого утра.
Во дворе в чижа играет
городская детвора.

Вдруг стук в дверь - Примите почту -,
на конверт отец взглянул,
сверил адрес – адрес точный,
вскрыл письмо и сел на стул.

Сел, дрожащими руками
он налил в стакан вино,
и сказал - Нашёлся Ваня.-
Непослушными губами
он сказал - Погиб наш Ваня
у деревни Марфино.

Фотография в конверте,
а на ней видна плита
с списком тех, кто взят был смертью,
под фамилией черта,
и приписка – У деревни
Марфино, где шли бои,
в братскую положен землю
л-т Шолохов И.И.




***

Вечерний сумрак, ветер стих,
окутан город сном…
Вином фалернским льётся стих,
мерцает свет в глазах твоих,
как память о былом...

Слепого случая оскал
во времени ином,
на землю так и не упал
чуть наклонившийся бокал
с не выпитым вином.

Мгновенье вечности равно,
тугая рвётся нить,
и всё равно, и всё равно
всё будет так, как суждено -
жизнь не остановить…

Но, вот причал — конец пути,
трап спущен с корабля…
Прощай, мой друг, прощай,
прости что путь к тебе не смог найти,
зовёт меня земля.
 


Давай поговорим приятель

Давай поговорим приятель,
Не торопись, присядь.
Сегодня ты у нас читатель,
А в будущем как знать.

Вселенной тайный звук творенья
Найдёт ответ в твоей груди,
Душа попросит выраженья
И первое стихотворенье
Найдёт в словах отображенье,
Но это впереди.

Когда ты будешь править миром -
Природой и людьми,
Не создавай себе кумира,
Спокойно власть прими.

Будь честен, прям перед собой,
Беги красивой лжи,
Ты обо всём товарищ мой,
Правдиво расскажи.
Легко попасть под чары зла,
Надежда на успех
Не одного из нас смогла
Увлечь и превратить в козла,
Да ну их, к чёрту, всех!

Я тихо радоваться буду,
Когда увижу вдруг,
Как мир тебе привычным чудом
Откроется, мой друг

Я прилечу к тебе строкой,
Из сетевой глуши,
И радость разделю с тобой
Рождения души.


Осень золотая - парафраз
1
Посмотри, дорогая, как падают листья –
разноцветная память ушедшего лета,
как весёлая осень рябиновой кистью
расписала пространство рубиновым цветом!

Расплатилась ольха золотистою данью.
На опушке берёза, стройна и тиха,
в кружевном сарафане стоит в ожидание,
как невеста, встречающая жениха.

На багряном ковре уж расставлены свечи -
светлым пламенем листья осины горят;
приготовился лес для торжественной встречи,
возложив на себя подвенечный наряд.

Всё в ней страсть, всё любовь, беззаботною негой
напоён до краёв свежий воздух вокруг-
ждёт природа явления первого снега,
только птицы зачем-то собрались на юг.

2
Сплетаясь в праздничный узор,
скользит на землю лёгкая листва -
готовит осень, услаждая взор,
изысканный ковёр для торжества.

Всё то, что юность жаждет страстно:
и роскошь форм, и трепет естества -
всё осени златой подвластно
по праву первого родства.

Познав на опыте оковы
законов строгих красоты,
она испытывать готова
блаженство сбывшейся мечты!

Огнём заслуженного счастья
порхает страсти мотылёк,
душа наполнена согласьем,
а первый снег ещё далёк.


Осень поздняя

Догорала осень, догорала.
Розовой зарёю, клёном алым,
поцелуем солнца запоздалым
догорала осень, догорала.

Утомлённые безумством летней прыти
смолкли птицы. В сумрачном бору
паутин серебряные нити
трепетали на сыром ветру.

Тихо сад шептал листвой опавшей
о прошедшем лете, о зиме,
о мечте реальностью не ставшей –
в общем, о тебе и обо мне.

