Прокурорская сага, слеза 5

Как сообщают хлопцы из передачи «Кстати», удивительный снимок послал Всевышний славной дружине этой передачи.  Оный  запечатлел на века  дружбу паханов и людей  похожих на сотрудников прокуратуры.   Хотя, возможно, это просто продолжение долгих задушевных бесед, которые они вели, затягиваясь одной беломориной,  в рамках очередного уголовного дела.


Снимок спроворил  местный участковый, который по простоте душевной  боролся с подпольными  игровыми  заведениями  в своём уезде. За что и заработал прилагательное  бывший и сам оказался под следствием по обвинению в превышении должностных полномочий. Такие времена настали: участковый  не верит прокурору. И правильно делает.  А прокурор верит участковому и принимает предупредительные меры. Что, конечно же, неправильно.

На вещдоке в середине застолья Айдын Гусейнов  — застрельщик и первопроходец-первопроходимец  подпольного Лас-Вегаса  в уездном граде Семенове, а рядом с ним, и даже  в обнимку, человек, смахивающий  на старшего помощника прокурора Семеновского  уезда Константина Румянцева, а  также  человек похожий на помощника прокурора Олей Казаноков.  Он не в обнимку. То ли по чину не положено, то ли места для объятий не хватило.

Великолепное изображение слов Салтыкова-Щедрина: «И вот, наконец, свершилось. Миновавши чудесным образом каторгу, Егорка откуда-то добывает себе шитый мундир и окончательно делается Егором Иванычем господином Груздёвым. Он пьет кровь уже въявь и в то же время сознает себя "столпом".


По мне, так зазря всё-таки  ругают прокуроров, «крышующих» подпольные казино. («Крыша» есть – не будет крышки). Разумеется, их нельзя назвать праведниками в буквальном значении слова, но ведь мы же не буквоеды! Так нынче выглядит Робин Гуд, а может, т Стенька Разин: они действительно отнимают у богатых. Вот только не успели ещё передать отнятое бедным. Но спасибо, что хоть последние штаны с них не снимают.

Не просто так полюбили нынешние властители батьку Махно до такой степени, что сняли долгоиграющий фильм про него. По всей в;роятности,.сами не прочь пограбить под черным знаменем рыночной анархии.

Можно даже сказать, что прокуроры следуют заветам Ленина, который  не стеснялся говорить правду: «Грабь награбленное!» А вот его противники стесняются сказать: «Грабь заработанное!» Потому больше уделяют внимание раскулачиванию 30-х годов, а не нынешнему.



Уверен, что однажды и их начнут воспевать в народных песнях наравне со Стенькой Разиным и Емелькой Пугачёвым, руководствуясь древне-римским правилом «враг моего врага – мой друг».

Но возможно и другое мнение:

Их золотом подкупленная стража.
Нарушена затем, что деньги - зло.
Великое для смертных: из-за денег.
Обречены на гибель города.
 И отчий кров изгнанник покидает
И, развратив невинные сердца,
Деяниям постыдным учат деньги,
 И помыслам коварным, и нечестью.

Так думал Софокл. («Антигона», пер. Д.С.Мережковского). А вот нынешние либералы думают иначе, а потому все «святые 90-е» лезли к людям с одним вопросом: «У тя есть МИЛЛИОН!?»

А сопротивлявшимся говорили: «Ты совковость-то свою не показывай, ты миллион покажи. Это ж только совки за почётные грамоты, звание «Передовик производства» и Красные знамёна вкалывали».

А народу остаётся токмо «наблюдать, как люди торгуют пустыми обещаниями, как безголовые ничтожества воздвигают себе дворцы», /1621 год, Англия/. Ведь как и прежде

«Сходят владыки с ума, а спины трещат у ахейцев».

Впрочем, ещё летописец  Иосиф осуждал своих соотечественников-евреев за то, что они хвастаются своими пороками, выставляют напоказ свою глупость и даже  состязаются друг с другом, кто более всего прославится своими гнусностями.  А что толку?

Диктатура исключает «законность вообще». Она сурова к подавляемым и более чем снисходительна к своим. Три года получает житель Земетчино за пять украденных кур, 7  лет получил бедолага, укравший 140 куриных яиц,  а руководитель завода в Пензе за многомиллионную растрату – четыре года условно. Теперь он владеет одним из крупных торговых домов в городе. Вывод, чтобы не сесть в клоповник, необходимо украсть не пять кур, а птицефабрику.

Кого-то ещё удивляет, что приговоры такие странные?  Просто прокуратура видит «хрусты» и «раскипается у ней сердце усердием к Егору Иванычу. Батюшка обедни не начинает до приезда его в храм; волостной старшина совместно с писарем контракты для него сочиняют, коими закрепляют в пользу его степенства всю волость; а сотские и десятские все глаза проглядели, не покажется ли где Егор Иваныч, чтобы броситься вперед и разгонять на пути его чернядь»
Хотя, разумеется, «это совсем не тот буржуа, которому удалось неслыханным трудолюбием и пристальным изучением профессии (хотя и не без участия кровопивства) завоевать себе положение в обществе; это просто праздный, невежественный и притом ленивейший забулдыга, которому, благодаря слепой случайности, удалось уйти от каторги и затем слопать кишащие вокруг него массы "рохлей", "ротозеев" и "дураков,".