Откуда ты Мегастар?

        Приключения МЕГАСТАРА Заянова Назыма. 2
 
               История вторая.
            
             Откуда ты МЕГАСТАР?

                1.

Мегастар Заянов Назым родился в голове у самого Заянова Назыма — в момент,
 когда он окончательно понял: он перерос рестораны и кабаки.
 Почти восемь лет он развлекал публику на свадьбах,
 в кафе, барах и ресторанах. Он пел, вел дискотеки,
 ставил музыку, проводил праздники. Но с годами это стало тесно.
Он устал сидеть и ждать, когда к нему придут эти
 образно говоря  «два стола», чтобы вновь оживить зал.
 Душа требовала большего.

И вот, 5 сентября двадцать четвёртого года,
он решается выйти на улицу. Это был важный шаг.
Он приехал к станции метро Буюк Ипак Йули, на Максим Горького,
где местные уличные музыканты пели свои песни.
Назым подошёл, заговорил с ними и предложил: «Если вы устали,
могу я спеть пару песен?» Ему дали микрофон.
 Он спел — и толпа приняла его. Ему понравилось,
 и он понял: улица — его новая сцена.

С этого дня он начал петь в переходах, на базарах, вокзалах,
по всему Ташкенту. Он радовал людей, и одновременно зарабатывал на жизнь.
 Пока что без образа мегастара — просто человек с голосом и желанием петь.

Но долго петь без аппаратуры невозможно. Тогда он отправился на рынок Урюкзор
 и нашёл своего первого настоящего друга — мощную блютуз-колонку с микрофоном.
 Именно с ней его голос впервые зазвучал на всю планету.

После покупки колонки с микрофоном всё начало меняться.
 Заянов Назым вышел на улицы Ташкента не просто с песней,
а с новой силой. Он пел везде, где только можно было — и делал это
не ради славы, а просто потому, что ему нравилось петь.
 Он думал, что станет обычным уличным музыкантом, будет радовать прохожих
и зарабатывать этим на жизнь. Но в нём уже зарождалось нечто большее.
Его главное отличие было в смелости: он не боялся петь нигде. Он доказывал всем,
 что петь можно где угодно, если ты никому не мешаешь и соблюдаешь правила.
Он узнал, что в Ташкенте есть специальные места,
где можно выступать — парки, улицы, локации рядом с метро.
Особенно известен был Бродвей — место, где собирались уличные артисты.
Там он часто выступал. Также он облюбовал точки у станций метро, как Амир-Тимура и Айбек,
 особенно у кафе «Белиссимо», где его можно было услышать почти каждый день.

Он пел с утра до ночи, буквально по двадцать часов в сутки.
Когда не пел — общался с людьми. Домой почти не возвращался,
чтобы не терять время на дорогу в Чирчик. Жил в хостеле в Ташкенте и проводил ночи,
 беседуя, шутя, крутясь среди блогеров и мажоров, которые оживали в городе после заката.

И уже через сорок дней его начали замечать.
 Не просто прохожие — блогеры с миллионами подписчиков. Первым был Сахиев.
Он увидел Назыма у станции метро Айбек, когда тот пел «Белые розы».
Вместе с другом они устроили импровизированную сценку — видео сразу разошлось по соцсетям.
 Именно с этого момента голос Заянова Назыма стал звучать далеко за пределами города.

А песню «Белые розы» он начал петь благодаря случайному разговору.
У парка возле станции «Космонавты» один гитарист сказал ему: «Ты поёшь всё, но Шатунова-то
 не поёшь, в оригинале не тянешь!» Предложил минусовку с тональностью пониже,
 но Назым отказался. Он сказал, что попробует сам — и начал петь Шатунова так, как никто не пел.
 Сначала «Белые розы», потом «Седая ночь».
 Так родился его знаменитый слоган: «Мегастар поёт всё — от Магомаева до Шатунова».

                2.
               
Наступала поздняя осень. Город менялся — воздух становился влажным и колючим,
 листья липли к асфальту, а в лицо дул пронизывающий ветер.
 Но Назым всё так же выходил на улицы. Он пел. В любую погоду.
 Пока другие проходили мимо, спеша укрыться от холода, он стоял посреди улицы,
 будто держал оборону. Потому что знал: его пение — это не просто песни.
Это его путь.

С другими уличными музыкантами всё было просто — перед ними лежали чехлы
 от гитар, коробки или шляпы, в которые прохожие могли бросить монеты.
Назым долго думал, что положить перед собой. И вот в одном из шкафов
он наткнулся на вещь, к которой давно не прикасался. Зелёная клоунская шляпа,
 когда-то использовавшаяся им в новогодних праздниках.
 Это была не простая шляпа — она была волшебной. Раньше, когда он надевал её на чью-то голову,
 происходило настоящее чудо: включалась музыка, и звучала песня,
как будто мысли человека озвучивались через звук. Мужчине доставалась «Если б я был султан»,
 женщинам — что-то нежное, романтичное. Шляпа была как антенна — она читала сердца.