Засыпая до весны, устало
клён качал ладошкою трёхпалой,
и, стремясь к концу чтоб стать началом,
догорала осень, догорала.


Снега, снега...

Мне вспомнилась зима - снега, мороз суров,
А я скорей из дома, да в салазки.
Душа добру открыта, верю в сказки,
И мать жива, отец ещё здоров.

Снега, снега... Волною шелковистой
Накрыла землю бережно пурга,
Лишь где-то далеко темнеют берега,
Морозный воздух свеж, колюч как снег зернистый.
Зима. Россия. Русские снега.




Сколько нас...

Сколько нас - непонятых, негромких,
сколько говорящих невпопад.
Мы проходим стороной, по кромке
мимо ваших стай и ваших стад.

Отдавая души на закланье,
ничего не требуя взамен,
мы уходим в ночь, в воспоминанья,
оставляя ветер перемен.


Угол

Я с детства угол не любил,
на то причина есть простая -
товарищ мой собаку бил
в углу за дровяным сараем.

Рогатку сделал он, добыл
резину от противогаза,
стальными шариками бил
по телу бедному, зараза.

Сверкал огнём последним взгляд,
а он всё бил и бил сучонку...
Товарищ был чему-то рад,
но до сих пор я виноват
и за себя и за мальчонку.


Лето (к картине А. К. Новикова)

Настал веселья час, и грянул солнца свет,
Умчались дождевые тучи.
Дождем омытый дуб светилу шлет привет,
Покачивая кроною могучей
И, вторя в такт весёлому соседу,
Шумят листвою жители дубравы,
Ведут неторопливую беседу,
В прохладном воздухе приятно пахнут травы.

Дышать свободно и легко!
Охватывает вас истома,
А где-то, очень далеко,
Чуть слышаться раскаты грома.


Сирень (к картине А. К. Новикова)

На столике в углу террасы,
Где свет играет в прятки с тенью,
Лежит соцветьем нежных красок
Охапка молодой сирени.

Изгибы веток так легки,
А гроздь так девственно чиста!
Полураскрытые цветки
Как приоткрытые уста.

Так девушка в одежде белой,
Не веря, что пришли часы,
Вам улыбается несмело,
В смущенье от своей красы.


В туфлях — лодочках…
(Всё хорошо)

В туфлях – лодочках, в светленьком платьице
ты стоишь предо мной на ветру.
Летний день в ночь прохладную катится
Я, пожалуй, сегодня умру.

Если дети глядят настороженно,
если ждет лишь с деньгами жена,
значит сделал ты все, что положено,
список дел исчерпал весь до дна.

Дети выросли – ты стал не нужен им,
надоел, словно скрип от дверей,
а жена тебя ждет только к ужину,
чтоб поел и отстал поскорей,
НО!
В туфлях – лодочках, в светленьком платьице
ты стоишь предо мной на ветру.
Летний день в ночь прохладную катится,
Я, пожалуй, сегодня умру!


Память детства

Что нам от детства остаётся?
Что помним мы, а что забыли?
Что в сердце грустью отзовётся?
Что не любили? Что любили?

Друзей, событий редкий ряд
Всё дальше и неслышней,
Но помню, как мы лезли в сад
За недоспелой вишней.

Я помню все – как пахнут травы,
Как птица вьётся над гнездом,
Я помню летние забавы
Стрекоз над илистым прудом,

Я помню песню жаворонка,
Когда от солнца бьёт слеза.
Я помню, как глядит девчонка,
Лукаво опустив глаза.

Я помню, как играет ветер,
Терзая в клочья облака,
Я буду помнить всё на свете,
Пока живу, дышу пока.




Надежда

О да, Шекспир несовременен,
По древним стенам Эльсинора
Не бродят призрачные тени,
И ведьм не слышно разговора.

Наш мир живёт совсем иначе,
Но, всё же, слышно в тишине,
Как скачет, скачет, скачет, скачет
Могучий рыцарь на коне.

