Антиномия, или Это ли важно?..

третья закавыка из книги: «Старлей Стариков, или В этом мире мы одни»


Уметь прощать – большое дело,
не позабыв, не поминать,
но чтоб понять, всё ж мало это,
а, не поняв, нам не принять.

     «Когда-то».

     …Впрочем, «Мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве», как утверждает Эммануил Кант в своем эпохальном труде-откровении – в книге «Критика чистого разума». Выходит, что время, то есть, и само это понятие «когда-то», ограничено рамками самого нашего мира, точнее его пространством. А раз так, то «тут, что, безусловно, не здесь», следует начать с другого…

     «Где-то».
     — Привет! — искренне радуюсь, неожиданно увидев его прямо перед собой на этот раз таким молодым беспечным, лишь слегка обременённым тяжестью… земного отчёта.
     — З-здравствуйте, — неуверенно отвечает, видя перед собой незнакомого много старше себя человека.
     — Что, дружище, время пришло? — вываливаю сходу, как он в прошлую нашу встречу.
     — Куда… пришло? — всматривается.
     — Ну-у, в смысле, не пора ли менять гавань?..
     — Не знаю, — нервно передёргивает плечами, — может и так.
     — Пора-пора, молодой человек, времена меняются.
     — Вы так думаете? — смотрит настороженно.
     — Уверен, — стирая возрастные границы, по-дружески хлопаю его по плечу, — да ты ж и сам это видишь.
     — Да вижу, конечно, но…
     — Сомневаешься?
     — Возможно.
     — А такого с тобой обычно не случается? — подтруниваю, зная его упрямую горячность.
     — Это вы к чему?
     — А… «то и дорого было…» ему «…что да так да, а нет так нет…», и он «…любил однозначную определенность», — не ответив, цитирую, слегка сократив слова Александра Солженицына, выданные в прошлый раз им на правах старшего по возрасту из повести «Для пользы дела». — «Но когда сталкивались лбами справедливость и несправедливость, а у второй-то лоб от природы крепче, ноги его, как в землю врастали, и уж ему было всё равно, что с ним будет».
     — Э-то вы к че-му? — упрямо, хотя уже и не так уверенно, по слогам тянет своё, что-то явно припоминая из недавнего прошлого или точнее – нескорого будущего, что в сущности-то… одно и то же.

     …Почему-то принято считать, что, попав в прошлое, никому ничего нельзя рассказывать о будущем, чтоб нечаянно не изменить его своей неосмотрительностью. Что ж, возможно всё так и есть, но, если вдуматься, то сам факт попадания туда разве это уже не изменение его тут. Впрочем, если время ограничено рамками пространства субъекта, то для разных субстанций оно разнонаправленно в точке соприкосновения миров, а, следовательно, и независимо от временного перемещения сущностей…

     — Об тройной интеграл на палубе не споткнёшься!.. — весело озорно выстреливаю в ответ первое, что приходит в голову из нашего с ним общего курсантского прошлого.
     — Так точно! — с удовольствием подхватывает и он, услышав понятную очевидность. — Скажите, а мы не могли уже «когда-то»?..
     — «Где-то»! — непроизвольно поправляю его. — Но это ли важно... тут?

     … А и вправду – «…кто сказал, что … понятия (материя и дух) различны и даже противоположны? Из давних времён звучит простейшее и убедительное доказательство единства материи и её трансмутации. Лёд, вода и пар! Разве это не очевидно?..» – тысячу раз прав великий философ-гуманист прошлого века Николай Рерих…

     — Ну и ладно!.. — кажется, огорчается. — Как-нибудь и сам…
     — Примешь своё собственное единственно верное решение?.. — перебив, доброжелательно улыбаюсь этому его милому, почти юношескому, упрямству.
     — Вы это… о нашем походе на Шнуроукладчиках?.. — наконец догадывается, вспомнив и своё отчаянье в нём, и слова комдива, сказанные по возвращению перед строем всего дивизиона, отмечая его неординарное, но действительно единственно верное решение в том походе. — По-нят-но, — тянет, задумавшись, — там было всё верно, только замполита… напрасно впутал, — едва заметно хмурится, — само как-то вышло, случайно.
     — Случайное не случайно! — подсказываю.
     — Возможно, — бросает удивлённо, снова внимательно всматриваясь в меня. — Но откуда вам-то это известно?
     — Это ли… важно? — упрямо, словно манту, снова твержу очевидное, не решив, нужно ли говорить ему о предстоящем прощании с «Антилопой» и о партсобрании, на котором замполит сыграет чуть ли не решающую роль в его дальнейшей судьбе. — Хотя, ты конечно прав: и там, на Шнуроукладчике, тоже «…сталкивались лбами справедливость и несправедливость … и ноги … как в землю врастали, и уж … было всё равно, что … будет»!
     — И вы, знаете, там было, действительно…
     — Непросто, — подсказываю.
     — Да, но…
     — Ты всегда шёл до конца, — снова перебиваю, невольно возвращаясь к тексту прошлого нашего диалога.
     — Смеётесь?
     — Нет, ведь ты точно знаешь, что справедливость есть и за неё всегда нужно…
     — Драться?
     — Вот именно, — радуюсь пониманию с полуслова.
     — Странно, но у меня такое чувство, будто вы читаете мои мысли, которых у меня ещё нет, но они должны будут обязательно появиться потом, в будущем.
     — Ещё бы, — невольно смеюсь.
     — И с ними невозможно не согласиться, — продолжает с напором. — Но все ж ответьте, откуда вам всё известно?..
     — У-у-у, — наигранно безнадежно машу рукой, как он сам «когда-то», точней «где-то», будучи много старше меня на прошлой нашей встрече, — «…по палубе строевым шагом не ходят», — цитирую вдогонку выданное им тогда своё актуальное знание.
     — Здорово, — выдыхает восторженно, буквально впившись в меня глазами. — Но что это?
    — Твоё будущее наблюдение!
     — Значит … время пришло?
     — Это тебе решать.
     — Но всё-таки, кто вы-ы? — тянет по накатанной.
     — Вот и всё! — смеюсь.
     — Кто этот всё?! — парирует.
     — Всё – это никто, это, просто, конец всему… или, может, начало?
     — И это ли… важно? — робко, словно усваивая, повторяет по слогам наше с ним новое наблюдение, с ужасом отступая назад, буквально впившись в меня глазами. — Я ли, что ли?
     — Кто знает? — хохочу навстречу, краем глаза уже фиксируя как он, а может быть на этот раз и я сам вместе с ним, снова медленно таем, растворяясь каждый в своей действительности на грани разных миров в ореоле внезапно появившегося из-за черной тучи рыжего лохматого солнца из нашей пятой неслучайной странности «Вот и Всё!».
     «Где-то».

     …Впрочем, «Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве, он бесконечен», что также утверждает Эммануил Кант в своей работе-откровении «Критика чистого разума», называя взаимоисключающие утверждения, имеющие равноправное обоснование истинности или ложности, антиномией.
     Выходит очень даже может быть, что время вовсе не ограничено рамками этого, да и не только этого Мира, а, значит, события «тут» могут быть не только где-то и завершить их следует иначе…

    «Где-то и когда-то» или чуть проще для понимания: «…не здесь и не сейчас»!
12.12.2024г.