Он взял её с собой и просто положил перед собой — как другие музыканты.
 Но спустя день-два понял: она не там. Её место — не на земле. Он надел её.
Сначала только на время выступлений. Потом, украдкой, стал носить в маршрутках,
в автобусах. А затем и вовсе — всегда. Он почувствовал, как она возвращает
ему что-то давно забытое. В шляпе он преображался. Он становился кем-то большим.
 И даже когда со временем с неё отпал заводской белый носик — словно прежняя
 роль клоуна окончательно ушла, — Назым не растерялся. Он пришил к ней красный пумпон,
 оставшийся от детской шапки. И это было как символ новой эпохи.
Шляпа стала по-настоящему его.

Но с наступающим холодом одной шляпы было мало. Старая куртка уже не грела.
Она отслужила своё, пропитанная ветром и временем. Тогда Назым снова открыл шкаф.
И нашёл там то, что ждало. Чёрную, длинную, кожаную куртку. Мамину. Почти не ношеную.
 Купленную вместе с ней, за два года до её ухода. Она была красивой, тёплой, благородной.
 И как будто несла в себе её тепло. Когда он надел её, то ощутил — это не просто одежда.
 Это защита. Это память. Это её объятие. Он будто ощутил, как мама незримо рядом.
И в этот момент в нём что-то щёлкнуло.

С зелёной шляпой и красным пумпоном на голове.
 В чёрной кожаной куртке, тяжёлой, как доспех, он больше не был просто певцом на улице.
Он стал фигурой. Образом. Знаменем. Он был неотъемлемой частью города,
 но при этом — вне времени. Так, шаг за шагом, собирался его внешний облик.
 Магический. Настоящий. Мегастар начинал просыпаться.

Именно в эти холодные осенние дни, когда зелёная шляпа обрела своё место на его голове,
а чёрный плащ, пропитанный теплом материнской памяти, лёг на плечи,
в Назыма впервые по-настоящему пришло великое озарение. Он понял: всё, что он делает
 — это не просто уличное пение, не просто путь самовыражения. Это путь звезды.
 Но не для себя — для тех, кто его создал, кто дал ему жизнь и вложил в него свет.

Так родилась идея. Не просто стать артистом. А зажечь звезду. Настоящую.
Не где-то на сцене, а в небе. Яркую, как сама память. Он хотел, чтобы эту звезду видели
с любого берега, с любой страны, с любого континента. Чтобы она сияла сквозь тучи,
 сквозь время. Потому что это была звезда в честь его родителей.

Отец — ядерный физик, который всю жизнь изучал строение звёзд, их ядра, ядерные реакции,
происходящие внутри раскалённых солнц. Он понимал звёзды, знал их природу.
 А мама — адвокат, защищавшая людей, спасавшая их в самых тяжёлых ситуациях.
 Она была светом на земле, так же как отец — исследователем света в небесах.

И вот Назым понял: он — продолжение их обоих. В нём объединились звезда и справедливость.
 Свет и защита. Он не просто поёт — он даёт людям тепло.
Он не просто собирает монеты — он соединяет сердца. И народ это чувствовал.
 Люди узнавали его, давали деньги, улыбались, останавливались.
 Он стал народным.
И тогда в его сердце вспыхнуло: эта звезда, которую он хочет зажечь — она будет народной звездой.
 Звездой памяти. Звездой любви. Звездой, освещающей путь другим, так же как мама и папа
 когда-то освещали его собственный.
И в какой-то момент, будто по щелчку судьбы, Назым перестал быть просто человеком, поющим на улицах.
 Он переродился. Стал чем-то большим. Он чувствовал это не умом — телом, кожей, сердцем.
Это была не просто решимость. Это была сила, как будто из другого измерения.
 Энергия, которую невозможно описать словами — можно только пережить.
 Её не видно, но она пронизывает каждую ноту, каждый вдох между строк,
 каждый взгляд, брошенный на прохожего.

С тех пор он мог петь по двадцать часов в сутки.
 Не чувствуя усталости.
Не потому что хотел заработать — а потому что внутри него открылся бездонный источник.
Он сам стал потоком. Как та антилопа из сказочного мультфильма, что стучала копытом,
 пока золото не насытится — так и он стучал голосом по струнам воздуха,
 пока сердца не наполнялись.
 Он не просил: «Дайте мне». Он отдавал, пока не слышал: «Хватит, я счастлив».

