Что было мерой сапожника...

(Преподобный Антоний и… сапожник).

Когда добра желаешь людям, невольно будешь счастлив сам!

Всем хорошо известно житие преподобного Антония Великого - отшельника египетской пустыни и основателя отшельнического монашества. Поэтому не будем тратить время на пересказ и обратимся лишь к одному событию в его удивительной жизни. Как известно он уже с молодых лет начал в уединении предаваться иноческим подвигам. В те времена в Египте было еще мало монастырей и пустынножительство не было распространено. Антоний искал уединения в различных местах, и когда доводилось слышать о каком-либо отшельнике, он отправлялся искать его и не возвращался, пока не находил. В беседе с ним он всегда извлекал для себя что-то полезное, чему потом подражал. У братьев, к которым он приходил, чтобы получить душевную пользу Антоний пребывал в подчинении, учась добродетели, какою кто из них отличался. Потом, когда возвращался к себе в келью, размышлял обо всем виденном, старался усвоить и совместить в себе добродетели всех….

Вспомним и о многих, долгих искушениях Антония дьяволом, которые сами по себе свидетельствуют о его сильных борениях со страстями. Каждый день он постился до захода солнца, проводя все ночи в молитве, вкушая скудную пищу только через два дня, и лишь на четвертую ночь забывался сном. Пищу его составляли хлеб и соль, при небольшом количестве воды, постелью была рогожа или власяница, а иногда и голая земля. Масла он вовсе не принимал в пищу, не говоря уже о мясе и вине. Он говорил, что иначе победить врага невозможно, и нужно налагать на тело еще более тяжелые подвиги, чтобы с ослаблением его делался сильнее дух….

И вот Антоний, этот житель пустыни к которому по его просьбе даже являлся Моисей, чтобы объяснить трудные места в Писании, этот человек «объятый Богом и посвященный в тайны» вдруг слышит голос. И этот голос сказал ему, что он - Антоний еще не вошел «В МЕРУ САПОЖНИКА» живущего в Александрии…?! Антоний немедленно покидает пустыню и ведомый Богом приходит туда….

Александрия - одно из детищ Александра Македонского. В Александрийский порт приходят сотни кораблей. Сюда по морю и суше приезжают желающие купить и продать товары. Приходят послушать известных проповедников или философов. Здесь много прожигающих жизнь в удовольствиях, тратящих все заработанное или полученное в наследство. Здесь иностранцы прячутся от наказания за преступления совершенные на родине. Здесь можно увидеть всякое, но что тут делать монаху…?
 
И вот Антоний стучится в дверь, к которой привел его Бог. Стучится и слышит позволение войти. Войдя внутрь, старец смиренно просит хозяина открыть ему секрет: «Чем ты угождаешь Богу? В чем твое делание и что есть тот тайный сердечный труд, который никому кроме Бога не виден?»…. Сапожник совсем растерян, он в страхе и недоумении. У него нет никакого подвига. Монах его с кем-то перепутал. Он просто работает.… С самого раннего утра он садится у окна, временами смотрит на улицу и работает до поздней ночи. Вот и все.

«Нет, я ничего не перепутал, – говорит Антоний, – молю тебя, открой мне твое делание». Тогда сапожник в простоте сердца рассказывает ему о том, что наполняет его душу. Работая, он то и дело смотрит на улицу и видит, как по ней проходят толпы самых разных людей. Это разные люди обоих полов и всех возрастов, местные и приезжие, одетые богато и едва прикрытые лохмотьями, гуляющие праздно и спешащие по делам. Их очень много и все они кажутся сапожнику хорошими. Сапожник видит их лучшими, чем он сам. Они угодны Богу, думает он. Склоняясь к работе, он говорит себе, что все эти люди спасутся, ибо они хороши и угодны Господу. «Видно я один погибну за грехи мои» – думает он и, творя молитву, продолжает трудиться….

После этих слов Антоний до земли кланяется хозяину и идет обратно. Он услышал то, ради чего приходил. Воистину он приходил не зря. Уходят из Александрийской гавани корабли, груженные разным товаром. Уходит из города монах, уносящий в своем сердце подлинное сокровище – мысль, рожденную от Духа Святого, мысль, ведущую к спасению: «Все лучше меня. Все спасутся, один я достоин гибели за грехи мои»…. Что же являлось той МЕРОЙ, в которую сам того не зная уже вошел простой сапожник и еще не вошел преподобный старец…?