Мы позабыли голос страсти,
И, похотью убив любовь,
А благородство - жаждой власти,
Мы разучились верить в кровь.

Но где-то иволга заплачет,
И в заколдованной броне,
Пошли ему, Господь, удачу,
Вновь скачет, скачет, скачет, скачет
Могучий рыцарь на коне.


Инь и янь

Кровью я писал горячей,
Сердце рвал без всякого наркоза,
Ты спросила - "А нельзя иначе?
Почему в стихах не пахнут розы?

Почему затейливой виньеткой
Ты не вяжешь гроздья слов в узоры?
Почему, как соловей на ветке,
Не поёшь ты на вечерних зорях?"

Я хрипел от страсти и от боли,
Торопился рассказать тебе о главном,
Ты сказала - "Васильки на поле,
Напиши о них, вот будет славно".


Ссора во время дождя

Давай не будем торопиться,
Давай немного подождём,
Пусть на сырой асфальт ложится
Лист клёна, сорванный дождём.

Пусть по свинцово - серым лужам
Нещадно бьёт дождя картечь,
Мне лучик света очень нужен,
Чтоб с тем, кто мне судьбою сужен,
Любви мгновения сберечь.


Рождение бога

«От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого». Ев. Матф. 27, 45

Всё как всегда, простое дело –
Преступник, крест, толпа людей.
Гвоздь, молоток возьми и тело
К кресту лежащему прибей,

И над притихшими людьми
Крест с телом ты приподними,
Чтоб стало ясно видно им,
Как чтит законы грозный Рим,
Как он могуч, необорим…

Ты, самый жалкий из людей,
Прими свой жребий – иудей.

Жарою мучим, в высоте,
Держись, покуда хватит сил,
Тебя к распятью на кресте
Синедрион приговорил.

Не сразу ты испустишь дух,
Хитон, изорванный плетьми,
Не защитит от жадных мух,
На кровь твою летят они.

Молись, чтобы тебе твой бог,
Достойно встретить смерть помог.

Висит в молчащей пустоте
Страдальца тело на кресте,
Его взгляд к небу устремлён,
Лишь ветер шевелит хитон.

Жара! Пот тело заливает,
Быстрей, пора и отдохнуть,
От скуки стражники зевают,
Всё кончено, в обратный путь
Конвой наместник отправляет.

Свершилось, дань свою уносит
Смерть, но звучит страдальца стон.
Кого зовёт в час смерти он?
О чём неведомого просит?

Что тихо шепчет он в пространство?
С кем хочет счёты он свести?
С непостижимым постоянством
Иссохший рот твердит – Прости,

Будь милостив, прости их Отче
За подлость низкую, враньё,
За то, что человек не хочет
Поверить в царствие Твоё,

Прости их Бог, ибо не знают,
Они, что в ярости творят,
И тех жестоко убивают,
Кого потом боготворят,

Прости за первородный грех,
Когда дорогу дал Адам
Злу в этот мир, прости их всех,
За их грехи я жизнь отдам,

Прости… - но солнца свет угас,
С небес на землю пала мгла,
Настал Земли последний час,
Природа в страхе замерла…

Возник во мраке тихий стон –
Ты сын мой. Как могу забыть
Смерть сына? Как могу простить
Тех, за кого жизнь отдал он,
Тех, кто посмел его убить –

Тьмы волны всё вокруг залили,
Креста пропало очертанье,
Сердца людские охватили:
Страх совершённого деянья,
И мысль, что нет прощенья им,
Что не поможет покаянье,
Что меч готовит херувим.

Вдруг, как в начале всех начал,
В пространстве голос прозвучал –
Да будет так, как просит Он,
Но знайте люди, что вас ждёт
Мой Страшный суд, что день придёт,
Последний день – Армагеддон. –

Вновь светит солнце, летний день
Стремится к вечеру. Прохладу,
Как драгоценную награду,
Несёт спасительная тень.