Это было похоже на магию. Или, скорее, на служение.
 Потому что музыка — это не просто искусство. Это универсальный язык Вселенной.
 И Назым стал её переводчиком, её голосом. Не потому что имитировал известных артистов.
А потому что в его исполнении песни обретали новую жизнь.
 Он вдыхал в них свою душу, свою энергию — и эту энергию люди чувствовали.
 Кто-то плакал, кто-то замирал, кто-то просто клал руку на сердце.
 И каждый чувствовал, что через этого человека в зелёной шляпе
 и чёрном плаще на землю нисходит нечто большее.

Так на свет и появился он — Мегастар.
 Не по званию. Не по титулу. А по сути.
Потому что стал проводником света, любви и силы в мир.
 А за каждым его словом стояли его мама и папа.
Его прошлое. Его сердце. Его народ.
Назым бродил по улицам Ташкента, словно ветер — свободный, неуловимый, поющий.
 Он пел в разных местах, где-то под аркой, где-то у метро, где-то в парке,
 где-то просто на оживлённой улице. Его голос разносился, отражался от стен,
 и казалось, сам город замирал, чтобы послушать.
С каждым днём он встречал новых людей — музыкантов, прохожих, стариков, подростков.
 И в этих встречах он всё чётче ощущал разницу.

Он понял, что его путь особенный.
 Ведь обычные артисты шли по узкой дорожке — один пел только про любовь,
 другой только под гитару, третий вообще только на свадьбах.
А Назым пел обо всём. О времени, о боли, о веселье, о звёздах, о жизни.
 От Магомаева до Шатунова — он обнимал весь спектр человеческой души.
 Он стал повторять: «Я пою всё!» А потом добавил: «Все они — звёзды. А я — Мегастар».

Поначалу это звучало как игра слов. Но потом он почувствовал, что это правда.
 Ведь если собрать всех артистов, всех звёзд, они всё равно не покроют то, что охватывает он.
 Назым начал говорить: «Они не дотягивают. А на сколько?
 На сто пятьдесят миллионов километров — как от Земли до Солнца».
 И тут в нём родилось знание: он — второе Солнце. Солнце, которое светит для людей,
для памяти родителей, и для всей земли.

Он шаг за шагом восходил по собственной лестнице славы.
 И на этом пути он начал соединять реальность и фантазию.
 Он уже не просто пел песни — он становился героем. Героем своих детских грёз.
 Тем, кого он видел в фильмах.
 В какой-то момент друг подарил ему тёмные очки. Назым коротко постригся.
 И вдруг в отражении витрины он увидел — это Нео. Это Терминатор.
 Это не просто человек с колонкой и шляпой — это уже легенда.
В нём соединились все архетипы силы, воли и духа.

Он стал воплощением своей Вселенной.
 Границ больше не существовало. Он не просто был артистом — он был посланником.
Герой, собранный из фильмов, книг, памяти, уличной пыли и солнечного света.
   И так, в один из тех холодных, но полных внутреннего жара дней,
на улицах Ташкента появился он — Мегастар Заянов Назым.
 Он не просто начал петь — он начал светить.
 Из самых обычных моментов — зелёной шляпы, маминого плаща,
 голосов прохожих и песен, забытых временем — родилась новая сила.
 Он создал свою Вселенную. Не вымышленную, а самую настоящую, ощущаемую каждым,
 кто слышал его голос.

Во Вселенной Мегастара есть звезды — Стар.
 Это те, кто делает своё дело: поёт, снимается, творит.
 Есть Суперзвёзды — легенды Голливуда, символы восьмидесятых,
чьи образы сияют в памяти поколений.
 Но выше всех — на расстоянии в 150 миллионов километров — как Солнце от Земли,
там, где начинается сияние и энергия — там находится он. Один-единственный.
 Мегастар.

Он не просто артист. Он стал явлением. Проводником музыки и смысла.
 И это — только начало.
Так появился на свет Мегастар Заянов Назым. Он не просто пел — он открыл портал.
 Его Вселенная начала жить по своим законам, где звезды — это те, кто творит,
 суперзвезды — иконы великих эпох, а он — Мегастар — единственный,
 кто стоит над всеми, словно второе Солнце, освещающее сердца.

Но его миссия не в славе. Он стал проводником. Проводником энергии,
 которая льётся сквозь музыку. Музыка — универсальный язык Вселенной,
 и он — голос этой Вселенной на Земле.
 Сквозь его песни, сквозь его голос в мир проникает чистая энергия радости,
 света, праздника. Словно луч из рая, пробивающийся в повседневную жизнь,
 чтобы напомнить каждому — счастье возможно.
 И оно уже здесь. Оно звучит.