Памятная записка соловецких епископов. К 100-летию

В апреле 1925 года скончался патриарх Тихон. Согласно его завещанию, один из трех кандидатов должен был стать патриаршим местоблюстителем. Этот пост занял митрополит Пётр (Полянский), поскольку двое других указанных патриархом архиереев находились на тот момент в ссылке. Обязанностью местоблюстителя является подготовка Поместного собора Русской православной церкви для законных выборов патриарха. Однако большевистская власть не предоставляла ни малейшей возможности для проведения такого собора, а напротив, всеми силами старалась дезорганизовать церковное управление, внести раскол и пр. Сам митрополит Пётр был арестован 10 декабря того же года и отправлен в ссылку, из которой уже никогда не вернулся (расстрелян 10 октября 1937 года). Церковью стали управлять архиереи с длинным титулом «заместитель патриаршего местоблюстителя», да и они регулярно подвергались репрессиям.

В этот черный период нашей истории многие тысячи русских людей – представители духовенства, дворянства, казачества, других «неправильных» с точки зрения большевиков классов – оказались в концентрационных лагерях и ссылках. В одном Соловецком монастыре, древней обители, превращенной властями в узилище, томились 29 православных архиереев, большое количество духовенства и мирян. Эти удивительные люди, находясь в условиях каторги буквально на грани жизни и смерти, не прекращали думать о судьбах Церкви и Родины. Так в мае 1926 года появился документ, именуемый «Памятная записка соловецких епископов».

Наибольший вклад в составление текста внес профессор Иван Васильевич Попов. Активное участие принимали архиепископы Евгений (Зернов), Илларион (Троицкий), Пахомий (Кедров), Иувеналий (Масловский). Окончательный вариант был утвержден на общем собрании заключенного духовенства, проходившего на продуктовом складе. Обладавшая феноменальной памятью София Ивановна Истомина, приехавшая на свидание к мужу, выучила текст наизусть и таким образом переправила его на Большую землю, после чего он стал достоянием всей Церкви.

Документ представлял собой обращение к советскому правительству, касающееся отношений Церкви и государства. Авторы признают абсолютную несовместимость христианского мировоззрения и учения коммунистов: «…Церковь проповедует любовь и милосердие, коммунизм – товарищество и беспощадность борьбы. Церковь внушает верующим возвышающее человека смирение, коммунизм унижает его гордостью. Церковь охраняет плотскую чистоту и святость плодоношения, коммунизм не видит в брачных отношениях ничего, кроме удовлетворения инстинктов. Церковь видит в религии животворящую силу, не только обеспечивающую человеку постижение его вечного предназначения, но и служащую источником всего великого в человеческом творчестве, основу земного благополучия, счастья и здоровья народов. Коммунизм смотрит на религию как на опиум, опьяняющий народы и расслабляющий их энергию, как на источник их бедствий и нищеты. Церковь хочет процветания религии, коммунизм – ее уничтожения…» Одновременно отвергались всякие обвинения в контрреволюции: «… Она (Церковь) не стремится к ниспровержению существующего порядка и не принимает участия в деяниях, направленных к этой цели, Она никогда не призывает к оружию и политической борьбе, Она повинуется всем законам и распоряжениям гражданского характера…»

Всего за несколько лет до этого бурное возмущение православных вызвал декрет об отделении Церкви от государства. Как так, в России, пусть уже не монархической, государство не нуждается в благословлении Церкви, отказывает ей в поддержке? В стране с тысячелетней христианской историей в школах не преподают «Закон Божий»! Церковное освящение брака, рождения человека объявляется ненужным! Как такое может быть? Спустя восемь лет провозглашенный в декрете и закрепленный в Конституции СССР принцип взаимного невмешательства Церкви и госу дарства в дела друг друга уже представлялся как единственно возможный. Однако на практике «свобода совести» вылилась в неслыханные ранее гонения на Русскую православную церковь. Храмы и монастыри закрывались, священники арестовывались, народные святыни подвергались поруганию. Преподавание «Закона Божия» запрещалось, в то время как всеми средствами советской пропаганды и школы насаждался самый оголтелый атеизм и богоборчество. Мало того, канонической церкви было отказано в юридической регистрации! Под ее именем были зарегистрированы раскольники- обновленцы, или «красные попы», как их называли в народе. Они пользовались полной поддержкой власти и действовали абсолютно в большевистском русле, до политических доносов включительно. Несмотря на поддержку властей обновленцы не пользовались уважением у простых верующих. Отобранные у православных и переданные раскольникам храмы пустовали.

 Авторы послания решительно отвергали как солидарность с режимом и полное подчинение Церкви большевикам, так и политическую борьбу против советского государства. Путь нормализации церковно- государственных отношений виделся в том, чтобы власти предержащие выполняли собственные законы, не вмешивались во внутренние дела Церкви и прекратили гонения.

Послание заканчивается следующими словами: «Если предложения Церкви будут признаны приемлемыми, Она возрадуется о правде тех, от кого это будет зависеть. Если Ее ходатайство будет отклонено, Она готова на материальные лишения, которым подвергается, встретит это спокойно, памятуя, что не в целости внешней организации заключается Ее сила, а в единении веры и любви преданных Ей чад Ее, наипаче же возлагает Свое упование на непреоборимую мощь Ее Божественного Основателя и на Его обетование неодолимости Его Создания».