И кто тогда подумать мог,
Что умер человек,
А в мир явился Бог?


Иерарх (Колокола)

Колокола звонят надрывно,
Плывёт в людском потоке Рим,
Колокола звонят надримно,
О Папе Римском говорим.

Больной и немощный старик
В предательски дрожащем теле
Могучий дух хранить привык,
Огонь служенья Божьей цели.

Мы под себя меняли грех,
Мы под себя меняли Бога -
Он, преграждая Злу дорогу,
Стоял упрямо против всех.

Он был такой несовременный,
Не толерантный человек -
Не понимал старик согбенный,
Что в наш не вписывался век.

Упорно, тихо, непреклонно,
Не меч, но мир он предлагал,
За нас пред Богом бил поклоны,
Не укорял нас, не ругал.

Звучал сурово и печально 
Урок морали изначальной:
Не возжелай, не укради,
От злого дела отойди…

С частицей Бога мы расстались.
От мысли оторопь взяла –
Вот он ушёл, а мы остались –
По ком звонят колокола?

И днём и ночью, непрерывно,
Терзая неповинный Рим,
Колокола звонят надрывно,
О Папе Римском говорим.


Кузнец и Папа (Колокола)

Папа Иоан

Покойся с миром Папа Иоан -
прохладный шелест шёлковых сутан,
косые взгляды римских кардиналов,
послы и президенты разных стран,
а генералов то, а генералов!

Под взором коронованных особ,
под топот лошадей пород нездешних,
плывёт над городом благопристойно гроб,
плывёт солидно, плавно и неспешно.

Высоким звуком скорбно умирал
в апрельском воздухе божественный хорал.
Хор ангелов торжественно и строго
просил простить какую – то вину у Бога…

Чтоб от трудов усердных отдохнуть,
тебе покой священный дан.
Достойно завершив земной свой путь,
покойся с миром Папа Иоан.


Кузнец Авдей

Мне сказывал пастух: Часов, примерно, в пять,
зашли мы с Колей в избу к кузнецу,
кобылу надо было подковать,
потом в район поехать мне, к отцу.

Авдей, вставай, уж начало светать,
что ж ты лежишь, подушку обнимая,
чай не жена, чего тут обнимать,
вставай, уж солнце светит над сараем.

-Ты громче позови, кузнец неважно слышит.
Смотри, глядит из под прикрытых век -
хвать за плечо – а он уже не дышит,
скончался ночью божий человек.

В руке зажал тряпицу. Что в ней, Коля?
-Счас, разожму кулак, застыл уже мужик.
-Быстрей. - Попробуй сам, я не неволю,
ломать я руки мёртвым не привык. -

Оставил денег на помин хотя бы?
Мы тряпку развернули не спеша,
в ней карточка - стоит под вишней баба.
Да, женщина, ах стерва, хороша!

Ещё, смотрю, сияет тусклым светом,
звезда героя – ничего себе кузнец!
Он никогда не говорил об этом.
-Чай золото? - Конечно не свинец.

Решили так мы, что всего верней
в гроб карточку, так прямо и с трепьём,
а о звезде – коль спросит кто о ней,
то отдадим, а нет, тогда пропьём…

Вздохнул пастух о непутёвом друге -
Отмучился бедняга, наконец, -
и так, по деловому, мол, в округе
единственный хороший был кузнец.


Счастье

Я радости немало в жизни видел:
любил, детей растил (теперь вот дедом стал),
и, вроде, никого и не обидел,
всегда себя счастливым я считал.

Но вот в метро, на переходе, в центре зала,
легко одетая, в потрепанном пальто
в толпе народа женщина стояла.
Кто мне она? Да, в общем-то, никто.

На переходе женщина стояла,
с улыбкой светлой, как от пламени свечи,
она, дрожа от счастья, целовала
рубли, что ей подали москвичи.

