Воины-афганцы и уклонисты

АФГАНСКИЙ СИНДРОМ
Гюнтер Морр-Скильтон


Иссяк боезапас,
пропал надежды след,
и помощь не пришла,
«комбез» испачкан кровью.
Желудок пуст,
осталась пара сигарет
и пятьдесят шагов
меж смертью и меж мною…

Прильнул к прицелу
наводчик молодой,
и, кажется, хрустальной
стала вдруг броня!
Внизу, как мышь, скребётся
механик Пустовой,
снаряд последний достаёт
ефрейтор Морохня…

Во рту язык шершавый,
прилип к сухому нёбу,
разбита рация,
застопорило пушку.
Я в триплекса гляжу,
в край горизонта, в небо
в надежде увидать
«родимую вертушку»…

Но нет спасения с небес,
подмога не придёт!
Зашевелились «духи»,
там, в ущелье,
наводит бородач
на танк гранатомёт.
Оставил нас Господь,
как видно, без прощенья!

Вот вспышка яркая,
и ничего уж нет!
Мне ослепил блик молнии
вдруг сонные глаза!
Да то жена включила,
посреди ночи свет,
сижу в трусах
я на постели,
а по щеке моей небритой
течёт предательски слеза...

Сорок лет промчалось,
как полёт сапсана.
Старый стал я, и вихор
давно мой поседел,
но в душе моей солдатской
знойный дух Афганистана
ржавым памяти осколком,
навсегда засел!




   Прошло более тридцати лет с начала вывода Советских войск из Афганистана. Война продлилась девять с лишнем лет, унесла миллионы жизней. Менялось руководство СССР – политика оставалась та же – советские войска упорно не хотели выводить из Афганистана. Преступление против своего народа и народа Афганистана осуждалось мировой общественностью и советскими людьми. Что же эта была за война? Советское руководство страны, принимая решение о вводе наших войск в Афганистан, мотивировало это интернациональным долгом. Теперь такая мотивация не в почёте. Ныне существует мнение маститых политиков, что Афганистан был и остаётся зоной наших интересов, как и некоторые другие регионы, а потому, дескать, не стоило уходить из Афганистана. Хотят повторить историю?

   Интернациональный долг, зона наших интересов – это всё та же «наркотическая война», борьба за наркотрафик, которые ведутся правительствами мира на протяжении веков. Афганистан самый мощный наркотрафик в мире, поэтому так долго тянулась эта война. Под видом борьбы с наркобизнесом правительства и разведслужбы, сращиваясь с наркокартелями, находят неиссякаемые источники скрытых доходов. Об этом доходчиво объяснил американский писатель Теренс Маккенна. Простые люди гибнут в этих войнах ради интересов верхушки кровососов. В меру своего понимания мы работаем на себя, в меру своего непонимания мы работаем на других. Поэтому будет сделано всё, чтобы истинные мотивы развязанной войны не были озвучены. Не понимая истинных причин, простые люди задаются вопросом: зачем нам эта война?

   Именно такой вопрос задавали те, кого призывали на военную службу с конца семидесятых. Начиная с 1980 года, из Афганистана непрерывно шёл груз 200 – цинковые гробы с нашими военнослужащими. Информация об этом скрывалась властями. Но слухами земля полнится. Никто не хотел умирать. Не хотели этого и сотни тысяч погибших и раненых в Афгане, и десятки тысяч вернувшихся инвалидами с исковерканными судьбами. Поэтому в начале восьмидесятых резко возросло число уклонистов от службы в армии, особенно  в Москве и Ленинграде.

   Молодёжь, настроенная пацифистски, называла себя русскими хиппи и по-своему боролась за мир. Летом 1980 года перед концертным залом Октябрьский в Ленинграде музыканты рок-группы «Россияне» во главе с длинноволосым Жорой Ордановским устроили сидячий протест против войны в Афганистане. В результате их повязала милиция. Вскоре Георгий Ордановский пропал без вести. Не в подвалах ли КГБ на Литейном, 4 исчез пацифист навсегда? И сколько всего сопротивленцев было по стране? Ответ на это мы не узнаем никогда. По политической статье за протест против войны в Афганистане  был арестован сын Эдварда Радзинского, Олег Радзинский. Сопротивляешься – тебя посадят, уничтожат, в лучшем случае вышлют из страны. Имел место и другой вид сопротивления – самоуничтожение. 

   Молодые люди в конце 70-х уже уяснили, что не только воевать, но и просто служить в армии «влом». А потому искали способы откосить от армии, передавая друг другу опыт, как стать непригодным к военной  службе: нужно было шарахнуть друг друга по башке, чтобы получить сотрясение мозга, или сломать руку и угодить в больницу. Ещё надёжнее было наглотаться каких-нибудь «колёс» и «прогнать телегу» психиатру, после чего тебя  «упекут в дурку» и будут долго лечить, пока на самом деле не шизонёшься. Тогда никакая служба в армии вообще не грозит. Кроме таблеток существовало много другой дури, в основном наркотической. Молодые люди потихоньку сходили с ума. Родители в основном поддерживали своих детей – лучше дурдом, чем цинковый гроб. Мне была знакома только одна мамаша, которая заявила, что раз она родила здорового ребёнка, то не допустит, чтобы сына упекли в сумасшедший дом. Но в армию она тоже не хотела его отпускать. В конце концов, сына привлекли к уголовной ответственности по статье за уклонение от воинской службы, то есть к двум годам лишения свободы. Однако мама этому даже была рада – лучше тюрьма, чем груз 200 с сыном.
 
   В то время, когда призывники познавали все ужасы войны на чужбине, а диссиденты, выступившие против войны, томились в тюрьмах или надрывались на лесоповалах, их сверстники, удачно увернувшиеся от службы в армии и получившие белый билет, реализовывали себя в творчестве: сочиняли песни и музыку. Объединившись, открыли в Ленинграде первый в стране рок-клуб, проникали на радио и телевидение, формировали общественное мнение и настроения, таким образом подготавливая почву для перемен в советском обществе. Перемены наступили. Воины-афганцы вернулись домой инвалидами с разрушенной психикой. Уклонисты в это время набирали силу, участвуя в рок-фестивалях, снимаясь в кино, гастролируя с концертами по всему миру, записывая альбомы в западных студиях, вкушая все прелести свободы, за которую боролись, не пролив ни капли крови. Те же, кто  проливал кровь в Афганистане, пытались выживать,  надеясь, что Родина их не забудет и позаботится. 
 
   До сегодняшнего дня никто не понёс ответственности за потерянное крейзи-поколение, погибших воинов-афганцев, не рождённых ими детей и миллионы искалеченных судеб.


2019 год