Начнем с того что есть всего два пути, которыми люди могут идти к Господу: семейный и монашеский. Название последнего происходит от древнегреческого слова ;;;;;;; - «одинокий». Изначально этот путь означал лишь только личную — не семейную форму жития человека и никак не был связан с его обособлением от мира. Как известно больше половины святых апостолов были семейными людьми даже имевшими детей. Остальные были одинокими — монахами, жившими и трудившимися в миру.

Естественно возникает вопрос о преимуществах того или другого пути. Сразу скажем – их нет! Есть только личные особенности человека, определяющие для него предпочтительность того или иного пути. Так Павел, избравший для себя монашеский путь, прямо говорит, что хоть и желает, чтобы все люди были как он, «но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе». Цель обоих путей одна и та же – победить страсти и вернуть Господа себе, а себя Господу! Поэтому путь, которым они пойдут это не самоцель, а лишь способ каждому по своему избежать блуда и плотских разжжений. (1Кор.7:1-9).

Сам по себе избранный путь не дает людям никаких гарантий добра и нравственности, он лишь способен облегчить их соблюдение. Однако в средние века все по тем же страстям возникло страшное заблуждение, что все зло пошло от женщин. Тогда прообразами жизненных путей начали видеть «счастливую жизнь Адама» до появления Евы и «беду случившееся из-за нее». Появляется дьявольская кошмарная книга - «Молот ведьм», тексты которой являлись основанием для сожжения любой женщины, как ведьмы... Так возникает больное понимание преимуществ монашеского пути….

Однако как это доказало время проблема была вовсе не в женщине! Страсти монахов нашли свое другое выражение. В возникших тогда монастырях чего только не случалось: разврат, безделье и пьянство, насилие и мужеложество, монахи, утопающие в роскоши и аскеты, хвалящиеся своими ранами от вериг власяниц и тому подобных предметов «смирения плоти»…. Несколько иные проблемы, но все по тем же страстям были и в женских монастырях….

Насколько верно был понят и развит людьми поданный апостолами путь монашеского делания и жития судить не нам. В святоотеческой литературе мы встречаем много примеров жесточайшего самоистязания монахов творимого ими с целью подавления и уничтожения страстей. Насколько это делание было душеполезно и эффективно знает только Господь! Только Он знает о полезности для человека думания о себе и своей душе лежащего в основе всех подобных творимых ими больших и малых самоограничений. Об этом нам есть заповедь Его: «ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» (Мф.16:25).
 
Господь есть любовь, поэтому – «ради Меня», – значит ради любви в ее служении другим! Из служения Самого Господа и учения Его мы знаем что только любовь способна противостоять страстям и победить их! Именно самоотверженность любви никогда не думающей о себе и есть та сила которая спасает ее носителя без его ведома! Любящий и от всего сердца творящий дела любви и есть истинно верующий в Господа и спасающийся в Нем исполнитель заповедей Его! Только любовь к другим людям и всему природному миру есть главный ограничитель и подавитель всех страстей и целитель человека!

И это мы знаем непреложно: «Бог не требует, братия, и не желает, чтобы человек плакал от болезни сердца, но чтобы от любви к нему радовался душевным смехом. Отыми грех, и излишни будут болезненные слезы чувственным очам; ибо когда нет раны, то не нужен и пластырь. У Адама прежде преступления не было слез, как не будет их и по воскресении, когда грех упразднится; ибо тогда отбежит болезнь, печаль и воздыхание». (Преподобный Иоан Лествичник, Лествица, Ч.12, Слово 7:45). Помогают ли человеку в борьбе со страстями всякие налагаемые им на себя мучительные ограничения, о том знает только Господь….

Вот мы подошли к ответу на вопрос: Что же являлось той «мерой», в которую сам того не зная уже вошел простой сапожник и еще не вошел преподобный старец? Этой мерой являлась ЛЮБОВЬ! В простом сапожнике, не знавшем и малости от того что знал преподобный старец любви было намного больше чем в нем. Именно этой любовью в простом сапожнике и пребывал Господь!
Никакое старание человека умом делать по любви не будет равным самой любви делающей человеком. Только когда не думая, просто от любви всего сердца добра желаешь людям невольно будешь счастлив сам! Так по своей любви сапожник видел людей, размышлял о них и трудился для них! Так видеть и поступать по любви, и есть - «мера сапожника» в которую еще только предстояло войти Антонию….
 
«Все погибнут. Я спасусь» – думает человек по страстям, заглушившим его совесть.
«Все спасутся. Я погибну» – думает человек по совести, знающей его страсти.