Когда придёт пора предстать пред Богом,
быть может он простит мне мелкий грех
за эту радость старости убогой,
что молится ему за нас, за всех.


Мефисто-вальс (Колокола)

Предаст же брат брата на смерть,
и отец - сына;и восстанут дети
на родителей и умертвят их.
Мф,10,21


Алым крошевом на семи ветрах
разметало нас, не собрать костей,
а бывало, мы наводили страх
на не прошенных, на лихих гостей.

В нас горит костёр - ярость дикая,
конь копытом бьёт, вольный меч остёр.
Поманила нас степь великая,
нет ни братьев нам, ни родных сестёр.

На отца поднял меч безумный сын,
мать свою предал лютой смерти он,
и ударом сталь от плеча косым
прозвенела вдаль, и раздался стон.

Мы друзей не чтим, мы не бьём врагов,
на чужой посул всё надеемся.
Нас и нет почти - Божий суд суров,
за крутой разгул кровью пенимся.

Чёрный зверь сидит, ухмыляется -
Русь повержена перед ним лежит,
он крестом святым забавляется,
кровь Спасителя по кресту бежит.


Романс (песня без музыки)

Я так давно тебя не видел - годы, вечность!
Как всё переменилось, милый друг.
Простишь ли ты наивную беспечность
неверной юности, когда мне недосуг
остановиться было, посмотреть вокруг,
и ощутить, как в мягком полусне
любовь рождается во мне?

Теперь, на склоне наших лет,
мы всё с тобой, конечно, понимаем,
и, понимая, принимаем
любви былой прощальный свет
и чувств прохладную сердечность.
Я так давно тебя не видел — годы, вечность.


Друзья мои...

Друзья мои, как рад я видеть вас!
Как долго ждал я вашего прихода!
Не раз могли мы встретиться, не раз…
То нездоровье нам мешало, то погода.

И то сказать – так много всяких дел:
семья, работа, хлопоты на даче.
Январь, февраль… и год уж пролетел,
крутым галопом наше время скачет.

Но вот вы здесь; и блеск весёлый глаз,
и голоса звучат как в молодые годы…
Как долго ждал я вашего прихода,
друзья мои, как рад я видеть вас!




За отца

Неуверенным, старческим почерком,
Что-то там бормоча в тишине,
Где не помнил, там ставил он прочерки,
Сочиняя стихи о Войне.

И до самого вздоха последнего,
Вспоминал, как пришла к нам беда,
Рассказать всё хотел мне - наследнику
Про проклятые эти года.

А когда он ушёл в даль заветную,
Как в бою заменяя бойца,
Что отдал свою жизнь незаметную,
Пишет сын о Войне за отца.


Давай помянем моего отца

Давай помянем моего отца.
Он умер восемнадцать лет назад.
Бледнеют в памяти черты его лица,
но взгляд его, я помню этот взгляд...
Давай помянем моего отца.

Давай помянем моего отца,
помянем как родные, как свои -
не вдруг, и не для красного словца,
А от души, от сердца, от любви
давай помянем моего отца.


Прощанье

Прости отец, боль не зажившей раны
Жжет душу, как расплавленный свинец,
За лживость чувств, за нрав мой окаянный
Прошу тебя смиренно, покаянно,
Прости меня, прости меня отец.

За недосказанную нежность,
За гордый невниманья грех,
Я за себя, за мать, за всех
Прошу, не веря в безнадежность.

Прости отец, нас было двое,
Но всё имеет свой конец.
Твой сын прощается с тобою,
Прощай, прощай навек отец.


Поэзия

Здесь нет для разума опоры,
Здесь в исчезающей дали
Фантазии лежат просторы,
Мечты летают корабли.

В игре изменчивого света,
В пересеченьях отражений
Здесь на вопросы нет ответов,
Здесь разум терпит пораженье.

В соотношеньях малых чисел,
В движенье лёгкого эфира,
Таится здесь Вселенной смысл,
Загадка сотворенья мира.


Последний бой

Стонала ночь под злым напором вьюги,
в багровых отсветах сторожевых огней
блестели тусклым серебром кольчуги,
был слышан храп испуганных коней.

"Их слишком много – нам не устоять.
Что ж, завтра все предстанем перед Богом.
Нам не пристало на судьбу пенять.
Свою давно мы выбрали дорогу".

Гудит набат, и ворон крови ищет,
и сталь встречает сталь в рассветной мгле,
и нет пути назад. Над чёрным пепелищем
восходят души, живших на земле.


Присяга

Вот, декабристы – встали, постояли на Сенатской площади и пошли: кто в Сибирь, кто на эшафот… Ошиблись господа. Надо было захватить почту, банк и далее по списку… Царя расстрелять, а они стояли... Они, ведь, не знали, кого в Сибирь, а кого на эшафот – это царь потом их распределил. Ошиблись? А я думаю, что дело в присяге. Такое вот личное дело каждого – присяга. Плохой царь, хороший – присяга.

А как у вас с присягой, воины?
Не давит ли иудин груз?
Ещё лежит не упокоена
страна по имени Союз.

Ещё сочатся кровью раны
разорванных границ страны,
а на полях её шафранных
ещё не сгнили ветераны
Большой войны.

Замученная бандой подлецов,
как мать, всегда готовая прощать,
уходит в никуда страна отцов,
которую клялись вы защищать.


Заклинание

С полночным ветром я приду,
Звездой, мерцающей в ночи,
К твоим ногам я упаду -
Молчи, пожалуйста, молчи.

Я отведу твою беду,
Волшебным пламенем свечи
Твои несчастья уведу -
Молчи, пожалуйста, молчи.

Коварным звуком не солги,
Слова, как стаи саранчи,
Тобою стать мне помоги -
Молчи, пожалуйста, молчи.



Стихи для детей


Осень в городе

Маленькая кошка
всё глядит в окошко –
думает малышка,
что летают мышки.

Глупенькая кошка,
мышки не летают.
Это листья с клёна
тихо облетают.


Зайчик из картошки

Вы такого зайчика сроду не видали.
Раньше мы картошку просто так съедали,
а теперь играем с Аней понарошку -
из картошки мордочка, ушки из картошки!
Вырезаем ножиком разные фигуры,
скоро человека вырежем с натуры.
Может это папа будет или мама,
только вот не слушается ножик нас упрямо!
Но задачу эту одолеем всё же,
если не получится – бабушка поможет.



Новый год в июле

Мы решили – Новый Год
может быть и летом,
только вот наоборот
будет всё при этом.

Веселится детвора,
падает от смеха –
к нам сегодня дед Жара
на коте приехал.

Рядышком на курочке
скачет не Снегурочка –
мышка в сарафане
лапкой машет Ане!

На столетник с мамой мы
лампочки навесили.
Ничего, что нет зимы –
главное, что весело!


Вороны за окном

Кар, да кар со всех сторон,
нет спасенья от ворон.
На ветвях они сидят
и галдят, галдят, галдят!


По грибы

Прыг, прыг, прыг, да скок, скок, скок -
по лесной дорожке
скачет Аня-колобок
на весёлых ножках

Аня утром рано встала –
за грибами побежала.

Смотрит Аня - дед стоит.
Головой кивая,
он с улыбкой говорит,
шляпу поднимая -
Я не просто старичок –
самый вкусный я сморчок!

Посмотри, какой мундир:
банты, эполеты.
Всех грибов я командир -
главный этим летом.

Сдвину шляпку набекрень,
саблю подниму я
и муштрую целый день
молодёжь грибную.

Ну-ка, раскрывай лукошко,
дам тебе грибов немножко -
залезай, ребята!
Рыжики, опята
прыг в корзину смело,
а за ними белый.
Сверху подберёзовик
сел с волнушкой розовой...

Еле-еле тащит Аня
кузовок с грибами!


Про друзей

Сто друзей у Ани нашей
и один другого краше:
вот бежит весёлый зайчик,
на цветок сел попугайчик,
прилетел из дальних стран
к ней зелёный пеликан,
проплывают кит с китёнком,
мать спешит за мамонтёнком,
обгоняя ветерок,
мчится «Чижик» - катерок.
Разложила на диване
все свои игрушки Аня -
с каждой нужно поиграть,
днём ей некогда поспать,
некогда поесть ей каши.
Сто друзей у Ани нашей...

Только мама почему-то
заставляет спать Анюту.


Про ворону

Сидит ворона на суку
и Ане говорит – Ку-ку.
Ты что ворона – ошалела?
Ты что ворона – заболела?

Ку-ку кукушки говорят.
Вороны ж каркают. А ты,
на ветке сидя, с высоты
кукуешь сорок раз подряд.

- Да где они, твои кукушки.
Они у леса, на опушке.
Вот и сиди, кукуй за них.
Одна работай за двоих!


Любит Аня мыться в ванне

Симпатичный рыжий котик
моет лапочкой животик,
без воды, мочалки, мыла,
так, как мама научила.

А вот маленькая Аня
очень любит мыться в ванне.
Трёт мочалкою ладошки:
-Будут чище, чем у кошки!


Про папуаса

Оказалось, что у нас
деда Слава – папуас,
он надел на шею бусы,
а потом пустился в пляс.

Целый час он корчил рожи
и вращал глазами,
ну, и с бабушкой мы тоже
заплясали сами.

Вот уже полдня мы пляшем,
скачем и поём.
Хорошо в семье мы нашей,
весело живём!

( в греческом языке слово
"дед" звучит как "папус" - забавно!)


Просто так

А по маленькой дорожке
Плюх, плюх, плюх,
Скачут маленькие ножки
Плюх, плюх, плюх.

Кто такая эта плюшка?
- Я зелёная лягушка.
Плюх, плюх, плюх.

А по маленькой дорожке
Топ, топ, топ,
Скачут маленькие ножки,
Топ, топ, топ.

Кто топочет утром рано?
Это внучка наша Анна.
Топ, топ, топ.

А по маленькой дорожке,
Шир, шир, шир,
Еле двигаются ножки,
Шир, шир, шир.
Это вышел на прогулку старый дед,
Он спешит по переулку на обед.


Про слонёнка

Хоть для нас большой слонёнок,
но для мамы он ребёнок.

Мама хоботом качает,
всё слониха замечает -
как сын встал и как он сел,
сколько он бананов съел.

Если сын запачкал хобот –
озорной мальчишка,
моет мать слонёнка, чтобы
не болел сынишка.

Маму слушается он –
значить всё в порядке,
вырастет здоровым слон.
А как вы, ребятки?


Трудный выбор

Маленький бельчонок,
маленький лисёнок,
маленький зайчонок
решили погулять.
Вот они собрались
на лесной Опушке,
на углу у Дуба
в восемь тридцать пять.

Говорит бельчонок
-А пошли в орешник.
Там орехов столько!
Только выбирай!

- Нет,- сказал лисёнок, -
мы пойдём в курятник.
Там такие цыпы!
Это ж просто рай!

-А, давайте лучше
в огород мы сходим:
огурцы, капуста,
всякий сельдерей,
– тараторит зайка, 
-в животе-то пусто.
Что там долго думать,
дуем поскорей.

Так они сидели
на лесной опушке,
спорили, галдели…
каждый о своём.

Так и не решили,
что им делать дальше -
трудно это очень
малышам втроём.


Анин переход

На полу колечек ряд,
цепью разноцветной.
Кто сложил их так подряд?
Кто придумал это?

Это Анин переход,
и по переходу
весело идёт народ –
хорошо народу!

Папа, мама, баба, дед
по колечкам ходят.
Жалко, что пришёл обед,
жалко – день проходит.
Так всё началось